Ранюшные рассказики

                ИГОРЬ   КРЕСТЬЯНИНОВ






                «Р А Н Ю Ш Н Ы Е    Р А С С К А З И К И»



               

                (1987-1993)
 

         




























                ПОЗОЛОЧЕННОЕ    ЯИЧКО
                ( рассказ   миллионера)

   И порешили мы с Любкой однажды начать трезвый, здоровый и , в рамках УК, образ жизни.Че-то , нахер, надоело бабьи шапки срывать  по вечерам и наводить шмон на хатах соотечественников.Любовь к Родине в кровь пьяную влилась или еще чего – хрен его знает. Загонишь шмотье по дешевке на базаре и гонишь , гонишь буханину , по ночам с зелеными чертиками в свару играя , а по утряне блюя желчью. Все – вязы! Загнали оба ваучера по сходной цене ( Чебас рано или поздно все равно наколет) и закупили хаванины фирменной  и бухла импортного, чтобы , значит , честь по чести встретить Новый  Год. И главное , вмазали-то мы с Любкой вечерком  31 всего нечего… «рояля» по три рюмахи. Торчим на кухне , просекаем  радио , ждем  очередного ельцинского базара, чтоб , значит , с ним чокнуться  и в отруб. А на следующий день , малеха опохмелившись , начать новую , здоровую жизнь… восемь на семь и семь на восемь. Любка закемарила , мол ,чуть-что , то разбудишь.
   Где-то после 23-00 звонок в дверь. Открываю. Стоит кто-то. Назад  если отойти – вроде молодой мужик , а близко посмотришь – чистый петух , при ногах и руках , и одет в кожаное пальто на меху.Фраер , короче. Че приперся по мою душу и че так вырядился? Да , едритво чиж , праздник ведь…маскарад.
   - Че , братан, под петуха что ли сегодня канаешь ? – смеюсь я.
   - Никто ни под кого не канает, - осаживает он меня и настрополяет сходу , - а фамилия  твоя Гренкин , звать Лехой , две мелкозарядные судимости , третья со дня на день светит, не так ли ?
   И как пошел тут гнать такую матку, которую я давно уже и сам забыл. Ну , все , думаю , приплыли, ментяра-следопыт пришел брать. Суши весла и сухари. Но зачем , падла, приканал под праздник?  Не захотел дать джють-джють отдохнуть по-человечески. Брал бы 2-3 января. Потух , короче , я. «Дай, - говорю , хоть вмазать на посошок «.
   - Да , нет , Червонец, ты меня не за того принял , - говорит , - мы там не служим-с.
   «Ну , слава богу, этот фраер пошутить пришел « , - от сердца прям кусок мраморной плиты с кладбища отвалился.
               
   - Ну  и приколы же у тебя…венерические , -  бакланю , - за такой базар без фильтра и перо можно в бок получить.Ну , да ладно. Праздник, Вмазать что ли захотел? Тады проходи , мил человек, гостем будешь.
   - Червонец ( Кликуху мне такую вперили еще у «хозяина». Ничего не попишешь , на вождя мирового пролетариата сильно похож. Я пару раз даже одному художнику позировал. А у «хозяина» с меня постоянно наколки лепили.Вот только мозгов таких обубенных бог не дал) пить я не пью по своей духовной сущности , - смеется , - а вот счастливым  и богатым сделать тебя точно могу.
   - Колдун что ли , ибн  шаман ? – тоже посмеиваюсь.
   _ Неважно. По рукам что ли ? – и улыбается так противно , что плевать хочется и глазами куриными , словно в грудь залезть  хочет.
   - Богатым – это как…» покупка лавсанового пальто со стоячим воротником что ли ? И что взамен? Если на дело какое пытаешь – дак   я – все , вязы. Червонец начинает вести активную жизненную позицию , - прихахатываю я.
   - Ничего делать не нужно. Дельце простое…житейское. Вот поставь на справке свою подпись и все дела, - чуть ли не кудахчет от радости петяня.
   Читаю: «Справка. Я – Гренкин Алексей отдаю свою душу в обмен на позолоченное яичко, которое дает с каждой крутки 10 рублей настоящими банковскими бумагами. Число. Подпись».Чешу репу. «Какая- такая душа , что за понты дешевые? Послать его че ли подальше и с лесенки спустить? И все базары».
   -Ты , случаем, не псих , брателло ? – с начинающейся злостью долбаю, - здесь не дурдом и не богадельня , вали-ко по шустряне пока папа добрый , а то…»
   - Чего ты , Червонец , так загоношился. Не веришь ? Тогда смотри! – и достает из кармана  средних размеров яичко золотистого цвета. Подходит к столу , где Любка уткнувшись  в стол кемарит(Та и ухом не ведет, словно в транс впала) , и крутит яйцо, ну , как обычно проверяют – в смятку или вкрутую сварилось. И через пару секунд под яйцом появляется червонец. Тру глаза и не верю им. Чирик будто материализовался из воздуха.Знавал всяких крутых катал ,  но этот был супер.
               
