«Мы в ответе за тех, кого приручили».
А.Сент-Экзюпери.
История одного кота.
Сегодня я уже считаю себя адептом идиомы: «Случайность, есть запрограммированная необходимость». Но той весной мне было девятнадцать лет, и я смотрел на мир иными глазами.
Он появился в моей жизни совершенно случайно. Маленький, черный, забавный котенок с огромными глазищами. С момента моего с ним знакомства, между нами зародились особые отношения, такие, какие могут возникнуть только между человеком и животным. Что-то архаичное, неведомое, но ощущаемое.
Буквально через месяц от его поселения, в моей квартире начался ремонт. Строители, выполнявшие черновую работу, притащили на своих ботах стразы стригущего лишая, и Бармалейчик, так я назвал кота, конечно же, заразился. Вначале, «благодаря» предположениям нашей домработницы, я рассчитывал, что у кота авитаминоз, но когда у него начала выпадать шерсть и появляться явные очаги болезни, додумался таки обратиться к ветеринару. Вердикт был плачевным. Врач предложил мне усыпить животное. Усыпить моего Бармалюшку, котенка умещавшегося на моей ладони, радостно встречавшего меня из института. Я отказался. Ветеринар, безнадежно покачав головой, выписал мне список лекарств и назначения. Никогда не забуду, как я ставил уколы коту. Ему тогда было не больше трех месяцев. Тоненькие лапки, и их необходимо не проколоть насквозь, а он верещит и крутиться. А эта, гадко-желтого цвета жидкость, которой я обрабатывал его раны, а он выкрашивал стены. Но кот хотел жить, в нем читалось желание существовать, я чувствовал это. Попытка удалась. Через несколько месяцев кот выздоровел и активничал больше прежнего.
Та весна была богата на роковые встречи. Не случайно я повстречался с девушкой, которая меньше чем через два года стала моей женой. У нее, возможно это совпадение, тоже были большие, бездонные глаза. Я действительно полюбил её с первого взгляда.
Но эта история о коте, о нем и продолжу. То, что между нами существует связь, я явно осознал летними ночами, когда мы вместе любовались луной. Причем Бармалей, всегда менял свое поведение, а оно надо признать было активным. Словно учтивым становился он пред владычицей ночного света. И меня приобщал к таинственному культу. Именно в то время, когда у меня не было академических раздражителей бессонницы, я заболел или пристрастился к ней.
Бармалей рос в квартире, на дух не перенося улицу. Его все устраивало, подходило это и мне. Но время проходит. Живые существа развиваются и ввязываются в перемены собственных жизней. Так случилось и у нас. Я окончил институт, начал работать, женился. В мою первую брачную ночь, кот в первый раз ушел из дома. Сделать это, ему не составляло труда. Квартира моя располагалась на первом этаже, балкон был оплетен старыми виноградными ветвями, а за открытыми окнами благоухал август месяц. Утром был страшный переполох и удачные поиски, Бармалей спал на ветке вишни недалеко от дома, но я не понял тогда, или не желал понять, того, на что мне намекал кот. С моей первой женой, мы прожили в браке два года. Жили весело и наверное счастливо. Расстались за два месяца с жутким скандалом. Это тема для отдельной истории, поэтому ограничусь лишь фактами. Вечер прощания помню смутно, словно отрезок вырезан из моей памяти, я громил квартиру, бил посуду, происходил ужаснейший скандал, все метались в злобе. Лишь кот сидел на подоконнике и смотрел то на нас, то в темень февральской ночи за окном. Жена ушла, кот остался. Я никогда не забуду взгляд кота. Я сижу на груде разбитого хламья, а с подоконника на меня взирает кот, словно выговаривая, я же предупреждал.
