Ошибка

(детективная повесть с психологическими отступлениями)

Предисловие автора

     Эта повесть была написана мной, когда мне было 15 лет. Зачем я её выложила? Не знаю. Возможно, хотелось похвастаться, что и в 15 лет у меня была буйная фантазия и писательский, пусть и не отшлифованный талант, и я хотела сорвать новых похвал себе. Возможно, просто порадоваться наивности своей и повеселить вас, читатели. А может, просто по глупости. В любом случае – не судите строго. Сочинение топорное, хоть и пыталась придать ему благопристойный вид. Повествование нудное, скучное и неинтересное, изобилующее многими отступлениями и ненужными дополнениями. А концовка вообще кошмар – когда писала, сама пыталась разобраться, что же я  20 лет назад хотела сказать. Поэтому – я вас предупредила. Если хотите себе потрепать нервы – пожалуйста. Только потом не говорите, что вас никто не предупреждал.

                Автор.


Пролог.
Встреча.

Свинцово-серые тучи медленно плыли над горизонтом… Такая же серая и скучная дорога, шедшая через черневший справа лес, терялась в маленьком поселении, звавшемся Коттедж-Сити. Здесь жили или приезжали на отдых богатые или более или менее обеспеченные люди. Если из Коттедж-Сити пойти через лес по дороге, то можно через несколько шагов увидеть справа огромное поле, сплошь поросшее травой. Эта трава доходила до плеча человеку среднего роста. Поле заканчивалось снова лесом. С другой стороны дороги, напротив поля, тянется осиновая роща. Если идти дальше, то дорога раздваивается: одна её часть поведёт вас к маленькому вокзальчику, а другая к поселению, имеющему название Нью-Коттедж. От своего тёзки он отличался тем, что в нём жили постоянно, по большей части. Тогда как Коттедж-Сити был что-то вроде города-гостиницы, в котором жильё можно было снимать, постучав почти в любой дом.
В одно утро, которое англичане называют хорошей погодой, молодая и изящно одетая девушка спешила из Нью-Коттеджа в Коттедж-Сити. Белое платье и шляпка весьма гармонировало с кремового цвета зонтиком. Она не была красавицей, но гордый подбородок, высокий лоб, проницательные светлые глаза, прямой нос и пухлые губки, которые могли складываться в ласковую улыбку, в отдельности не значили ничего. Но, сочетаясь друг с другом и с белокурыми с рыжиной волосами, делали девушку похожей на принцессу из детских сказок, сошедшую со страниц книги на дорожку, по которой сейчас спешат её маленькие ножки. Принцесса была среднего роста с серьёзным белоснежным лицом и длинными подвижными пальцами на тонких руках, одетых в премилые перчатки. Направляясь к лесу, девушка частенько поглядывала на часы, болтавшиеся на цепочке на её шее. Ей навстречу шёл чрезвычайно длинный и худой человек. В руках он держал поводок и трость, и помахивал ими в такт шагам. Неподалёку бегала его собака неопознанной породы. Она была чёрная с рыжими пятнами, подтянутая и худая, как хозяин. Длинные ноги и быстрый бег собаки за голубями выдавали в ней гончую, но морда напоминала немного вытянутую морду боксёра. Что касается хвоста, то можно сказать, что его не было. Что до хозяина собаки, то он имел чрезвычайно длинный нос, который напоминал клюв хищной птицы, закруглявшийся над тонкими бледными губами. Интересны в человеке с собакой были его глаза: большие, бледные и навыкате. Всё это держалось на длинной шее. Сама голова была слишком маленькой для его комплекции. При первом взгляде на неё можно было изумиться – нос перевешивал всю голову, поскольку человек с собакой сильно сутулился. Он шёл навстречу девушке, собака бегала рядом с дорогой. Девушка выглядела на шестнадцать-семнадцать лет, человек с собакой на все сорок.
Когда расстояние между путниками стало приемлемым, человек с собакой снял поношенную шляпу и склонился к ручке зонта девушки, на которой лежала в это время её маленькая рука в кружевной перчатке. Девушка нехотя подала ему руку. После продолжительного поцелуя, во время которого человек с собакой упивался запахом духов перчатки, а девушка нетерпеливо постукивала ножкой, мужчина улыбался с улыбкой, которую можно было бы назвать ласковой у менее неприятного человека.  Наконец девушка не выдержала и вырвала свою руку, а человек с собакой резко выпрямился. Его глаза полыхнули молнией гнева. Но, мгновенно погасив её, он постарался ласково улыбнуться, и, натянуто улыбаясь, спросил:
- Как ваше здоровье, мисс Джулия? Вы сегодня бледнее обычного
Девушка подняла на него чуть удивлённые глаза. Скрывая неприязнь, она спокойно ответила:
- Я очень хорошо себя чувствую. Прошу прощения, я очень спешу, - Она уже хотела было тронуться дальше, но человек с собакой удержал её за локоть:
- Куда? – спросил он с неприятной улыбкой. – Наверное, к миссис Горн? Но почему вы спешите? Разве так трудно выйти пораньше, чтобы поспеть вовремя?
- Мой бог! – с досадой воскликнула девушка. – Да, я задержалась. Просто получила срочное письмо. Оно требовало немедленного ответа. Мне пришлось задержаться и написать его.
- А, простите, письмо вы уже отправили? – Костлявая рука продолжала удерживать девушку.
- Да вам какое дело? Вы не мой поверенный, чтобы давать вам отчёт! И не вы можете наследовать полтора миллиона! – Девушка сверкнула глазами и вырвала совсем свою руку. Затем несколько секунд она смотрела на человека с собакой, резко повернулась и быстрым шагом направилась к лесу. Она шла, ни разу не обернувшись.
А человек с собакой сменил делано удивлённое лицо на зловещую ухмылку. Постояв несколько мгновений, провожая алчущим взглядом легкую походку девушки, он, наконец, произнёс:
- Так-так, Джулия. Значит полтора миллиона? Горько всё же быть незаконным сыном. Я не знал, сколько у меня отнял мой батюшка. Теперь знаю. Догадываюсь даже, почему он внезапно умер в поезде от удушья. А ведь он был здоровым человеком, астмой не страдал. Эх, Джулия, ты зря думаешь, что не я могу наследовать полтора миллиона твоего отца. Я добьюсь того, чтобы меня признали наследником. И ты пожалеешь, что так дерзко обошлась со мной.
Постояв ещё немного, наблюдая за уменьшающейся белой фигуркой, он свистнул своему псу и пошёл по направлению к вокзальчику, от которого так недалеко успела уйти прекрасная обладательница белого платья.

Глава первая,
в которой пойдёт речь о том, как трудно жить в провинциальном городе.

Место, на которое мы обратили внимание читателя, было заселено не так давно. После недавней войны беженцы из Лондона, Франции и более отдалённых мест Европы начали стекаться сюда, привлечённые более дешёвой по причине опять же войны земли и относительно плодородной почвы. Имеющий со времен Вильгельма Завоевателя только около десяти домов, район-новосёл начал быстро расширяться. И скоро стал совершенно не отличим от обычной деревенской деревушки. Ну разве только названием Вервехселн Ревьер. Что в переводе с немецкого, на котором говорят французы и англичане в этой местности, значило Смешанный район. Центральным городом в Вервехселн Ревьер был город Зентрал Стадт. В нём были самые людные магазины, насколько магазины могут быть людными в провинции; самые большие конторы – большие для провинции, и самые вместительные банки, в которых, однако, ничего не хранилось.
Провинция называлась Смешанным районом потому, что в ней жили англичане и французы в виде основной части и различные нации из разорённой войной Европы в более меньших количествах.
Если из Зентрал Стадта поехать по железной дороге, то через несколько километров можно увидеть городок поменьше, но столь же плотно заселённый. Он славился тем, что во время войны в нём выпускали снаряды для различной техники, а сейчас там находился стекольный завод и две-три неплохих ювелирных мастерских. Этот городок звался Лонгпонд. Он, как и Зентрал Стадт преобладал в своём населении англичанами и французами. И наверно поэтому в городе не утихали потасовки то дружеские, то враждебные между обеими основными нациями. В связи с этим из Зентрал Стадта в Лонгпонд был выслан дополнительный наряд полиции под предводительством Жана-Мишеля Котлера для «установления порядка и прекращения различного вредительства в жизни мирных граждан». Но «вредительство» не прекращалось и порядок не восстанавливался: всё так же воровались лошади, сапоги и сено, а так же неизвестно зачем болонки благочестивых старушек.
Заботу о болонках, старушках и лошадках Жан-Мишель Котлер переложил на плечи своего друга Джона Картера, который прибыл в Лонгпонд несколько месяцев назад, но уже знал все обстоятельства всех краж живности в городе. В будущем нашем повествовании Жан-Мишель будет появляться нечасто, но его блистательную личность мы опишем. Это был низенький кругленький человечек, с лысеющей головой, наивный, вспыльчивый и подвижный как детский мячик. Ещё одна особенность его характера: он ни минуты не мог сидеть спокойно - всё время куда-то спешил, кого-то догонял и при этом размахивал своими маленькими ручками как крыльями ветряной мельницы. С того дня как детектив Котлер обратился в первый раз к Джону Картеру, человеку неясной профессии и источника доходов, в жизни благочестивых старушек и безутешных грумов блеснул лучик счастья. Вся, или почти вся, живность после некоторого ожидания, поисков и каких-то секретных переговоров Джона Картера с какими-то тёмными личностями, была возвращена в свои пенаты. Хозяйки болонок посадили своих питомцев на жесткий поводок, который изголодавшиеся собачки стали принимать как награду, а хозяйки как защиту от посягательств на их собственность. Правда, случалось, что найденные собаки принадлежали вовсе не тем хозяйкам, которые их искали, а совсем другим, тоже искавшим их. О чём красноречиво доказывали в полицейском участке найденные, протестуя против насильного водворения их не в их дома. Но, ослеплённые счастливой находкой старушки замечали ошибку не сразу, по причине слабого зрения. И тогда с неменьшей кротостью принимались воспитывать чужого питомца, втайне надеясь, что кто-то воспитывает её ненайденную собачку.
Но в Лонгпонде далеко не всё было столь лучезарно. Магазины по-прежнему изредка грабились неимущими слоями населения, а ювелирная мастерская, в чёрном ходу которой уже несколько лет гуляли ветры и воры, никогда не знала в точности, сколько у неё в наличности.
По другую сторону железной дороги перед нами возникают роскошные или не очень дома Нью-Коттеджа, в которых проживают или сдают внаём. По одной из тихих и узких улочек можно выйти на мощёную дорожку, которая через обширное поле приведёт вас в неописуемой красоты и тишины лес. А через лес уже тропинка доведёт вас до Коттедж-Сити. Отличие обоих Коттеджей было в том, что, хот оба они и выходили на железную дорогу, но у Коттедж-Сити не было вокзальчика.

Глава вторая,
о жильцах и их соседях.

По неписаной традиции начинаем наше затянувшееся вступление с описания старожилов.
Самой старшей из известных автору старожилов была некая мисс Матильда-Глория Райт. Именно мисс, ибо Матильда-Глория ни разу не была замужем. Всю свою долгую жизнь она прожила в Коттедж-Сити среди молодых или почти молодых людей, помогая советами и гостеприимством. В каком бы кругу она ни была, она не упоминала о канувшей в Лету молодости. Мисс Райт было всего 55 лет, но кроткое и доброе лицо её напоминало сорокалетнюю. Походка её была неторопливая, плавная и несколько величественная. Эта добрейшая старушка, которых в наше время зовут «божий одуванчик» (хотя, непонятно, чем одуванчик божий отличается от обыкновенного), жила тем, что сдавала свой маленький уютный домик внаём.
Её ближайшая соседка, Изабелла Трамп, была сухопарая дама с замашками герцогини. Она была младше мисс Райт лет на пять, но образ её жизни и сам вид об этом не говорили. Когда миссис Трамп позволяла себе откровенничать, можно было заключить, что у неё была сложная жизнь. В 18 лет она вышла замуж без воли отца, за что и была выгнана из дома. Через два года после свадьбы миссис Трамп стала матерью двух очаровательных девочек-близняшек, Сьюзан и Эмили, которые потом при весьма загадочных обстоятельствах исчезли. Миссис Трамп и её муж долгое время искали и не могли найти их. Затем муж развёлся с миссис Трамп, и она снова вышла замуж, вызвав неслыханные сплетни у всей округи. Развод сам по себе дело неслыханное в провинции. А тут ещё повторный брак. Однако, второй муж, обладатель небольшого капитальца, на который зарились неразведённые дамы округи, оказался столь любезен и деликатен, что умер, положив начало ещё одному скандалу. Однако, преклонный возраст и не слишком хорошее здоровье заткнули, хотя бы официально рот всяким домыслам. Хотя, подобное «везение» все ещё вызывало непонятную зависть и ненависть в соседях. Дальнейшая жизнь миссис Трамп, часть из которой она провела в разъездах за границей, была покрыта тайной, которую она не хотела раскрывать. Ясно было то, что женщина искала тихий уголок, где могла бы спокойно прожить свои годы и в тиши умереть. Капитал мужа, как можно понять, год от года становился всё меньше, прошедшая война не давала повода для веселья и надежд. Поэтому, чтобы не окончить свои дни в совершенной нищете миссис Трамп сдавала внаём свою роскошную виллу, которую можно было принять во дворец. Различные риэлторы предлагали либо выкупить её за солидную ренту, либо переделать в пансион или гостиницу. Миссис Трамп, не доверяя банкам, склонялась к последнему варианту. Но для него были нужны деньги. Потому пансион получился весьма своеобразным. Нечто среднее между общежитием и гостиницей.
Ещё одна содержательница коттеджа была миссис Аделина Горн – очень гордая и самомнительная леди. Она была отнесена к старожилам не в том смысле, что была старой, а в том, что прожила в Коттедж-Сити довольно долго. В отличие от своих соседок, миссис Горн была ещё молода. Но за свои 37 лет она успела выйти замуж и овдоветь в прошедшую войну. Это была женщина с красотой испанки и характером англичанки. Её чёрным волосам позавидовали бы и цыганки, а карие с желтизной глаза, длинный прямой нос и алые губы, всегда сломанные в пренебрежительной улыбке, не делали её слегка смуглое лицо приятным. Её характер был спокойно-небрежен. Её странные глаза никогда не расширялись при страже, гневе или испуге. Они, казалось, выражали пустоту. Но когда в миссис Горн эмоции начинали брать верх, то в глубине этих пустых глаз вспыхивает желтоватый кошачий огонёк. И тогда гнев или месть могли быть ужасными. План мести эта леди могла вынашивать месяцами. И отомстить по этому плану тогда, когда обидчик меньше всего этого ожидал, ошеломляя обилием давно забытых фактов, но педантично вытащенных на свет и подтасованных с изворотливостью иезуитского судьи. Из-за особенностей её характера с этой леди никто в городке старался не ссориться. В целом же эта леди была умна и любила посмеяться, когда была уверена, что это смешно.
Словом, самые основные герои из основных нам уже известны. Теперь, заканчивая долгое вступление, поведаем о том, что произошло в этом тихом омуте.

Глава третья,
в которой говорится, что иногда неприход на день рождения любимой подруги не является невоспитанностью или пренебрежением.