     - Да… ,- удивляюсь , - факир ты классный, Только меня на этой туфте не проведешь.
    - А ты сам попробуй, На! -  и нагло так смеется.
   Пробую – червонец, второй раз пробую – опять чир. Смотрю – чистая работа. Один к одному. Чудеса! Лепота!
   - Хорош. Разогнался. Подпись , и быть тебе , Леха Михалыч , через пару дней миллионером, - ладонь свою когтеобразную на мою кладет  и яичко забирает.
   - Да , не пойму я никак – чего ты хочешь ? Что за душа такая и с чем ее едят?
   - Ты прямо , как пацан, все тебе разъясни , да раскумекай. Подписывай или я пошел. Мне еще сегодня нужно нескольких обойти , - и  как бы так озабоченно собирается уходить.
  - А … была- не была! Давай ручку !
   - На, держи!
   Ставлю заколюку. Кладет яичко на стол. Опять  по-гадски лыбится. Жмет корявой рукой.(Меня аж током обдало !). И уходит.
Больше я его не видел.Бужу в шементе Любку, показываю фокус-покус.Балдеем. Дуреем. Послал ее в комок за «шампанем». Все тики-так.  На другой день в банке проверили. Все чин-чинарем.Вот счастья-то привалило сдуру!
   И пошла у нас такая свистопляска… Пить завязали. Пускай лохи жабают. Магазин купили , второй. Торговый дом открыли. Оделились  по глянцу. Коттедж покруче цыганского барона отгрохали. Всех кабанов местных купили. Собираемся вот вскоре в Штаты мотануть, землицы прикупить.Рубли наменяли на баксы. Яичко , зараза, только чиры шлепает. Жизнь пошла совершенно бесплатная. Коммунизм , одним словом. Не знаем , куда скоро деньги девать будем. Петушка каждый день добрым словом вспоминаем. Одна незадача. Справочка, И расписочка. Внутри как-то вс с каждым днем холодеет , будто отмирает. Может скоро и впрямь загремлю под фанфары ? Петух на днях снился, помахал перед глазами когтями с моей  справкой, мол , скоро , уж скоро. Может гореть и мне синим пламенем. А ведь такие дела намечаются… вдаль и вширь! Авось проскочу, а? Любка, ты сама-то , как думаешь? Некогда тебе, опять и опять яичко крутишь, не устала еще? Дай-ка и я  малехо покручу…
               

         1993 г.

