Мы остались с ним вдвоем в огромной и пустой квартире. Тяжкие дни февраля и марта мы провели в затворничестве. Я пил, он сидел рядом и слушал мои исповеди. Но, пришла весна, и в нас проснулось вполне свойственное всему живому чувство. Так, майской ночью, мы с котом ушли из дома. Я сказал ему - «иначе нельзя», и он словно ответил мне – «безусловно». Это было великолепно, я выходил через дверь, кот через окно. Мы уходили и возвращались практически одновременно. Это был уже словно ритуал, я подходил к углу дома, выкрикивал его имя и через несколько мгновений из тьмы ночи появлялся Бармалей. Мы шли рядом, рассказывая друг другу о своих приключениях, заходили домой и ужинали. Такой близкой и тонкой связи, которая была между нами в ту пору, а это где-то около четырех лет, у меня не было ни с кем из иных живых существ. Были дни, когда грусть овладевала мной, и я плакал как мальчишка, но кот прыгал мне на руки и негатив отходил.
Однажды осенью, в мою жизнь вошла иная девушка. Вошла и осталась надолго, кто знает, может и навсегда. Но это случилось, мы стали жить вместе. Причем она пришла не одна с ней был ее спутник, кот сиамской породы по имени Эммануил, по домашнему Манця. Как я с ней, так и наши коты между собой долго и безуспешно выясняли отношения. Неизвестно чем бы это все закончилось, но как-то раз весной (это действительно было в мае), мы подобрали кошку. С первого дня она стала вести себя так, словно все время жила с нами. Коты, конечно, кинулись добиваться её расположения, но она выбрала Бармалея, а Манцю, несколько раз так отрезала, что он навсегда зарекся пристраиваться к ней. И в нашей квартире воцарилась мирная жизнь. Через определенное время Шанталь, кошке дали такое имя, родила котят. Четыре черных копии Бармалея, что говорится от усов и до хвоста. Это были веселые дни, семеро котов, два человека – полное веселье. И это продолжалось бы дальше, но забеременела моя спутница. Беременность она переносила тяжело и её гинеколог запретил ей контактировать с котами. О, это была еще та история: во-первых, нам решиться расстаться с ними, а во-вторых, их переезд. Манцю отправили в дом жены, он там вырос, Шанталь с котятами к моей бабушке, до сих пор большая часть котов на её улице носят характерный черный окрас, а Бармалей ушел сам. Мы сидели с ним на балконе, я курил и объяснял ему, что мне очень важно, чтобы родились здоровый ребенок, он смотрел на меня, слушал. А после, я буквально на секунду отвернулся, чтобы затушить очередную сигарету, кот прыгнул в окно.
С того вечера прошло уже семь лет. Я отец двоих детей, жизнь наладилась и фонтанирует. За прошедшие годы, Бармалей ни разу не возвращался домой. Даже когда я видел его на улице и пытался подойти, он пятился и убегал. Позже я случайно узнал, что он очаровал продавщицу мясной лавки неподалеку. Познакомившись с этой женщиной, мы решили, что я буду передавать ей деньги на корм и на всякие нужды кошачьи. Жизнь мерно шла своим чередом.
Сегодня, возвращаясь домой, я увидел что под моим балконом сидит черно-серый кот. В нем я безошибочно узнал Бармалея. Кот не убежал от меня, когда я приблизился, лишь грустно так прохрипел - Мяэу. Бармалей постарел и очень осунулся. По всему телу следы лишайных очагов. В глазах его я прочел усталость. Мы снова сидели рядом, я снова пытался ему что-то сказать, но в душе моей воцарилось неприятное ощущение. Ощущение виновности. Не имея сил быть с ним рядом дольше, я ушел домой. Выйдя с сигаретой на балкон, я увидел, что кота кормит какая-то очередная женщина. Бармалей наевшись, зная о моем присутствии, но демонстративно не оборачиваясь, именно сиганул, чего я никак не ожидал в противоположную сторону улицы и буквально взлетел на ветку дерева. На душе моей стало легче. Если он приходил проститься, то мы простились. Если по старости решил вспомнить прошлое, то и это удалось. Но во мне зародилось чувство, что кот предупреждал меня, и я даже знаю о чем. На этот раз, я прислушаюсь к его совету.
Докурив сигарету и улыбнувшись заходящему июльскому солнцу, я шепнул – «Жить будешь до смерти, старый друг»…