В один прекрасный осенний день первого воскресения октября миссис Горн должно было исполниться 38 лет. По поводу этого знаменательного дня виновница торжества устраивала вечер на своей вилле. На это мероприятие были приглашены известные нам Матильда-Глория Райт и Изабелла Трамп. А также ещё неизвестные нам лица. Среди них брат и сестра Барнс, вечные скандалисты. Их ссоры возникали где угодно и из-за чего угодно, и могли бы кончаться очень плохо, если бы на месте их действия не попадалось третье лицо, взявшее на себя труд примирить их. Следующими приглашёнными были Сара Сперенс и Хильда Блюхер – полные противоположности друг другу. Жизнедеятельная, бойкая и весёлая Хильда, казалось, никогда не знала апатии. Зато вечно больная Сара наоборот, казалось, никогда не знала веселья. При виде Хильды Сара теряла всякое настроение, если оно у неё было. Вместе с этими двумя дамами пришли супруги Дюбуа – Натаниэль и Жорж. Они в отличие от мисс и мистера Барнс жили очень дружно. Это была тихая французская семья. Детей им бог не дал, но они не теряли бодрости духа и путешествовали по свету, несмотря на преклонный возраст. Они были добродушными людьми и радушными хозяевами. В их доме частенько гостили племянники, племянницы, кузины, двоюродные братья троюродных дядюшек и прочие родственники. Жена любила разводить собачек, а муж был без ума от своих двух кошек. Вместе они любили море, тихую дачу, лесок, домик среди деревьев, камин в зимний вечер, словом, всё то, что представляло собой идеал домашнего уюта. Господа Эдвард Мортимер и Джулия Элвис завершали список приглашённых. Господин Эдвард был человеком средних лет, но характер имел не совсем понятный. То он заливался безудержным смехом, то был мрачен, как туча. То резок и порывист, то апатичен и безразличен ко всему. Но, по-видимому, любовь сгладила некоторые неровности его характера. Все в городе знали, что он как-то по-особенному относится к мисс Сперенс. Но указанная мисс принимала это как должное, хотя отношения с мистером Эдвардом не излечивали её от её собственной апатии. Любви покорны все возрасты. И раз такая, на первый взгляд, неприглядная личность как Сара была любима, то мисс Блюхер тоже имела свою долю ухаживаний от Артура Барнса, что невообразимо злило его сестру и вызывало косые взгляды по всему городку. Несмотря на то, что во время прошедшей войны семья мисс Блюхер пострадала от фашизма, в городке были сильны предрассудки по поводу немцев. Их всё ещё не любили. На этой почве между братом и сестрой возникали скандалы, которые были гораздо громче и резче остальных. Несмотря на скандальный характер, а может быть именно вследствие этого, Рената Барнс не пользовалась большой популярностью среди местных мужчин.
Гости пришли именно в том порядке, как мы их перечислили, за исключением Джулии Элвис. Когда все гости собрались и успели довольно долго подождать её, развлекаясь коктейлями, миссис Горн, в насмешливом сожалении разведя руками, громко произнесла:
- Что ж, друзья, по-видимому, Джулия считает, что придти сюда – ниже её достоинства. Я уже давно замечаю в ней некоторую самоуверенность.
- Не клевещите на отсутствующих, - кротко сказала мисс Райт.
Миссис Горн никак не прореагировала на эти слова и продолжила:
- Я думаю, мы проявили достаточно вежливости и можем теперь отдать должное моей баранине. Скажу без скромности, сегодня она мне удалась как никогда.
- Уж не думаете ли вы, что Джулия такая гордячка, как вы? – спросила Изабелла Трамп, потянувшись за очередным бокалом коктейля, который мстительная хозяйка отставила от неё как можно дальше.
- О, это оскорбительно! Я не говорю, что я уж такая гордая, как вы представили себе, - Она взглянула на миссис Трамп. – Но я не избегаю приглашений, на которые меня зовут, и, зная, что меня хотят видеть. В любом случае, если случаются непредвиденные обстоятельства, я стараюсь предупредить о том, что я задержусь или не приду. Чтобы не заставлять общество беспокоиться обо мне. Во мне гордость человеческая есть. Но не такая, чтобы из-за неё страдали люди. И уж тем более, я не стремлюсь всем и каждому навязывать своё общество.
- Камень в мой огород? – с усмешкой спросила Миссис Трамп.
- Если только вы так считаете. Я говорила вообще. Друзья! – Хозяйка призывно указала на накрытый стол, причём лицо её сделалось весёлым и приветливым. – Сегодня мой день рождения. Кто же скажет тост?
- Ради бога, - взмолилась Сара, вытащив носовой платок. – Ради бога, закройте окно: ужасно дует.
- Да, ужасно, - съязвила Хильда, томно закатив глаза и кутаясь в свою меховую накидку. – Что до меня, то я совсем продрогла, - Она подошла к горящему камину. - А почему вы так далеко сидите? Неужели любовь мосье Эдуардо греет лучше камина?
- Я бы не советовала, сказала Сара, снова вытащив носовой платок и основательно высморкавшись. – Я бы не советовала приличной леди… Ах, да, вы же не леди… - Она смерила Хильду презрительным взглядом. – Так вот, я бы вам не советовала перебивать разговоры приличных людей.
- Да, я не английская леди. Но приличий во мне не меньше, чем у вас. И еще: в советах переспелых сонь я не нуждаюсь.
- Мисс Блюхер, вы переходите все границы, - нахмурившись, вступил мистер Мортимер.
- О мой бог! Вас ещё здесь не хватало! – всплеснула руками мисс Блюхер.
- Успокойтесь, господа, - возвысила голос мисс Райт. – Вы что, деточка, так разнервничались? А вы, мистер, к лицу ли вам это? Вы ведь в гостях.
- Спасибо, фрау, - устало сказала Хильда. – Вы одна из немногих, кто сохраняет здравый смысл. После этого выразительного разговора мне здесь делать нечего, - Она бросила взгляд на хозяйку вечера, сидевшую так, словно перед ней разворачивается действие спектакля. Иронично улыбнувшись, она направилась к двери. – Вы довольны? – она зло посмотрела на Сару.
Сара презрительно повела плечами и гордо указала подбородком на дверь, у которой стояла Хильда. Господин Эдвард лишь вытаращил глаза.
- Деточка! – воскликнула мисс Райт удивлением, непонятно – наигранным или реальным.
- До свидания, - оборвала старушку Хильда и вышла, хлопнув дверью, чем вызвала новый приступ насморка у Сары.
- Что же это такое! – воскликнула Натаниэль Дюбуа.
- Минуточку, господа. Она немного устала, - С этими словами мисс Райт вышла вслед за Хильдой.
Однако её надежды догнать мисс Блюхер оказались пустыми. Она не учла, что разгорячённая Хильда, как это бывает со всеми не в меру разгорячёнными людьми, захотела развеяться. Иными словами, она вылетела из дома миссис Горн как пробка из бутылки. И видимо останавливаться не собиралась. Поэтому, потоптавшись у дверей коттеджа, мисс Райт ушла в дом. К тому же, вечерело. А достойная дама некоторыми вечерами страдала ослаблением зрения, болезнью незаразной, но весьма неприятной и чёрт знает почему то проходящей, то появляющейся вновь.
В доме же происходило веселье, несколько натянутое, поскольку там не было Джулии Элвис, которая была, если не душой этого общества, то, во всяком случае, его стимулом. Поэтому гости вскоре начали расходиться. Чем вызвали тайное неудовольствие хозяйки вечера, надеявшейся на еще какой-нибудь скандальчик. Одни гости ещё стояли в коридоре, другие вышли на воздух – мужчины, чтобы покурить, а женщины, чтобы побродить по саду и доверить друг другу тайны свои или своих подруг. Об уходе бедной Хильды никто долго не говорил. Сара Сперенс, вытащив в очередной раз носовой платок и вытерев им глаза и свой несколько припухший носик, под действием гостей, вина и мистера Эдварда приняла свой самый веселый вид, на который была способна.
В отличие от весёлой компании, в душе у мисс Блюхер клокотал гнев. Правда усмирённый, но гнев есть гнев. Она шла уже не так быстро и думала о произошедшей стычке, возникшей, по сути, не из чего. Она ругала всех и каждого. Но по здравому размышлению она, одумавшись, перестала бежать и огляделась вокруг. Туман уже начал собираться над дорогой, по которой шла Хильда. Сухие листья шуршали под ногами. Хилдьда ещё больше замедлила ход. «В этом году на редкость тёплая осень. Уже октябрь, а так хорошо!» - думала Хильда, запрокинув голову и сквозь мрачные серые тучи стараясь увидеть клочок голубого неба. Вокруг было как-то нереально тихо. И вдруг эту тишину пронзил крик. Он был резкий, но негромкий. Однако Хильда, услышав его, вся помертвела. Затем, приведя в порядок свои смятённые чувства, она огляделась по сторонам. Слева от дороги, среди деревьев что-то белело. Хильда стояла несколько секунд, пытаясь понять, что это. Вдруг белое пятно заколыхалось и двинулось в сторону. Хильда услышала шорох опавших листьев. Очевидно, это было женское платье.
- Кто вы? – как можно отчётливей спросила Хильда. Но нечто не отвечало, а, видимо, удалялось. Хильда сошла с дороги и двинулась за ним. Вдруг нечто стало удаляться с такой стремительностью и поспешностью, создавая вокруг себя невообразимый шум из ломающихся веток и разметавшихся листьев, что Хильда, пробовавшая последовать за ним, оставила свою попытку, боясь в сумраке переломать себе ноги. Пройдя еще несколько шагов, она со всего размаху на что-то наткнулась. Нагнувшись, и в неверном свете затухающего вечера она увидела на земле слабые очертания человеческой фигуры. Хильда присела над распростёртым телом и перевернула его на спину. В остекленевших глазах и мягком овале мертвенно-бледного лица Хильда узнала невежливую гостью на дне рождения миссис Горн – Джулию Элвис.
- Джулия! – закричала Хильда, выпустив голову мёртвой из рук. Её прекрасные волосы рассыпались по плечам. Хильда в ужасе вскинула руки к небу и увидела, что левая её рука испачкана кровью. Перепуганная, в ужасе она бросилась через кусты и колючки на дорогу, которую слабо освещала луна. Она бежала до самого Коттедж-Сити, движимая одной мыслью – Джулия была мертва, а сама она, Хильда, чуть было не последовала за ней, ибо видела возможного убийцу.

Глава четвёртая,
о том, как невиновному человеку трудно иной раз доказать свою невиновность.

