На фотографии ребята нашей округи. Там два спортсмена: я -самый маленький ростом и Саша Самылов( третий слева) тоже летающий лыжник , прыгал на соревнованиях с 75-метрового трамплина. А тренировался ,так прыгал со второго этажа нашего дома в сугроб.
Ничем особенным не выделилась эта последняя зима перед армией. Как обычно каждое утро вставал и спешил на работу. До своего любимого завода я добирался на троллейбусе «2-го маршрута.» Троллейбусы плохо обогревались и окна в них были украшены снежным витиеватым и красивым узором. Всегда эти утренние троллейбусы были заполнены до упора рабочим людом, и даже помню, названия некоторых остановок, но моя остановка была кольцевая, так что я не боялся её проехать, а иногда умудрялся ещё и подремать, если удавалось сесть. Что интересно, и почти семейственно. Водителем этого троллейбуса была землячка моего отца и , видимо, не просто землячка, а штатная любовница моего папеньки.
Нина Симакова- жила всего-то на соседнем квартале улице Мопра и « мамочка» частенько подначивала отца этой - его пассией. Когда она подъезжала к моей остановке, то через большое окно своего троллейбуса рассматривала сыночка своего любовника и мою тшедушную фигурку мальчика – рабочего. Я знал про это, но не делал никаких попыток к контакту, так как презрения во мне было гораздо больше, чем коммуникабельности.
Добравшись до тёплого и своего любимого цеха, положив в ячейку табельной доски свой пропуск, я с большим вдохновением, располагался на своём рабочем месте - на табуреточке, за своим чугунным притирчиком, и был бесконечно счастлив.
Коллектив лекальщиков был сугубо мужским и только в ОТК и на маркировке деталей работали женщины. Среди моих товарищей по работе были и не простые личности, и даже герой Советского Союза – фронтовик Петр Алексеевич Земцов. Никогда и ничем не выделялся, не выделяли его и администрация, и если бы мне не сказали про него так я бы и не знал про эту легендарную личность. Были и два спортсмена принимавшие участие в международных соревнованиях – Игорь Меркушев слаломист, но часто отсутствовал на рабочем месте, та как был на сборах или соревнованиях. Второй – Виталий Санников совсем ещё молодой человек, но был легендой для всех кировских мальчишек, и даже книжка была выпущена про него. Виталий занимался прыжками с зимнего трамплина и один из первых прыгунов освоил построенный семидесятипятиметровый кировский трамплин. Я смотрел на этого рыжего Виталика с большим восхищением и, открывши рот. Но, как оказалось, что и тренер его работал за соседним верстаком. Тогда, и в те времена не было освобождённых спортсменов-профессионалов. Все они или где-то работали или числились « работающими», если бы сейчас вернуть всех спортсменов за верстаки, тогда не нужно было бы печалиться министру Кудрину что, 123 работающих обрабатывают 100 пенсионеров, а тут ещё служители культа пополняют ряды - не производителей, и слуги народа множатся в геометрической прогрессии. Да ладно, опять меня не туда занесло!
У Тренера, ( а он был ещё и классный лекальщик) была фамилия Трушков и тренировал он начинающую молодёжь и будущих летающих лыжников. Трушков и посоветовал мне записаться в общество «Трудовые резервы», если мечтаю быть, как Виталий Санников.
Записался и вступил в общество без всяких проблем, и тогда это только приветствовалось. Мне выдали удостоверение, что я уже член общества спортивного и инвентарь - лыжи, по три кило каждая с тремя желобами и специальные лыжные ботинки с двойной шнуровкой, которые я обувал после работы, и ходил по всему городу, хвастаясь перед своими сверстниками. В выходные ездил на тренировки с громадными лыжами в обычном маршрутном автобусе и всем пассажирам доставлял неудобства своим инвентарём и экипировкой, а что делать – я же спортсмен! Все трамплины в Кирове построены в сильно овражистой местности, и она носит название Скопинские Лога – не знаю происхождения этого названия, но зимой все склоны этих логов были усыпаны кировскими мальчишками.
Тренировки мои начались с 20-ти метрового трамплина, выполненного из обычных деревянных досок, но гора приземления была естественно-земляной. Попрыгав с этого трамплина какое-то время, Трушков разрешил мне прыгать уже с сорокаметрового трамплина. Признаюсь, что сначала было страшновато, но отчаянности у вятских пацанов было не занимать, и я начал осваивать этот уже трамплин. Не помню, своих результатов, но до большого трамплина мне уже было не суждено добраться, так как и зима закончилась, и я стал призывником, меня стали приглашать на различные медицинские комиссии, о которых я писал в начальных главах моих мемуаров, поэтому и не буду повторяться.
Но не только спортом я занимался прошедшую зиму, а посещал и танцы в заводских Домах культуры, почти при каждом кировском заводе были такие Дома и в них, в выходные дни, устраивались танцы. Мне эти танцы не так и нравились, много там было подвыпившей шпаны, которая могла спровоцировать драку, и так далее и тому подобное. Я искал более культурные и элитные развлекательные мероприятия. Помимо спектаклей в кировском драматическом театре, которые я почти все просмотрел, по понедельникам в фойе этого театра городские власти устраивали танцевальные вечера, и плата была повышенной за вход, по сравнению с заводским клубом, но для меня это было не проблемой, я хорошо одет и деньги в кармане, заработанные есть.
Вечера эти оставили в моей памяти и жизни приятное впечатление. Во – первых на их играл самый лучший и единственный музыкальный ансамбль города под руководством замечательного музыканта и когда-то репрессированного в Вятку, но оставшегося на всю жизнь в нашем городе – Соломона Борисовича Сахара. Соломон Борисович - это легенда города Кирова и, если кто-то прочтёт, из кировчан, эти строки- ничуть не сомневаюсь, что подтвердят мои слова! Ни один значимый концерт или городское торжество или праздник не мог обойтись без участия Сахара. Его ждали! Его принимали! Ему аплодировали!
Соломон владел многими музыкальными инструментами, и когда он после сакса брал в руки скрипку, все знали, что сейчас будет исполненная им и любимая всеми – «канарейка!»
Он заставлял струны скрипки выводить такие канареечные рулады, что за всё следующую мою жизнь я ничего и ни у кого подобного не слышал.
Зимой Сахар играл обычно в лучшем ресторане города, в гостинице « Россия», а летом в самом элитном парке Кирова имени «Степана Халтурина» на танцевальной площадке, весь город был у его ног, а память моя навсегда сохранила его образ. Прекрасное было время у меня перед уходом в армию! Фотографией я продолжал заниматься, заснять своих сверстников и потом раздать им, отпечатанные мною фотографии, было для меня тоже большим наслаждением и удовлетворением, если кто-то думает, что я брал с фоток деньги – сильно ошибается. Фото – бизнесом я занимался немного в армии, но если и брал рубли, так только с салаг ( вновь призванных), со своих сверстников и своего призыва у меня рука не поднималась рубль взять. Вот так и прошла моя последняя зима в этом замечательном городе Кирове, в котором я родился и встретил своё детство и юность! Сознательная и самостоятельная жизнь только начиналась!http://www.proza.ru/2010/08/08/943