Последние па
В лунном танце со смертью,
Пусть бездна близка,
И уносит прочь ветер.
Любовь глубока…
- Эй, вы, жалкие музыкантишки, сыграйте, да погромче! Моя жена сейчас нам спляшет павану*, - пьяный герцог грохнул кулаком об стол с такой силой, что рубиновое вино выплеснулось из кубков на белоснежную скатерть, а тарелки и столовые приборы жалобно звякнули. – Я многовато выпил, чтоб составить ей компанию, но славный рыцарь Эван не откажет в танце мой дражайшей супруге. Выполняй, вассал, приказ господина!
Взгляд темных, налитых кровью, глаз новоиспеченного мужа остановился на высоком хрупком юноше с шапкой пепельных кудрей. Молодой человек в сером, шитом серебром, колете медленно подошел к невесте и склонился в легком поклоне. Была ли она красива? Наверное, да. Но не в этот вечер. Бледное измученное лицо, круги под заплаканными глазами, опухшие покрасневшие веки, страдальческий излом бровей – все это говорило отнюдь не о счастье молодой жены. Белоснежное платье и фата из старинных кружев и вовсе делали ее похожей на привидение. Девушка ненавидела герцога, впрочем, как и все, кто его знал. Но ее отец был на седьмом небе, когда столь могущественный сеньор попросил руки его младшей дочери и даже помыслить не мог отказать. Разумеется, ее согласия даже не спросили. Да и кто она такая? Дочка жалкого разорившегося мелкого дворянчика. А то, что она была влюблена в другого, не имело никакого значения. Лилиан могла бы уйти в монастырь, но у ее отца всё равно бы не нашлось денег на необходимый взнос. Да и герцог в случае строптивости невесты мог бы легко убить всех ее родственников и стереть с лица земли их дом. В своих владениях он делал, что хотел. Без ограничений.
Танец с любимым…Последний, а после ее ждет ад. Побои, унижения, оскорбления. И…Нет, лучше об этом сейчас не думать. Герцог жадно наблюдал за грациозными па юной пары. Они подходили друг другу идеально. Эван и Лилиан знали, что один неверный взгляд любви, легчайшее прикосновение или неловкое движение выдаст их с головой. И герцог сразу же спустит на них свору своих свирепых псов - травля людей собаками доставляла ему особое удовольствие. Этот танец был опаснейшей игрой, оба находились на острие клинка. И оба изо всех сил старались не выдать ни себя, ни партнера. Владетельный синьор внимательно следил за танцем, его длинные узловатые пальцы, покрытые жесткими черными волосками, сжимали золотой кубок с вином. Мягкий металл гнулся в его руке как фольга. На полных губах герцога играла непонятная ухмылка, а в глазах, затуманенных алкоголем, никто не смог бы разглядеть затаившееся в глубине горе.
Отзвучали последние аккорды торжественно-величественной мелодии. Дрожащая от напряжения девушка сделала легкий реверанс партнеру, отвесившему в свою очередь ей поклон, и, опираясь на руку рыцаря, отправилась на свое место. Рядом с ненавистным мужем. Молодые люди неплохо справились со своими ролями, но как они не старались, обоих выдали глаза. Её - наполненные неизбывной тоской по невозможной любви, и его - пылающие горем и отчаянием.
- К дьяволу! – по огромному пиршественному залу, украшенному гобеленами, пронесся рык герцога. Те гости, что не успели упиться в усмерть, так и подскочили. – Вы что ж думаете – я слепец?!! И я не вижу, что ты, дражайшая супруга, любишь этого мальчишку, а он – тебя?!!
Лилиан чуть не упала в обморок, язык отказался ей повиноваться. А Эван цветом лица мог поспорить с подвенечным убором невесты. Оба молчали, отрицать правду не было смысла.
- По традиции положено дарить своей суженой в брачную ночь то, что она пожелает, - задумчиво продолжал оскорбленный в лучших чувствах муж. – Хм…дайте-ка угадаю. Кажется, я знаю, чем порадовать мою дорогую жену.
Дьявольская ухмылка герцога исказила резкие черты его лица. Он быстро вскочил, слегка пошатываясь от выпитого вина, грубо схватил свою жену за руку и потащил вон из зала.
- Все за мной! Я хочу, чтобы вы увидели, каков будет мой дар! И ты – щенок, в первую очередь!
Как в тумане Лилиан шла за мужем по извилистым коридорам и бесконечным лестницам, чувствуя лишь боль в руке. Там, где его пальцы хищно впились ее хрупкое запястье. Единственное, что она понимала – они идут куда-то наверх. Через какое-то время они очутились на небольшой смотровой площадке, которая располагалась в самой высокой башне замка. Испуганные гости толпились на лестнице.
- Иди сюда, Эван. И пропустите музыкантов, болваны! Я хочу, чтоб вы повторили свой танец на бис. Места, правда, маловато, ну, да ничего. Вчера я распорядился, чтоб ограду убрали, так что вам будет, где развернуться. У вас есть выбор. Право, я невозможно добр сегодня. Либо вы танцуете здесь и, если повезет, и вы не упадете в бездну – я вас отпущу на все четыре стороны. Либо завтра мальчишка будет играть роль дичи в моей охоте. А обожаемая женушка за этим наблюдать. Ваш выбор?Молодой человек, ни секунды не колеблясь, подошел к бледной, сжавшейся в комочек, девушке и решительно протянул руку. Несчастная невеста вложила в нее свою дрожащую ладонь, и обреченная пара медленно двинулась к центру площадки.
- Подождите-ка! Я кое-что забыл. Еще один мой подарок вам, - герцог вынул из кармана две широкие плотные ленты черного шелка и старательно завязал танцорам глаза. – Вот теперь можно начинать. Музыка!
Эван и Лилиан медленно, не разнимая рук, танцевали в призрачном свете луны и в отблесках факелов свой танец на краю…
*Павана — торжественный медленный танец, распространённый в Европе в XVI в/ © Википедия