А гости миссис Горн, развлечённые скандалом, ужином и лёгкой музыкой, которую хозяйка не замедлила поставить, чтобы похвастаться приобретением, собрались уже уходить совсем. Но всё ещё не уходили. Правда, на пороге уже стояли Сара Сперенс и мистер Эдуард. Но и они не могли никак не могли прервать разговор с хозяйкой, стоявшей тут же, на пороге, и с гостями, бывшими поблизости. Дело в том, что Сара рассказывала занимательную историю исчезновения своих дядей. Историю, которая изобиловала всяческими тайнами и интригами остальных нехороших членов её семьи. Она добралась уже почти до самой кульминации, подтверждая свои слова какой-то ветхой бумажкой, как её грубо прервали. В это самое время до них донеслись торопливые шаги, и из тумана, бледная как смерть появилась Хильда.
- Вот как? – ехидно спросила Сара, шмыгая носом. – Вы уже возвратились? – Она достала свой платок, и уже было нацелилась им на свой нос.
Хильда, слишком потрясённая только что пережитым, не обратила внимания на ехидство Сары.
- Там… в лесу… - пролепетала она, показывая себе за спину в темноту. – Там Джулия!.. Джулия там… - Она в горе закрыла лицо руками.
- Что же её волки съели? – спросила Сара. И вдруг, увидев окровавленную руку Хильды, она выронила платок. Причём в лице её произошли разительные перемены.
- Джулию убили… - пробормотала Хильда, и упала бы на землю. Но из толпы ошарашенных гостей вырвался Артур Барнс, и Хильда упала ему на руки.
Сара, услышав последние слова Хильды, в ужасе вцепилась в мистера Эдварда и закричала, указывая на Хильду:
- Убийца! Убийца! Казнить её немедленно! Боже, спаси! Она убьёт меня! Убийца!
Орущую и бьющуюся в истерике Сару подхватил на руки её кавалер и увёл в дом, куда ранее Артур Барнс почти унёс Хильду.
- С вашего разрешения, детка, я заночую у тебя, - ласково сказала мисс Райт, обращаясь к спине миссис Горн. – Одной вам не справиться.
- Да-да, вы очень добры. Мне действительно одной не справиться, - машинально сказала хозяйка, заходя в дом.
- К тому же, надо вызвать полицию, - назидательно сказала Натаниэль Дюбуа, поглаживая свою не раз пропадавшую собачку, которая сейчас мирно спала у неё на руках и даже не повела ухом на сообщение Хильды или вопли Сары.
- Очень много даст вам ваша полиция, - проворчала Рената Барнс. Когда рядом не было брата, который мог часами спорить с ней, она готова была ворчать на всех подряд. Несмотря на это, миссис Горн ей благодарно улыбнулась. Мало кому понравится присутствие у себя в доме полиции, которые начнут задавать вопросы и шнырять по всему дому.
- Много она даст или ничего не даст, но так принято, - не изменяя своего тона, сказала миссис Дюбуа. – Таков закон. Должно быть произведено следствие. Хотя, сначала надо проверить, правду ли сказала эта женщина, - Миссис кивнула в сторону комнаты, где рыдала приходившая в себя Хильда. – А потом, если этот ужас всё же правда, произведут следствие, чтобы найти виновника и казнить его. У нас не дикарский Восток. У нас преступники на воле не ходят. Их казнят, - в подтверждении своего мнения она подняла указательный палец и энергично им потрясла. – А вы, по-видимому, недолюбливаете полицию? – подозрительно осведомилась миссис Дюбуа у миссис Горн.
- А чего бы ей её любить? – бесцеремонно отозвалась миссис Трамп. – У ней любовник был полицейский. Сбежал, стервец эдакий. И не один. А с семейными реликвиями.
- Сплетни! – закричала Рената. – Всё это сплетни! Никто нас не грабил. Да, был у меня любовник. Но это был не полицейский, а моряк. И было это давно.
- Вот как? – по видимому, вам море нравится больше, чем суша? – со скрытым ехидством спросила миссис Трамп.
- Дамы… - попытался вмешаться в разговор Жорж Дюбуа.
- А как же? – снова бесцеремонно отозвалась миссис Трамп. – Как иначе? Только моряк в море – а она в сговоре с полицией.
- Фи, как грубо, - с наигранной брезгливостью сказала Натаниэль Дюбуа.
- Могли бы не слушать, - сказала миссис Трамп и, демонстративно повернувшись к ней спиной, вошла в дом.
- Вы привыкли видеть в людях только плохое, потому что в старости остались без мужа. Вы отыгрываетесь за свою беду на нас! – выпалила Рената в спину миссис Трамп. Но та и ухом не повела: её уже не интересовала Рената.
- Дамы! – вскричал, наконец получивший слово, но потерявший терпение мистер Дюбуа. – Леди! Поскольку все мужчины заняты, а телефона, насколько мне известно, в доме нет, то за полицией иду я!
- О боже! Мы ведь забыли о Джулии! – всполошилась Натаниэль Дюбуа. – Мой дорогой, - Она повернулась к мужу. – Обмотай шею шарфом и, бога ради, будь осторожен, - говорила она, застёгивая воротничок и обвязывая шею мужа шарфом так, что он чуть не задохнулся.
- Да, дорогая, - поспешно сказал её супруг, высвобождаясь из цепких объятий крахмального воротничка. – Я буду очень и очень осторожен, - С этими словами он повернулся и ушёл в туман.
В доме же было сущее светопреставление. Сара Сперенс, как только пришла в себя, стала слёзно молить не оставлять её одну с убийцей. Мистер Мортимер, взявший на себя роль успокоителя дамы, напевал ей комплименты вперемежку с успокаивающими словами, попутно давая ей нюхательные соли. А когда Сара начинала уж очень буйствовать, он ласково утирал ей глаза и повторял, что убийцу уже повесили, предварительно его обезглавив. Смысла в этом не было никакого, но подобное отношение к убийце, казалось, успокаивало истерику Сары.
Совсем не так обстояло дело в комнате, где находилась снова впавшая в беспамятство Хильда Блюхер. Её приводили в чувство всеми известными способами: выливали стаканы воды на голову, хлопали по щекам, тёрли виски и растирали руки. Но ничего не помогало. Артур Барнс рвал на себе волосы за то, что не закрыл дверь, когда Сара начала обвинять Хильду в убийстве. Успокоившаяся было в его руках Хильда, некстати вспомнив своё немецкое происхождение, потеряла сознание и не хотела теперь приходить в себя. От отчаянья молодой человек уже начал было искать выход головой через стену. Но мисс Райт отговорила его отказаться от этого весьма рискованного шага. Именно она додумалась попросить нюхательные соли у мистера Эдварда, который уже делал попытку обходиться без оных. Постепенно Хильда очнулась.
За то время, пока продолжался этот переполох, мистер Дюбуа успел уйти и привести с собой уже описного нами подвижного человечка с лысеющей головой, чьи маленькие шустрые глазки на круглом лице уже успели обежать присутствующих лиц и даже кое-что для себя уяснить.
- Так-с, господа, - сказал инспектор Котлер, потирая руки. – Что же здесь произошло?
- Видите ли, начала миссис Горн как хозяйка дома. – Утверждать ничего я наверняка не могу, но кажется, произошло убийство.
- Ага. – Почему достойный полисмен произнёс «ага» он не знал. Как не знал, что сказать ещё. Его маленькие глазки заметили двух дам в прострации. Но что к чему – он ещё для себя не решил.
- Кажется, говорите вы? А кто убит?
- Дама, - Мистер Дюбуа почему-то произнёс это слово с видимым удовольствием. Это тоже заинтересовала инспектора Котлера. Хотя он и не понял, почему.
- И где же это произошло? – Инспектор полез за блокнотом.
- Видите ли, - вмешалась мисс Райт. – Мы, собственно, ничего не знаем…
- Да? – Маленький инспектор обернулся к ней с такой поспешностью, что ленты её шляпки взметнулись как перепуганные бабочки. – Не знаете? Это плохо. Очень плохо.
- Да, но Хильда… - поспешно сказала мисс Райт, удерживая инспектора. – Она видела… и пришла сказать нам…
Направляемый мисс Райт, инспектор  уже входил в комнату, в которой он заметил сидевшую в отрешенности Хильду
- Кто это? – с мрачным раздражением спросила она. Её немецкий акцент стал заметнее.
- Я Жан Котлер, уполномоченный полицией Зентрал Стадта и представляющий полицию города Лонгпонда. Я здесь по вызову, - Он обернулся к стоящим сзади, – по вызову некоего Жоржа Дюбуа с сообщением, что произошло убийство.
- Вы могли бы сказать короче, что вы инспектор, - сказал Артур, с вызовом глядя на играющую всеми красками спектра лысину инспектора Котлера. – Что вам угодно?
Маленький полицейский поискал вокруг себя глазами стул. Найдя его, он уселся и  спокойно взглянул на Артура, который следил за его манипуляциями.
- Расскажите, мисс, - обратился он к Хильде. – что именно произошло.
Хильда судорожно вздохнула и начала:
- Я шла по дороге, ну, из той, что идёт между полем и осиновой рощей…
- Куда шли? – перебил инспектор, что-то черкая в блокноте.
- На станцию.
- А зачем? Вы хотели уехать? Ночью? Куда?
- Дьявол вас возьми, инспектор! – вскричал Артур. Возможно, он ещё что-то хотел сказать, но прикосновение руки Хильды прервало ход его мыслей и не дало им сорваться с его уст.
- Простите, инспектор, - произнесла Хильда. – К станции я шла, чтобы от туда идти домой. Так короче. Уезжать я никуда не хотела. Поэтому последние два ваши вопроса отпадают.
- Простите, мадемуазель, где вы живёте?
- В Лонгпонде.
- Но вы ведь домой могли пойти и через Коттедж-Сити! – стараясь подловить, поспешно произнёс инспектор.
Хильда снова вздохнула.
- Я живу в Нёрдлих-Энде – в северном конце. Если бы я шла через Коттедж-Сити, то получился бы большой крюк.
- Хорошо, продолжайте, - Инспектор откинулся на спинку стула. Та жалобно скрипнула.
- Я шла и думала. Вдруг слева кто-то вскрикнул. Я обернулась и увидела что-то белое. Я направилась к нему. Но оно убежало. Сначала медленно, а потом так быстро, что я не могла догнать. Тогда я решила не искать приключений, а вернуться на дорогу. Когда я шла обратно, я наткнулась на тело Джулии… - Хильда всхлипнула. Артур тут же её обнял и свирепо взглянул на инспектора.
- Как она лежала?
- Она… - Хильда вытерла глаза. – Лицом вниз. Но я её перевернула, чтобы посмотреть…
- Так, - инспектор Котлер захлопнул блокнот и умолк. Потом он снова открыл блокнот и спросил, подавшись вперед: - А откуда вы узнали, что Джулия мертва?
- Я же смотрела на её: глаза стеклянные, рана на голове…
- На голове? – спросил инспектор, указывая на левую руку Хильды. – А в каком именно месте?
- Вроде бы на виске, - Хилдьда взглянула на свою всё ещё испачканную руку и попыталась убрать её с поля зрения инспектора.
- Так, - снова произнёс инспектор. – Сколько было времени?
Хильда непонимающе посмотрела на него.
- Который был час, когда вы нашли Джулию? – Инспектор снова подался вперед.
- Я не знаю. Как-то не получилось посмотреть на часы.
- С вечеринки вы ушли, когда было около восьми, - тихонько сказала мисс Райт.
- Вечеринки? – Инспектор быстро обернулся к ней. Стул застонал.
- Ну да, - Мисс Райт заговорила громче. – Сегодня у миссис Трамп день рождения. Мы и собрались её поздравить.
- Чудесный подарочек, - буркнула миссис Трамп, позади всех. Рената нервно хихикнула рядом с ней.
- Так, понятно. – Инспектор снова облокотился на спинку стула. – И почему же вы ушли раньше всех? – спросил он Хильду?
- Я здесь поссорилась с некоей истеричкой и ушла, - безразлично сказала Хильда.
- Кроме вас никто труп не видел?
- Если только убийца.
- Да-да. А теперь я бы очень попросил вас проводить меня на место происшествия.
- Но инспектор!.. – Артур вскочил.
- Что же, Артур, я пойду. – Хильда покорно встала.
Поскольку инспектор Котлер не отличался большим умом, то и тактика его расследования в данном деле была весьма наивна. Поэтому он лишь колебался, когда вся толпа гостей решила последовать за ним и Хильдой, чтобы самолично увидеть труп и место убийства. В провинции не так много поводов для развлечений. А тут такая бесплатная возможность. Будь на месте инспектора Котлера кто-то более сообразительный, он бы приказал сержанту, которого бы непременно привёз с собой, запереть всех свидетелей неизвестно чего в одной комнате и не спускать с них глаз. А сам бы в это время вызвал подкрепление, чтобы место происшествия не затоптали толпы любопытных и различные зеваки, уничтожив тем самым могущие остаться улики. По мысли инспектора кто-то на месте происшествия мог себя бы выдать. Поэтому после недолгих колебаний он согласился, чтобы все гости в полном составе направились с ним.
Когда таким образом вопрос был решён, и инспектор Котлер и гости, которые выразили желание пойти с ним, проходили мимо комнаты, где была Сара, та опять впала в истерику. Поставленный перед таким неудобным фактом, инспектор сурово оглядел толпу гостей и внушительно сказал:
- Господин полицейский, - кротко сказала мисс Рид. – Мисс Сара, одна наша гостья, плохо себя чувствует. Может, имеет смысл не тревожить её подобными потрясениями?
- Не в себе? – инспектор покрутил пальцем у виска.
- Сильное потрясение, господин инспектор. Боюсь, она не сможет идти. При ней останется господин Эдвард Мортимер.
- Эта обеспокоенная дама и её кавалер весь вечер были тут?
Гости согласно закивали, а нестройный хор голосов подтвердил алиби Сары и мистера Мортимера.
- Я для того и спросил о её местонахождении, чтобы исключить её из числа подозреваемых, - важно сказал инспектор. – А, поскольку даме непременно нужен кто-то, кто бы мог её приводить в порядок, - Он выразительно посмотрел сквозь открытую дверь на мистера Мортимера. – то я заодно и хотел узнать местоположение этого господина. Поскольку вы все подтверждаете, что они не выходили даже на минуту, то не вижу пока смысла их брать с собой. Вот когда врач установит время смерти, тогда я и буду опрашивать вас всех более основательно. Да, врач… Знаете, я, пожалуй, сначала осмотрю место, а потом отправлюсь за врачом. Всякое бывает. Возможно, леди просто со страху что-то показалось…
Хильду передёрнуло. Артур заботливо обнял её за плечи.
- Идёмте, господа.
- Глупость какая, - проворчала Рената. – Зачем нас всех тащить туда?
- Полиция есть полиция, - поучительно сказала миссис Дюбуа. – Она знает, что она делает.
- Да ведь он даже не уверен, что Хильда видела труп.
- А вы уверены?
- Не знаю.
- Вот для того и идём, чтобы знать.
Кавалькада вышла из Коттедж-Сити и пошла по упомянутой дороге. Во время всего путешествия Рената ворчала, а миссис Дюбуа поучала её. Только уважение к старости леди и приличия удерживали Ренату от короткого, но ясного слова в адрес миссис Дюбуа. Через некоторое время к ворчанию Ренаты присоединился хор недовольных голосов других дам.
- Какого чёрта инспектор не взял машину? – возмущалась миссис Трамп. Идём по темноте пешком как бродяги!
- Бензин бережёт, - терпеливо говорил мистер Дюбуа. – А вдруг бы это был розыгрыш или Хильда что-то не так поняла? Зачем же гонять машину и отрывать от дела врача?
- Но нам смотреть на всё это!..
- Но вы же сами вызвались на это посмотреть, - кротко сказала мисс Райт.
- Неправда! Это миссис Дюбуа!..
- Вот уж нет! – воскликнула миссис Дюбуа, оскорблённая таким предположением.
- Прошу вас, дамы, не шумите, - Инспектор внимательно наблюдал за Хильдой и Артуром, которые шли рука об руку впереди всех. – Мисс Блюхер нужно сосредоточиться.
Через некоторое время Хильда сошла с дороги и направилась к деревьям. Артур пошёл за ней.
- Вроде бы здесь, - неуверенно сказала она. – О, нет-нет, правее! – вскричала она.
Взмахом руки инспектор остановил группу и направился к Хильде, вытаскивая из кармана фонарик.
- Это здесь! – раздался голос инспектора после некоторых поисков. – Прошу, не подходите.
Он посветил фонариком на кучу, как казалось, тряпья. Хильда вскрикнула.
- Что с вами? – подозрительно спросил инспектор Котлер.
- Она лежала не так! Она не умерла! Я оставила ещё живого человека умирать тут! – Хильда в изумлении и раскаянье смотрела на маленького инспектора и заламывала руки. Подоспевший Артур как мог, пытался её утешить.
Инспектор уже успел прощупать рану, пульс, открыл и закрыл глаза умершей. К его удивлению труп был еле тёплым.
-    Мне кажется, что она умерла сразу, - сказал инспектор, вставая с колен и отряхивая приставшие листья.
-       Но ведь она лежала не так! Я положила её на спину, - продолжала упорствовать Хильда.
Инспектор перевёл взгляд с Хильды на труп: перед тем, как ещё раз перевернуть тело, он заметил, что девушка лежала на боку и как-то странно скрючилась, как будто умирала от боли в животе.
- Посмотрите, у неё все карманы вывернуты!
- Вы что хотите сказать, - зашипел инспектор Котлер. – Что мёртвую припекла луна, и ей захотелось перевернуться?
- Господи, спаси нас! – крестясь, сказала миссис Дюбуа, обладавшая превосходным слухом.
- Знаете что, сударь, - Хильда на глазах приходила в себя и наливалась желчью. – Я здесь как свидетельница. И не собираюсь больше переносить ваших так называемых остроумных выводов. Я уже сказала всё, что знала. Я пережила сегодня не лучший день в моей жизни. И хотела бы его закончить в своём уме. И в своей кровати. До свиданья, инспектор, - Хильда повернулась и, уходя, добавила: - Хорошо, что здесь нет нашей Сары: на неё не хватило бы платков.
Она повернулась и быстрым твёрдым шагом направилась к группе у дороги.
- Когда дойдёте до вокзала, - сказал инспектор уходящему Артуру. – позвоните доктору Смиту. Пусть захватит с собой инструменты и сержанта с машиной.
Артур кивнул и поспешил за Хильдой.
Инспектор тем временем с фонариком очень тщательно осмотрел место и, подсвечивая себе, записал всё в свой блокнот. Потом он попросил группку подойти и взглянуть на тело. Все как один опознали Джулию Элвис. А надежды инспектора на то, что кто-то себя выдаст, не оправдались.
Поредевшая кавалькада в траурном состоянии вернулась на виллу миссис Горн.
- Скажите, - внезапно остановившись у дверей дома миссис Горн, сказал инспектор. – А эта мисс Джулия никуда уезжать не собиралась в последнее время?
Гости в изумлении переглянулись. Миссис Горн сказала:
- Джулия живёт… жила в Нью-Коттедже. А от него на станцию лес не по дороге.
- И всё же, она никуда не хотела уехать?
- Нет. Во всяком случае я ничего об этом не знаю, - передёрнула плечами миссис Горн.
Остальные гости сосредоточенно наморщили лбы, но холод мешал им думать, и хозяйка пригласила их всех в дом. Но и там их усиленные размышления прервала Сара. Она то снова впадала в истерику, то обретала присутствие духа.
Не обращая на вопли Сары особого внимания, миссис Трамп подошла к немного выбитому из колеи инспектору, который стоял у окна с физиономией, как будто он только что пережил мировую катастрофу. Очевидно, он только сейчас начал понимать, почему его эксцентричное поведение не у всех вызывает восторг и понимание.
- Что вы обо всём этом скажете? – спросила миссис Трамп.
- Что? – спросил инспектор, дёрнувшись как ужаленный.
- Я говорю, ваше мнение, господин инспектор, - громче сказала миссис Трамп.
- Запутанное дело, - промямлил инспектор, наблюдая за антерпризами Сары.
Миссис Трамп, рассерженная, что на два её ответа не было дано даже одного вразумительного ответа, сунула в руки инспектора что-то белое и буркнула:
- Это по вашей части, - и затем повернулась к нему спиной.
Инспектор, пытаясь обрести земное понимание вещей, некоторое время тупо смотрел себе в руки, а потом развернул то, что ему дала миссис Трамп. Это оказался платок из тонкого батиста, но довольно помятый. В углу его красовалась премилая вышивка в виде листьев дуба и роз, а под ними буква «Э», отличавшаяся не только цветом ниток, но и неуместностью вышивки. На платке остались кусочки грязи, а к обратной его стороне прилип листик.
- Что это? – спросил инспектор, оживившись и с большим вниманием разглядывая платок.
- Вы что, не видите? – довольно резко спросила миссис Трамп. – Это платок, - Затем тише добавила: - Я его нашла у тела.
- У тела? У тела мисс Джулии?
- Ну да. Если только, когда мы ушли, Джулия не ожила, то трупом она не является. Во всяком случае, когда я его нашла, Джулия была мертва, по вашим словам.
- Видимо, мисс Джулия умела прекрасно вышивать? – задумчиво рассматривая платок, произнёс инспектор.
- Да нет… Не сказала бы. На рояле она хорошо играла, да пела прекрасно. А иголка ей в руки не давалась. Она чинить одежду отдавала в мастерскую.
- Может, ей его подарили?
- Не думаю. Зачем кому-то дарить ей платки? Сейчас не девятнадцатый век. И мы не в древней Франции.
- А вообще-то, платок – её?
- Не знаю. Но я его у неё никогда не видела.
- Так. Тогда скажите. Кто из её знакомых имеет её инициал?
- Вы думаете, платок обронил кто-то, когда пришел с нами?
- Всякое может быть.
- Дайте подумать. Эдвард Мортимер…
- Он всё время был с вами?
- Да, конечно.
- Хорошо. Ещё?
- Эдгар Джонсон…
- Это ещё кто?
- Его здесь зовут «человек с собакой».
- И что?
- Местная знаменитость.
- Он что – местный сумасшедший?
- Нет, но мог бы им стать.
- Это почему?
- Он её любит.
- Любит? Но убивать-то зачем?
- Из ревности.
- Так. Где он живёт?
- В Лонгпонде.
- Надо будет проверить его алиби, - Инспектор полез за блокнотом.
- Что проверить?
- Алиби. Местоположение человека в момент убийства, подкреплённое другими людьми или обстоятельствами, - Он застрочил в своём блокноте. – Всё же это немного странно, - произнёс он погодя.
- Что странно?
- Что убийца оставил улику на месте преступления.
- А вы уверены, что это всё же убийца? А не мы?
- Я пока не опрашивал всех вас. Потому не знаю. Скажите, а у Джулии не было врагов?
- Насколько мне известно, она была всеобщей любимицей.
- Что за работа! Неужели теперь я должен опросить всех людей, пришедших домой позже восьми?
- Ну почему всех? Только знавших её людей. И почему восьми? Это Хильда ушла около восьми. А убить Джулию могли раньше.
- Не знаю. Я ещё ничего не знаю. И наверно узнаю нескоро, - он сокрушённо покачал головой, пряча блокнот в задний карман брюк.

Глава пятая,
в которой говорится о том, как важно иметь алиби даже мёртвым.