                ВНОВЬ  ЗАПИЛ  ОТ  АХВАНГАРДУ

   Давеча решился я разом пить бросить: водка-то уж больно дорога нонча , а с декалону дюже стеклянный делаюсь , да и , чтоб это , значить , семью сохранить. Решил начать с самого главного, с культуры. Шурина свово , Петруху ( он немного посмекалистей в энтом профиле) потащил с собой для поддержки. И вот вечерком в библиотеку Ильича забурились , денег на билет не пожался – 150 рублев , культура все же. Народец все больше молодняковый присутствовал, очкастый , в одеже цивильной , родителев верно непростых. Я с краешку притулился с Петрухой , не сморкаюсь , не чихаю , семечек не лущу, как обычно , руки на коленях , жду спектаклю.
   «Что такое перформенс ? Никто толком не знает что это такое, но в принципе , предполагается наличие художника , который является актером , играющим с публикой…» - сказанул ведущий , молодой и столичный искусствовед. Ладно , думаю, глянем вашего перформенса для форсу , авось поумнеем станем.
   Выходит , значить , представлять босоногий мужичонка в шапчонке задрипанной. Кажись , Лева Степанов его звали. Стал он таскать на сценюшку листы железу кровельного. Ну, думаю думку свою , чичас будет из ево скульптуру оборудовать. Ан нет, босой ногой зачал по железу стучать , вроде бы как для разгону. Затем виоланчелю притащил ,кажись расстроенную , а могет быть и хуже – первый раз  в жизни на ней играл. И пошла тута такая мудаковатая музыка… навроде полету шмеля за мухой и обратно. Магнитофон кто-то включил для ритму. Уху все это больно непонятно. Потом к пианине подсел , стал молоточком особенным  и треугольничками из железу с хромом ввнутрях пианины постукивать. Дело понятное – чижелое – ахвангард. Куды мне портянке поселковой допетрить. Но виду с Петрухой не подаем , вроде  как бы все понимаем, глаза и уши еще вострей делаем. А вот когда энтот Лева стал босой пяткой по клавишам бегать , тут чой-то во мне встрепенулась обида за свою отчизну. Такая пользительная вещь пианина , нам бы в поселок ее для ребятишков поучиться, да и дорога поди-ко. А он ее – шмась толстой пяткой. Мало ему энтого стало – перелез с пианины на леса строительны и тама опять пшик-пшик на виоланчельке-то своей. Надоело ему это , люстру хрустальну обернул пленкой , ну той , что на рыке в городе цветы оборачивают , замотал мотню и спустил до мраморного полу. И давай краску, черную и белую , изнутри разливать по пленке. Тута я  чуть было не вскочил , чуть было не вскричал в залу: «Что ж ты , падлюка, робишь , добро на говно изводишь! Ведь и рисунку даже никакого такого нету. Дал бы мне краски-то , на цельную дверь бы хватило!» Да смолчал , потому как кругом люди культурные , опозоришься чего зря. Краски , правда, до сих пор жаль , мочи  нет, поди на рублев триста-четыреста извел.
   И вот Значить, устал он краску-то разливать и решил прилечь отдохнуть тама , на лесах , старушку-виоланчельку не забывая пиликать. Вспомнил я тута отчего-то голодное послевоенное детство, а затем голос из позавчерашней радиопередачи:»…виоланчель всхлипывала  и рыдала в простых и незатейливых руках маэстро». Слезы величиной с горошину потекли. Обманули детство , старость , видать . тоже.
   Забормотал наш Левыч непонятные слова , вроде бы как молитву на тарабарском языке запричитал:»Эне-бене-анабан…
Шарабан , шайтан , кукан». А  следом за этим я несколько раз уже протирал глазищи – то ли ослеп я , то ли сон дурной мне привиделся. И в зале все интеллигентно завошкались:»шш-ш-ш...»
И снимает наш Левушко , поэт , художник и музыкант  в одном лице , рубашонку свою , а следом и портки. Мне аж стыдно за него стало, не в бане , чай , да  и членами больно неказист , пестик , да тычинка. Запиликал опять на виоланчельке , сидя на лесах. Посмотрел в залу – принимают видать хорошо . Ну и спустился вниз , чтобы . значить лучше его пестик с тычинкою народ разглядел , внимательней. А девки-то , девки смотрят на энтот срам , будто привыкшие , чуть ли не плачут от радости великой.По всему видать больно привыкшие к стрептизу.  Прошелся он своим гольним видом справа налево и слева направо. Устал присел на стулик и опять заиграл полет шмеля за мухой , да еще опять норовил по железу шмякнуть и брякнуть. Вот , дескать , ай да я, какой игрец и молодец! Однако силов он затратил немало , потом покрылся весь … от усердия , стало быть. А как окончил стрептизу , то стал кровельные листы в залу кидать . А один в полметре от меня шваркнулся. Мочи моей не стало лицезреть это художество . Вскочил я на него в ярости , дак Петруха удержал , вцепился в меня и кричит в ухо: « Ахвангарда , ахвангарда! Окстись , Хфедор ! Не моги!»
   Да..А спектакля та называлась –«Раздумья Бога и Адама   в преддверии рождения Евы».
   Не искусство это вовсе , я так понимаю , а опиум для народу.Шпектакля , одним словом.
   Аплодиссменты. Браво.Охапки роз. Поклонения кумиру! Наш свет стал еще на одну звезду ярче.
   Нет уж , лучше в поселке бычкам хвосты крутить , а культуру вашу жрите сами. Мы-то сами с усами.
                Федор  Окрошкин
                Из поселка Закебалово

                1993 г.

























