2. Письмо Президенту
- … Слишком много Тельца, слишком много – Дух ослабел… - протоирей Евлампий с трудом поднялся с колен, послышался легкое потрескивание больных суставов, резкая, но уже привычная, боль напомнила о радикулите и о миозите трапецеидальных мышц, а еще эта тупая боль в области сердца….
Все чаще и чаще отец Евлампий становился на колени перед триптихом с изображением Святой Троицы и повторял слова молитв. Слова повторял автоматически, совершенно не вникая в их смысл – он просто мысленно обращался к Богу. Он пытался найти ответы на многие вопросы, которые все больше и больше мучили его, ибо ответов на них он не знал. Интересно, раньше он, как ему казалось, знал все, по крайней мере, никакие сложные вопросы его не мучили. Мудрость Господа для него было восприятием действительности такой, какой Он давал всем зреть, ощущать, осмысливать. И ничто не могло поколебать веры молодого, тогда еще претендента на сан, семинариста Евгения, ставшего затем отцом Евлампием, в мудрости Его и силе Духа. Нет, нет, что вы, вера его не ослабла – а вот вопросы появились…
- … Господи, в чем мудрость Твоя – почему златой Телец начинает править миром, почему?...
В который раз мысленно задал вопрос в тишину вечности отец Евлампий. Ему опять позвонили с канцелярии епархии и напомнили о деньгах – его приход мало давал денег. А еще ему напомнили о спонсорах. Вроде бы так просто напомнили, мол, ищите деньги на ремонт и содержание храма, раз оскудевшая паства не может осилить материальное бремя духовного мира. Ему не могут простить того, что он не единожды отказывался от денег богатых спонсоров. Он не мог брать грязные деньги, добытые обманом, преступлением, попиранием Заповедей. Грешен тот, кто совершил грех, но во стократ грешен тот, кто виной был этому. Отец Евлампий искренне верил, что на святое дело нельзя брать грязные деньги. А есть ли они чистые эти деньги? Деньги его паствы с этих беднеющих, разоряемых Тельцом сел и близлежащих деревенек... Да, это были чистые деньги, заработанные тяжелым крестьянским трудом. Он знал цену этому труду, ибо сам содержал огород в 20 соток, небольшое хозяйство, состоящее из двух коз, двух десятков курей, двух собак и двух котов. С тех пор, как умерла жена… Господь забрал ее, чтобы укрепить его веру, чтобы он стал сильнее. Она терпела мысли его, его образ жизни и умерла. А их единственный сын, его надежда - Захарий, уехал… Нет, он не просто уехал из дому, как все выросшие дети – он ушел из дому. А перед этим он ушел из семинарии...
Не так просто ему напомнили о его денежных долгах перед епархией, не так просто. Ведь Захарий мотивировал свой уход тем, что церковь не служит Богу – она служит… Нельзя упоминать имя того, кого тогда назвал Захарий, нельзя. Да, он увидел многое, очень многое, что противоречит Духу Церкви, тому Духу, вере и служению которому готовил его он – его отец. Взятки при поступлении в семинарию, плата за богатый приход, деньги, ставшие мерилом служения в Храмах, чего греха таить – падение нравственности среди священнослужителей. Он и сам не понимает, зачем нужен его преосвященству дворец с пирсами и катерами, банями и саунами – зачем. А разве только в высших чиновниках Церкви развилась эта небывалая алчность. Да почти каждый настоятель небольшой церквушки стремился, во что бы то ни стало, стать маленьким барином. Обязательно особняк, машина подороже, поездки за границу, дети в престижных учебных заведениях – разве ради этого идут служить Господу, разве ради этого. Кто и когда сказал первый, что священник не может жить лишь Божьим Духом, кто. И всякий раз, когда он задает вопрос о значимости денег для церкви, ему с улыбкой, как несмышленышу, повторяют эту мысль. А что такое вера, если не жить Духом Его, что такое вера…
- …Слишком много Тельца, слишком много… - тихо промолвил отец Евлампий.
Его одинокий дом ответил тишиной. Целый день его дом, его приход были наполнены шумом, суетой, людьми с их вечными проблемами. А вот теперь тишина. Был бы рядом Захарий. Он так хотел, чтобы рядом был сын. Он объяснил бы ему, что Бог – это не есть некая карающая сила. Бог – это мудрость безбрежности. И он порою дает нам испытания, чтобы преодолев их, мы укрепились в вере своей. Каждому поколению, каждой эпохе и каждому человеку в отдельности Он дает шанс преодолеть испытание, преодолеть себя, чтобы человечество в целом достигло очередной высоты постижения Мудрости Вечного Царства Духа – Божьей Мудрости.
