Так вам рассказать историю с охотой о князе, или легенду о вашем родстве с ним?
- Желательно то и другое Григорий Борисович. Только все по порядку, хорошо?
- Хорошо, хорошо, слушайте:
Глава 5.
Мы ловим рыбу, считай круглый год. За исключением весны, когда идет паводок, ледоход. Когда идет нерест, и поздней осенью, когда лед на речке еще не стал, не окреп.
А как только лед окрепнет, идем на рыбалку.
Зима. Декабрь месяц. Надо чем-то занять время, да рыбки свеженькой поймать. А как раз в это время, лещи идут стаями на зимовку, на ямы. Вот мы и приспособились. Ставим сетку контрольную, проверяем по два раза в день, и ждем.
Как начал попадаться Судак, значит, жди, скоро пойдет крупный Лещ. Судак ведь питается в большей степени Подлещиком. А значит и идет за ним. А позади в два, три дня разницы, идут крупные Лещи. Молодь мы не берем, ловим только крупную рыбу.
Это вы браконьерничаете? Григорий Борисович.
Нет, что вы. Надежда Петровна. Мы лишнего не ловим. Мы вылавливаем только крупную рыбу. Ту, которая старая. А молодая будет расти. Если мы её не будем ловить, то она задохнется под водой. Потому как воздуха подольдом мало, и на всю рыбу, которая в реке, до весны, не хватит. И кроме этого, мы же, долбим лунки. Много лунок, что бы протащить подольдом веревку. А это дополнительный воздух рыбе.
- Что ты Наденька не понимаешь. Это наша река, как они могут приносить себе вред. Сегодня угробишь рыбу, не выловишь избыток рыбы, не прорубишь лунки. И рыба задохнется. Завтра нечего будет ловить, - сказал дедушка.
- А я то, думала. Если ловят сетями, значит браконьеры.
- Браконьер, это совсем другое. Это тот, кто беспорядочно ловит рыбу, не зная предела, не видя разницы, лишь бы поймать, обогатится. Давай лучше послушаем Григория.
- Вот и на этот раз мы были на реке. Надолбили пешней дырок как раз на расстоянии шеста. Запустили под воду шест, с привязанной на конце веревкой и стали протаскивать крюками.
Все бело нормально. Шест вытащили, веревка оказалась на месте и ждала своего часа, когда привяжут к ней обрядную сеть, что бы протащить ее подольдом. Сеть к веревке привязали и решили сделать передышку.
Смотрим, идёт к нам Ванюшка, Ивана моего сын. Подходит он к нам и говорит, - хотите, историю расскажу?
Мы кивнули ему головой в знак согласия.
Он начал рассказывать.
- К нам сейчас князь приезжал.
- И зачем, его принесло? - спрашиваю я. В гости, или, что надо.
- Не перебивай дедушка, дай я доскажу.
- Он охотился на волка, и гнал его, что бы поймать. А волк в нашу станицу, спасаясь от князя. И к нашему дому, он за ним. Волк во двор, и залез под телегу, забился к заднему колесу, оскалил зубы и рычит.
А конь его ржет, то станет на дыбы, то опустится на ноги. Тут дедушка Борис вышел из дому.
Мы встали у забора и начали наблюдать.
Князь сказал, что бы мы ушли, спрятались в дом, а мы в дом не пошли, а зашли за забор. И оттуда наблюдали.
Он кричит дедушке, - эй мужик, шугани из-под телеги волка.
Дедушка взял оглоблю, да как даст волку по заднице. Тот выскачет из-под телеги, здоровенный такой, конь только опустился на землю. Волк с разбега кинулся на коня, где была нага князя.
Мы увидели, что он вцепился и повис.
Оказалось, нет, волк вцепился не в ногу, а прямо в грудь лошади. Конь встал на дыбы, начал бить передними копытами, стараясь сорвать с себя волка. Ему это не удавалось. И он начал крутиться на месте то в одну, то в другую сторону.
Дедушка подошел с оглоблей, но никак не может попасть по волку. Лошадь крутится и крутится. Раз только попал по волку, а другой раз по князю, по ноге. Наверное, не сильно, потому, что оглобля не сломалась, а волк продолжал висеть.