                НЕПУТЕВЫЙ

   _ Ох,придурок ты бестолковый , дубина стоеросовая! За что мне такое наказание ? Гвоздя толком забить не умеешь. Чего я дурра за тебя пошла? Вот непутевый!
   Примерно так говорила , иногда и похлеще , Наталья Запяткина своему мужу , Паше , когда он что-нибудь исправлял , налаживал по хозяйству , и у него это не совсем гладко получалось. Вот и сейчас Паша прибивая купленную час тому назад гардину , потеряв равновесие , упал с поставленной на стул табуретки и растянул себе  ногу, не сильно , так , слегка.
   -Ерунда. До смерти заживет, - говорил Паша , лежа на кровати и вытянув припухшую ногу. Корча рожи от боли и фыркая себе под нос , он думал, что хорошо бы не пойти завтра на работу и еще послезавтра , а уединившись в чулане , где он устроил себе «кабинет» (полтора на полтора) , записать в свой дневник философские мысли и несколько рвущихся из души стихов , что осенили его в последнее время.
   Он вот уже десять лет трудился по мере сил грузчиком на хлебозаводе №3. Город был большой и пыльный. Народ гораздо злее и эгоистичнее , чем в деревне , где Паша провел детство  и юность. Родители его уже умерли от старости и болезней в глубинной деревушке. Братьев и сестер было семеро. Все они давно разлетелись из родного дома. Паша родился , когда родители были уже немолоды , и вся деревня удивлялась:» Ох-хе-хе… надо же песок скоро из Запяткиных посыплется , а оне дитя состряпали , вот жизнь-то… лешак ее задери». Для родителей он был как бы любимый старший внук , они особо заботились о нем , работать особо не заставляли и не давали своим и чужим детям «забижать» Пашеньку.Поэтому он вырос этаким веселым и добродушным лентяем , ни к чему особо не стремящимся , ничего не ждущим большого от жизни. Паша закончил восьмилетку и , собрав лень в кулак, уехал в областной центр , где в то время на каждом шагу требовались рабочие руки. Брат , самый старший, уже занявший
место заместителя профкома  крупного промышленного объединения, обещал помочь с общягой. Оказавшись в городе , Паша не переменил своего отношения к жизни,  работал без прогулов и опозданий слесарем МСР, как многие выпивал в выходные , аванс , окончательные и праздники, случалось , что и дрался за компанию и на один-на один, неплохо  стучал на ударных в ВИА своего цеха.Братья и сестры родителей почти забыли , так . иногда чиркали  письмецо или открыточку , мол . живы-здоровы , чего и вам желаем. А Паша проведывал их не реже одного раза в месяц : то забор подправит , то крышу починит , а  картошку сажать , окучивать и собирать – считал просто святым делом. Помогал старикам настолько насколько позволяла его лень. Братья и сестры считали его блажным и недалеким. Себя же персонами нон-грата. Поэтому быстро росли в должностях и привилегиях местных заводских и торговых аппаратов.
   В армии Паша попал в химические войска(химическую разведку).И вот на одном из общевойсковых учений произошла утечка какой-то нервно-паралитической гадости с невозможновыговариваемым и трудночитаемым названием. Паша попал сначала в окружной госпиталь , а затем ему дали дембель с соответствующей справкой об инвалидности , взяв подписку о неразглашении большой военной тайны. С этих пор он стал каким-то странным , непохожим на всех окружающих: бросил курить, не лез в драку , ни на кого не мог руки поднять – просто не мог , и все тут , хоть убей. Стал сочинять стихи , непонятные и корявые , стал часто думать о смерти, в женщинах видел только богинь и ни одну из них не мог представить в постели. Дело было худо. На работу никуда не брали, и помытарившись изрядно(старшие уже дурачку не помогали, сиди ты на инвалидности, нам бы такую халяву), он устроился грузчиком на хлебозавод №3. Работа была пыльная , но денежная , да и Паше в удовольствие, народ , за исключением начальства, был простой и бесхитростный с девизами: ветер в харю – я ху-рю, вперед и с песней,п- едть-то не мешки ворочать.
