Ещё в юности Василий много занимался спортом и достигал неплохих успехов. Артём Сергеев вспоминал: «Он был талантлив во многом. Был хорошим спортсменом. Когда нам было по 13-14 лет, мы с ним занимались в кавалерийской школе. Нашими тренерами были мастера. Мы все прыгали конкур пионер-класса. А Василий, только начав заниматься, прыгал с мастерами, чемпионами, с такими, как капитан Эйдинов, Александра Левина, чемпионка СССР, Валентин Мишин.
К слову сказать, впервые от капитана Эйдинова, инструктора в конно-спортивной школе, я услышал о Георгии Константиновиче Жукове. Это был 1936 год. Эйдинов рассказывал нам: "У меня в 1930 году был командиром полка Жуков (а сам он был у него командиром эскадрона). Таких командиров в Красной Армии больше нет. И вы всё равно о нём узнаете".
Затем рассказывал, что это был за Жуков. Классик как наездник. Эйдинов говорил: "Найдите у меня хоть одну ошибку. А вы думаете, что мне не хочется расслабиться? Но только у меня эта мысль появляется, тут же я вздёргиваюсь: вспоминаю хлыст Жукова. Он никогда не читал нотаций: у него хороший хлыст — и по тому месту, которое немного не так действует (не так поставленная нога, болтающаяся рука, неправильная осанка). В манеже обычно висят большие картины: панно с изображениями положения всадника и лошади. У Жукова панно не было: он показывал приёмы и положения всадника на себе".
Недавно, беседуя о детстве Василия, у Артёма Сергеева спросили: «Служащие дачи могли пожаловаться Сталину, что вы или Вася себя плохо вели? Или боялись это делать?
Артём ответил: « Нет, не боялись и частенько на Василия жаловались. И потом отец Васе разъяснял, почему так делать нельзя, говорил, как делать нужно, и все было очень убедительно. А когда у Василия с занятиями плоховато было, то он получал довольно жесткий выговор от отца».
Когда у Сталина было время, он и сам старался преподать сыновьям хорошие уроки воспитания.
Его старший сын, Яков тоже не отличался особыми успехами в учёбе.
Светлана Аллилуева впоследствии писала: "Он не был ни честолюбив, ни резок, ни одержим, ни властолюбив. Не было в нем противоречивых качеств, взаимоисключающих стремлений. Не было в нем каких-либо блестящих способностей, он был скромен, прост..." Как-то у Якова в дневнике стали появляться двойки. Сталин встретился с учительницей и сказал:
- Замечаю, что мой сын по русскому языку занимается не усердно. Он рос в грузинской среде. Благодарю вас, вы требуете от сына прилежания. - Потом он записал на листке бумаги свой телефон и попросил: - Когда мой сын не будет знать урок, прошу позвонить мне...» .
В августе 1934 года, на даче в Сочи, Сталин и Киров работали над указаниями по составлению учебника «История СССР», который потом вышел в 1937 году под редакцией профессора Шестакова. Сталин сам блестяще знал историю, в том числе историю войн, знал не просто все великие сражения, но и причины этих сражений, войн, знал, каково было соотношение сил, чем закончились сражения: если поражение – почему, если победа – в результате чего достигнута.
Василию и приемному сыну Сталина Артему Сергееву, (13-летним подросткам), были даны задания. Им была выдана книга – учебник истории Иловайского и Бельярминова. Его нужно было прочитать и отвечать отцу и Кирову на их вопросы. Книга была очень старая листы её уже «рассыпались», а подросткам было скучно читать и хотелось подвижных игр. Они, оставив книгу на открытой террасе, убежали на соседнюю дачу, играть в волейбол. Возвращаясь, издали увидели, что пригорок, на котором находится дача, усеян белыми пятнами, по нему ходит Сталин, нагибается, подбирает что-то. Оказывается, налетел ветер, его порывом учебник разметало, и вот Сталин собирал разлетевшиеся листы.
Увидев детей, Сталин сказал: «У вас что, на шее задница вместо головы?» Потом очень спокойно объяснил, что в этой книге описаны тысячи лет истории, что она «далась потом и кровью сотен людей, которые собирали факты, записывали, другими способами передавали, переписывали, хранили эти сведения. А потом ученые историки десятки лет перерабатывали эти сведения, чтобы дать нам представление об истории человечества. А вы?!»
Велел детям взять шило, нитки, клей и привести книгу в порядок. Пару дней дети возились с этой книгой: подбирали листы, складывали, сшивали, сделали обложку из крепкой бумаги. Работу Василий и Артем выполнили аккуратно и с большим усердием. Показали починенную книгу Сталину, он сказал: «Вы хорошо сделали. Теперь вы знаете, как надо обращаться с книгами».
В другой раз Сталин спросил Василия и Артема:
– Вы будете военными. А какой предмет для военного самый главный?
И в ответ на ответы ребят: «математика», «физика», «физкультура», разъяснил.
– Русский язык и литература.
Ты должен сказать солдатам так, чтобы тебя поняли.
Надо сказать коротко, часто в чрезвычайных условиях боя. И сам ты должен понять сказанное тобой. Военному выражаться надо ясно и на письме, и устно. Во время войны будет много ситуаций, с которыми в жизни ты не сталкивался.
Тебе надо принять решение. А если ты много читал, то у тебя в памяти уже будет подсказка, как себя нести и что делать. Литература тебе подскажет».
Однако времени и "брать за шиворот", и "беречь да любить" мальчишек оставалось совсем немного. Однажды Сталин собрал своих сыновей - старшего Якова, Василия, приемного Артема и сказал:
- Ребята, скоро война. Вы должны стать военными...
Артём Сергеев вспоминал о выборе Василием военной специальности так: «Василий мне говорил, что отец ему сказал, что, мол, в нашей семье уже есть один артиллерист, и для одной семьи это достаточно. Ведь старший сын Яков учился в артиллерийской академии. Хотя Василий, как и многие мальчишки и юноши той поры, мечтал стать лётчиком, но когда спецшколы были объявлены артиллерийскими и прозвучал лозунг "Молодёжь — в артиллерию", собирался последовать этому призыву. Он, что бы о нём сейчас ни говорили, был человеком дисциплинированным, обязательным, прежде всего думающим о деле. Был большим и настоящим патриотом страны. И если сказано — он будет делать не так, как хочет, а как необходимо стране. Но отец считал, что если два его сына будут артиллеристами, то это будет выделением артиллерии и своеобразный перекос может получиться. Сталин всё продумывал, и понимал, что таким образом нельзя выделять один род войск. Поэтому Василий и пошел в летное училище, как мечтал.
Василий с детства не терпел слова "боюсь". Единственное, чего он боялся, — огорчить отца. Хотя случалось это у него неоднократно. Отца он почитал за божество. Но не как идола: он понимал его масштаб, его значение».
Василий, в итоге, решил стать военным летчиком - таким, как Чкалов!
И вот Качинская школа пилотов, Кача - прославленная школа советских лётчиков.
Продолжение: http://www.proza.ru/2010/07/29/521