О мудрости политика, о мудрости государя или властелина хотел поведать отец Евлампий президенту страны. Он не мог не сделать этого – он должен был предупредить об опасности деяний вопреки мудрости Духа. На все воля Божья, на все, и не может маленький человек, даже служитель Церкви, воспрепятствовать предначертаниям Его. Но отец Евлампий еще считал себя гражданином своей страны и почитал гражданским долгом своим обратиться к президенту этой страны с мыслями своими. Вздохнул отец Евлампий, ощущая некоторую тяжесть от этих мыслей своих. Он сел за стол, вынул из шухляды небольшую стопку бумаг – это были его размышления или варианты письма президенту. Длинное получалось письмо, очень длинное. И вряд ли его когда-нибудь прочитает президент – понимал это отец Евлампий. Но не написать это письмо он не мог – он не мог не предупредить или передать тревогу свою. Хотя, его уже предупредили, но он не понял. Проказа – болезнь тех, кто попытался возвысится над собой. «Унижен да будет возвышен» - равно как и наоборот. Проказа – это предупреждение. Он так любовался собой, он подумал, что он выше чей-то воли и поплатился. Но лицо, искаженное лицо – полбеды, искаженный разум – вот беда настоящая для любого человека, не то, что для властелина. О, сколько история помнит властелинов с искаженным разумом – сколько натворили они бед…
«С лица воды не пить…» - вспомнилась народная пословица. Глаза… Он вспомнил глаза нынешнего президента в бытность того премьер-министром. Маленькие, темные и … одержимые. Он был одержим властью. Он не понимал, что всякая власть от Бога, а не для своего обожествления, а для служения помыслам Его. Всякая власть дана Богом для исполнения воли Его. Страсти от власти это от другого - от того, кто всегда другой. Тот другой соблазняет призрачной силой власти, блеском и мишурой власти, затмевая суть ее тяжести и ответственности. Нельзя возвышаться над своей сутью. Нельзя – нужно быть тем, кто ты есть: человеком – творением Божьим, а не творцом бога в своем обличии. Проказа – это знак…
«…Никто Вас не пытался отравить, господин президент, никто… - мысленно обращался отец Евлампий к президенту, - Вас предупредили. А отравил душу Вам, и не только вам, Телец соблазнами своими. Мишура злата, мишура жизни бренной – это все от Тельца. Он запускает щупальца свои, как бы мягко, навевает сладость удовольствия телесного, а затем его щупальца превращаются в когти, утаскивающие слабого духом в гиену огненную… Мнимый блеск затмевает свет истинный и свет Истины. Дух ослабел Ваш, ослабел…
Вспомните Алексея Тихого, второго царя рода Романовых. За 48 лет правления государство Российское разрослось от княжества Московского до Сибири. Сколько народов приютила и спасла матушка Русь от забвения вечного. Вот ту же Украину. Да-да, сейчас, Вы утверждаете, что Россия враг, но если бы не Россия, если бы не Алексий Тихий, но не было бы Украины – поглотил бы ее Телец, как поглощал ранее он целые материки и культуры. И кто принял народ преданный его властелинами, тем же Богданом Хмельницким – русский царь. И дал он им вечную свободу и принял на службу государеву – то, о чем мечтали вольные казаки. Так и появились в степях донских не только станицы и слободы (от древнего слова славянского – «свобода») Винницкая, Гайсинская, Уманская и столица нового казачества Новые Черкассы…»
Тяжело вздохнул отец Евлампий. Он вспомнил своего прадедушку – обычного сельского священника, чудом избежавшего репрессий и лишь потому, что имел счастье учиться в Тифлиской семинарии вместе со Сталиным. И как об этом узнал полуграмотный следователь?... Божий промысел неведом человеку: если Господь решил спасти его прадеда – значит это Его указание потомкам на путь служения Ему. Так понимал его отец, так и понимал и отец Евлампий, а вот Захарий…
Отец Евлампий взял лист бумаги, на котором он писал о детях и об их духовном воспитании, развитии.
«… Господин Президент, обратите внимание Ваше на те ценности, которые превозносит Телец в воспитании будущего поколения народа нашего. Нет здесь духовности и морали. Все, что можно на бытовом уровне отнести к духовным ценностям, давно продается за деньги, за американские деньги. Честь, честность, долг, преданность, моральность или этичность – все продается, все имеет свою цену. Деньги затмили истинные ценности жизни – они подменили саму суть жизни человеческой, заменив ее ценой, которую устанавливает всякий, но не Тот, кто всегда определял ценности жизни, созданной Им. Прославляется миф о легкости денег и ненужности труда, миф о безкарности получения радости от наживы, а не удовлетворения от плодов труда своего. Маленького человека с детства приучают к безысходности и необходимости насилия, алчности и жестокости. А о какой морали может идти речь, когда детям нашим утверждают, что их любимый герой мультфильмов некто Шрек – людоед. До чего же нужно дойти в лицемерии, чтобы прославлять людоеда!