На следующий день инспектор Котлер со всех ног с утра пораньше направился к своему другу. Хотя, зная непоседливость инспектора, надо было бы сказать, не направился, а побежал. Потому что кипучая энергия вместе с полным пониманием того, с чем он столкнулся, заставляли больше работать его тело, а не разум.
Едва ворвавшись в комнату Джона Картера, он с присущей ему экспрессией и многословием описал все перипетии вчерашнего вечера и слёзно просил помощи в решении непостижимой для него загадки. Слегка выбитый из колеи ранним присутствием подобного тайфуна чуть ли не у своей постели, мистер Картер помощь пообещал. Тогда слегка успокоившийся инспектор попытался изложить всё происшествие более связно и понятно. Пока мистер Картер пытался думать, инспектор Котлер начал причитать:
- Мой бог! Мне уже с утра звонили из Зентрал Стадта! Как они узнали? Неужели доктор Смит сообщил туда раньше, чем мне? Мой друг, - Он  умоляюще простёр свои ручки к утонувшему в кресле человеку, кресле, являвшемуся единственной приличной мебелью, за исключением разве что стола, в комнате мистера Картера. – Мой друг! Умоляю, спаси меня! Если я не раскрою это дело, то пойдёт прахом моя карьера!
- А с ней и деньги, которые вы тут получаете, - изрёк мистер Картер, испуская густые клубы невероятно гадкого дыма.
Инспектор Котлер, не расслышав последнего замечания своего друга, уже пулей выскакивал из его дома.
- Ну, если меня умоляют, - произнёс мистер Картер закрывающейся двери. – то придётся помочь. Правда, убийствами я ещё не занимался. И с чего начинать – сам не знаю.
Он освободился из мягких объятий старого кресла и легкой и упругой походкой подошёл к столу. Затушив сигарету, он взял новую и закурил. У этой сигареты был своеобразный запах. Очевидно, так могло пахнуть старое бельё, годами пролежавшее на чердаке. Мистер Картер не находил этот запах столь резким, и поэтому проплавал в голубом дыму довольно долгое время. Приблизительно через сорок минут соседи-зеваки могли видеть элегантно одетого молодого человека с тростью, выходящего из дома мистера Картера. Этот молодой человек, то есть мистер Картер, направил свои стопы в северную часть благонравного города Лонгпонда, из бессвязных выкриков инспектора Котлера выяснив, что там живёт главная свидетельница произошедших трагических событий Хильда Блюхер.
Северный конец почему-то назывался не по-английски или, на худой конец, по-французски, что по вполне понятным причинам сочеталось бы с преобладающей нацией горожан, а по-немецки – Нёрдлих-Энде. Возможно, по причине того, что в недавнем прошлом эту часть города населяли немцы, осевшие тут после бегства от прусских королей и прусских же князей, коих, как известно, было превеликое множество. Сейчас немцев в этом районе ощутимо поубавилось, ибо прошедшая война выявила копившуюся ненависть горожан, которую они направили на представителей нации, развязавшей эту последнюю войну. Страх погромов заставил их бежать с насиженных мест. Но зато здесь нашли приют другие нации союзников, которые со временем начали считать себя англичанами или французами. Таким образом, приводя в более произносимый вид их прежние зубодробительные имена и фамилии. Здесь пролегали узкие улочки итальянских кварталов. Иногда их перегораживали верёвки с сушащимся на них бельём. То там, то сям попадались шедевры датской архитектуры. А иногда на углах домов можно было встретить чудо испанского искусства – резной балкон, выполненный так ювелирно, что казался парившим в воздухе и был настолько большим, что мог бы вместить всех поклонников ветреной дамы. На более широких и людных местах улиц можно было увидеть нищих, которые производили впечатление арабов или турок, сидевших около по-арабски цветастых лотков со всякой всячиной. В самых захламлённых и застаревших домах жили четыре экзотических негра, тринадцать евреев и один индиец, чудом попавший в европейский водоворот.
Среди всего этого скопища наш молодой человек с трудом нашёл маленький аккуратненький домик истинного поборника порядка и чистоты. Этот дом, по-видимому, испытал не только нашествие времени, но и варваров: несмотря на героические попытки придать дому арийский вид, по всюду через слои побелки и декоративных орнаментов проступали потёки, трещины и следы облупившейся краски. В задней части дома были видны следы от пуль. Очевидно, здесь или героически защищали курицу на обед, или тренировались в стрельбе. Крыша дома, несмотря на многократные попытки придать ей устойчивость, была готова при первом же порыве ветра распрощаться с земным бытием. Но, поскольку в этих местах ураганов не наблюдалось, то хозяйка и её жиличка могли жить относительно спокойно. Порог, вернее, ступеньки порога были до блеска вымыты, что, однако не скрывало того, что они стёрлись до основания, и перила возвышались над ними как изысканные, но межевые столбы на дорогах. Судя по архитектуре, этот дом был построен задолго до восшествия на престол короля Карла I, казнённого, как известно, кромвельцами в XVII веке.
Найдя на входной двери порыжевший от времени молоток, мистер Картер стукнул несколько раз. Дверь открыла старушка с крысьей физиономией и мышиными глазками. В тон ей было подобрано платье – серое шерстяное с чёрной окантовкой по низу. Судя по нему, оно шилось приблизительно в то же время, что и был построен дом. «Если мой свидетель имеет такой вид, то я, пожалуй, пожалею, что не взял шляпу с пером, лук и камзол», - подумал молодой человек.
- Вам кого? – задушенным голосом спросила обладательница мышиных глазок, которыми она бесцеремонно мерила молодого человека во время его раздумий.
- Прошу прощения, мисс…
- Мадемуазель, - обиженно пискнула старушка, пытаясь придать своему лицу более благообразное выражение.
- Извините, мадемуазель. Но не проживает ли у вас мисс фройлен Блюхер?
- Да, месье. Но её нет дома, - Хозяйка кокетливо поправила свои патлы и томно посмотрела на мистера Картера.
- А где она?
- У миссис Горн, в Коттедж-Сити, - умирающим голосом сказала несколько перезрелая мадемуазель.
- Мерси, мадемуазель, - произнёс мистер Картер, и, как бы противно ему ни было, приложился к лапке мышиной мадемуазели, заметив попутно, что она до его прихода собиралась явно к старьёвщику. Во время этого ритуала старушка так далеко закатила глаза, как не пыталась даже в дни своей молодости. Но когда её глаза приняли нормальное положение и остановились на том месте, где стоял молодой человек, то на перилах исчезающих ступенек она увидела визитную карточку, одиноко белевшую среди серости камней дома. А молодой человек был уже далеко: он успел пройти полдороги и направлялся в южный конец города, который не имел собственного названия. В южном конце города жил человек с собакой, который был влюблён в убитую, как любезно просветил молодого человека инспектор Котлер. Так как время было сравнительно раннее, то молодой человек рассчитывал застать хозяина собаки, поскольку у того была утомительная привычка уходить гулять или слишком рано или слишком поздно.
Не успел последний удар дверного молотка огласить своды ветхой двери, как её открыл довольно длинный человек с крючковатым носом и близко посаженными круглыми глазами. Всё это держалось на худой и длинной шее.
- Вы ко мне? – спросил человек каркающим голосом.
«Нет, я к вашей собаке», - мелькнуло в уме у мистера Картера.
- Да, сэр. Я могу пройти?
- Проходите, - буркнул хозяин и гостеприимным жестом пригласил гостя войти.
Молодой человек вошёл в убого обставленную комнату: деревянный стол, железная, напоминающая тюремную кровать, грубо сколоченный стул – вся мебель в комнате. Видя скептический взгляд гостя, хозяин усмехнулся:
- Как видите, я не очень богат. А холостому человеку много не надо: только кровать для себя и подстилка для Сайреса, - Хозяин кивнул на лежащую под столом собаку.
«Интересно, где этот пёс спит», - подумал мистер Картер, оглядывая комнату. Но следов подстилки он не обнаружил. В это время пес поднялся под столом и потянулся, зевая во весь рот. Он был очень худой, как его хозяин. Длинный узкий приплюснутый нос, отвислый рот смахивали на морду боксёра. Глаза у собаки, как и у хозяина, были близко посажены и навыкате. Длинные тонкие ноги, почти без намёка на шерсть, и куцый хвост, вернее, то, что у собак принято называть хвостом, - вот и всё, что представлял собой Сайрес. Когда он, потянувшись, вылез из-под стола, он неторопливо обнюхал ботинки гостя и, глянув ему в глаза, улёгся около двери.
- С кем имею честь? – спросил мистер Эдгар, указывая гостю на застеленную кровать. Сам он уселся на стул. Стул даже не пискнул.
Господин Картер назвался. Он поёрзал на неудобной кровати.
- Простите, если мой вопрос покажется вам грубым, - начал он, оглядывая жилище мистера Джонсона.  – Но ваше жилище… Неужели у вас совсем нет денег?
- Есть, - мистер Джонсон жутковато улыбнулся. – У кого их  нет? В прошлом я был бакалейщиком и скопил себе немного под старость. Думал, женюсь и тогда… - Он махнул рукой. – Не женился, - продолжал мистер Эдгар. – Сколько раз ей предлагал. Не хочет. Она, видишь ли, своенравна…
- Но, по-моему, девушка тоже в праве решать, выходить ей замуж или нет.
- Девушка? Да что она понимает? У ней родителей нету, а я намного старше неё, и мне лучше знать, как для неё хорошо.
«Странный человек», - мелькнуло в голове у мистера Картера. В слух он спросил:
- О ком вы говорите?
- Да о Джулии. И чего ей во мне не нравится?
«Интересно было бы знать, что бы ей в тебе понравилось. Это бы, по крайней мере, заняло меньше времени», - в очередной раз подумал молодой человек.
- А когда вы видели её в последний раз?
- А что?
- Ну, всё же?
- Вчера, вроде.
- Когда?
- Ну… В половине восьмого, что ли… А что?
- О чём вы с ней говорили?
- Да ни о чём. Я просто спросил, куда она торопится?
- А она торопилась?
- Она в гости спешила.
- В Коттедж-Сити?
- Да, туда.
- Где именно вы её встретили?
- Да что случилось?
- Простите, ответьте сначала. Так, где вы её встретили?
- На дороге между обоими Коттеджами.
- И что она вам ответила?
- Она была груба. Совсем как вы сейчас. Наверно её рассердило письмо…
- Письмо? Какое письмо? Вы не могли бы по порядку?
Мистер Эдгар вздохнул и облокотился на спинку стула.
- Значит так. Я спросил её, куда она спешит. Она ответила, что к миссис Горн на день рождения. Меня заинтересовало, почему она спешит. Потому что она всегда пунктуальна. Я спросил её об этом. Она очень сухо ответила мне, что получила письмо и тут же на него ответила. Потому и задержалась. Я, естественно, спросил, что это за письмо, на которое тут же надо отвечать. А она как закричит: «Да вам какое дело?» и очень быстро ушла.
- И это всё?
- Да, всё. А теперь, скажите на милость, что всё это значит? К чему ваш допрос?
- Вчера в половине девятого Джулию Элвис нашли мёртвой в осиновой роще, - четко произнося слова и глядя на мистера Эдгара, произнёс мистер Картер.
- Что-о? – Глаза хозяина собаки выкатились ещё больше. Он даже приподнялся на своём стуле. – Джулия мертва? – В его голосе слышалось безумное удивление. Такое удивление он, наверно, высказал бы, если бы ему сообщили, что Сайрес окотился. Мистер Картер внимательно наблюдал за ним. «Возможно, он так её любил?», - подумалось мистеру Картеру. Мистер же Эдгар как-то быстро успокоился.
- Простите, пожалуйста, - подал голос мистер Картер. – Не было ли у неё платка с вышивкой?
- Джулия не носит… не носила платков, - безразлично сказал мистер Эдгар. – Она их не любила. Может, дома какие и были. Но с собой она их не носила никогда.
- А она умела вышивать?
- Нет… Не знаю… При мне она ни разу не вышивала и не говорила на эту тему.
- Этот платок найден у её тела, - как бы между прочим сказал мистер Картер, протягивая изъятый у своего друга платок.
Мистер Эдгар взял его, пробежал по вышивке глазами и сказал:
- Ни разу не видел. Это не её и не мой. Он мне вообще не знаком.
- Ещё раз простите. А где вы были с полвосьмого до полдевятого?
- Зашёл к моему другу, Сержу Оливье.
- С вами был кто-нибудь?
- Его сестра, мать, соседка. Эти что-то там обсуждали в гостиной. У вас всё? – неприязненно спросил он, поднимая глаза на мистера Картера. Тот с удивлением взглянул на них, наверно в первый раз за всё посещение: они были холодные, в них светилась упрямство и жестокость.
- Наверно да, сэр.
- Тогда до свиданья, - произнёс он, поднявшись и открыв дверь.
- Всего доброго, - проговорил мистер Картер.
До двери его проводили две пары глаз. Собачьи смотрели на него из-под лобья, а человечьи с какой-то пустотой внутри. Когда он вышел и отошёл достаточно далеко от дома, он заметил, что за ним высунулась голова человека с собакой. Он быстро огляделся по сторонам и так же быстро захлопнул дверь. Мистер Картер несколько удивлённо повернулся в сторону дома Джулии Элвис.
У дома Джулии он встретил старушку. Увидев её, он выругался. Теперь целый свет в его воображении состоял из одних старушек. Эта мирно поливала клумбы. Между них лежала лопата. Старушка, видимо, не слышала ещё о трагедии со своей жиличкой, ибо вид у неё был самый благодушный и глупый, который может придать себе старушка после поливки клумб или грядок в обществе кота, корзинки с вязаньем и камина.
Мистер Картер постарался принять подобающий вид и заговорил, подойдя:
- Красивые у вас цветы, мадам, - он восхищённо оглядел клумбы.
- О да! – Старушка обернулась к нему. – Я так обожаю цветы! Они очень нравятся жильцам.
- И много у вас жильцов в это время года?
- О нет, сэр, - печально произнесла старушка. – Осень не для дачников, сэр.
- Скажите, а Джулия… запамятовал фамилию…
- Такая светловолосая девушка, очень милая и приятная…
- Да-да, именно она.
- Её фамилия Элвис, сэр. Очень хорошая молодая девушка. Но она сегодня съехала.
Мистер Картер, собиравшийся задать следующий вопрос и набравший уже для этого воздух, вдруг поперхнулся:
- Съехала? Когда?
- Да вот сегодня рано утром. Часа два назад.
Мистер Картер посмотрел на старушку испуганно и недоумённо, как недоумённо и испуганно смотрит человек на столб, наткнувшись на него по дороге.
- Но ведь… Ведь её вчера убили… - пролепетал он.
Теперь настала очередь старушки смотреть на него недоумённо и испуганно.
- Что вы сказали? – тоже пролепетала она.
- Скажите, а вы уверены, что к вам пришла именно Джулия?
- Да. Вот только…
- Что только?
- Она была в таком беспорядке: без шляпы, без зонта, платье испачкано – ужас! Она пришла и сказала, что её планы изменились, и она срочно должна уехать. Ушла потом к себе в комнату, там переоделась, вышла, заплатила, что была должна и уехала.
- А вы в ней ничего необычного не заметили?
- Да-да. Ей всё время было плохо. Иногда она прикладывала перчатку к правому виску.
- Правда?
- Я заметила, у неё на этом месте был, по-моему, свежий шрам. Я его раньше не видела.
- Она уехала, - пробормотал мистер Картер. – А до отъезда она никаких новостей не получала? Писем, к примеру?
- Получала. Ей около месяца назад заметка в газете на глаза попалась. Там сообщалось, что некто Джон Траверс, вроде бы так, ищет своих родственников. Джулия потом целую неделю в своих старых вещах копалась. Потом, помню, она написала письмо, куда-то в Америку. Его я относила на почту сама, - Старушка улыбнулась молодому человеку самой очаровательной поздневикторианской улыбкой.
- А потом?
- А потом ей пришёл ответ. Она снова написала письмо и отнесла его уже сама.
- Давно это было?
- Да вот, вчера.
- Спасибо, мадам. Вы очень добры.
Затем он некоторое время вежливо поговорил со старушкой о цветах и пошёл по направлению к дому миссис Горн. Ему очень хотелось знать, точно ли никто не отлучался никуда во время вечеринки.
Пройдя через лесок, который отделял Коттедж-Сити от остального мира, мистер Картер увидел стройные ряды аккуратненьких чистеньких домиков. Одни напоминали миниатюрные дворцы, а другие весьма смахивали на казармы. Краска, коей были эти покрыты дома, лишала хозяина мысли о тюрьме. Пройдя сквозь ряды столь непохожих друг на друга домиков, мистер Картер отыскал тот, который по описанию его друга был домом миссис Горн. Это здание не казалось столь ветхим, и поэтому мистер Картер стукнул так, как принято в порядочном обществе.
Служанка, открывшая ему дверь, сказала, что хозяйка занята. На что мистер Картер ответил, что подождёт. На его вопрос, чем занята хозяйка, болтливая служанка ответила, что у неё мисс Райт и миссис Трамп.
- Это хорошо. Передайте своей хозяйке, что я бы хотел поговорить со всеми.
Служанка ушла, но весьма быстро вернулась, и пригласила гостя в комнату.
На первый взгляд комната, куда ввели мистера Картера, была ослепительно чистой. Но оказалось, что такой эффект производило солнце, изо всех сил било сквозь огромные окна. Напротив двери возвышался камин, над ним висела картина, изображавшая какую-то битву и выполненная с величайшим искусством. По обе стороны от камина зияли французские окна. Шторы над ними были раскрыты, и казалось, что в комнате несколько дверей. Справа от настоящей двери находился бювар, обитый изумрудным сукном. Во всех свободных местах комнаты находились кадки с такими большими цветами, что их можно было считать небольшими деревьями. Посреди комнаты находилась софа. Около окон и камина стояли стулья с изящно вырезанными ножками и до дыр протёртой обивкой. На софе сидела хозяйка и две её гостьи. Мистер Картер извинился и представился, дамы в ответ наклонили головы. Когда общие фразы о погоде и цветах в саду были сказаны, мистер Картер решил выяснить то, за чем пришёл.
- Скажите, - начал он и, повинуясь жесту хозяйки, присел на один из стульев. – скажите, никто из вас не знает, Джулия никуда не хотела уезжать?
Все три леди переглянулись, но ответили отрицательно.
- А не было в её характере чего-то непредсказуемого? Скажем, вчера она сказала, что не едет, а сегодня взяла и уехала?
- Джулия, - ответила миссис Горн. – была человеком порядочным. И, если на другой день у неё есть приглашение, а надо срочно уехать, она всенепременно кому-нибудь передала бы, что её планы изменились. Джулия была несколько легкомысленна, но она знала, что такое вежливость.
Мистер Картер внимательно оглядел всех трёх дам и медленно, с расстановкой произнёс:
- Хозяйка, у которой жила Джулия, утверждает, что сегодня утром мисс Элвис съехала от неё.
- Иными словами, - изумлённо сказала миссис Горн. – Вы хотите сказать, что Джулия жива?
- Не я хочу сказать, миссис. Так выходит. А теперь я бы попросил вас как можно точнее описать мне её характер и привычки тех, кто был у вас на вечеринке.
Дамы несколько минут молчали. Затем поочерёдно стали описывать Джулию Элвис. Мистер Картер для пущей верности стал записывать что-то в книжку, которая как по волшебству появилась у него в руках. Он ещё не докончил писать, а дамы рассказывать, как входная дверь распахнулась и, миновав служанку, в комнату влетела Натаниэль Дюбуа. Сначала в своей поспешности она не заметила мистера Картера, которого ненамеренно отгородила от себя распахнутой дверью, за которую держалась, чтобы отдышаться и не упасть.
- Они ещё сидят! – всё ещё тяжело дыша, воскликнула она, воздев руки к небу. Дверь, получив свободу, стала медленно закрываться и шлёпнула благочестивую мадам по боку.
- А в чём дело, Натаниэль? – спросила мисс Райт.
- К стати, где бы мы должны были быть? – с затаённой иронией спросила миссис Горн.
- На похоронах, - с удивлением переведя взгляд с одной на другую, сказала миссис Натаниэль.
- Похороны? – фыркнула миссис Горн. – У нас каждый божий день кого-то да хоронят. Что, мы на всех похоронах должны быть?
- Да вы что! – в ужасе миссис опять воздела руки. – Ведь сегодня должны хоронить Джулию!
- С чего вдруг так быстро? – недоверчиво спросила миссис Трамп. – А как же вскрытие тела, а следствие? И разве мы мусульмане, чтобы хоронить до истечения трёх дней? Что за спешка?
- К тому же, этот молодой человек, - миссис Горн указала в сторону мистера Картера, сидевшего с округлившимися глазами, - Этот господин, вернее, у него так получается, что Джулия жива и сегодня уехала в неустановленном направлении.
Теперь округлились глаза у миссис Дюбуа. Она повернулась к мистеру Картеру, который отличался быстрой реакцией и на происходящее, и привёл свои глаза в нормальное положение. Он кивнул головой. Дама нелепо поводила рукой у себя за спиной, видимо, в поисках двери. Но та, очевидно, не поняла её и осталась невозмутима. Миссис Дюбуа положила руку на грудь и, запинаясь, произнесла:
- А кого же… Кого же тогда там хоронят?
Мистер Картер поразмыслил с минуту и, вспомнив о донесении своего друга, ответил:
- Наверно Джоан Хорнер. Она вчера под поезд попала.
Миссис Горн фыркнула снова, как бы давая понять, что из миссис Дюбуа сельской сплетницы при всём желании не выйдет. Вслед за миссис Горн фыркнула миссис Трамп, подразумевая то же. Только мисс Райт удержалась от такого проявления пренебрежения. Она только несколько снисходительно улыбнулась.
- А-а, произнесла миссис Дюбуа, сев на ближайший стул. – Боже, какой удар для Сары!
- А что с ней? – участливо спросила мисс Райт.
- Вы разве не видели, в каком состоянии она была вчера? Что же будет, если она узнает правду?
- Её истерики – это чистой воды притворство. Я уверена, что она как-то причастна к этому делу. Недаром она хвалилась своей родословной…
- Вы имеете в виду ту бумажку с описанием родственников? – перебила её миссис Трамп. Глаза её загорелись, и она поспешила прикрыть их.
- Да-да, - надменно произнесла миссис Горн, искоса взглянув на неё.
- Родословная? Это интересно, - произнёс вполголоса мистер Картер. Вслух же он сказал: - А откуда такая уверенность?
- Просто это моё мнение, - процедила она. – У каждого своё, а у меня такое.
Пробыв ещё некоторое время, мистер Картер покинул столь гостеприимный дом, так и не сумев добиться от дам ответа, что кто-то мог точно отсутствовать на вечеринке. Решив, что на сегодня он уже достаточно наслушался, он решил пойти домой. Во-первых, он проголодался, а во-вторых, ему хотелось подумать. К тому же, он так и не узнал, что случилось с врачом, вызванным среди ночи в лес к телу Джулии Элвис. Завтра в первую очередь именно это нужно будет узнать у инспектора Котлера.