   Наталью он встретил на одной из праздничных вечеринок , куда его притащил коллега по ремеслу , судимый три раза за мелкие хулиганства  и тунеядство Вася Шпиль, прозванный так за свой рост и длинный нос. Его с Пашей объединяли лень и незлобивость по отношению к окружающим. Шпиль хоть и местами поворовывал, но только у «богатых буратино» , как он называл класс имущих , гордился этим, да и то лишь для спортивного  интереса, чтоб» грузчишские ручки не забывали былую форму».Еще Шпиль был неоднократно благодарен Паше за то , что тот оттаскивал его  от пьяных задирок. Итак , Паша познакомился с Натальей , довольно объемной дамой  достаточно  легкого поведения. Шпиль по доброте своей советовал  ему не иметь с ней никаких амурных дел.»Пойми ты , Эмильевич, профура – она и в Африке профура». Но Пашу что-то в ней «зацепило», может быть ее легкий и веселый характер, который был поначалу. Встречались где придется, ходили в кино , на концерты , танцы. А  вскоре она ему заявила , что «залетела», да и года у обоих подкатывали к созданию крепкой трудовой семьи. Решили они зарегистрироваться. Свадьба гудела в стенах общаги  почти неделю. Родился Сашка, а за ним через три года Светка.Наталья работала кладовщицей на базе медицинской техники и , поняв сразу же , что Паша – «валет» , продолжала  небезвозмездно развлекать свое дородное и ненасытное тело,но только на базе и в рабочее время, зная на все сто , что Паша туда не придет. Паша не ведал об  этом, он видел в ней Незнакомку Блока , Франческу Данте, а на сплетни ровным голосом говорил , что « у нас с ней дети , что это просто невозможно , все брехня и чушь собачья».
   И сегодня , когда паша свалился с табуретки, Наталья была настроена на очередную встречу во вторую смену с заезжим водилой из солнечного Азейбарджана – Аликом-джаном, который обещал ей черные финские(теплые) колготки.(Паше сказала бы , что купила чудом у подруги). Но Пашина боль почему-то передалось ей сегодня и настроение упало в предчувствии чего-то необъяснимо-неприятного.
   Вот,замотали ножку как следует и все в порядке. Завтра пойду за больничным , дня три-четыре должны дать , - весело произнес Паша и мысленно представил , как ему будет хорошо эти три дня одному в чулане , где его ждут заветные: дневник и тетрадка для стихов. Сашка  был в школе , затем продленка , Светка – в садик.
   - Ну , чего ты зенки вылупил , ржешь , как в Новый год , плакать надо бы, - не без сарказма, на бегу говорила Наталья , собираясь на работу. По дороге позвонила подруге из автомата , мол ,» мой-то , придурок , свалился с табуретки, космонавт, ой- йе..ни, говори-ка, ну, ниче в руках не может держать кроме  своих дурацких тетрадок».
   Паша , выпив стакашек крепкого чая, опираясь на палку , захромал в свой «кабинет». Прочитав прошлую запись «Философского дневника» , он  поставил новую дату(он так обычно начинал писать), и подчеркнул ее толстым черным фламастером. Писал он следующее:
