Чем меньше женщину мы любим,
Тем больше нравимся мы ей.
А. С. Пушкин
Двое – лучше, чем один.
Она
Он не любит меня. Он всегда говорит мне это перед отъездом. Уже бы следовало понять, что это значит, что он здоров и готов двигаться вперед, а все равно режет. Больно, как ножом по сердцу. Как будто открывает мою старую рану. Только я успокоюсь, начну привыкать к тому, что все, наконец, в порядке, и он рядом, и пусть так будет еще все пару дней, пару часов, главное – вместе. У того, кто любит, нет гордости. Пара дней – все, что у меня есть. А потом опять – я не люблю тебя. И я не выдерживаю, отворачиваюсь и убегаю в дом. Небольшой плюс: я не вижу, как он уезжает, как его стройная фигура исчезает в закатном солнце.
Для кого-то закат – это романтика, я же просто ненавижу это время суток. Потому, что потом приходят сумерки, потом – ночь, а я одна, совсем одна. Нет, слез больше нет. Есть лишь тоска и страстное желание узнать, куда он уехал. Вся эта ночь проходит в размышлениях. Потом целый день я не нахожу себе места, жду (а вдруг вернется?), потом как – то дожидаюсь следующей ночи, но снова без сна. Как будто горю в медленном огне. Наверное, в аду есть такая пытка – неразделенная любовь. Кричи не кричи, а тот, кто может помочь, не хочет да и не может сделать этого.
Поэтому я просто вспоминаю его. Вижу его как в первый день. Длинные черные волосы, шляпа, плащ от холода и от жары, прекрасные живые глаза, в которых всегда будет жить этакая насмешка над миром. Губы редко улыбаются, как будто умеют лишь кривиться в усмешке. Но я знаю, что он умеет улыбаться, и его улыбка прекрасна. Я видела ее и страстно желаю, чтобы хоть раз он улыбнулся ТАК мне. Мечты, пустые мечты…
Когда я увидела его впервые, я еще была дочерью богатой, уважаемой семьи, единственной девочкой среди семерых мальчишек. Любимица отца и братьев, красавица, правильная, манерная, строгая, образованная. А с другой стороны – глупая, молодая, наивная, неопытная. Мать моя уже двенадцать лет к тому времени как умерла, поэтому мне не у кого было спросить ни о чувствах, ни о желаниях. Все парни в моих владениях знали, что я хозяйская дочка, а значит, без обещания жениться ко мне и на пушечный выстрел нельзя подойти.
А ему было все равно. В первый же вечер он въехал на лошади, насмешливый, высокомерный. Конь под ним гарцевал, ветер сорвал шляпу, а я, удивленная приходом гостя, только вышла на балкон и успела увидеть его серые – серые, как небо во время грозы, глаза. И все. Отец, хозяйство, братья – все стало маловажным, второстепенным. Мне казалось, что небо сейчас рухнет от его голоса. Его взгляд равнодушно скользнул ко мне, он спросил, где хозяин. С трудом придя в себя, я ответила, что отец на пашне. Он кивнул в знак прощания и развернул коня, оставив меня в полной растерянности.
Я тогда еще не понимала, что со мной, почему родительский дом вдруг стал тесен. Я спросила у брата, кто этот незнакомец. А тот посмеялся над моим вопросом: дескать, это же маг-охотник, приехал изловить наше озерное чудище, а то отцу надоело таскать жертвы. А зовут охотника – Кристиан де Брассура, рыцарь ордена Зари (в то время так назывался известнейший клан охотников, маги также входили в него). Я тогда весь день ходила молча, шепча про себя его имя.
Кристиану удалось убить зверя с первой же попытки. По этому случаю мой батюшка закатил пир. Ели, пили, веселились. Отец очень рад был избавлению от чудища. Я пробыла на празднике два часа, а потом ушла. Некоторое время я бродила по коридорам, а потом спустилась в сад. Не находя себе места, я вышла на подъездную дорожку и увидела, что Кристиан седлает коня. Впадая в полную прострацию, я подошла к нему.
Он внимательно поглядел в мои глаза, а потом впервые заговорил со мной серьезно:
- Как тебя зовут?
- Лика, - отвечала я, страшно волнуясь. – А почему ты уезжаешь в разгар праздника? У тебя охота, новое задание, да?
Кристиан помолчал, внимательно глядя на меня.
- Ли – кА, - протянул он. – Выходи замуж, Лика.
В горле вдруг оказался ком, который не проглотить.
- Кристиан, - вдруг прошептала я, ощущая, как тает мой голос. – Я люблю тебя.
Он взглянул на меня снисходительно.