Дедушка оглоблю опустил, побоялся зашибить князя. А из рук ее не выпустил так и держал, наготове.
Волк сам отцепился вместе с куском вырванного мяса лошади и рванул, на утек.
Кровище хлынуло, прямо с того места, где шея и грудь.
Князь спешился, и стал успокаивать возбужденного жеребца, хромая.
Мы так думаем, что дедушка зацепил его оглоблей.
Кое - как ему удалось успокоить лошадь. Лицо его было бледным, руки тряслись.
Было видно, что он напугался.
Дедушка пошел в дом и принес кусок гусиного жира и бабушкин, старый платок.
Они перевязали рану.
Дедушка говорил, что надо бы, потуже, чтобы остановить кровь.
А князь махнул рукой.
Они пообщались с дедушкой.
Мы слышали, как дедушка сказал ему, что бы он оставил лошадь, и что он даст ему другую, а как рана заживет он приедет и заберет жеребца.
Князь не послушал, выпил, что-то, из фляжки, сел на лошадь и ускакал. Вот теперь, пожалуй, я все досказал.
*
Мы поставили сеть под лед, и стали загонять рыбу. А внучата взяли у нас санки, и стали кататься с круче берега. Леночка, наша младшенькая, приглядывала за ними.
А мы продолжали свое занятие. Ловили, до вечера. Затем погрузили рыбу на одни санки, а сети на другие и пошли домой.
Темнело, Солнце зашло за горизонт. С Западной стороны на небосвод поднимался месяц. И светить нам дорогу домой. Снег хрустел под ногами, а морозец подгонял нас.
В окнах дома был виден свет. Домашние, нас ждали.
Я, спросил у отца, - правду ли, рассказал нам Иван? Отец ответил нам рассказом. Все, тоже, за исключением маленьких разногласий.
Позже мы слышали, что князь не доехал до дома. Пристрелил коня, и пошел пешком.
*
- Я удивлена и расстроена. Отчего же он не оставил коня у вас? Как предлагал ему поступить, ваш папа. - Мне очень жаль лошадь, также как и вам, но я не магу знать Надежда Петровна, его мыслей.
- Надя, это же так очевидно. Леонидович побоялся, что жеребца вылечат и могут не отдать. Лошадь дорогая, а люди простые. Он не жил в кругу таких людей и многого не знает.
Эти люди не продают сваю честь, за деньги. Благодаря, таким людям мы и живем с вами спокойно. А он, этого, наверное, не понял, думал по-своему. Поэтому и потерял лошадь.
А нам про этот случай рассказать постеснялся. Вероятно, понял, что он был неправ. К сожалению поздно. Мы почему-то, почти всегда хорошее понимаем позже.
Он нам сегодня предложил большой заказ, обнову ему пошить. И пригласил нас к себе в гости, на усадьбу. Честно, тебе признаюсь, одеть разом нечего, и не поехать в гости нельзя. Сегодня может, чего пошьем девчонкам, а завтра придется поехать на базар. Обувь подкупить и женщинам нашим кой чего.
- Это выходит, что я вас от дела отрываю своей болтовней?
- Да ну, что вы Григорий Борисович, никаких проблем, успеем. Я завтра остаюсь дома, и мы с Надеждой все пошьем.
А если какая заминка, не успеем то визит можно отложить, на другой день не велика проблема. Мы точно ничего не обещали ему. Поэтому не стоит, беспокоится. Мы давненько с тобой не виделись. А дела заботы каждый день.
- Ты знаешь, Трофим Терентьевич я ведь тоже собирался завтра на базар, не покупать, а продать муку. А послезавтра, заглянуть к тебе с детьми и внучатами. И кое-что заказать пошить.
Денежки у меня есть, а завтра еще будут. Муку берут хорошо. Слышал, поговаривают, о войне, только с кем не могу понять. Вроде с немцем что ли. Может все это, слухи? Последнее время каждый год об этом, говорят.
- А, по-моему, Леонидович недаром приезжал и торопил меня с заказом на мундир и всю военную справу. Что - то в этом есть.
Этот родственник наш, надо же придумать.
- Пойдемте к столу, Григорий Борисович. Вас давно, зовут, - сказала бабушка. - За самоваром поговорите.