Вечером, часов около девяти, когда уже порядочно потемнело, из Лонгпонда через железную дорогу в Нью-Коттедж спешила Сара Сперенс. Она долго ждала, когда тяжёлый на подъём паровоз отойдёт от станции и даст место прохода людям на другую сторону. Сара не подозревала, что её поведение возбудило у кого-то подозрения. Домой же она спешила потому, что боялась темноты.
Вложив ключ в замок и немного поколдовав над ним, Сара вошла в дом. Она положила свою сумочку на стоявший поблизости стульчик и стала разматывать шарф, на свету, вероятно, красивый. Но во мраке позднего вечера испещрённый причудливым рисунком, напоминавшим следы неизвестного животного. Продолжая раздеваться, она вошла в гостиную.
- Кто вы? – вскричала она, увидев на фоне окна тень, которая, согнувшись, рылась в столе, стоявшим с окном рядом. Тень разогнулась.
- Кто вы? – задушенным голосом снова вскричала Сара. Вдруг её взгляд упал на что-то, что тень держала в руках. На секунду она увидела блеск стали, и издала такой вопль, что соседи, жившие поблизости, повскакивали с кроватей. Раздался едва слышный хлопок, заглушённый воплем Сары, и её крик оборвался.

Глава шестая,
в которой говорится о профессиональном следствии и о том, что иногда прогулка на свежем воздухе может стоить целую, не до конца прожитую жизнь.

Второй день после непонятного убийства Джулии Элвис начался довольно спокойно. Возможно потому, что это был вторник. Серый вторник, как сказал кто-то из поэтов. Этот день был серым ещё и потому, что тучи, нависавшие над городом и окрестностями, были как никогда серыми. Они создавали иллюзию серости природы людей. Даже солнце, которое высовывало свой край из-за туч. Собирался пойти дождь. Клерки и служащие как обычно спешили на свои места. Рабочие стекольного завода города Лонгпонда шли не спеша вперевалочку, обсуждая по дороге недоговорённое вчера и ещё несказанное сегодня. Незанятые шофёры подрёмывали в своих авто, всхрапывая во сне вместе с моторами своих машин, а те мирно коптили небо, пока пассажир этой самой машины где-то ходил по своим делам.
Этот оказавшийся знаменательным день начался для миссис Горн не совсем обычно. Часов в восемь утра местный почтальон принёс ей письмо, написанное аккуратным и мелким женским почерком. В весьма почтительном тоне сообщалось, что некто что-то хочет сообщить ей о её пропавших родственниках. И для этого приглашает её в один из ресторанчиков города Лонгпонда. Письмо очень удивило миссис Горн. Тем более, что родственников она не теряла, хотя прошедшая война породила многих пропавших без вести. Ещё её удивило, что таинственный некто знает её имя и фамилию. И значит, он знал, к кому обращается и считал, что тут нет ошибки. Кто же ошибся – родственники, которые не думали пропадать, или анонимный писатель, который сообщил, что их нашёл? Любопытство взяло верх, и она решила пойти на встречу с этим таинственным человеком. По дороге она решила зайти к миссис Дюбуа, чтобы вечером пригласить её на чай и поведать ей столь забавную историю.
Переделав свои дела, она с нетерпением дождалась времени встречи и направилась к своей соседке. Дверь открыл её супруг. Он сообщил, что миссис Натаниэль нет дома, что она с полчаса как ушла зачем-то к мисс Саре, и предложил миссис Горн подождать. Но так как Нью-Коттедж был на пути к Лонгпонду, а до встречи было не так много времени, то миссис Горн ждать не стала. Она была уже у конца дорожки, которую сопровождает с одной стороны осиновая роща, как её окликнули. С вокзальчика ей навстречу бежала Хильда.
- Подождите, прошу вас! – воскликнула она, и через несколько минут миссис Горн в сопровождении Хильды Блюхер входила в Нью-Коттедж. Весь путь миссис Горн проделала за полчаса.
- Вы тоже к Саре? – спросила миссис Горн.
- Тоже?
- Да. Миссис Дюбуа ушла к ней.
- А-а. Да. Я иду мириться.
- Мириться?
- Ну да. Помните ваш день рождения?
- И вы уверены, что помиритесь?
- Уверена, - твёрдо сказала Хильда, словно пытаясь убедить, что, если Сара с ней не помирится, то она зря прожила жизнь.
- А я вот сомневаюсь, зная характер Сары.
- Посмотрим, - хмуро бросила Хильда.
Они уже подходили к домику Сары, как от туда вылетела миссис Дюбуа и чуть не сбила с ног обеих путешественниц.
- Миссис Дюбуа! – воскликнула Хильда, которая не успела проворно, как её сопровождающая, отскочить и поплатилась за это ногой. – Миссис Дюбуа! Миссис Дюбуа, здравствуйте!
- Привет, - пролепетала почтенная матрона и, отдавив Хильде вторую ногу, скрылась с глаз прежде, чем поднятая ею пыль рассеялась.
Дамы переглянулись и пожали плечами. Хильда первая вошла в дом.
- Сархен! Сара! Ты на меня не сердишься? – кричала она на весь дом, стоя в маленьком коридорчике.- Я пришла мириться! Не прогонишь?
Ответом было только молчание. Миссис Горн, стоявшая у двери, пробурчала:
- Кричите громче. Может, она спит.
- Спит? – возопила Хильда. – Скоро уже половина первого, а она спит?
- Не половина первого, а без пяти минут час, - изрекла миссис Горн, взглянув на часы, висевшие в коридорчике.
- Тем более, что без пяти… Я её бужу, - раздался голос Хильды, которая стучала в двери в попытке добудиться Сары. Поскольку все двери на первом этаже были открыты и следов Сары там не было, Хильда стала подниматься на второй этаж. Успех был тот же. Разозлённая, она так хватила кулаком по очередной двери, что, будь та запертой, то тот час же приказала долго жить. Но дверь оказалась незапертой, что и спасло её от преждевременной кончины. Когда она отворилась, Хильда заглянула в комнату. Через минуту она отпрянула от туда, прислонившись спиной к стенке рядом.
- Как дела? – спросила снизу миссис Горн.
- Что? – спросила Хильда, пытаясь придти в себя.
- Что она вам сказала?
- Кто – Сара? Она мне ничего не сказала. Она вообще уже ничего не говорит.
Миссис Горн, не слушая её лепета, быстро поднялась по лестнице, опрометью бросилась в комнату, выбежала из неё и коротко бросила:
- В полицию.
Полиция прибыла быстро, что очень удивило миссис Горн. Тучный инспектор деловито вышагивал перед дамами и искоса мерил их недоверчиво-тупым взглядом. Но, когда миссис Горн сообщила, что первой по всей вероятности тело видела миссис Дюбуа, тупая ухмылка пробежала по его дородному лицу. И, покачивая головой, он изрёк:
- А-а, тогда это меняет дело.
Комната Сары представляла собой что угодно, но не комнату приличной леди: все ящики письменного стола, вывороченные на свет божий, валялись по комнате. Чернильный прибор, за которым Сара следила как коршун за добычей, был в весьма плачевном состоянии. Бумаги, письма, записи были разбросаны по всей комнате. Но золотое кольцо и серьги остались нетронутыми в раскрытой шкатулке, в которой тое всё было вверх дном.
- Ваша добропорядочная старушка, которая была тут до вас, не такая уж добропорядочная, как говорят, - пробурчал инспектор.
- Не думаю, что она за полчаса успела всё это сделать, - заметила миссис Горн. - К тому же, здесь явно что-то искали.
- А с чего вы взяли, что старуха была здесь только полчаса? – подозрительно спросил инспектор.
- От Нью-Коттеджа сюда полчаса ходьбы. Когда я пришла к её мужу, тот сказал, что она уже полчаса как ушла. Значит, те полчаса, что истекли до моего прихода, она провела в дороге. Я и мисс Хильда шли тоже полчаса. Значит, до нашего прихода времени ей было только то, что мы были в дороге, то есть эти самые полчаса. А здесь всё так основательно перерыто, что работки бы хватило часа на два, не меньше. К тому же, тело успело остыть, - добавила миссис Горн, прикоснувшись к Саре. – Хотя, ваш врач вам скажет всё более точно. К тому же, дело происходило ночью, - Она указала на пятна от свечи, обильно разбрызганные по всем вещам в комнате.
Видя наблюдательность миссис Горн, инспектор погасил свой подозрительный взгляд и приуныл. Из слов дамы он мало что понял. Но тело говорило лучше всяких слов: оно действительно успело окоченеть. Началась обычная в таких случаях процедура – полицейские описывали положение тела и обстановки в комнате. Вскоре прибывший врач начал детальный осмотр тела. А остальные из рядовых констеблей разбрелись по всему дому, чтобы осмотреть, что могло пропасть и что появиться – бывали и такие случаи. После всех этих действий, во время которых дамы ничего больше существенного не могли сказать, а полицейский секретарь записать, дамы решили направиться к мисс Райт.
Мисс Райт была дома и встретила гостей с обычным радушием. После обычных слов приветствия, она вдруг сказала:
- Ну что за молодёжь пошла! Вот, к примеру, Сара – возгордилась, зазналась. Раньше за ней этого не наблюдалось. Я шла сегодня за отрезом на платье по магазинам Лонгпонда и она мне навстречу. Я ей – здравствуй, Сара. А она на меня такими глазами посмотрела, что я подумала, не больна ли она…
- Да вот недавно, в начале второго.
- Но ведь мы к ней без чего-то час пришли, и она уже была мертва! – вскричала, вскочив, Хильда.
- Более чем мертва. Её тело уже остыло, - мрачно добавила миссис Горн.
- Что? – спросила посеревшая старушка. – Значит… Значит убийца опять промахнулся?
- Да нет же! – снова вскричала Хильда, не обратив внимания на лепет мисс Райт. – Вы её видели в начале второго?
- Ну да… Часы на городской мэрии уже успели пробить…
- А на пятнадцать-двадцать минут раньше я и миссис Горн нашли её дома с дырой в голове. То есть, вы ошиблись.
- Тело уже в морге, - мрачно добавила миссис Горн. – Можете поехать и опознать его.
Старушка задумалась. Слишком много непонятного происходит. Сначала убивают Джулию. При чём все видят её тело. И тело было мертво. Вроде бы… А потом она собирает вещи и уезжает. Потом убивают Сару, а она после спокойно разгуливает по городу. Старушка на своём веку, хоть и жила в деревне, повидала немало. И ей вдруг стало казаться, что в городе завелась банда вампиров и вурдалаков или тому подобной нечисти. На всякий случай старушка перекрестилась.
- Что же вы об этом думаете? – нетерпеливо спросила Хильда, сверкая глазами и видя ,что мисс Райт поднимает голову.
- Мне кажется, - начала миссис Горн. – Что и Джулия, и Сара хранили какую-то тайну. Которая так сильно компрометировала убийцу…
- А двойник Сары? – спросила мисс Райт.
- Может, это и есть убийца. Только волей случая похожая на Сару.
- А как вы объясните родословную Сары?
- Что? Ах, эта бумажка… Я заметила, что когда она однажды её читала, супруги Дюбуа, а так же миссис Трамп сильно заинтересовались ею. Я видела, как перекосилось лицо Жоржа Дюбуа, когда Сара говорила о семейной ссоре…
- А у меня мнение, что убийца стремится расчистить себе путь к наследству, - безапелляционно сказала Хильда.
- Милочка, вы начитались сэра Дойла, - ласково похлопывая по руке Хильды, сказала мисс Райт.
- И вы считаете, что Джулия и Сара – вероятные претенденты? Иными словами, что они родственники? – заинтересованно произнесла миссис Горн, не обращая внимания на слова мисс Райт. – Но ведь они совершенно непохожи. Хотя, если только дальние родственницы…
- А когда вы были в доме Сары, вы эту её родословную не видели среди бумаг? – вздохнув, спросила старушка.
Миссис Горн повернулась к Хильде.
- Я не видела.
- А я вообще ничего не могла видеть, - передёрнулась Хильда. – Если что и было, то я не обратила внимания. Не до того, знаете ли, было. Второй раз натыкаться на труп. Врагу не пожелаешь.
- Во всяком случае, ещё не всё потеряно, - бодро произнесла мисс Райт. – Можно пойти в участок и попросить опись бумаг. Ведь полицейские должны были записать, что они нашли на месте преступления.
- А вы думаете, вам вот так просто дадут документы следствия? – недоверчиво спросила Хильда.
- Я хочу выяснить это сейчас же, - сказала миссис Горн, вставая. – Извините, миссис Райт.
- Мисс…
- Извините ещё раз.
- Я пойду с вами. Не хочется ещё раз одной наткнуться на очередное тело, - сказала Хильда и тоже поднялась.
Дамы попрощались и ушли.
- А я пойду к мистеру Картеру, - пробормотала старушка. – Кажется, он неглупый человек.
В самом деле, через несколько минут мисс Райт вышла из своего домика и направилась по осиновой дороге через вокзальчик к мистеру Картеру, который, вопреки своему темпераменту, уже два дня не выходил из дому.
А миссис Горн и мисс Блюхер поспешили в участок. Придя туда, миссис Горн настоятельно требовала аудиенции с главным полицейским. Хильда, игравшая роль арьергарда, сурово поддерживала упорную даму. Их оглядели очень внимательно: такие заявления в столь маленьком городке были явлением нечастым. Наконец, когда миссис Горн окончательно потеряла терпение и сказала, что они свидетельницы произошедшего сегодня убийства, их быстренько проводили к одному из занимавших в отсутствие самого главного его место главному полицейскому. «К одному из», потому что в данном участке было не счесть главных полицейских. Зато самого главного никто никогда не видел и даже не подозревали, где его существование может быть вообще. Инспектор Котлер, с которым читатель знаком ранее, отличался от других менее удачливых главных полицейских тем, что у него не только был отдельный кабинет, но и секретарша с пожелтевшим от времени лицом. Никто не знал, какие именно обязанности она выполняла при инспекторе Котлере, но многочисленные посетители главного полицейского утверждали, что она во время рабочего дня наводила марафет на своем несколько странного вида лице. Она употребляла такое количество белил, пытаясь замазать недостатки своего лица, что ежедневные посетители инспектора Котлера старались не смотреть на неё. На её пишущей машинке всегда находилось зеркало, а рядом лежала сумочка со всевозможной продукцией косметики, с помощью которой старуху можно сделать девушкой и наоборот. Женщины вообще странные создания. Они могут прожить без еды, воды и прочих человеческих потребностей столько дней недель и месяцев, сколько обыкновенный мужчина даже не может себе представить. И на месте любой леди, которая бы попала в такое положение, умер бы раз десять. Но, если женщину лишить пудры, духов, румян, помады и прочего, о чём мужчины не имеют понятия, то женщина, даже в нормальных, человеческих условиях, зачахнет и прикажет долго жить уже через день.
Оказавшись пред светлыми очами инспектора Котлера, Хильда была весьма удивлена размерами кабинета, а так же тем, как за таким маленьким расстоянием от стола до стены поместился далеко не худой джентльмен с умными глазами, но с довольно глупым лицом. Очевидно, работа на него повлияла так сильно, что его лицо перекосилось.
После краткого разговора инспектор Котлер сделал несколько попыток вылезти из-за стола. Для его мыслительного процесса было важно пробежаться по кабинету несколько раз взад вперёд. Наконец он вылез. Затем, основательно поискав ключи, он подошёл к несгораемому шкафу, на который при входе налетела Хильда, вследствие чего у неё на лбу красовалась шишка. Долго колдовав с замком, инспектор всё же открыл шкаф. На счастье дам и инспектора папка, вернее, папочка с документами о сегодняшнем преступлении была именно в этом шкафу. Но инспектор довольно долго искал её. Найдя, он собственноручно закрыл шкаф. И, сделав несколько попыток, влез за свой стол. В папочке, которую он обследовал сверху донизу. Он нашёл протокол обыска и пробежал его глазами.
- Простите, - вмешалась в тишину Хильда. – А бумажки с родословной…
- Бумаг с записью генеалогического древа, - буркнула миссис Горн.
- Да, именно. Этой бумажки не было?
Инспектор зачитал вслух протокол обыска и перечень бумаг, найденных на месте происшествия. Никаких древ или даже упоминаний о таковых не было. Дамы переглянулись.
- Что за бумажка? – сурово спросил инспектор Котлер. – Почему я вообще слышу о ней в первый раз?
- Видите ли, - начала миссис Горн. – Мы так недавно вспомнили об этом. И потом, кто бы мог подумать раньше, что Джулия и Сара могут быть хоть в каком-то родстве. У них во внешности ничего общего!
- А теперь с чего вы так подумали?
- Но бумага-то пропала.
- А откуда вам знать, о чём именно надо было спрашивать? Почему вдруг возник вопрос о родословной?
- Особой причины не было. Просто вспомнилось. И  в свете убийств некоторые ыещи становятся подозрительными. Хотя, может всё это уже начинаются игры воображения.
- Ну-ка, рассказывайте мне про игры вашего воображения.
Поколебавшись, миссис Горн рассказала о своих наблюдениях за супругами Дюбуа и миссис Трамп, которые она недавно высказала мисс Райт.
- Не город, а птичник, - вздохнул инспектор Котлер. – Чихнёшь в одном конце, а на другом тебя уже хоронят от чахотки. Кому вы ещё об этом рассказали? – Его обречённый взгляд говорил о вселенской скорби и о том, что тяжело нести бремя всех человеческих пороков самому.
- Именно об этом я говорила только с мисс Райт.
- Мой бог, - простонал инспектор.
После этого дальнейший диалог просто не имел смысла и дамы покинули участок
- Значит, версия мисс Райт правильна – спросила Хильда.
- Это нам объяснит она сама, - сурово сказала миссис Горн, натягивая перчатки на пороге участка. Затем твердым шагом она направилась к месту своей уже позабытой встречи. Поколебавшись, Хильда последовала за ней.