- Разлюбишь, - наконец сказал в ответ. – Выйдешь замуж и разлюбишь.
Не дав мне что-нибудь возразить, Кристиан де Брассура, рыцарь ордена Зари резко развернул коня и поскакал прочь. Он так и повернул головы, а я впервые смотрела, как уезжает тот, кого я полюбила.
Надо сказать, по материнской линии нашему роду передавались колдовские гены. Со временем, когда их при рождении заполучила я, они были много слабее. Глядя вслед уезжающему любимому, я впервые захотела их развить.
Страшной была не ночь, когда он уехал, страшным оказалось утро и весь последующий день, а потом год. Я все пыталась успокоиться, последовать его совету, забыть. Не смогла. Больно в сердце, но слез не было. Было желание быть рядом, идти рядом. Отец иногда приводил женихов, но я их просто не воспринимала. Братья говорили о Кристиане, что он призрак, мечта. «Забудь, дочка», - увещевал отец.
Спустя еще год мы отправились на ярмарку в соседнюю деревню. Я бродила по празднично украшенным улицам. Ноги несли меня вперед, я была погружена в свои нерадостные мысли, не видела, куда иду. Очнулась лишь перед Заколдованным лесом, который находился на краю деревни. Почти стемнело, деревья выглядели еще более страшными, чем при свете. Я стояла, приложив руку к сердцу. Лес выглядел притихшим, тысячи глаз смотрели на меня из сгущавшейся тьмы, тысячи веток казались застывшими руками. Но что – то тянуло в самую глубь леса, где когда – то жила страшная ведьма. Говорили, ее заклятия были такой силы, что навеки врезались в лесную почву. Крестьяне опасались ходить в лес по ночам. Самые жуткие заклинания она творила на своей поляне, где потом и была убита без передачи дара.
Совсем стемнело. Лишь полная луна освещала мой путь. Страшное зрелище открылось моему взгляду: сотни, если не тысячи неподвижных, закованных в заклятья, фигур, будто вытесанных из камня. Но никакому художнику или скульптору не передать таких выражений лица, такого дикого ужаса. Те, кто убил ведьму и остался навеки там. Незаметно я вышла к середине аллеи. Центральная фигура – это был всадник на коне, огромный черный плащ поднят в неосязаемом ветре, рука в жесте защиты. Взглянув в глаза, я вздрогнула, мороз по коже пошел. Это был тот, кого я любила. В отчаянии, не желая верить в его страшную погибель, я подняла взор на луну и попросила ее:
- О, Луна, та, что соединяет влюбленных, о Геката, великая богиня темноты, прошу тебя, верни жизнь моему любимому, Кристиану де Брассуре. О, Луна, дщерь любимая просит тебя! Смерть, погибель отведи, не дай погибнуть настоящей любви. Заклинаю тебя ночью темною, светом лунным, землей этой окаянной. Да будет так!
Минуту ли, час я ждала, ощущая, как пробуждается первый проблеск истинной моей силы, а потом, будто скрип пошел по лесу. Я, испугавшись, очертила круг, включив в него и Кристиана. Так и просидела всю ночь, слыша этот страшный скрежет. Лес стонал, но добраться до меня не мог. Я задремала, а потом не заметила, как уснула.
Разбудил меня… Кристиан. Живой, невредимый, а главное, почему – то сердитый.
- Как ты оказалась здесь? – сурово спросил он.
- Пришла, - отвечала я, глупо улыбаясь. ОН жив! У меня получилось!
- Как ты меня освободила?
- Не знаю, заклинание само сложилось. Во мне есть магия, Кристиан, по материнской линии. Может, теперь, мы пойдем вместе?
Минут пять он молчал, приходя в себя, а потом выдал:
- Надо тебя домой отвезти, а то родные волнуются.
- Кристиан, - простонала я. – Я…
- Знаю, любишь, - сказал он, отвернувшись. – Но послушай. Я не люблю тебя.
Я тихо вскрикнула.
- Да, - продолжал он. – И не пытайся, я никогда не полюблю тебя. Мы слишком разные, мы живем по – разному. У нас разные пути. Я никогда не смогу быть крестьянином или мирным человеком. А тебе нужна спокойная жизнь. Я повторяю: я не люблю тебя и никогда не полюблю. А сейчас вставай, я отвезу тебя к отцу.
- Кристиан, - прошептала я. – Но ведь я смогла тебя расколдовать.
- Просто совпадение.
- Если ты хочешь, чтобы я оставила отца и семью, то я сделаю это.
- Не будь глупой и лезь в седло, - велел он.
- Кристиан…
- Хватит, Лика. Я все сказал.