- Надежда Петровна, я Вас, наверное, оторвал от дел? Вы занимайтесь внучатами, а мы с Трофимом потолкуем.
- Хорошо я оставлю вас на некоторое время. Вы пока кушайте, пейте чай, а мы пойдем с детьми в мастерскую. Учтите Григорий Борисович, что мне с вами тоже интересно пообщаться.
Бабушка взяла нас за руки и повела в мастерскую. Следом за нами шла мама. Она говорила бабушке, - стол я накрыла мама, и там делать мне нечего. Если, что понадобится, найдут сами, не маленькие.
- Хорошо моя милая, спасибо тебе. Я сейчас обмеряю девочек, а выкроешь без меня. *
На кухне был накрыт стол. Обычная еда, как у каждого в доме. Небольшой чугун со свежей сваренной, целой очищенной картошкой, редька порезанная ломтиками и политая растительным маслом. Огурчики недавнего посола, свежая капуста, мелко порезанная, украшенная зеленью; петрушкой, зеленым луком, укропом, сельдереем. Помидоры с грядки, нарезанные со сметаной, яичница глазунья, запеченная с зеленью. Квас, в глиняном кувшине.
Самовар, начищенный до блеска, наверху заварочный чайник. Глиняная чашка, с наколотым сахаром. Горшок с вареньем из лесных ягод. И пироги с начинкой из сушеных груш.
Зашли в столовую, Григорий Борисович снял фуражку, поклонился и сказал, - мир и здоровье вашему дому, - и сел за стол.
Показал жестом Тихону, что бы тот убрал со стола графин с водкой, сказав ему, - сам не пьешь, а меня в черта хочешь превратить.
- Извините, я не хотел вас обидеть Григорий Борисович, больше этого не повторится. Он взял графин с водкой, и отнес его на улицу и вылил, в навозную кучу сказав, обращаясь к навозу, - что бы быстрее перегнил.
*
Покушав, Григорий Борисович и Трофим Терентьевич, пили чай, разговаривая меж собой.
Выпив несколько чашек чая, Григорий Борисович взял лежавшее на коленях полотенце и вытер им выступивший на лице пот.
- Ну, что же основной вопрос мы с вами обсудили, пойдем Трофим на солнышко. Пусть погреет нас теплый и ласковый луч. Посидим на лавочке под черемухой.
Я смотрю черемуха у вас не оборвана?
- Оборвали, где смогли достать, а остальное, увы. Я тяжел для этого, сучья не выдержат, Тихон тоже, будь здоров, по тяжелее меня. А больше некому. Хорошо, что у тебя, ребятишек полон дом. А у меня, сам знаешь, куда не кинь повсюду клин.
Спасибо у нас ремесло есть, а то бы пошли по миру, женщинам землице наш батюшка государь не дает. Попам, пожалуйста, землю помощь какую. А уж женщинам, продлению рода человеческого, фигу. А ходят одинаково в юбках.
- Нас тоже обделил государь, дал только по десять десятин. Раньше давал по пятнадцать, а теперь дулю. Ссылаются на то, что нет свободных угодий в наших местах. А князя потеснить не хотят. Хотя за поймой, по пузо луга, сорняком заросла.
Да разве только здесь. Этот сорняк, развелся повсеместно. При прежних хозяевах такого не было. Сам не гам и людям не дам. Там где Хворостянский, одни степи и земля хорошая много водоемов. Нам пахать, и сеять, не сподручно, а стеречь лошадей, какая разница где. Главное, в той стороне у него основные земли.
Тут отдал бы нам, там прирезал бы. Какая разница, где сорняк разводить. Вот и идет сыр, бор.
Извини, что я, на родственника твоего так. Отец у него был намного сговорчивей, хозяйственней и умней.
Ты наверно думаешь, Трофим если мы состоим на государевой службе, то нас не дурят? Дурят, да еще как дурят. Побаиваются, конечно. Но и для нас налоги придумали.
Григорий Борисович встал из-за стола низко поклонился.
- Спасибо, за угощение Трофим.
Одел фуражку.
Хозяин тоже вышел из-за стола и поклонился в ответ.
