Он несколько удивился, увидев на пороге всё ту же подвыпившую особу. В одной руке у неё была початая бутылка водки, а в другой – незажжённая сигарета. Она силилась улыбнуться, но вместо этого её губы безвольно скашивались на бок, придавая лицу какое-то странное выражение – смесь лукавства и остывающего задора.
- Ну что ещё? – поинтересовался Крапивин.
- Да я это... я хотела попросить у вас огоньку, - пробормотала та, переступая с ноги на ногу. – Как насчёт зажигалки?
- У меня есть зажигалка, сейчас принесу... Куда? Нет уж вы, пожалуйста, стойте здесь. – Оставив её ждать, он кинулся к столику и всё равно не успел.
Воспользовавшись моментом, женщина проникла к нему в номер и заперла за собой дверь.
- Э нет, так дело не пойдёт, - запротестовал Крапивин. – А ну-ка, выметайтесь отсюда! Давайте, давайте, живо...
Он шагнул к ней, собираясь выдворить её во что бы то ни стало. И вдруг вместо вульгарной, внушавшей брезгливость особы, он увидел несчастную, некрасивую женщину, смотревшую на него жалкими, почти затравленными глазами. Он так и застыл на месте. Они молча смотрели друг на друга, как вдруг её рот покосился, она всхлипнула, явно собираясь расплакаться. Только этого ему не хватило.
- Ну, хорошо, хорошо, - подавив вздох, сказал Крапивин, - я вас вовсе не выгоняю... Что ж, проходите, если хотите.
Шмыгнув носом, гостья дошла до ближайшего кресла и грузно в него опустилась. Про сигарету она, кажется, забыла. Тем не менее он помог ей прикурить и, обойдя столик, занял своё место.
Образовалась пауза. Крапивин поглядывал на женщину, не зная, что и сказать. А та, поставив на стол бутылку, не спеша покуривала свою сигарету, пуская дым в потолок.
- А я тут ужинал, - кашлянув в кулак, произнёс он. – Вот не успел ещё убрать…
- И хорошо, что не успели, - отозвалась гостья. – Будет хоть чем закусить. Выпьете со мной? Вы уж простите, что я так без приглашения…
- Вообще-то, я не пью... - начал было Крапивин.
- А я, думаете, пью? - перебила гостья. - Это я только сегодня... А что, раз такая жизнь. Ну где там у вас стаканы?
Он поставил на стол стаканы, а женщина плеснула в них водки. Сейчас она казалась почти трезвой, но это было не так - и он в этом скоро убедился.
- Ну что, за знакомство? – подняла она свой стакан.
- Ладно, - вздохнул Крапивин, – давайте, за знакомство. Я только запамятовал...
- Лида, - напомнила гостья. – Можешь так и называть. А тебя, как звать-величать?
Крапивин назвался, и они чокнулись и выпили. Женщина судорожно передёрнулась, потом поискала глазами на столе и выбрала кусочек хлеба.
- Вот, я и говорю, Леонид... Эх, забыла, как там тебя?..
- Петрович.
- Да, точно, Петрович... Так вот, я и говорю, уж раз такая у нас, баб бл... э, то есть... паскудная жизнь, что и не хочешь, а выпьешь. Вот как сегодня. А чего, думаю? Куда ещё деваться? Вообще-то, я здесь поварихой... ну там, в кабаке, то есть... да вот взяла отгул, подружку решила проведать... А ты командировочный, что ли?
- Что-то вроде того.
- Женатый?
- Конечно.
- Это хорошо, когда «конечно», - одобрительно кивнула гостья. – А вот я так со своим развелась. Уже лет пять, как разбежались. Такой был паскудник, не приведи господи. Я уж с ним и так и этак... Куда там! Только зря нервы потратила. Оно, конечно, жизни с ним всё равно не было никакой, а всё ж... А сейчас вот и думаю, а может и зря я его прогнала? А то, пускай бы – всё какой-никакой мужик в доме... Давай-ка ещё по маленькой?.. Как там тебя, всё забываю?..
Они выпили ещё, потом ещё – пока бутылка ни опустела…
Между тем Лида всё продолжала плакаться на жизнь и пьянела прямо на глазах. Под конец она уже едва ворочала языком. И по мере того, как пьянела, речь её становилась бессвязней и злей, проскальзывали даже бранные словечки. Впрочем, поначалу она за них извинялась, но потом уж и вовсе дала волю языку.
Слушая её, Крапивин курил и всё больше хмурился.