В отчаянии я стукнула ногой по земле. Потом, чтобы насолить ему, я подняла ком земли и посмотрела в лицо Кристиану, который следил за мной с опаской.
- Я, Лика, клянусь свободой земли, теплом солнца, что всегда буду любить Кристиана. И да не разлучит нас ни небо, ни земля, ни вода, ни огонь! Да будет так!
Никогда я его таким злым не видела. Он схватил меня за руку с землей, заставил бросить, а потом силой посадил на его лошадь. Всю дорогу до деревни мы молчали.
В деревне он гордо довез меня до отца, спустил меня на землю, снисходительно кивнул старику и уехал, не глядя на меня.
Два месяца я была дома, стараясь снова позабыть его (как послушная дочка), а на самом деле думая, как бы мне уговорить отца отпустить меня. Теперь я была уверена в необходимости отъезда. И случай представился. Сестра отца, живущая в столице, умирала. Мне было велено пойти и порадовать тетю своим цветущим видом.
Город поразил меня с хорошей стороны. Еще сильнее меня поразило заявление тети, которая совсем не умирала, а выглядела вполне здоровой. Тетя сообщила мне, что она проживет еще ровно сто один день. В ее магическую задачу входит передача дара мне, единственной женщине нашего рода. Услышав о моем подвиге в том лесу, она только хмыкнула. Тетя с жаром взялась за мое обучение и всего за каких – то тридцать дней я знала все базовые заклятья. В следующем месяце мы бродили по окрестным лугам, и я работала над лечебными заклинаниями и учила названия трав. Разумеется, тетке было известно о моем чувстве, но когда начинала говорить я, она переводила беседу на другую тему или вовсе замолкала. На третий месяц мы занимались уже боевой и защитной магией. Они давались мне хуже всего. Тетя же говорила мне, что это чисто мужская магия. «Не женское это дело – сражаться», - посмеивалась она над моими файерболами. Я тихо злилась, но упрямо продолжала тренироваться. Под конец месяца моих заклятий стали бояться местные жители. Тетя начала глядеть с уважением.
Последние ее десять дней были тяжелыми. Я готовилась к принятию дара, она стонала от боли, привычные отвары из трав уже не помогали. И вот ровно в полночь моя тетя отдала мне весь свой дар до капли. При этом она настоятельно посоветовала мне оставить идею быть с Кристианом. «Он не твоя судьба, тебе нужен тот, кто станет носить тебя на руках. Тот, кто будет ценить тебя всем сердцем и душой. Милая, я желаю тебе счастья», - потом она отошла в лучший мир.
Так я получила силу. Я решила найти Кристиана, только чтобы показать, что разлюбила. Я шла по его следу много ночей и дней. На исходе третьего года, когда начиналась осень, я нашла его. Кристиана прокляли, и он находился в монастыре, проходя лечение (так сказала настоятельница).
В эту нашу встречу я увидела его в монастырском саду, он был одет в свой обычный плащ. Правда, несмотря на солнце, он вздрагивал, будто боль терзала его каждую минуту. Набравшись храбрости, я подошла и сказала:
- Здравствуй, Кристиан.
Он встрепенулся, скользнул по моей фигуре невидящим взглядом, потом сделал над собой усилие и ответил:
- Здравствуй, Лика. Что ты здесь делаешь?
- Я искала тебя, Кристиан, - ровным голосом сказала я.
- Зачем? – сдавленным от боли голосом проговорил он.
- Я хочу тебе помочь.
- Брось, Лика, мне не помочь. Я проклят, - Кристиан снова задрожал, и я невольно протянула к нему ладонь. И тут я поняла. Я все еще любила его! Да еще сильнее, чем раньше. Любила и хотела, чтобы он был здоров. Я прошептала заклинание Исцеления жарче, чем для любого из моих больных. Кристиан тихо вздохнул и закрыл глаза. Я села рядом, держа руку.
Я не помню, сколько прошло времени. Но, видимо, день начал клониться к вечеру, когда Кристиан открыл глаза. Я увидела удивление в любимых глазах. Он встал и выровнялся; дрожи как не бывало. Подошедшая к нам настоятельница ахнула от удивления. Он кивнул ей с презрительной улыбкой. Я же сделала отгоняющий знак пальцами левой руки. Та вскинула руку в таком же жесте. Взглянув на застывшего Кристиана, я включила защиту и вытащила легкий меч. Бывшая монахиня сделала то же.
- Зря ты пришла сюда, колдунья, - проговорила она. – Он проклят, и ты ему не поможешь.
- Колдунья не я, а ты, - отвечала я. – Ты околдовала его. Зачем?
- Он не хотел быть моим. Так не достанется же он никому!