- Да что ты, все нормально, это святое дело, покормить гостя. А, я, честно говоря, думал, что вы налоги вообще не платите?
- Да, какой там, раньше не платили, а сейчас реформу придумали, и с нас стали брать, меньше чем с вас, но берут чувствительно.
Из кухни вышел Тихон, подошел и открыл дверь, сделал шаг назад, уступая гостю дорогу, поклонился.
С этими словами они вышли из дома и направились к стоявшей под черемухой лавочку.
*
- Что ты Григорий Борисович про Леонидовича заладил родственник, да родственник. Какой он мне черт, родственник. Этот князек, меня зачастую здорово, дурачит. Правда, не буду скрывать, без подарков ни разу не приезжал. И всегда такой уважительный. Чувствую душой, он льстит, а отвадить от дома не могу, рука не поднимается.
Хотя знаю без его заказов и подарков прекрасно могу обойтись. А внучата к нему тянутся. Говорят детскую душу, не обманешь, значит, что- то в нем, есть хорошее.
Иногда создается впечатление, что он ухаживает за моей Наденькой. Будто у них роман. Хотя обвинить напрасно, означает обидеть.
А с другой стороны, при его деньгах и титуле, для развлечения можно найти моложе.
- С этим ты напрасно, его подозреваешь. Я вам расскажу историю, и вы сразу перестанете забивать себе этим голову. И все поймете. Если вы ее, по каким, либо причинам не знаете? То князь обетом должен знать.
*
Бабушка обмеряла сначала Ксению. Рисуя мелом на кусочках ткани. Затем мелом нарисовала и мое платье. А мама вырезала ножницами по мелу размеченные кусочки.
- Затем нужно все эти кусочки правильно соединить между собой, аккуратно прошить иголкой, наживить. А патом мы должны примерить платья. Если где-то не так, то свободно можно исправить, добавить или убрать неправильно сшитый, или выкроенный кусочек ткани. И надо сшить так, чтобы платье было свободным. Не сковывала движение, - говорила нам мама.
Бабушка перестала рисовать мелом и говорит маме, - пойду, пообщаюсь с Григорием Борисовичем, а то неудобно получиться. Мы когда-то вместе учились и дружили.
А ты как закончишь, моя милая вырезать выкройки, приходи, послушаешь, как здорово умеет рассказывать наш гость.
Бабушка вышла из сарая и направилась к сидевшим на лавочке мужчинам. Я пошла следом за ней.
- Мы вам не помешали?
- Нет, что вы - мы уже закончили, серьезный разговор, сейчас немного сплетничаем. А вы Надежда Петровна, внучат своих крестили, в церкви, на усадьбе Лотаревых, или может еще в какой?
- Да, Вы же знаете Григорий Борисович, что дед противник церкви. Считает, что некрещеному лучше жить. Что, без креста человеку даден белый свет, значит и должен он жить без всякого креста. А церковь это усложняет.
Церковники это придумали, и на этом наживаются.
А я бы, будь моя воля, перекрестила бы внучат. Посмотришь, много крестят. А вас бы взяла отцом крестным, одной из внучек. Приезжали бы чаще в гости, рассказывали бы нам различные истории. Вы интересно рассказываете.
Привозили бы внучатам подарки, были бы кумом. А то мы здесь иногда закисаем в глуши, дом мастерская, мастерская дом. Я бы из одного из этого, что бы взять вас кумом окрестила бы.
Хотя если по совести признаться я тоже не испытываю доверия к религии, хотя сама верующая.
- Кума, Надежда Петровна можно назначить и без церкви. Вы разве не знаете, откуда взялся кум. Это товарищ, помощник семьи. А подарки внучатам я так привезу. Завтра поеду на рынок и что- то купим.
Смотришь, и сноха будет, - он кивнул головой в мою сторону, - а может сразу обе.
А дед твой прав, дети рождаются от одного отца, а значит, отец у ребенка должен быть один - а не два и не три. Отец крестный явно выдуман, только не знаю для чего. Может, чтобы посеять недоверие к настоящему отцу - заблудить человека.
Я вам хочу поведать одну историю. Мне однажды на базаре встретился старец, не помню, может, я уже вам обетом рассказывал. Тогда послушаете еще раз, хуже от этого не станет.