А что творится в морали полов – гомосексуализм уже добродетель и необходимый путь достижения успеха в творчестве…»
- … Больные люди правят нами, прославляя слабости духа своего, возводя их в ранг добродетели, - прошептал отец Евлампий, внимательно посмотрев в глаза Отца в изображении на триптихе. Ему показалось, что глаза Отца наполнились слезами…»
«…О каком здоровье нации можно говорить, когда детей наших прививают болезнями (!), которых нет в природе, разрушают сильнодействующими препаратами иммунную систему слабые тела новорожденных. – Отец Евлампий листал страницы своего письма Президенту, - Куда делась пропаганда здорового образа жизни, пропаганда здорового тела и здорового духа, опыт укрепления чад, накопленный столетиями… В здоровом теле здоровый Дух – так говорили древние. А что принес нам Запад: наркотики, фармакологическую зависимость, генномодифицированные продукты и рукотворные болезни. И ничего духовного…»
Отец Евлампий вспомнил проповедников, выступающих на площадях и по телевизору. Лощенные, успешные, они проповедуют не веру в силу Духа, а веру в успех жизни – успех, как мерило соблазна… успех на службе у Тельца. Они собирают деньги с паствы, как бы для службы Господу. Богу деньги не нужны! Что это за вера, когда утверждается, что Богу испытывает потребность в подачках от Тельца. Банки принадлежащие церкви, злато на службе церкви, чужие деньги, с чужой символикой – кому они служат, какая это вера…
«… Господин Президент вера Ваша слаба. Вы любите молиться перед телекамерами в присутствии толпы зрителей или зевак. Обращение к Богу требует тишины и сосредоточенности, а не блеска и хаоса. Алексий Тишайший просыпался в 4 утра, и час отдавал общению с Богом наедине. Поэтому и создал он великую державу русскую. Именно державу, а не империю, как хотят ее сейчас обозвать. Многие народы самовольно признали над собой десницу власти самодержца русского, тем самым спасаясь от уничтожения слугами Тельца. Сколько народов сохранили культуры свои и обогатились культурами других народов Великой Руси. И Украину, данную Вам во власть, также спас от уничтожение Унией русский царь.
Но, как и когда-то, тот, кому не нужно возрождение Духа, послал на Русь слугу своего верного златого Тельца. Под видом ценностей запада в души неокрепшие вливают помыслы, развращающие душу, убивающие бессмертие истинное, а не мнимое - бессмертие тела...»
«… Страна завалена долларами – этими деньгами с множеством масонских знаков. Деньгами не обеспеченными; деньгами, на отражающими суть экономики какой либо страны – это деньги захвата власти Тельцом. Это деньги призрак могущества не экономики, а Тельца…»
Самым больным вопросом для священника был вопрос Церкви.
«… 3200 официально зарегистрированных концессий, - вспомнил отец Евлампий строки правительственных сводок, как бы рекламирующих достижения в области свободы вероисповедания…»
«… А как же быть с первой заповедью, - опять мысленно обратился отец Евлампий толи к Президенту, толи еще к кому-то, - Бог един и Церковь должна быть единой, цементирующей общество, людей, укрепляющей дух, как общества, так и каждого члена общества. Никон не просто уничтожал староверов – он уничтожал очаги раздора, очаги дробления великой Руси. А теперь – это часть государственной политики – раздробить духовную целостность народа, уничтожить веру в Бога единого. И ради чего это делается – неужели не понятно кому или чему это нужно…»
Отец Евлампий перечитывал и переписывал свое письмо Президенту, ему все казалось, что он упустил что-то самое важное. Но письмо получалось большим и, как казалось отцу Евлампию, слишком нравоучительным, как на Президента. Но высказаться хотелось.
Любое письмо можно рассматривать, как приглашение к диалогу. И на диалог с властью надеялся отец Евлампий. Разумеется, он понимал - не Президент читать его письмо, а тем более отвечать на него. Понимал это отец Евлампий все же надеялся быть услышанным властью мирскою, земною, ибо власть небесную он ощущал ежеминутно…
* * *
- …Что опять письмо от московитского попа, - молодой сотрудник Секретариата презрительно, как что-то не чистое, взял массивный конверт. – Нет, пишут, и все думают, что кто-то будет читать эту муть.
Но, повинуясь правилам, которым он служил, молодой чиновник аккуратно учел письмо от отца Евлампия и внес в свой компьютер данные. Затем последовала обычная процедура: в стандартный бланк были вписаны имя и инициалы отправителя и отослано стандартное письмо. Мол, Президент тронут Вашей заботой по вопросам веры и в ближайшее время рассмотрит затронутые Вами вопросы. До обеда молодой чиновник учел еще одно такое письмо. Немного погуляв по Интернету, поболтав в чатах, чиновник пошел на обед. Во время обеда, не взирая на пост, жуя отличный антрекот, рассказывал своему соседу по столу о максимальной загруженности и о том, как ему надоели эти священники московской патриархии, письма который ему нужно было принимать согласно своим служебным обязанностям. Прочитать два письма в день – молодой служитель на службе государственной считал чуть ли не запредельной нагрузкой. Теперь он принял решение ничего не делать в следующий день. А делать то и не было чего – это было всего лишь два письма за неделю. И то, одно из жалобой на произвол пожарников, требующих закрытия маленькой церквушки из-за плохой проводки там…
Да, самое главное. А ведь начальник предупредил молодого чиновника: все письма от священников московской епархии отрабатывать по стандартной схеме и не дай … чтобы президент получил хотя бы одно….