Я посмотрела на Кристиана. Тот стоял со спокойным выражением лица. Но в его взгляде я прочла насмешку.
Я пустила свою силу по лезвию меча, и мы схватились в ближнем бою. Я начала одолевать, но тут моя противница позвала подмогу, которой занялся Кристиан. Он убивал их голыми руками, я полностью сосредоточилась на ведьме.
- Ты погибнешь! Отступи! – кричала она мне.
- Он не будет твоим никогда! – не успокаивалась моя противница, и эти слова разожгли во мне ярость. В тот момент я впервые применила заклятие Смерти. Оно оказалось столь сильным, что ведьма разлетелась на куски, а монастырь начал рушиться. Среди руин
Кристиан нашел свои вещи, и дальше какое – то время мы шли вместе. Никто из нас не хотел касаться больной темы. Поэтому, когда однажды утром я снова осталась одна, я не беспокоилась. Мой любимый оставил мне записку. Ее я сожгла и снова пустилась на поиски.
Теперь он не мог уходить далеко, и я точно знала, где он. Это было как шестое чувство. Я не старалась приблизиться, просто была недалеко. Эта тактика позволила мне спасти его от двух смертельных ловушек, опасных ран и прочих опасностей. Я ничего не хотела взамен, просто быть с ним, видеть его усмешку, его глаза. Так было и в этот раз. И снова эта фраза «Я не люблю тебя».
Горько вздохнув, я заметалась по комнате, собираясь в дорогу. Мое сердце шептало, что пора ехать. Расплатившись с хозяином, я села на коня и поехала на север.
Он
Я стоял прямо. Приходилось. С тех пор, как я встретил Лику, меня будто прокляли. Я не могу проехать и полдороги, чтобы не попасться в какую-нибудь ловушку. Вот и сейчас, распрощавшись с Ликой, я поехал вперед в поисках работы и нечаянно наступил в древнюю пентаграмму, сделанную еще эльфами. И застыл. Я смог лишь прочитать заклятие. Все как обычно.
Нет, не так. Это «обычно» длится уже почти восемь лет. С самого первого дня, как я увидел ее в родительском доме. Ее взгляд показался мне похожим на взгляды других богатых наследниц, поэтому я просто попросил ее забыть обо мне. Я был уверен, что это лишь влюбленность, временное увлечение. Она ушла, и я полтора года был спокоен и не вспоминал о ней. А потом, меня затянуло в этот ужасный лес. Я сильный маг, но некоторые заклинания земли мне не по силам.
А потом меня нашла Лика. Не знаю, как девчонке удалось меня освободить, но очнулся я утром и получил назад способность двигаться. Потом только я заметил девушку и понял, кто это. Я был очень зол на нее, но ничего не мог поделать. Поэтому я в сердцах сказал ей, что думаю. А она, дурочка, еще и поклялась. Да, я думаю, с этого момента я начал попадать во все западни и ямы, которые встречал по пути. «Если есть впереди ловушка, то Кристиан непременно ее проверит, а Лика обезвредит», - поговаривали мои недруги. Самое обидное то, что мои друзья считали, что я должен беречь Лику и уступить ей. Что я должен быть с ней.
Даже та злобная ведьма. Перед тем, как проклясть меня, она погадала. Мне выпала настоящая любовь. Не поймите неправильно. Я не против любви. Но Лика!!! Я решительно не могу понять, зачем я ей. Любая другая оставила бы меня в покое, но она…
Не думайте, что я не признаю красоту Лики. Я нахожу красивой и ее улыбку, и глаза, и волосы, но ведь она могла просто выйти замуж за какого – то фермера. И была бы счастлива!
Понимаете, я недостоин Лики. В отличие от нее, я жил с семьей всего – то год, а потом мне пришлось учиться магии и боевым навыкам. Моя семья отказалась от меня, и я привык считать себя… одиночкой. Я есть у себя, и мне хватает. Мне просто больше никто не нужен.
Вот сейчас дождусь Лику, она меня освободит, и поеду дальше.
Понимаю, это эгоистично, но я просто боюсь ее любить. Я ведь и раньше не верил в любовь, но Лика уже столько раз доказала обратное, что я не знаю, что ей говорить. А на мой вопрос, чего она от меня хочет, она лишь опускает свои зеленые глаза и тихо отвечает: «Просто быть с тобой». Мне даже непонятно, что она имеет в виду. Лика ведь и так видит меня чаще, чем мне хотелось бы.
Когда я спрашиваю у нее, каким образом она меня находит, получаю в ответ улыбку и признание.