Глава седьмая,
в которой говорится, что один ум – хорошо, два – лучше, а три – ещё лучше, или каким образом мог оживать труп Сары.

Добрая же старушка, которую проницательный ум миссис Горн начал в уже чём-то подозревать, находилась уже в это время у мистера Картера.
- Что же вы обо всём этом думаете? – спросил мистер Картер после того, как достопочтенная старушка рассказала ему обо всех событиях прошедшего дня.
- Я думаю, - неторопливо начала мисс Райт. – что надо справиться в гостиницах и частных домах – не снимал ли кто-нибудь квартиру с субботы и не отлучался ли этот съёмщик вчера и третьего дня вечером. Собрав воедино всех подозреваемых, вы будете знать, что делать дальше.
- Значит, мы с вами думаем одинаково. Я догадался загрузить инспектора Котлера этим вопросом, и он мне уже дал ответ.
Мистер Картер протянул старушке бумагу, на которой весьма красивым почерком было выведено:
«Жан Рамбуйе, 55 лет, садовник, утверждает, что два означенных дня провёл у друга. Алиби проверено.
Катрин Элвистон, 24 года, продавщица в галантерейной лавке, утверждает, что была у подруги в Зентрал-Стадте.
Эбрахам Джонсон, 31 год, собаковод, где отсутствовал в означенные дни неизвестно. Отвечать категорически отказывается.
Джереми Эндерсон, 31 год, место работы неизвестно, где отсутствовал в означенные дни неизвестно».
- Хочу ещё сообщить вам, - сказал мистер Картер. - что никакой подруги в Зентрал-Стадте у Кетрин Элвистон нет…
- Это ваши домыслы? – кротко спросила мисс Райт.
- Во всяком случае, - продолжал мистер Картер, не слушая её. – Она была не у подруги. А у кого и где – это мне неизвестно. Вопрос напрашивается сам собой – если нечего скрывать, зачем лгать?
Старушка метнула быстрый взгляд на него.
- Вы слишком скоры на выводы. А вдруг у неё было интимное свидание с молодым человеком, который не нравится её родителям? И кроме неё есть ещё люди, алиби которых неизвестно. К стати, странно, что так мало у вас получилось людей, которые могли снимать комнаты в это время.
- Мисс, сейчас не сезон отпусков.
- Ах, да.
На этот раз мистер Картер метнул быстрый взгляд на собеседницу.
- Что до остальных, которые без алиби, то я и над эти думал. Уже голова раскалывается. Что может быть общего у столь разных людей?
Старушка ещё некоторое время посидела с мистером Картером, посетовала на столь непонятное дело, подавая советы и размышляя над их исполнением.

Было уже около восьми часов вечера, как в дом к мисс Райт постучала миссис Горн.
- Вы единственный известный мне умный человек в этой дыре, сказала она, получив разрешение пройти и устроиться в гостиной. – Не улыбайтесь, - повелительно произнесла она, заметив движение некоторое на лице старушки. – Не знаю, то ли вам доставляет удовольствие мучить людей неизвестностью, то ли это от природы…
- Простите, - Мисс Райт явно не хотелось выяснять столь щекотливый вопрос. – Простите. Вы хотели мне что-то сообщить?
- Да. Дело касается убийства Сары. Хотя… Может быть теперь и не касается, но это довольно странно… - миссис Горн подала старушке письмо, которое получила утром. Письмо, в котором её приглашали на встречу с человеком, знающим что-то о её потерянных родственниках. Старушка прочла это послание, ничуть не удивившись.
- Я вижу, для вас это ничто, - сказала миссис Горн, забирая своё письмо. – Но, если я вам скажу, что пошла в то кафе, о котором здесь говорится, и меня никто не встретил и ничего не сказал…
- Я бы весьма удивилась, если бы всё было наоборот.
- Но почему?
Вместо ответа старушка прошлась к своему письменному столу. На нём было свалено несколько газет. Она взяла ту, что была сверху и протянула её гостье.
- Прочтите, - сказала она.
- Что именно?
- В разделе объявлений, о пропажах и находках.
Миссис Горн углубилась в чтение. В некоторых объявлениях люди просили вернуть то, что обыкновенный человек потерять может только с великим трудом. В других объявлениях были самые невероятные находки от зубочисток с монограммой до ржавых колёс велосипеда. Но некоторые объявления были отмечены красной «галочкой». В них говорилось о пропаже родственников.
Прочтя всё это, миссис Горн взглянула на хозяйку, при чём во взгляде её сквозило подозрение на счёт умственных способностей мисс Райт.
Старушка, сидя в своём кресле, хихикнула от удовольствия. Подозрение в глазах миссис Горн увеличилось.
- Неужели вы не поняли? – спросила мисс Райт.
- А что я должна была понять? – с наигранным спокойствием спросила миссис Горн, боясь неосторожным движением привести сошедшую с ума старушку в буйство.
- О господи! История из жизни дядей Сары навела меня на мысль. И ещё эти объявления… Вы слышали, когда Сара рассказывала о своих предках, она добавила, что не имеет понятия, куда девались не только дяди, но и мать? Дочери не знать, куда девалась мать! Я подобного не встречала. Знаете ли вы, что это значит?
- И не думала даже.
- Это значит, что семья распалась, разрушилась, как угодно назовите. А теперь один из родственников опубликовал объявление в газете, что он ищет родных. Видимо, ближайших наследников под рукой не оказалось. И Сара была одной из наследниц.
- К стати, о Саре. Сегодня в Лонгпонде вы видели не Сару Сперенс, а девушку очень на неё похожую. Её зовут Элимия Сен-Джонс.
- Откуда вы знаете?
- Сегодня после неудавшейся встречи я зашла к своей приятельнице в «Чайную розу», и она мне сказала, что к ним в гостиницу приехала точная копия Сары.
- Вашей бы приятельнице в полиции работать. Что же вы раньше не сказали? Это меняет дело. Я сейчас же иду к мистеру Картеру.
- Вы подозреваете, что убийца – Эмилия?
- Я ничего не подозреваю. Но полиции надо знать всё это.
- Тогда сообщите вашей разлюбезной полиции, что Эдвард Мортимер покушался на Хильду Блюхер не просто в припадке безумия.
- Да что вы!
- Она и Артур Барнс обедали в кафе неподалёку от гостиницы, когда ворвался этот псих и собирался у всех на виду её зарезать.
- Чем же кончилось дело?
- Он и Артур подрались. Хильда бегала в гостиницу, чтобы вызвать полицию, а так же за аптечкой. Сама она, к счастью, не пострадала. Но, насколько я поняла, у неё был сильнейший стресс. Она уехала вместе с обоими в полицейский участок. Что было дальше, моя приятельница мне не сказала. Возможно, завтра будет известно больше. Дело в том, что Эдвард Мортимер не хочет говорить, с чего он напал на Хильду. Поэтому, чем ело кончится – одному богу известно.
- Тогда всё это, с вашего позволения, я сообщу своему приятелю. Возможно, мой будет прозорливее.
И, несмотря на свой далеко не юношеский возраст, старушка рысцой отправилась сначала к мистеру Картеру. По дороге она чуть не попала под паровоз, за что получила проклятия машиниста, который при резком торможении своего питомца чуть не вылетел под его колёса. Мисс Райт, не обращая внимания на вопли несчастного, не снижая скорости, пролетела полгорода и остановилась у дверей дома мистера Картера. Почтенная дама долго добивалась, чтобы её впустили. Видя, что звонок на обитателя дома не действует, мисс Райт стала одной рукой жать на кнопку звонка, который через три дня после этого смолк навек, а другой рукой в элегантной перчатке стала колотить в дверь. Но вместо мистера Картера из окна выглянуло разъярённое и заспанное лицо хозяйки дома. После полуторасекундного осмотра она разразилась потоком брани сонного человека, на которую старушка смиренно и кротко отвечала, что встреча ей назначена. Услышав это, хозяйка проснулась окончательно и удвоила свой поток красноречия. Во время одной из передышек мисс Райт спросила, дома ли мистер Картер. После этого вопроса мысли хозяйки понесло в другую сторону, и она начала честить мистера Картера. Из всей этой бравурной речи мисс Райт поняла, что искомого человека всё же нет дома. Мисс Райт в недоумении отправилась в обратный путь. Хозяйка дома мистера Картера ещё некоторое время ругала непоседливых квартирантов, которым не сидится по ночам дома, и их гостей, которые рвутся в дом, когда эти самые непоседливые квартиранты где-то шляются.

В то самое время, когда добропорядочная старушка бегала по улицам и колотила в двери, в гостинице «Чайная роза» ложились спать.
Молодая девушка при свете луны блуждала по осеннему саду. Она медленно шла к гостинице. Вдруг у неё подвернулся каблук и она, удерживая равновесие, покачнулась. В этот миг у её уха что-то просвистело и она услышала выстрел. Опасаясь следующего, она упала на траву: над её головой просвистела ещё одна пуля. Девушка закричала во всю силу своих лёгких. Гостиница, недавно потушившая все свои огни, засверкала снова. Из парадного входа выбежали швейцары. Из чёрного – носильщики и служащие кухни, которые ещё не легли спать. Они подхватили девушку под руки и, пригибаясь, утащили в гостиницу. Выскочившие швейцары побежали в сад и с фонариками стали его оглядывать.
- Эмилия! Святой Франциск! За что? – заголосила хозяйка гостиницы.
- Полиция! Полиция! – кричала Эмилия, падая в кресло, любезно подставленное ей одним из носильщиков. – Может, он ещё не ушёл!
- Надо сказать мистеру Картеру и инспектору Котлеру. Пусть разбираются, - пробурчал один из швейцаров, входя в гостиницу. По его хмурому виду было ясно, что он никого не нашёл.
- Говорите кому угодно, зовите кого угодно, но поймайте его! – кричала в кресле Эмилия, отбиваясь от бокала, который совала ей в руки хозяйка гостиницы. Видя тщетность своих попыток, хозяйка залпом опрокинула в себя содержимое бокала и поспешно запахнула халат, надетый только на ночную сорочку. – Поймайте его! Ловите! Я не хочу во второй раз быть убитой! – кричала Эмилия.
- Эми, детка, успокойся, выпей воды, - предлагала хозяйка, носясь вокруг кресла со стаканом, из которого периодически выплёскивалась на этот раз вода. Отличавшийся быстротой реакции носильщик стоял с графином неподалёку. Он уже было подумывал, не вылить ли содержимое графина на голову истеричной дамочке.
- Оставьте меня в покое! – вскричала Эмилия, вскочив, но тут же упав в кресло. – Я совершенно спокойна! – и, доказывая своё совершенное спокойствие, она выбила из рук хозяйки стакан. Ужаснувшаяся хозяйка побежала догонять своё добро, в тайне надеясь, что оно уцелеет. Но её ждало жестокое потрясение: на стакан наступил один из работников кухни, выбежавший только что, и тут же распластался на полу. А так как он был мужчиной солидной комплекции, то пострадал не только стакан.
Ещё не встав с пола, он заорал:
- Герр Картер через минут будут тут! Он быть очень взволновался и так сильно бросал трубка, что я не слышаль гудок, - Всё это он кричал с непостижимым для окружающих баварским акцентом.
- Вы его видели? – спросила хозяйка, перестав причитать по поводу пострадавшего добра и помогая работнику встать.
- Вы глупы, - безапелляционно изрекла Эмилия. – Вы ему звонили? – обратилась она к уже вставшему мужчине.
- Йа, мисс. Сначала трубка никто не есть брать…
- Естественно, он же спал, - перебила его Эмилия. - В этой глуши спать ложатся с темнотой.
- Йа, мисс. Потом он подойти и спрашивал, кто это…
- Дальше уже не интересно. Вы свободны, - строго сказала хозяйка и мягко выпроводила всех по своим комнатам.
Мужчины ушли. Эмилия ещё некоторое время посидела в кресле и тоже поднялась к себе наверх. Сегодняшнее происшествие всё же не могло заставить её забыть сон. Слегка оглушённая хозяйка, разговаривая вполголоса сама с собой, собирала осколки стакана. Ей сегодня спать уже не хотелось.

Глава восьмая,
в которой говорится о том, зачем нужно посылать соседу письмо из другого города, или о том ,как иногда опасно держать при себе заряженный пистолет.

Паровоз, тяжело доковыляв до перрона, с натугой выпустил пар из-под колёс. После чего с новой силой заклубился дым из его трубы.
Моросил дождь. Из вагонов выскакивали элегантно одетые люди и на ходу раскрывали зонтики над дамами, предоставляя мокнуть своим шляпам.
Просто, но с некоторым вкусом одетая женщина с бледным лицом, подождав, пока выйдет старушка с болонкой и два седых джентльмена с сигарами, закрыв зонтик, вошла в вагон. Пройдя несколько шагов, она села на свободное место у двери. Служащий на вокзале вежливо закрыл за ней дверь. За окном опять заклубился дым, раздался свисток, и паровоз тронулся.
Мимо проплывали пейзажи унылых болот, на которых редкие безумцы умудрялись пасти овец и коров. Через несколько миль простирались огромные поля, заканчивавшиеся лесами. Хотя, вполне возможно, что леса были миражами на болотах.  Через несколько остановок паровоз, тяжело дыша и отфыркиваясь, добрёл до большого и шумного на первый взгляд вокзала. Девушка очнулась, вскочила и выбежала на перрон. Подозрительно прищурясь, она оглядела вокзал. Затем, видимо что-то вспомнив, она стремительно сбежала с перрона по ступенькам, ведущим к стоянке такси, махнула первому попавшемуся, быстро юркнула в салон, хлопнула дверью и приказала гнать к первой почтовой конторе, которая попадётся на пути. Первая почтовая контора попалась через два квартала. Девушка вылетела из такси и, приказав ждать, скрылась в дверях. Внутри за конторкой её встретила добродушная и миловидная дама.
- Чем могу?.. – спросила она, разводя руками.
- Я бы очень хотела… - Она достала из сумочки конверт. – Отправьте это письмо по адресу… Это очень срочно… Я очень прошу вас… Вы исполните мою просьбу? – Она подозрительно посмотрела на даму.
- Конечно-конечно. Это моя работа. Адрес – Лонгпонд? Коттедж-Сити? А разве это не разные города?
- Видите ли, - Девушка начинала нервничать. – В коттедж-Сити нет почтовой конторы. Есть две и все в Лонгпонде…
- А-а, ясно, - недоверчиво протянула дама. – Так. Город… улица… для миссис Аделины Горн. Всё будет исполнено, мисс.
- Я надеюсь на вас, - Девушка улыбнулась, кинула даме фунтовый билет и, оставив в её руках своё письмо, стремглав выбежала на улицу, чуть не наступив на хвост одной из нескольких болонок, которых вела на поводу престарелая леди. Изумлённая дама за конторкой не успела даже отсчитать сдачу.
- К вокзалу, - бросила она, юркнув в такси.
Через некоторое время она снова проезжала обширные поля, кончавшиеся миражами, и болота, над которыми уже стоял туман.