***
Глова 6.
Поехал я тогда продавать масло растительное, жмых, и семечек два мешочка прихватил.
Стою, торгую с повозки. Подходит ко мне женщина, приценилась насчет семечек, откушала и отошла в сторонку. Цена небольшая. Я так думаю, прикидывает взять или нет. Если себе, то взяла бы сразу, а если на продажу, то надо прикинуть, будет барыш или нет. Вот я и решил присмотреть за ней, для интереса. И не заметил, как подошел ко мне, человек, с седой аккуратно причесанной бородой, чисто одет. В фуражке как у меня.
И стоит рядом, как будто с неба свалился. Я посмотрел на него, снял фуражку и поклонился, сказал, - доброго здоровья дедушка.
Он снял фуражку, тоже склонил голову и ответил, - здравствуй, сынок.
У меня возникло такое ощущение, что голос мне его знаком и близок. Слово за слово мы разговорились с дружеским доверием друг, к другу.
Я достал из мешка горсть семечек и дал ему. Они не умещались в его ладонях, и он прижал одну руку к груди, чтобы не рассыпать, и тихонечко, другой рукой стал прятать их в карман.
- Приехал торговать, деньги понадобились, или излишек сбыть?
- И то и другое дедушка. Хочу на следующий выходной внучат окрестить. Большие уже, а некрещеные. У нас церкви в селе нет, и никогда не было. Надо вести куда-то. А это расходы. Я собственно не верю в эти дела, а жена пристает ко мне, давай окрестим, да окрестим.
- А здорова, ли у тебя жена сынок, здоровы ли дети, здоровы внучата?
- Да, вроде все нормально, никаких отклонений.
- Это хорошо, - ; спасибо тебе Отец наш, выведи нос на путь истины, мы всегда будем тебе благодарны, что ты есть, что дал нам жизнь,; - проговорил дедушка, глядя на восходящее, на небосвод солнце, слегка склонив голову.
- Я тебе сынок совет дам, а там поступай, как знаешь. Ребенок ведь рождается от отца и от матери. Мы, сколько живем, ни разу не видели другого пути. С момента зачатия в плоти закладывается отцовская и материнская защита, выработанная с годами родителями и их предками, от различных заболеваний, и всякого рода насилия над плодом и в дельнейшем развитии, росте и жизни человека. Можно сказать до самой кончины.
А с момента рождения в ребенка вселяется душа, она должна взрастать и развиваться вместе с ребенком и помогать ему в жизни. Это так заложено природой, Создателем.
Когда ребенок родится, он беззащитен и легко уязвим. Душа его слаба в нем, как он сам. Не выросла в той мере, в которой могла бы противостоять, различным воздействием на человека.
Ангел хранитель, при слабой душе и слабом бездейственном теле, просто бессилен, чем-то помочь ему. В этом возрасте основная помощь, ребенку, зависит от родителей.
А крест, и молитвы, серьезное оружие. Кто ими умело владеет, у того большая сила. Редкий взрослый человек сможет противостоять этому.
А крестят в основном детей.
В момент крещения, произносятся молитвы. И неоднократно накладывают крест на ребенка, окуривают ладаном. Отгоняя от него ангела хранителя и снимая родительскую, родовую защиту. Взамен, ставят защиту, Христову.
Вот, что такое крест, что такое крещение.
Родовая, родительская, защита отца и матери, самая хорошая, самая устойчивая в жизни.
Она выработанная тысячелетиями и приспособлена к той местности, где жили и живут люди, где ребенок родился.
Это и есть ангел хранитель.
Это вторые глаза и уши, эта защита на всю жизнь.
И чем раньше произойдет взаимное понимание между душой, телом, и ангелом хранителем, тем лучше они будут понимать друг друга. А значит безопасней и счастливее будет жизнь, исчезнет страх.
А Христос не обеспечит такой защитой. Он создан для другого, для утешения и примирения собственной нации.
Он создан вселять страх через болезни, через боль человеческого тела. И прибит накрепко гвоздями к кресту, его тело мучается, испытывает страдания.
Конечно же, это передается людям.
Он лишен действия, а значит, выполняет строго определенный заказ. При этом не испытывать жалости.
И у него есть свои родственники, своя нация, свои люди.