      « День сегодня уютный и светлый. Из головы не выходит сегодня грустная , но безмерно дающая силы, мелодия, которую услышал по радио. Какие-то небесные ,  и вместе с тем близкие до умопомрачения , звуки. Брамс. Надо бы найти и купить пластинку. Вспоминается детство. Запах соломы в хлеву , лестница. Я забираюсь и лежу , наблюдая  через дыру в стене , как величаво и легко плывут облака. Представляю , что сижу на одном из них, вижу внизу землю: людей-муравьев, деревья, реки и моря, все движется. Вижу картины  из прошлого человечества: вот схватка испанцев и мавров под  Толедо, вот индейцы из племени Сиу упиваются «огненной водой», внезапно налетают бледнолицые , разоряя вигвамы , убивают невинных женщин и детей. Откуда у людей такая злость? Земля ? Вон сколько везде ее – завались. Золото ?  Ну , что его хранить в тайнике, в могилу-то не утащишь.
Люди злы бывают потому , что им не хватает чуточку лени.Все идет изнутри человека, и страсти и напасти. Прогресс с его суетой разоряет человеческие души. Я не против  науки и изобретений. Нет. Но ведь должны люди чувствовать границу между вредом и пользой ? Когда они . наконец,  поймут ее? Когда я читаю всяких разных философов , от Сократа до Мальро, на их непонятном языке , то у меня начинает болеть голова. Темный я. А учиться надо бы , но видать уже не суждено.Наверное существует интеллектуальный предел у любого человека , когда уже большего знать не дано и кто-то не желает . чтобы я знал и помнил больше , чем знаю. Во вред это мне или на пользу? Кто подскажет ? Некому.
   Приснилось нынче , что я умер. Сон такой цветной, тонкий. Взлетаю вместе с постелью и кружусь со всякими темными гадами , которых даже трудно вообразить. Но они через какое-то время отстают от меня и падают вниз , на землю. А я поднимаюсь все выше , все ближе к солнцу. И мне не жарко и оно меня не ослепляет и не сжигает. И чем выше , тем больше я испытываю восторг: петь хочется и любить всех , и отдать все что имею , все-все тем , у кого нет ничего. А мерзкие рожи сначала страшны , а на третий день забавны , потому что они пыжатся , хотят напугать , и ничего у них не получается – смех , да и только. Я уверен , что  существует антимир. Я ни с кем не заговариваю об этом и пишу только для себя самого. Наболтал я сегодня – ужас как много. А стихи  забыл. Перехожу к их написанию. Только они лечат меня от  болезней души и тела , от мерзкой погоды и злого взгляда.Павел, до счастливого завтра! «
   Паша потер влажные от напряжения руки , представил себя со стороны сидящим в этой клетке и улыбнулся. Отложил на заветную полочку дневник , достал тетрадку для стихов и начал сочинять: « Сегодня я хочу написать очень хорошее стихотворение(для себя хорошее). Пусть я не стану поэтом , но я очень хочу , чтобы эта тетрадь попала когда-нибудь в хорошие добрые руки , и человек , читающий мои стихи, улыбнулся бы моей наивности и душевной простоте. Кто это будет? Может быть только Господь Бог?
               х   х   х
Когда я улечу душой,
Как кожу , сбросив тело в яму,
Я стану добрый и большой,
И на пути увижу маму.
Она помашет мне рукой
И скажет нежно:»Здравствуй, мальчик!
Ты стал уже совсем большой».
И путь ее укажет пальчик.
Там  благостно цветут цветы,
Влюбленные гуляют люди.
Друг с другом , попросту , на «ты»,
Там нет зимы и нету судей.
Там незачем делить тоску.
Там ни к чему украсть чужое.
Там ни к чему упасть к царьку
Под ноги. Там все голубое.
Не торопитесь , люди, жить !
Не бойтесь умирать порою !
Земля , порви ночную нить!
Не бойтесь лени и покоя!