- ...Вот и все вы, мужики, так, - пробормотала гостья, кося глазами куда-то в угол. – Пока к вам со всей душой, так вы нос воротите, а заведётся какая-нибудь потаскушка... э, да что там... так вы ползаете перед ней на коленках - мужики, то же.
- Так уж прямо и на коленках? – сухо вставил Крапивин.
«Эх чёрт, надо было её всё-таки выставить».
- А не так, что ли? – буркнула та. Она потянулась за сигаретами и свалила по пути стакан. – Знаю, знаю я вашу подлую натуру. - Пыхнув сигаретой, она отвалилась на спинку кресла и злобно расхохоталась, отчего у неё даже забулькало в животе. - Вон хоть и моего бывшего взять... – Она закряхтела, заворочалась и, сделав несколько затяжек, продолжала опять: - Также вот... пять лет сидел на моей шее, пять лет... учился он всё. А я, как дура, и за ним, и за ребёнком, да ещё и две работы везла. Говорит: «Ты, говорит, Лидочек, маленько потерпи. Вот получу, говорит, диплом, и заживём мы тогда с тобой...». Как же... А сам только в начальники-то выбился и сразу закрутил. А чего у тебя с рукой?
- Где? – не понял Крапивин.
- Да вон же, на костяшках. Подрался, что ли?
Он глянул на руку, и действительно заметил небольшую ссадину. Она напомнила ему об инциденте в кафе.
- Да нет, это так... это я нечаянно, - с запинкой отвечал он.
- Нечаянно? Ну, ну, - недоверчиво хмыкнула гостья. – Так вот я и говорю, терпела я терпела - всё думала, ну как же, ребёнок и без отца... Ну а как он спутался с этой, своей... не знаю, кем она там у него числилась... Короче, собрала я его пожитки в чемодан – и за дверь. А сколько ж ещё терпеть?
От спёртого ли воздуха, от водки ли, а, может, от всех этих разговоров Крапивина начало мутить. Он поднялся и вышел на балкон. Лида продолжала бормотать, даже не замечая его отсутствия. Потом стихла. Он постоял ещё немного и вернулся в комнату.
Гостья сидела в кресле, уронив голову на грудь - она, кажется, задремала. Подойдя к столу, он чем-то нечаянно звякнул, она вздрогнула и подняла голову.
- Сколько там уже? – забеспокоилась она. – Чего-то я у вас засиделась.
Крапивин посмотрел на часы.
- Почти девять.
- Как, девять?! – всполохнулась она. – Иди ты! Так много?! - Она попыталась выбраться из кресла но, лишь приподнявшись, плюхнулась обратно. – Ничего себе, - пробормотала она, - вот это я набралась. А там у меня Димка... совсем один... небось, потерял меня совсем... Да вытащи же меня отсюда! Чёрт, ноги, как не свои...
Крапивин подошёл, подхватил её за руки и стал тянуть на себя. Она не подавалась, а только дрыгала ногами, чем ещё больше затрудняла ему задачу.
Наконец ему всё же удалось утвердить её на ногах. Но и после этого, она всё метила повалиться. Тогда он обхватил её поперёк туловища, и таким порядком вывел в коридор. По дороге она хваталась за косяки, а один раз даже боднула головой стенку, оцарапав до крови себе лоб.
Тут, откуда ни возьмись, появилась дежурная. Она суетилась, подступая то с одного, то с другого боку, но помочь ничем не могла, а только мешала.
Но всего трудней Крапивину пришлось на лестнице. Вот где он вспомнил и чёрта, и бога. Лида едва переставляла ноги, хваталась за перила, а то вдруг неожиданно бросалась вперёд, так что лишь ценой неимоверных усилий ему удавалось удержать её от падений.
В конце концов они выбрались на крыльцо. На улице моросил дождик. Крапивин дышал, как загнанная лошадь. Удерживая спутницу, навалившуюся на него всем телом, он стал искать глазами такси.
А в это время на другой стороне улицы открылась дверца машины, и показался человек с жиденькой бородкой. Что-то пряча за пазухой, он собрался перейти дорогу, как вдруг к гостинице подкатило такси. Из него выскочили парень с девушкой. Весело взвизгивая и укрываясь от дождя, они кинулись к крыльцу. Крапивин свистнул и стал махать водителю, чтобы тот подождал. Потом уже при его содействии, он запихнул женщину на заднее сиденье.
Человек с бородкой, сделав небольшой крюк, перешёл улицу и остановился метрах в двадцати от того места, где всё это происходило. Он не решался подойти ближе.