Для них он, может и делает, старается. А мы для него лишние люди, обуза, развлечение. Хотя действие его скованы.
Те люди, которые повесили его на крест и держат его на нем, им нужно только богатство нашей земли, а не люди этой земли.
Сколько народу погубили, устанавливая эту религию в Европе и на Руси по всей Земле – сколько казнено, замучено, убито. Уничтожены книги и рукописи, обычаи живших ранние народов.
За всю историю взятого воедино, нового исчисления человечества не было такого насилия.
Одиночество, и безысходность, как червь гложет постоянно человека. Редко кто может выдержать этого.
Поэтому крещеные люди не жалеют себя. Пьют, курят, употребляют различные зелья, от которых невольно становишься больным или глупым.
А от больного, больные дети. Происходит безразличное отношение к нации, своему здоровью, к самому себе, к природе, к окружающему миру. Безразличие к своему богатству, богатству земли.
Вот вам уничтожение нации. И завоевание государства. Хитро придумано? Сидишь, смотришь, как растаскивают твою строну, тащат с твоего кармана, а нечего сделать не можешь.
И это еще не все. Религия строго следует своим законам и правилам, если чуть оступился, получи наказание. А не оступиться невозможно, потому, как заповеди уложены в определенные рамки и не каждый верующий взрослый способен их соблюсти.
Поэтому нужно, прежде чем наступить куда-то, надо посмотреть, поразмыслить, туда ли я наступаю. Сначала прочесть законы божьи и подумать, спросить себя смогу ли я их выполнить? Если сможешь, значит, станешь верующим.
А ребенок, он же несмышленыш, приняв крещение, он произвольно должен выполнять законы божьи.
А как их можно выполнять, если ни разу не читал их, не знаешь.
Если вступить в религию, надеть крест и не выполнять законов - значит просто насмехаться над Богом. Таких насмешек Бог не любит.
Это только говорят, что бог все милостив, все может простить, но это глубоко не так. Поправить заблудившегося, поспорить, пошутить, или насмешка со стороны, это другое дело.
А невыполнение заповедей людьми принявших веру, это сильно наказуемо.
Можно конечно крещеному снять с себя крест, по причине, если человек не может или не хочет выполнять законы божьи, отречься, выйти из религии. Это допустимо, пожалуйста. Но шутить с этим нельзя. Как в армии, принял присягу, дал государю слово держи его.
Вот, что представляет, из себя религия.
Я, тебе рассказываю правду, а ты слушай и решай сам, что тебе делать.
Если любишь своих детей, то поймешь меня. А как они вырастут, станут понимать, разбираться в жизни, они сами определят себе дорогу, выберут себе ношу, сан.
А где же собрался крестить?
- Думали на поместье «Лотарева». Там хороший храм.
- Да ты прав. Построенный князем в порыве любви к женщине.
- Что-то я про это не слышал, видно здорово он любил свою жену. Похвально в наше время.
*
-Нет дружище, дело совсем не в супруге. Хотя к супруге князь относился хорошо. Здесь «любовь» совершенно к другой женщине. Одной крепостной особе. А где, любовь, там слезы, там трагедия, там приключения.
Я верю, в его искреннее чувства к этой женщине. Он, возможно, женился бы на ней. Но ведь законы княжеские не позволяют этого делать. С одной стороны он богат, доступен к власти. А в любви, крепостной.
Иметь с крепостными, близкую связь, запрещено законом. За это лишают титула, и всех званий и заслуг. Считается большим позором, в их обществе.
Поэтому и не получилась у них, большого счастья, долгосрочного романа.
С детства, хорошо знавшие друг друга. Вместе баловались, играли в различные игры. Вместе встречали и провожали юность.
Хотя молодой князь только на лето приезжал с Питера, но у них был большой срок, что бы привязаться друг, другу.
С годами девочка выросла, и стала красивой девушкой. А, князь, конечно же, парнем, мужчиной с рябоватым лицом, испорченным оспой.
Девушка понимала разницу между собой и своим хозяином. Знала, что их счастью не быть. И старалась избегать встречи с ним.
Но время от времени, им приходилось встречаться. И обычные дружеские чувства превращались в трагедию от любви.
***