Наверное, она ждет, пока я сдамся. Пока не скажу, что люблю в ответ, пока не обниму ее. Но меня беспокоит, что будет потом. Вдруг Лика рассмеется и скажет, я победила, а потом уйдет.
И тогда мне придется идти за ней. Какая унизительная и глупая штука любовь! У любящих нет гордости. Есть лишь надежда и вера. Приятно быть любимым, но, наверное, я никогда не узнаю, что значит быть любящим.
Потому, что не люблю Лику. Потому, что слишком уважаю ее за ее дар, благодарен за мои чудесные спасения и веру в меня. Хотя если Лика исчезнет… Наверное, я останусь здесь навечно и буду гадать о несбывшемся.
Уже день клонится к вечеру. Где же Лика? Неужели хваленое шестое чувство подвело ее? Нет, я слышу стук копыт по гравию дороги. Ну да, вот она, моя суженая.
Я вижу, как она качает головой. Лика проводит рукой, и я свободен. Магия любви, магия близости.
Знаю – знаю, наверное, я должен обнять ее и поцеловать, и она ждет этого. Вместо этого она наблюдает, как я слезаю с коня и разминаюсь.
- Ты не ранен?- спрашивает.
- Нет, - отвечаю, - Ты опять ехала за мной, Лика?
Она вздыхает, и я замечаю слезы в дымчато-серых ресницах.
- Ну перестань, Лика, я жив, все нормально, - получилось неожиданно ласково. Она с надеждой подняла взгляд:
- Кристиан, - как умоляюще звучит ее голос. – Позволь мне ехать с тобой.
Я отворачиваюсь и смотрю на небо. Закат прекрасен, Лика рядом, чего же еще? В последнее время мне ее просто жаль. Неожиданно я вспомнил о портале в Хрустальный город. Я давно собирался проведать своего друга – мага и получить бесплатный совет. Путешествие небезопасно для одного. А Лика при случае меня освободит.
Тихие всхлипывания заставили меня почувствовать себя негодяем. Я повернулся. Лика искала платок в дорожном мешке, еле сдерживая слезы. Я вздохнул: я пожалею об этом.
- Лика, - осторожно начал я. – Знаешь, что такое Хрустальный город?
Она кивнула, вытирая глаза рукавом.
- Там живет мой друг, - сказал я. – И он приглашал меня в гости пару лет назад.
- Почему ты думаешь, что он все еще ждет тебя? – спросила она.
- Потому, что ему двести десять лет, и у него редко бывают друзья. Я знаю неподалеку портал в Лесу Красоты. Меня беспокоят ловушки, я вряд ли дойду один, понимаешь. Про эльфов я вообще молчу.
Она подняла на меня взгляд, полный надежды.
- В общем, твой дар будет мне полезен в этом путешествии. Так что ты можешь поехать со мной.
Такого счастливого лица я у нее никогда не видел! В порыве чувств она бросилась ко мне в объятья, и я невольно обнял ее. А вы думаете, легко видеть такую красоту и отказывать себе в прикосновениях? Так вот, я держал ее в объятьях и чувствовал себя глупо. Зачем я дурю девочке голову? Но уже поздно. Может, действительно пригодится ее талант. А я хоть друга повидаю да спрошу совета. Все-таки ему двести десять лет, он мудрее, опытнее…
***
Оказывается, ехать с тем, кто тебя любит, дело интересное. За время нашей быстрой скачки Лика не произнесла ни слова. Однако я почувствовал ее спокойствие и неожиданно сам ощутил покой. Странное чувство, что ты можешь рассчитывать лишь на себя, уходит без следа, когда ты понимаешь, что больше не один. Теперь нас было двое, и эта мысль окрыляла. Двое – значит, мы справимся со всем миром. Я решительно не волновался, пока вдали не показалось первое дерево. Вот тут-то я забеспокоился. Лес Красоты – бывшая резиденция эльфов. Сами они сейчас прячутся в глубине его, но перед этим наставляют кучу ловушек, подчас таких хитроумных, что сами попадают в них.
Я велел Лике спешиться и привязать лошадей у ручья. Сам же начал готовиться к прохождению, достал клинок. Моя суженая, побледнев, сделала то же.
- Идем след в след, - прошептал я. Она кивнула.
Шаг за шагом мы заходили все глубже в лес. Казалось, что мы ушли недалеко, но я знал эту коварную особенность Леса. Нам надо было пробраться через березняк к единственной ели.
Мы шли, я смотрел вперед и поэтому не сразу заметил летящую стрелу. Если бы не Лика…
Правда, при этом мы оказались в неожиданно интересной позе, называемой в народе «бутербродом». Я был в роли хлебушка, маслом – Лика. Ввиду ряда причин, мы застыли так минут на десять. А если честно, больно уютно лежала эта девочка в моих объятьях. Я же смотрел в ее глаза, и думал опять, какого черта она выбрала меня?