   Странно так получилось. Но только успел Паша поставить последнюю закорючку , как  раздался звонок в дверь. На пороге стоял запыхавшийся Шпиль.
   - Пахен , слушай сюда! Счас твоя коза Наташка  с кентом одним кавказским пихается. Поехали , вломим им обоим! Мужик ты или кто! – пьяным  голосом орал Шпиль.
   - Да брось ты , Шпиль. Она же на работе. Сегодня у них инвентаризация. Допился до чертиков.Ну, тебя!
   - Во-во , точно, винтаризация! Во, чухан. Я сейчас подкатываю на такси и катим туда. Я тебе давно базарил , а ты все не верил. Жалко мне твои рога. Прилепился к это марехе и живешь , детей  с понтом плодишь… а может и не твои спиногрызы-то ?!
   _ Ты чего , офанорел! Дети – святое. Я тут ногу растянул. Иди , лови , поедем , разберемся , - пробормотал , отводя глаза, стыдясь себя , Паша. Его задело впервые: дети, Наташечка , мужик какой-то. Да нет , брехня, Не может быть!
   Скоро(скорее не бывает) подкатил Шпиль:»Чего – нет , чего –нет! Людка , подруга ее , колонулась чего-то, я ее недавно харил. Если нет , то ставлю ящик коньяка. Не пьешь совсем?  Ну , дашь мне про****онов сколько сможешь! Погнали!»
   Через полчаса они прибыли к базе. Сторож Сергееич, получив бутылочку красненького от Шпиля , пропустил их с Пашей. Он ни о чем не знал.
   - Пойдем-ка вон к тому складу. Дверь на крючке. Я резко вышибаю дверь ногой. Куклята на месте. Ты даешь им горячих. Честь отмыта. Не боись , не посадят , - зло и пьяно цедил Шпиль и тащил его к дальнему складу.
    - Если все так  , то заберу детей и уйду от нее, - голос Паши дрожал , казалось, он был готов на все. Таким он никогда еще не был.
   - Наивняк! Да кто тебе их даст-то. Она их приберет , суд будет за нее , и  спиногрызы твои пропадут ни за что с такой шалавой!
   Резким ударом Шпиль сорвал ногой дверной крючек складского бокса и они увидели два голых тела на мешках ( с крупой?). Черное и волосатое закричало дико и кинулось на них. Шпиль ударил в волосатое в челюсть, и тот , упав , попытался сразу же подняться. Шпиль обеими руками шваркнул ему в область шеи.Он опять упал , распластавшись. Паша обхватил Шпиля обеими руками и стал оттаскивать в сторону, не давая бить ногами. Алик-джан за это время бодро поднялся , встрепенулся , как дикий зверь , вышедший из воды и тяжело пошел на Шпиля, глаза его налились кровью.
   -Уйди , сука! Отцепись ! Не то порежу ! Я же тебя по-ре-жу-у-у !!!-
Исступленно орал Шпиль  Паше и вырывался из его рук И , наконец, рука его залезла в  задний карман  и чем-то острым,ярким он ткнул несколько раз Пашу под дых.
   Последними   Пашиными словами были: «Спаси… Шпи.. жизнь…не получи…». Он упал , свернувшись сначала калачиком , а затем перекатился на спину , и глаза его смотрели неподвижно в матовый свет равнодушной ко всему лампы , висящей на потолке.
   Наутро на город выпал больших размеров град. Много побило плодовых деревьев. Неба видно не было.
                1988 г.




