В десять часов утра в среду, когда над полем перед Коттедж-Сити ещё стоял туман, а в лесочке перед тем же Сити пока никто не прогуливался, добропорядочная миссис Трамп вышла прогулять свою собачку, попутно опустить в ящик письмо и пройтись мимо лавок за покупками. Пройдя мимо гостиницы «Чайная роза» она в тумане наткнулась на человека с собакой. При этом воинственная старушка поспешно взяла свою собачку на руки и посмотрела на хвост собаки мистера Джонсона. Собака держала свой кусок хвоста пистолетом. «Ах, боже мой! – суеверно подумала далеко несуеверная старушка. – Сегодня в этой гостинице непременно кого-нибудь убьют»
Человек с собакой не был вестником дьявола. Но предсказанию миссис Трамп было суждено сбыться.
Мисс Райт  проходила по одной из улиц славного городка Лонгпонд. На одной из улиц перед домом, как будто не внушающим ничего противозаконного, собралась толпа. Толпа – это дело обычное в наши дни. Она может находиться в любом месте и по любому поводу. И состоять из одного человека до одного миллиона ему подобных лентяев и даже более. Эта же ни большая, ни маленькая, словом, средняя толпа собралась здесь, потому что в гостинице – указанный дом оказался гостиницей «Чайная роза» - в одном из номеров было обнаружено тело женщины, которая, по свидетельству слуги и горничной, а так же самой хозяйки гостиницы умирать не собиралась. Хозяйка даже утверждала, что накануне на её постоялицу было совершено покушение. Все эти свидетельства и утверждения возбудили в одном из полицейских подозрение на счёт записки, оставленной на столе. В ней значилось: «Ухожу из жизни сама. В смерти моей прошу никого не винить. Это так нужно. Э. С.-Дж.». вскоре прибыл инспектор Котлер. Он внимательно прочитал предсмертную записку. Затем вытащил носовой платок с монограммой и задумчиво его рассмотрел. Затем обежал взглядом комнату.
Комната девушки была не так, чтобы уж очень большая. Но и не маленькая. У дальнего правого угла стоял стол впритык к окну. Оно было только наполовину зашторено. У левой стены стоял шкаф. К большому удивлению полиции он оказался запертым. В углу у двери стояла софа. На ней в беспорядке были разбросаны газеты и бумаги. С другой стороны двери стояла кровать. Не ней лежала умершая. В правой чуть откинутой руке она еле держала пистолет. Мёртвые глаза смотрели в потолок, губы были слегка приоткрыты. На лице успела запечатлеться гримаса беспредельного ужаса. Стол девушки был основательно выпотрошен и по всей комнате валялись её бумаги. Именно похожесть обстановки и интерьер предыдущего убийства Сары Сперенс навёл инспектора Котлера на мысль, что самоубийства могло и не быть. Тем более, что гримаса на лице девушки однозначно говорила, что умирала она не по своей воле. И перед смертью обычно приводят дела в порядок, а не наоборот. Самоубийцы обычно стараются не доставлять лишних хлопот. Хватает и того, что они уходят из жизни, и живым приходится возиться с их похоронами и улаживанием бюрократических проволочек. Но подобное пренебрежение не только к чувствам окружающих, но даже к элементарной аккуратности было уже слишком. Инспектор Котлер ощупывал комнату глазами, пытаясь найти, каким же способом мог проникнуть в комнату посторонний, если девушка так его боялась, даже перед лицом смерти. Она была бы просто круглой дурой, если сама открыла ему дверь.
При опросе гостиничного персонала выяснилось, что девушка ранним утром ушла, не сказав куда, и пришла, спустя час, не сказав, откуда. Горничная показала, что умершая вчера что-то писала – ей понадобился письменный прибор, потому что она оказалась недовольной тем, что был у неё в комнате. А утром, убирая комнату после ухода умершей, горничная вынесла целые горы бумаги, скомканные в самые невероятные фигуры. На вопрос, что было в этих скомканный бумагах, горничная состроила глупое лицо и сказала, что она не догадалась спросить об этом у умершей.
Мисс Райт, снедаемая сыщицкой лихорадкой, о которой впервые заговорил У. Коллинз, прошла через упомянутую ранее толпу, обошла гостиницу вокруг, через чёрный ход вошла внутрь, поднялась на второй этаж, нашла нужный номер и вошла в него. В ближней комнате она некоторое время созерцала упомянутую картину. Затем внимательно осмотрела каждую вещь, включая задумавшегося инспектора, обратила свой проницательный взгляд на умершую.
- Видите ли, мисс, - вдруг раздался голос дремавшего инспектора. Мисс Райт дёрнулась от неожиданности. – Посторонним не чего делать на месте преступления.
- Согласна, инспектор. Я сейчас уйду…
- Погодите, - Инспектор встал. – Когда я познакомился с вашей тёплой компанией, я сделал для себя один вывод. Миссис Горн и вы – особы с головой на плечах. Это весьма удивительно, ведь вы женщины.
- А разве женщины не могут думать?
- На моей дороге попадались исключительно глупые женщины. Или я просто таких притягиваю… Но я не о том, - Он вежливо пододвинул один из стульев и предложил даме сесть. – Я знаю, что не слишком компетентен, не слишком умён, не слишком сдержан. Но в этом деле я и так нарушил все инструкции, обращаясь за помощью к своему другу, мистеру Картеру.
- Вы его тоже знаете?
- А, так вы в курсе?
- В курсе чего?
- Дело в том, что, когда в день «убийства» Джулии Элвис, я уходил от вашей компании, я направился к месту преступления. Туда должен был подойти доктор Смит. Представьте моё удивление, когда я нашёл доктора, его машину, двух полисменов и ещё одно лицо, которое я меньше всего ожидал найти.
- Кого же?
- Когда я подходил, доктор Смит перевязывал голову мисс Джулии Элвис.
- Что вы говорите! – Мисс Райт всплеснула руками.
- Я тоже был удивлён. А вот доктор Смит был разъярён, как чёрт. Он сказал, что завтра с утра у него очень сложная операция. А я своими фантазиями лишил его сна.
- И что же?
- Что же. Я ответил, что то, что дама была мертва, видели ещё несколько человек.
- А доктор?
- Он разразился бранью на глупцов. Он кричал, щупал ли я пульс, слушал ли сердце, чтобы утверждать, что человек умер. То, что человек не реагирует ни на что, это ещё не показатель его смерти. Что обмороки могут быть настолько глубокими, что даже в клинике пострадавшего не сразу приведут в себя, имея в наличии все средства современной медицины. Да и много чего нового я о себе услышал.
- Мне так жаль… Что же было дальше?
- А дальше мисс Джулия попросилась переночевать в полицейском участке.
- Она объяснила, зачем ей это понадобилось?
- По её словам, всё дело в объявлении в газете. Один человек разыскивает своих родственников. А Джулия как раз и была этой родственницей. Она была дочерью одного из братьев и стала переписываться с конторой, которая была занята поисками наследников. В тот день она снова получила письмо и приглашение приехать. Она уже отправила письмо и спешила к вам, как её перехватила Сара Сперенс.
- Сара? Но  Сара была у нас!
- Вот и я подумал, что девушка заговаривается. Но, глядя на сегодняшнюю жертву, - Инспектор кивнул на умершую. – я понял, что в сумерках Джулия Элвис просто ошиблась. Она приняла Сару Сперенс за Эмилию Сент-Джон. Не удивительно. Эти две дамы – одно лицо.
- А Джулия сказала, зачем с ней заговорила Эмилия?
- Ах да, отвлёкся, - Инспектор отвёл взгляд от тела Эмилии и посмотрел в окно. – По словам Джулии, Эмилия требовала от неё адресов остальных родственников. К сожалению, Джулия знала только, что в этих краях живёт ещё одна девушка, которая может быть ей роднёй. Но Эмилии было этого мало. Она кричала и грозила, а потом ударила её булыжником по голове. Что было дальше, она не знает. Очнулась только, когда доктор Смит начал совать ей под нос какую-то гадость. От платка Джулия всячески открещивалась. Так что, кому он принадлежит – до сих пор неясно.
- Так это Эмилия чуть не убила Джулию?
- Она. Поэтому Джулия и хотела переночевать у нас. Потому что Эмилия говорила о каких-то людях, семейной паре, которая ни перед чем не остановится, чтобы заполучить деньги наследников.
- Но как?
- Джулия не очень поняла. Эмилия кричала про какой-то шантаж. Кто и кого шантажировал – она не уяснила. Она просто очень боялась за свою жизнь. И поэтому, переночевав у нас, уехала к своим родственникам.
- Но кто тогда убил Сару?
- Логично предположить, что Сару убила Эмилия.
- А потом, мучимая угрызениями совести, взяла и убила себя?
- Не факт. Её могли убить, а пистолет вложить в руку.
- Но зачем?
- Она говорила о семейной паре. Возможно, она уже выяснила, что хотела, и её просто убрали как свидетеля.
- А вы выяснили, что это за пара?
- Я кое-куда направил запрос. Подозрения у меня есть. И всё благодаря наблюдательности миссис Горн. К стати, и вас, и её я проверил. И вы, и она перед законом чисты.
- Спасибо, - кисло сказала мисс Райт.
- Да ещё эти хождения с утра. Куда она могла ходить? Зачем?
- Хотя бы за чернилами, чтобы написать предсмертную записку.
- Так надолго?
- Она могла кого-то встретить и поговорить. Как Джулия встретила мистера Джонсона.
- К стати, о нём. Он её сводный брат – внебрачный сын. Я на него как следует нажал и он ответил, что лелеял планы жениться на ней, чтобы получить наследство.
- На собственной сестре? И он надеялся, что у него это получится?
- Всё может быть. Как и то, что вы сказали, может и не быть. Да, ещё одно. Оба ваших знакомых сейчас находятся в полицейском участке.
- Оба знакомых? Кто?
- Артур Барнс и Эдвард Мортимер. Хильду забрал врач в клинику. У нее случился припадок. Если она не будет выдвигать обвинений, то мистера Мортимера выпустят через три дня. Артур Барнс будет дома уже сегодня.
- Хорошая новость.
- А теперь, будьте добры… - инспектор широким жестом показал даме на дверь.
Миссис Райт встала, чопорно оправила платье и сказала:
- Приятно было с вами поговорить.
Потом она вышла из комнаты и прошлась несколько раз по коридору, в который выходили двери номеров и, в частности, обе двери обеих комнат номера убитой, и который заканчивался дверью чёрного хода, через который дама вошла. Старушка осмотрела эту дверь и удивилась – на ней не было замка. Она закрывалась сама по себе. Когда старушка приоткрыла дверь, она ощутила отвратительнейший запах сигарет. Сначала она как-то не обратила на него внимания, думая, как бы попасть на оцепленное полицией место преступления. Но запах стал постепенно выветриваться, а дама, поморщившись, пыталась вспомнить, где же она его чувствовала. Чтобы собраться с мыслями и немного подумать в этом содоме, где все ходят, говорят и даже где-то кричат, старушка,оглядываясь, удалилась в другую комнатку номера умершей. Она была ещё меньше той, где лежало тело. Но, посидев немного там, старушка вышла, обмахиваясь платочком. Любопытство наказуемо. И, хотя её вежливо попросили уйти, она всё равно решила сделать по-своему. За что и поплатилась.
- Кто там курил? – недовольно спросила она. - Либо купите этому человеку сигару, либо запретите курить на месте вашей работы. Жуткий запах.
- Курил? Там? – удивился одни из полицейских, кивнув на комнату, из которой вышла пропахшая табаком мисс Райт. – Мы туда ещё не заходили. Тут работы было достаточно.
- А умершая курила? – насторожилась миссис Райт, для маскировки своего интереса продолжая обмахиваться платком. Но, отвлёкшись, махала им около одного уха.
- Хозяйка говорит, что нет.
В голове мисс Райт стали создаваться, проноситься и теряться самые различные мысли. В числе них была мысль утопающего, хватающегося за соломинку: «Если умершая не курила, то кто?». И вторая: «Если она не курила, то курил свидетель. Но свидетель чего и где он?». И третья: «Если она не курила, то курил убийца. Но она застрелилась! Но получается, что она не застрелилась, а её застрелили!». Тут мисс Райт слегка успокоилась и подумала ещё: «Где же я ещё не так давно чувствовала этот запах?». Но то ли в силу душевного расстройства, то ли в силу головной боли от весьма неприятного запаха дыма старушка никак не могла вспомнить, кто из её знакомых курит такие отвратительные, действующие на нервы сигареты. В раздумье старушка сходила с лестницы и у выхода наткнулась на горничную, которая летела со всех ног из комнаты, где её опрашивали.
- Скажите, милочка, - остановила её миссис Райт, моментально придя в себя и приняв самое глупое выражение лица, которое только могла. – Скажите, милочка. Сегодня к убитой даме никто не приходил?
Девушка старательно морщила лоб, шевелила губами, что-то считала на пальцах, затем, минут через пятнадцать ответила:
- Никто.
- А когда вы заходили утром менять бельё, вы не заметили ничего странного?
Девушка опять сосредоточилась и уже через двадцать минут сказала:
- Она куда-то торопилась. Как я уже говорила, мне не сообщают, кто и куда уходит. Но она разыскивала по всему номеру какой-то билет.
- Билет?
- Да, билет на поезд.
- Она его нашла?
- Нашла. И ещё говорила что-то, что именно сегодня надо успеть куда-то в Зентрал-Стадт. Что её кто-то может опередить.
- А вы ничего не скажете? – обратилась старушка к слуге, понуро выходившему из комнаты, из которой немного раньше него вылетела горничная. А, видя, что вопросов к ней больше не имеют, горничную сдуло ветром.
Слуга долго скрёб в затылке, переминался с ноги на ногу и, наконец, ответил, что к даме никто при её жизни сегодня не заходил. «Эти два – хитроумные тупейшие остолопы, - подумала добрая старушка. Не хотят говорить, чтобы себе не навредить. Но свою выгоду очень хорошо знают. Вон как горничная убежала – пыль столбом! Хотя, возможно, их подкупили. Вот зачем? И дверь, сигарета и письмо!..». Старушка ещё некоторое время раздумывала, затем решительным шагом двинулась на станцию. Там ей повезло: она сразу села на паровоз.