Спустя еще две минут я опомнился и спокойно попросил Лику слезть. Она послушно скатилась и легла на землю. Еще раз прислушавшись, я встал и помог подняться моей спутнице.
Странно или нет, но дальше мы шли без приключений. Ель оказалась на нужном месте, а активировать портал оказалось пустяковым делом. Жестом я пригласил Лику идти первой. Она посмотрела, чуть нахмурившись, но зашла. Через минуту я присоединился к ней. Мы стояли у врат Хрустального Города.
Хрустальный Город был построен миллион лет назад. Никто не знает, насколько он велик из-за постоянных туманных обманов. Известно лишь, что концентрация магии там настолько велика, что жить там могут лишь самые серьезные маги, коим и являлся мой друг. А вообще – то в Хрустальном Городе жили драконы в человеческом обличье, бессмертные маги, могущественные сидхе, и даже изгнанные боги. Поговаривали, что Хрустальный Город был построен за час. Создатель его просто зарыл небольшой кусочек хрусталя в землю и полил его живой водой. Конечно, вначале город был размером с поселок, и его невиданной красоты башни привлекали внимание. Многие хотели бы там жить. Желающих оказалось так много, что Создателю пришлось начать эксперименты по защите города. А так как Создатель являлся по совместительству еще и магом Иллюзий, мы получили почти совершенную защиту. Не знающий магию не выживет там и пяти минут. В Хрустальном Городе жили на редкость вредные мороки, они не только привлекали, но и были реалистичны. Я проинструктировал Лику, чтобы она ни с кем не уходила. Через час мы вышли к башне правителя города.
- Здесь живет мой друг, - сказал я ей. Он и не слишком любит женский пол. Ты подождешь здесь, Лика, хорошо?
Она кивнула, прислонившись к бортику красивого фонтана: молодой человек, стоя на коленях, вручал своей любимой кувшин, из которого изливалась вода.
- Ты все помнишь, Лика?
- Да, - чуть сердито сказала она. – Не волнуйся, Кристиан, я справлюсь.
Я кивнул и пошел подниматься по лестнице в башню. В прошлый мой визит сюда все выглядело не таким красивым. Ну, вот и кабинет Правителя. В результате часовой прогулки по городу я понял, что Кардуэну (так зовут моего друга) удалось добиться значительных высот.
- Кристиан, сколько лет? Ты обещал появиться раньше! – с легким укором сказал он. – Кажется, твоя аура изменилась в лучшую сторону, ты стал опытнее, сильнее. Но, конечно, не сильнее меня. Однако, еще одно изменение, и ты имеешь все шансы получить бессмертие. Откровенно говоря, меня удивляет, что ты еще его не получил.
- Я тоже рад тебя видеть, Кардуэн, - ответил я. – Ты высоко забрался.
- Я научился летать, - отшутился мой друг. – Вина?
Я кивнул, усаживаясь.
- Слушай, Кристиан, что я тебе говорил о женщинах? – ставя передо мной бокал с вином, спросил он.
Я усмехнулся.
- До или после попойки?
- До, мой друг. До.
Я задумался.
- Понятно, - тяжко вздохнул Кардуэн. – Слушай. Женщин много, и они разные. Они все красивы и милы, единственное их предназначение – быть с нами и продолжать род человеческий. Ах да, еще они иногда готовят ужин и умеют сражаться. Но в своем большинстве женщины – слабые существа, управляемые чувствами и своими переживаниями.
Он остановился, а я поспешил заполнить паузу:
- Ты был прав, я не смог бы этого запомнить. Но эта женщина…
- Лика, - сказал мой друг. – Да, я слышал. Какая изумительная магия любви. Кто – то из богов решил отблагодарить тебя. Ценный и редкий дар, надо сказать. Да и сама она недурна собой. Но что ей на самом деле нужно?
- Я не знаю, - отвечал я. – Она говорит, что любит и хочет быть рядом.
- Они все так говорят. Вроде бы она не крестьянка, да?
- Нет. Ее отец владеет поместьем, она единственная дочь в своем роду.
- Она красива?
- Да, - машинально сказал я.
- Она умна?
- Да.
- Она нравится тебе, Кристиан?
- Да, - сказал я, не успев подумать. А потом я вскочил:- Что?
- Она нравится тебе, Кристиан. Ты ее по-своему любишь. И втайне горд, что Лика ходит за тобой по пятам. Если ты хочешь совета, то он таков: прими ее, и будешь счастлив. Отличная партия, поздравляю.