Вскоре сюда же подъехала ещё одна машина такси. Задняя дверца её распахнулась, и на тротуар выскочила Роза. Расплатившись с таксистом, она направилась было к крыльцу, как вдруг заметила Крапивина. Тот как раз боролся с Лидой, пытавшейся выбраться из машины и ругавшейся на чём свет. Бог знает, что ей там примерещилось, но она ни в какую не хотела ехать.
Роза остановилась и стала наблюдать. Наблюдал и человек с бородкой, который явно нервничал и озирался по сторонам. К его досаде у крыльца становилось уж очень многолюдно. К тому же, к уже действующим лицам, прибавился ещё и таксист, подвёзший Розу. Он вылез из машины и, подойдя к месту действия, стал давать рекомендации относительно буйной пассажирки. Сцена выходила самая что ни на есть безобразная. Женщина хватала Крапивина и помогавшего ему таксиста за рубашку, лягалась и вопила на всю улицу. Пришлось изрядно с ней повозиться, прежде чем она пришла в чувство и утихомирилась.
Дверца, наконец, захлопнулась, и машина отъехала. Вслед за ней отъехала и вторая машина.
Смертельно устав, Крапивин продолжал стоять на тротуаре, подставляя лицо дождю и переводя дыхание.
Тем временем человек с бородкой огляделся по сторонам, зябко повёл плечами и направился было к нему, вынимая из-за пазухи пистолет. Но тут он заметил Розу и невольно замешкался. А в это время на крыльцо высыпала толпа мужчин и женщин. Все хмельные и разгорячённые, они смеялись и болтали, перекрикивая друг друга.
Немного отдышавшись, Крапивин поискал по карманам и, не найдя сигарет, пошёл обратно в гостиницу. И тут застыл, как вкопанный.
- Роза! – На секунду он даже лишился дара речи.
Склонив набок голову, она разглядывала его с насмешливым любопытством. Потом не выдержала и рассмеялась.
- Не вижу ничего смешного, - мрачно заметил он.
- А я вижу, - оборвав смех, сказала она.
Человек с бородкой злобно чертыхнулся, сунул пистолет обратно за пазуху и вернулся к машине.
- А ты как здесь очутилась? - стараясь скрыть радость, спросил Крапивин.
- Никак! – сверкнув глазами, отрезала Роза. – Просто заехала попрощаться, вот и всё. Ну а вы?.. Как я погляжу, вы уже не брезгуете ничем? Кто эта развалина?
- Она не развалина, а просто несчастная женщина... Послушай, - он устало вздохнул и покосился на галдевшую толпу. – Может, ты хоть сегодня перестанешь язвить? Ей богу, мне сейчас не до того.
- Ну ещё бы - такую бабищу отхватили! - ехидно хохотнула Роза. - Где только вы её выкопали?
- Что, опять будем ссориться? – нахмурился Крапивин.
- Ещё как будем! – вскрикнула она.
- Хорошо, - кивнул он, - тогда ты здесь ссорься, а я пошёл. – Он развернулся и направился к крыльцу.
Секунду постояв, Роза бросилась за ним вдогонку и, обогнав его на ступеньках, выставила перед ним руку. Крапивин остановился.
- Уходите, да!? – крикнула она. – Вы - старый, бессовестный развратник!.. Сами уходите, а меня оставляете!? Вот, значит, как!?
Толпа на крыльце примолкла и обратилась в их сторону.
- Во-первых, не кричи, - спокойно осадил её Крапивин. – А во-вторых...
- Во-первых, во-вторых!.. И всё-то у вас по полочкам. А на какой полочке у вас я?
- На самой верхней, не сомневайся, - устало заметил Крапивин. - Послушай, поднимемся ко мне. Ну честное слово, я что-то устал. – Он протянул к ней руку, но она отпрянула. – Так, не пойдёшь?
- Не пойду!
- Что ж, ладно. – Он пожал плечами и шагнул к двери.
- Куда это вы?! – И снова она очутилась перед ним. Глаза её полыхали. – Уже и обрадовались, да?! Вам лишь бы отделаться от меня поскорей?! – Она угрожающе размахивала сумочкой, словно бы целясь его ударить.
- Ну хватит дурить! – разозлился Крапивин. – Какого чёрта ты здесь устраиваешь? - Он отобрал у неё сумочку и, схватив её за руку, потащил за собой. Роза пыталась отбиваться, но не сильно, а скорее для виду. Толпа проводила их шумными рукоплесканиями.
Продолжение: http://proza.ru/2010/07/27/298