В это время молодой и довольно-таки хорошо одетый джентльмен с длинной тростью в руке стоял у железной дороги. Видимо, он спешил, ибо частенько поглядывал на часы, пока фырчащий и отдувающийся провоз проходил мимо. Едва паровоз прошёл, как молодой человек чуть не бегом кинулся через переезд на другую сторону. Он всеми силами пытался сдержать шаг. Вскоре он подошёл к одному из самых обыкновенных ресторанчиков, над заплесневелыми окнами которого красовалась вывеска «Уютный уголок». На переднем плане вывески были нарисованы весьма аппетитные жареные куропатки, с которых капал сок, красноречиво свидетельствовавший, что куропатки свежие.
Постояв у окна несколько минут, молодой человек вошёл внутрь. Время было вечернее, посетителей было не так чтоб уж очень много, но свободные столики ещё были. На некоторых из них уже начала слезать краска, обнажая жалкий сорт дешёвого дерева. Правда, хозяин обещал купить новую мебель, но организовать это дело ещё предстоит. И, похоже, не ему, а его наследникам, если это заведение успеет перейти к ним по наследству прежде, чем развалится окончательно.
Молодой человек занял свободный столик и стал ждать.
По прошествии некоторого времени дверь «Уютного уголка», пока не оправдавшего своего названия, раскрылась и в образовавшемся проёме показалась девушка, чётко вырисовываясь на фоне серого осеннего неба. Она сощурилась от яркого света и оглядела помещение, в котором оказалась. Она заметила молодого человека и нерешительно подошла к нему.
- Прошу прощения, вы ожидаете кого-нибудь? – спросила она, подойдя.
- Да, - сказал молодой человек и встал. – Я жду девушку. Она должна придти сюда по моей просьбе.
- Просьбе… в письме? – Девушка села.
- Да, - Молодой человек тоже сел и стал рассматривать девушку.
- Будем знакомы, - Девушка протянула руку. – Катрин.
- Джон, - Молодой человек аккуратно пожал протянутую руку.
Подошёл официант, в точности соответствовавший репутации заведения. Новые знакомые выпили за новое знакомство.
- Итак, - после паузы начала Катрин. – из вашего послания я более или менее поняла, кто вы и чем занимаетесь. Теперь ответьте, зачем вы меня сюда пригласили?
Вместо ответа молодой человек вытащил из бумажника газетную вырезку, уже тронутую желтизной.
- Узнаёте? – Он протянул её девушке. Та взяла её за самые края и углубилась в чтение. В очень короткой заметке рядом с уже неразличимой фотографией говорилось, что некий Гарри Хауард разыскивает своих родственников. Сообщалось о двух его братьях – Эрасте и Роберте и о сестре Изабелле. Сообщалось, что Эраст Хауард уехал воевать в Африку и пропал там без вести, Роберт Хауард умер от сердечной недостаточности в поезде, а Изабелла вышла замуж за немца без всякого согласия семьи и от неё просто отказалась вся родня. В результате этого брака у неё родились две дочери. Но куда они делись во время войны и были ли у остальных членов семьи дети – этого Гарри Хауарду неизвестно. И он просит всех, кто что-либо знает о его семье, написать по адресу: США, г. Иглстаун, штат Аризона…»
Прочтя это, девушка подняла голову и сказала:
- Да, мою мать звали Изабелла, в девичестве Хауард, а три моих дяди были Эраст, Гарри и Роберт. Но всё это я вам уже писала.
- А сёстры?
- Да, у меня есть и сёстры – Сьюзан и Эмили – они близнецы. Мы сёстры только по матери. Отцы у нас разные.
- Вот как?
- Я от второго брака. Я же вам уже всё это писала. Простите, мне надо возвращаться к матери, - Девушка попыталась встать.
- Что? – Молодой человек схватил её за руку. – Изабелла Хауард здесь?
- Здесь она себя называет Изабелла Трамп. По имени своего первого мужа. Она его очень любила. И, хоть и вышла замуж второй раз, но не стала менять фамилию, живя здесь. Я приехала к ней.
- О боже! – Молодой человек отпустил руку девушки и та, обеспокоено глядя на него, села. – А ваши сёстры? Что вы о них знаете?
- Ничего.
- Зато я знаю. Я вам писал, что я по просьбе вашего дяди, Гарри Хауарда, разыскиваю его родственников. Так вот, я разыскал ваших сестёр.
- Боже, что с ними? – Девушка снова хотела было вскочить. Но молодой человек удержал её.
- Сьюзан – это Сара Сперенс и Эмилия Сент-Джон во время войны были разлучены при бомбёжке. Сару усыновила семья из этих мест, а Эмилия долго лежала в госпитале, а потом вышла замуж.
- Где они? С ними всё в порядке?
- Они обе жили какое-то время здесь?
- Здесь?
- Да. А теперь они обе убиты.
- Что? – на этот раз воскликнула девушка. С соседних столиков на них уже стали поглядывать. – Убиты? Но кем?
Молодой человек молчал.
- Э-а о моих кузенах вам ничего неизвестно?
- Кузенах?
- Ренате и Артуре
- Барнс?
- Да, они предпочитают жить под этой фамилией.
- Но кто они такие?
- Как кто? Я думала, вы знаете – дети моего дяди Эраста.
- Дети вашего дяди Эраста? Но он умер бездетным!
- Кто вам сказал, что он умер? Он живёт и… А, вы о пропавшем без вести… Мой дядя в Африке был завербован в какую-то там разведку. Официально он пропал без вести. А, когда выполнял какое-то там задание, получил серьёзное ранение, вылечился и вышел в отставку. Теперь он тихо живет в предместьях Южной Франции.
- Что вы ещё знаете? – побелевшими губами спросил молодой человек.
- Всё. Я больше не знаю ничего.
- А о вашем дяде Роберте?
- Мне известны только семейные сплетни.
- Какие именно?
- Ну, поскольку дядя Эраст считался пропавшим без вести, дядя Гарри – обеспеченным, поскольку с другом начал вести какие-то махинации и в результате разбогател, а моя мама – вычеркнута из семьи, то всё наследство дед оставил дяде Роберту. Второй муж мамы подначивал её убить дядю. Но она на это не пошла. Только догадывается, что сердечная недостаточность в поезде дело рук моего отца, - Девушка опустила голову.
- Мне жаль вам приносить такие новости, - Молодой человек похлопал девушку по руке. – Вы не знаете, убийца ваш отец или нет, вы знаете, что две ваши сестры убиты, но ещё вы знаете, что ваши кузены живут рядом. Завтра я вам передам адреса ваших кузенов и адрес вашего дяди Гарри, который жаждет вернуть семью.
- Спасибо.
Разговор продолжился ещё несколько минут, после чего из «Уголка» вышла девушка, назвавшаяся Катрин. Через некоторое время от туда же вышел молодой человек, назвавшийся Джоном. Он шёл не спеша и, очевидно, раздумывал. Он дошёл до порога дома Джона Картера и у порога затоптал свою сигарету.
В это самое время мисс Райт торопилась к дверям дома мистера Картера. Не дойдя нескольких шагов, она столкнулась с миссис Горн.
- Мисс Райт, мне нужно с вами поговорить, - начала она, цепко схватив старушку за локоть. Мисс Райт сделала вежливую попытку вырваться.
- Я хотела поговорить с мистером Картером.
- Тогда давайте поговорим вместе. В частности, я кое-чего добилась от супругов Дюбуа!
Мисс Райт сразу перестала вырываться.
- Чего именно?
- Видите ли, мисс Райт, - начала миссис Горн. – Мне давно не давало покоя такое навязчивое радушие этих людей. А тут ещё их интерес с родословной Сары. Я и решила блефовать.
- О чём вы?
- Я как-то пришла к ним и с порога сказала, что мне известно всё об их прошлом, а полиции – только часть. И если они мне всё не расскажут, то эта часть будет дополнена.
- А вы не боялись, что они вас могут убить за этот шантаж?
- Боялась. Но я сразу предупредила, что у меня есть только подозрения, а факты как раз раскапывает полиция.
- И что же?
- Знаете ли вы, чем занимались супруги Дюбуа во время войны?
- Чем же?
- Они стращали богатых евреев тем, что их вывезут в концентрационные лагеря. А когда бедные люди были напуганы до смерти, то требовали плату за то, чтобы их не трогали.
- Какая низость!
- Хуже было то, что там, где они промышляли, никто и не собирался делать «чисток». Но напуганные люди отдавали чуть ли не самое последнее. От сюда и богатство семьи Дюбуа.
- А какое им дело до родословной Сары?
- О-о, это ещё одна афера. Когда только вышла эта статья, Натаниэль через своих знакомых жуликов нашла адреса Сары и Джулии. Сара – это дочь сестры богатого человека, затеявшего эти поиски, а Джулия – дочь его брата Роберта. Жорж Дюбуа нашёл в каком-то варьете актрису, похожую как две капли воды на Сару, и хотел тихо-мирно заменить одну даму другой. Но эта дамочка заартачилась. Она решила сама всё выяснить и поняла, что её с деньгами просто-напросто надувают. Что Сара может получить гораздо больше, чем планировали отдать этой актрисе шантажисты.
- А как зовут актрису?
- Звали. Эмилия Сент-Джорж.
- Боже.
- Это ещё что! Эта дамочка мне прислала родословную Сары.
- Она вам прислала? Не Сара?
- Сара уже была мертва.
- Но зачем ей это было надо?
- Она считала, что я мать Сары.
- Почему?
- Откуда мне знать? Она мне написала письмо, которое вложила вместе с родословной. В нём она меня называет Изабеллой Хауард и считает, что я мать близнецов. Возможно, потому что я в своё время потеряла обоих своих детей, - миссис Горн достала платок.
- У вас были дети?
- Я была беременна, когда мне сообщили, что мой муж был разорван миной, - Женщина помолчала. – Преждевременные роды. Ни один ребёнок не выжил.
- О, простите, я не знала.
- Ничего. Это уже прошло, - Миссис Горн убрала платок. – Вообще, у меня создалось впечатление, что девушка немного не в себе.
- Да, инспектор Котлер мне сообщил, что это она ударила бедную Джулию по голове.
- Какой кошмар! Может, это она стреляла в Сару?
- Может и она. Но кто стрелял в неё саму?
- Так, вы хотели поговорить с вашим личным детективом? Так чего же мы стоим?
И мисс Райт опять, как и в прошлый раз стала добиваться, чтобы её впустили. А так как в её распоряжении уже не было дверного звонка, то она принялась колотить в дверь кулаком. Миссис Горн ей активно помогала. На этот шум дверь открыл мистер Картер, при чём в руке его был пистолет.
- А, это вы, - сказал он и пригласил косившуюся на пистолет мисс Райт и восхищённую миссис Горн войти. – Извините, - сказал он, запахивая халат. – Я в таком виде…
- Это вы извините, что мы так поздно, - порывисто сказала миссис Горн. Она твёрдым шагом вошла в его комнату, напоминавшую пещеру его предков. Мисс Райт скромно засеменила за ней.
- Ну-с, какие у вас новости? – не очень весёлым тоном спросил он.
Миссис Горн, торопясь, пересказала всё, что уже успела рассказать мисс Райт. Пока она говорила, молодой человек закурил. Престарелая дама, открывшая было рот, чтобы подхватить повествование и поведать о том, что рассказал ей инспектор, повела носом, состроило удивлённое лицо и закрыла рот. Мистер Картер  посмотрел на неё сквозь редкие клубы дыма, который всё же отличался от воздуха остальной части комнаты, куда он ещё не успел распространиться. Наконец дама обрела присутствие духа и сдавленным голосом спросила:
- Вы всегда курите такие гадкие сигареты?
- Почему же гадкие? – спросил Джон Картер, жмурясь от удовольствия как мартовский кот на солнце. - У них специфический запах, согласен. Но я к другим не привык. И курю я редко. Только, когда надо подумать.
- Как тогда, когда вы убили Эмилию Сент-Джон?
Вопрос почтенной дамы вызвал поразительные изменения в лице мистера Картера: на его физиономии было написано то самое удивление, которое было перед тем на лице у почтенной старушки. Лицо миссис Горн не выражало ничего. Она просто была ошарашена.
- Убил? – взвизгнул мистер Картер. – Я убил? Вы в своём уме?
- Да, мисс Райт, - заикаясь, произнесла миссис Горн. – Вы поясните, что вы хотите сказать.
- Я в своём уме, - чётко произнесла старушка. – А вот что до ваших сигарет…
Мистер Картер медленно потушил сигарету, глядя в самые глаза мисс Райт.
- Вот что, мисс Райт, я хочу знать, что вы тут плетёте и что вы вообще знаете.
- Я не знаю вашей роли во всём этом, но скажу вам то, что я узнала от инспектора. Джулия и Эдгар Джонсон – тоже родственники. Только вот мистер Джонсон – внебрачный сын. А мисс Джулия сейчас едет к своему дяде в Америку.
- Чёрт! Чёрт! Чёрт! – воскликнул мистер Картер, хватаясь за голову. – Хорошо, я вам расскажу. Если я так жестоко ошибся, то дальше нет смысла… Гарри Хауард – миллионер. Вы знаете, что такое – быть миллионером?
- Нет, - произнесла спокойно мисс Райт. – Я им никогда не была.
- А жаль. Гарри Хауард – милионер в нетронутой войной Америке. Его спекуляции во время войны сейчас приносят даже больше прибыли, чем тогда. Но всё дело в том, что он растерял всю свою семью. А, когда бежал в Америку, потерял даже те знания о них, которые у него оставались.Он обратился в нашу контору и меня в числе прочих послали в англию, чтобы найти всех, кого смогу.
- А вы всех убиваете… - укоризненно сказала старушка. Миссис Горн опасливо дёрнулась.
- Да никого я не убивал! В его контракте было условие, если никто из его родни не объявится, то наследство переходит в нашу фирму. Был ещё пункт, что человек, который пришлёт ему его родословное древо – эту бумажку, будет единственным распорядителем наследства, которое перейдёт фирме, в случае отсутствия наследников. Я искал, как проклятый. Ведь за поиски нашедшему полагалась немалая премия. Вы представляете? Тому, который нашёл! А я уже был так близко! Наконец, я приехал сюда, потому что узнал, что здесь могут быть две дочери его сестры. Эмилии тогда не было здесь…
- Была, - подала голос миссис Горн. – Она приехала две недели назад.
- Была… Но я-то не знал! Я услышал о родословной и решил, если мои поиски будут ошибочными, то я хоть рассмотрю, то это за родословная.
- А поскольку Сара с ней не расставалась и никому не давала прочитать, что в ней, вы решили убить Сару и поискать родословную самому. Интересно.
- Да не убивал я Сару! Когда я поздно вечером пришёл к ней, то не успел даже постучать ,как она сама выскочила из дверей. Оттолкнула меня и убежала куда-то. Я её окликнул, но она даже не обернулась.
- В котором часу это было? – деловито спросила миссис Горн.
- Около десяти.
- Так поздно ходить к леди! – Пожилую даму больше возмутило отсутствие приличий, чем убийства.
- Соседи слышали выстрел раньше. Вы видели не Сару, а Эмилию. Они близнецы, - сурово сказала миссис Горн, неодобрительно покосившись на мисс Райт.
- Я узнал, что полиция не нашла никаких родословных. Когда я узнал, что Эмилия здесь, я решил, что Сара могла отдать бумагу ей. Я хотел придти к ней вечером. Но, когда подошёл к гостинице, я увидел Сару.
- Но Сара…
- Да, я знаю. Но я не знал, что Сара и Эмилия – близнецы. Представьте, вы видите покойника перед самым вашим носом!
- И вы выстрелили, - сурово сказала миссис Горн.
- Да, я подумал, что схожу с ума. А потом мне инспектор рассказал о том, что в гостинице в кого-то стреляли.
- Так это потому я не смогла с вами поговорить в тот день! – воскликнула мисс Райт. – Вы пытались встретиться с Эмилией.
- Именно. Утром я пошёл к ней. Я думал, если Джулия куда-то делась, Сара убита, то уговорить Эмилию мне труда не составит.
- Уговорить?
- Именно. Я ей нарассказал, что богатый дядюшка – это миф. Что семья разорена. А поиск родственников затеян для того, чтобы выдоить из них то, что можно еще выдоить из собственной семьи. Она сначала не хотела верить. Но я показал ей фотографии, которые взял у мистера Хауарда, чтобы легче её семью искать было. Так она узнала, что Сара – её сестра. А она сама тоже имела права наследования. Только вот я ей сказал, что наследовать нечего. Я думал, она исчезнет, как Джулия, и не будет поднимать шума вокруг наследства. Я не успел сложить фотографии, как она… Она спокойно села за стол, написала пару строк и тут – бах! Она уже лежит на кровати с простреленным  виском! Слабонервное создание.
- Они с Сарой потерялись во время бомбёжки, - сказала миссис Горн. - Сару вытащили, а Эмилия была контужена. Её не сразу нашли. Возможно, её так ударило по голове, что что-то там внутри у неё сдвинулось. Супруги Дюбуа уже были не рады, что связались с ней. Они тоже не догадывались, что Сара и Эмилия – близнецы. Если бы знали, всё могло пойти по-другому.
- Если бы я это знал… Когда она застрелилась, я не знал, что делать! Кто мне поверит, что это не я со своего пути уничтожаю конкурентов? Я ушёл подумать в другую комнату…
- Маленькая спальня. Там вы курили.
- Да. Потом я решил поискать родословную. На шум никто не пришёл, есть надежда, что её найдут только утром. Но я опять ничего не нашел.
- Она утром послала родословную мне, - буркнула миссис Горн. – Хотя я в этой истории вообще посторонний человек.
- А как вы входили и выходили, что вас никто не видел? – спросила мисс Райт.
- Через чёрный ход.
- Я так и думала.
- А кто покушался на Джулию?
- Эмилия. Джулия сама рассказала инспектору, когда тот решил обследовать место преступления. Он вызвал врача, чтобы узнать время смерти, а тот привёл Джулию в чувство.
- Да, но кого видела Хильда? Кто обронил платок у тела Джулии? – спросила мисс Райт.
- Хильда видела Катрин, - угрюмо сказал мистер Картер. – Она застала самый конец ссоры. Хотела помочь Джулии. Но, когда она пыталась привести её в чувство, то её увидела Хильда. И Катрин побоялась, что её обвинят в убийстве.
- А платок подбросила миссис Дюбуа, чтобы всё запутать. А, может, хотела так обвинить Эмилию, потому что та уже выходила из повиновения.
Мистер Картер кивнул. В наступившем молчании было слышно, как тикают настенные часы.
- Вы просто дурак, мистер Картер, - вдруг сказала мисс Райт. - Всё это, конечно, недоказуемо. Но Джулия едет в Америку, Эдгар Джонсон переписывается с поверенными и, наверно, тоже скоро туда поедет. Ведь и он, и Джулия – дети Роберта, брата вашего работодателя Гарри Хауарда. Рената и Артур Барнс – дети другого брата Эраста, живы и прекрасно знают, кто такой Гарри Хауард, его сестра Изабелла Трамп умирать не собирается. Так что – чтобы получить наследство вам нужно поубивать половину города.
- А родословную я отослала по адресу в газетной заметке, - вставила миссис Горн. – Не хочу, чтобы меня впутывали в то, что ко мне не относится.
- Словом, - сказала мисс Райт, поднимаясь. – Как вы сами сказали, вам работодатель не поверит, что это не вы стали убирать его родственников. Ваша карьера в Америке лопнула. А здесь вас уже точно никто всерьёз воспринимать не будет. Прошлые заслуги не будут учитываться, если станет известно, что вы были с самоубийцей в одной комнате, но не смогли его уберечь. Кто-то решит, что вы сами и убили. Уезжайте от сюда.
Старушка пошла к двери. Вслед за ней направилась миссис Горн.
- Подождите! – окликнул их мистер Картер. – Постойте! Вы должны знать, что не все ищут смерти от справедливости.
- Что вы имеете в виду? – Дамы обернулись, и гримаса удивления снова исказила лицо мисс Райт. Через секунду она вскрикнула: пистолет, который маячил перед её носом около получаса назад, целился в висок сыщика-неудачника. Опешившая дама не успела ничего сделать: раздался выстрел, и соседи услышали, как что-то упало в доме мистера Картера. Почти одновременно с этим крик и падение тела. Раздавшиеся затем грязные ругательства миссис Горн соседям показались уже собственной фантазией.
Мистер Картер был мёртв. Это было его единственное убийство.