Я молчал, разглядывая витраж оконного стекла.
- Я недостоин ее.
- Брось, Кристиан. Лика любит тебя не за что-то, и не вопреки чему-то. Сейчас она просто любит тебя. И ты никуда от нее не денешься. Поэтому прекрати мучить себя и ее, перестань искать глупые отговорки, прими ее любовь, и идите дальше вместе, как два любящих человека.
- Я не знаю, что такое любовь.
- Знаешь, Кристиан. Все ты знаешь. Ты благодарен Лике и уже сам склоняешься к мысли остаться с ней.
Я вздохнул, а потом хлебнул вина. Даже остывшее, оно обжигало горло.
- Я не знаю, как ей сказать.
Кардуэн тяжело вздохнул.
- Никто не знает, но говорят же! И, вообще, ты уже все решил для себя. Ты пришел сегодня ко мне, чтобы еще раз услышать все из моих уст и убедиться, что ты прав. Я желаю тебе счастья, Кристиан. Верь мне, ты найдешь слова.
Я призадумался, глядя в стакан.
Кардуэн подошел к Кристаллу связи.
- Через две минуты комендантский час. Видишь ли, в моем городе обнаружился какой – то дикий морок. Он появляется каждый день в восемь часов и показывает самые жуткие картины своим жертвам.
Я вскочил. Лика одна на улице!
- Ты видишь по Кристаллу, где он сейчас?
- Каждый вечер он как бы совершает обход. Скоро он будет возле моей башни, а что?
Я лихорадочно заходил по комнате.
- Лика внизу одна.
- Иди и приведи ее сюда. Против этого морока она не выстоит.
Я быстро спустился по лестнице и отворил дверь.
- Лика, - позвал я через туманную дымку. – Лика, ты здесь?
Молчание.
Я подошел к фонтану. Там, где раньше сидела оставленная мной девушка, лежала лишь ее сумка. Я испытал беспокойство. С тревогой я вернулся к Кардуэну.
- Где она? Куда он мог утащить ее?
- Я думаю, на площадь Зрелищ. Кристиан, помни, это всего лишь морок. Единственное, что он может, - это обернуть твой страх против тебя самого и заставить совершить что-нибудь безумное. На большее он не способен.
Узнав, где находится эта площадь Зрелищ, я помчался туда, сожалея, что мы оставили лошадей в Лесу Красоты. Хотя, вдруг в Хрустальном Городе водились специальные мороки для лошадей? Я тряхнул головой, прогоняя глупые мысли. Лика, Лика, где же ты?
Она
Я стояла, глядя на фонтан. Мне не нравился этот город: слишком много тумана и сверкающего хрусталя. Слишком мало истинной радости он нес в себе. Кристиан повел себя неожиданно. Он согласился взять меня с собой и даже слегка обнял меня. Я немного сердилась на себя за эту вспышку радости, однако, по-видимому, Кристиану тоже начинает надоедать играть в эту глупую игру «догонялки».
Прошел уже почти час, небо начало темнеть, улица вдруг перестала быть спокойной, как будто изменилась сама атмосфера, воздух стал холодным, я покрепче завернулась в плащ. Башня, куда зашел мой любимый, вдруг заволоклась туманом. Я прищурилась.
Легчайшее прикосновение к моей руке заставило меня подпрыгнуть. Рядом стоял Кристиан и ухмылялся.
- Испугал тебя? Ну, извини.
Я уставилась.
- Идем, Лика. Я закончил свои дела. Идем же, - он потянул меня за собой.
Потом я просто кивнула и пошла с ним. Мы шли через густой туман, я цеплялась за его рукав, боясь заблудиться. Странный холод вдруг проник в мое тело. Я начинала дрожать, хотя раньше от малейшего прикосновения Кристиана начинала краснеть.
- Кристиан! Куда мы идем?
- Не волнуйся, - сказал он, и интонации в его голосе были неестественными. – Мы скоро будем на месте.
Действительно, еще пара переулков, и нашему взгляду предстала красивейшая площадь. Из – за больших, удивительно вычурных скамеек и огромного пространства это место напоминало исторический памятник. Мой спутник остановился и начал оглядываться.
- Что мы здесь делаем? – спросила я.
- Лика! – хотя впервые в его голосе прозвучала страсть, я испугалась. – Я был дураком, Лика! Я люблю тебя, я понял это. Теперь мы будем вместе навсегда.
Я отшатнулась. Я смотрела на него и не узнавала. От его слов я испытала холод, хотя должна была прыгать от радости.
- Кристиан…
Однако я не успела договорить. Какой – то страшный огромный воин выскочил из тумана, и Кристиану пришлось защищаться. Я стояла, онемев, глядя, как этот гигант одолевает того, кого я люблю. Самое горькое, что я не могла ничем помочь. Просто стояла и смотрела.
- Лика! – крикнул он мне. – Беги, Лика!
Со страшным звуком огромное лезвие пронзило грудь моего любимого. Я вскрикнула. С ужасом я бросилась вперед. Гигант преградил мне путь. С нарочитой жестокостью, глядя на мою реакцию, он вытащил меч. По лезвию стекала кровь Кристиана.
- Пусти! – закричала я. – Пусти меня к нему!
Гигант сделал ироничный поклон и исчез в тумане. А я, не чувствуя слез, стекающих по моим щекам, бросилась к телу. Я опоздала. Его аура уже разрушилась, свет в глазах померк, лишь улыбка, прощальная улыбка отцветала на губах.
- Я люблю тебя, Лика, - еле слышно прошептал он. – Будь счастлива.
Аура его окончательно нарушилась, и он испарился. Я держала в руках пустоту, ощущая, как отчаяние затопляет мою душу, как страшная боль потери поглощает меня. Я была на грани. Я с трудом постаралась встать, но не смогла. Впервые за мои двадцать с хвостиком лет я чувствовала такую страшную слабость. Я сидела на холодной земле и ничего не делала, потому, что впервые за восемь с половиной лет я не знала, что мне делать и куда идти… У меня больше не было смысла жизни…
Он
Я плутал по лабиринтам этого проклятого города, и все никак не мог найти эту Площадь Зрелищ. Вдруг что-то мелькнуло в переулке. Плащ Лики. Я кинулся туда, зовя ее по имени. Я шел через туман, плутал по улицам. Плащ будто дразнил меня, то приближаясь, то удаляясь.
- Лика! – позвал я. – Где ты?
Очередной переулок закончился тупиком. А туман будто взбесился, явно включился в дело морок. Стену заволокло густым потоком воздуха. И вдруг рядом со мной в плаще оказалась та, кого я искал. Лика смотрела на меня своими красивыми зелеными глазами, ее волосы блестели ярче, чем раньше.
- Кристиан, - ее голос был как звон колокольчика. – Какой ужасный туман! Я потеряла тебя.
- Лика, - сказал я. – Я тебя искал. Я боялся, что с тобой что-то случилось.
- Все в порядке, - холодно заявила она, а я совсем растерялся.
- Лика… Знаешь, я понял, я люблю тебя, - сказал я, собравшись с мыслями.
Она искоса взглянула на меня, а потом тяжело вздохнула:
- Знаешь, Кристиан, все эти восемь лет я шла за тобой, чтобы услышать это. Я любила тебя и хотела быть с тобой. И я знала, что когда – нибудь ты сдашься. Ты действительно трудный объект для любви, понимаешь. Теперь, когда ты любишь меня, я достигла цели. И я не останусь с тобой. Прощай, Кристиан. – Тут она с торжеством посмотрела на меня и сказала, выделяя голосом каждого слова: - Я не люблю тебя.
Я окончательно потерял дар речи, а она усмехнулась и исчезла, промелькнув, как тень, мимо меня. Я попытался удержать ее, но Лика ускользнула как вода.
Я остался стоять, ощущая пустоту. Я сказал все, что думал. Я не знал, что это так больно, когда тебя отвергают. А если бы знал, то никогда бы не говорил этого Лике. Лика, Лика! Что же мне делать?
Я побрел прочь из этого тупика, ощущая, как боль потери проникает внутрь, не давая дышать, говорить и думать. Я шел вперед, просто шел вперед. У меня больше не было смысла жизни… Тот, кто был так добр и дал мне эту любовь, был так же и безжалостен, чтобы отнять эту любовь.
Что же мне делать теперь? Без Лики я пропаду.
Эпилог
На Хрустальный Город опускалась ночь. Все опасные мороки улетели в другие места. По дороге, вымощенной стертым хрусталем, брел человек в огромном плаще. Кристиан шел, не разбирая дороги. Он бродил как слепой, и, если прислушаться, можно было услышать, как он шепчет женское имя. Повторяет, как во сне: «Лика, Лика».
За поворотом оказалась Площадь Зрелищ. Кристиан неожиданно остановился. Там, посреди этого сооружения, сидела женская фигура в темном плаще. Он остановился, - и бросился вперед, вновь обретая разум. Перед ним была Лика, та, кого он так долго искал.
Девушка подняла голову, маг увидел глубокие дорожки слез на ее щеках. И, прежде чем она успела что-либо сказать, он наклонился, обнял и нежно поцеловал. И время замерло для этих двоих…
14. 09. 09