                ОЖИДАНИЕ

   - Да и народу-то было мало совсем. Ета…сын ейный , чернушшый весь , видать не первой день запоем мается , правдась , пальтишко справное на нем . брюки , вроде , поглажены, а то как – мать все никак. Бабы его не  было. Говорили , мол, нашла себе другого , в рот берущего только по праздникам , солидного , хозяйственного , ну и партейный , значит, стало быть на хорошем счету. Не знай , а по мне дак , сын-то ейный из-за нее , сучки , страдат. Ишо недавно ходил , здоровался все так вежливо. По походке видать было , что не пил много-то. Ох, знаю я баб ее возрасту , бес под селедку у них болезь. Ну, и вот , перед гробом-то , на кладбище , как  он упадет на коленки , да как запричитает , дескать: мамочка родная , мала я тебе  тепла в жизни  давал , помогал редко , прости ты меня , дурака… на жену я  извел любовь твою материнску и нету мне пощады! И чего ишо страшно-то стало – я , - говорит , - вслед вскоре за тобой отправлюся , за тобой ласково солнышко , жить мне нечем боле…
   - Ну, а народ-то , народ-то чего?
   - Ну , чего народ… Дружок его за подмышки стал поднимать со снегу-то. А тот , как камень , все тянется к земле. Ну , чего народ. Старухи головами качали. Сынок его тягостно кричал , мол, пап,пап, встань… я тебя всегда любить буду , только не плакай…
   - С чего бы то чувства-то проснулись. Мать жива была – все не замечал. А как померла – сразу все вспомнил. Вот люди-то живут , безобразничают , плюют направо и налево , а как человек помер  - сразу же агнцами становятся. Может его страх Божий взял ?
   - Ох , не  знай , не знай…не дай Бог! Я всего этого насмотрелася…дня два аппетиту не было. Все про себя думала. Вот помру сейчас.
   - Брось ты , Филипповна , гляди-ко еще молодая-то какая. Сколь тебе, шыисят девять что ли ? Что ты мака моя.
   - Чего не говори , а вот как представлю себя в гробу-то… все легче. Только вот тошно оттого становится на душе – думаешь – придут пара старушек , да дочь с сыном , а остальные – не смогут или не узнают – не по себе что-то. А ты , Ивановна , одежку-то прощальну не припасла ишо  ? Не думаешь ишо?
   - Дак как не припасла. Второго году уж как закуплено. Бывает   часто бессонница , да в боку будто сверлит кто , а как встанешь на ноги-то – в голове круги радужные и мерещится , что я уже тама…и вроде легко и крылья куда-то несут. Только Господь пока не дает . А я и не прошу.
   - А я тогда . как с кладбища возвернулась . на поминки сразу не пошла , а в церковь. Поставила две  свечечки: матери Анисье Карповне, да мужику мому , Алексею.В 42-м он младшим политруком служил , под Харьковом  авиабомбой как шарахнуло  и всю роту в один миг на тот свет. Было как-то( сон  или еще чего) просыпаюсь я будто от току электрического. Вижу – мужик мой рядом с кроватью на стуле сидит , весь в белой одеже . а по краям крестиками разноцветными одежа-то вышита , навроде оборки. «Ну , чего , говорит, мать моя , как жизнь , не наскучила? Вижу все маешься одна , робяты редко ходют?» . А я, вначале, испужалась крепко , как бы окаменела и язык одеревенел. А потома отошла , вспомнила , что живых нужно бояться-то.
  -  Чего ж , ты ранее не приходил , черт военный. Во сне . да и только.
  - Нельзя было. Как получилось – так и пришел. Знаю , верная ты мне была жена , берегла обо мне память , никому опосля меня не давала, Все знаю. И как к тебе мужики лезли . Ты может и хотела сильно , да память обо мне сильнее была. Давай , по-людски , поцелуемся , да вскоре ждать тебя я буду там.
   И наклоняется ко мне , всяки молоды , да веселы и ласковы слова наговаривает А я ему:
   - Ты-то молодой , как-никак. А я , погляди-ко – старуха старая и беззубая. Про   э т о    д е л о   и думать-то забыла лет двадцать тому назад.
   - А ты для меня , касатка , всегда молодой останешься , Когда уходил воевать против фрица за Родину , за Сталина – как сфотографировал всю на вечную память. Помнишь ли ты  ночку-то ту? Давай поцелуемся , как тогда?
   И как у нас тама получилось – может сон какой – не помню. Одурманилась словно , опьянела. Был грех. А может и ничего не было, а привиделось . Только осчущение такое было – вроде бы как после мужика.
   - Ой-ей , Филипповна ! Прям не знаю чего сказать…То ли грех большой , то ли еще чего. Никогда бы не поверила. Может черт  какой залетел потешиться? Ну , а дальше-то че было … как он дальше-то ?
   -Спросила ишо – как тама жизь протекает , как чего тама.Ничего , говорит,работа есть , живем помаленьку.  Муки вот только снеси до собору подать кому – мне все полегче будет.
   -Дак , что за работа-то , где ?
   -Ой, не до того было. Как-то все враз и быстро. На прощанье мне сказал , что живи сколько сможешь и потом ко мне туда давай , а то скушно, тяжело без меня. Поминаю его без церкви – тяжело ему.
   -Страсти-то ..всем страстям страсти. Я щас и спать-то не смогу. Все буду вас представлять. И чего я дура с тобой разговорилась? Пфу , напасть какая-то… Мой-то у соседа на декалон просить прошел. Скоро  девяносто лет , а здоров , как буйвол . Ничего не берет пропащего. А , вон, смотри-ка…машина едет. Не заснуть мне нынче… Пойдем что ли , Филипповна?
   И две старухи , похожие со спины на двух нескладных . неспешных , еще не  оформившихся девочек-подростков , в своих глубоких , неярких одеждах понесли ведра  с мусором к машине , которая ежедневно , ровно в 17-00 собирает со всей округи мусор.
У людей помоложе , обстоятельных , семейных мусор выносится через дня два-три. А у стариков ежедневно. И откуда у них столько мусора? Наверное , каждый день стараются : чистят , отскребают , моют , лишнего с площадки подбирают… для поднятия духа.Да нет. Из ведра каждой из старушек в «мусорку» упало отходов едва закрывавших дно.
   День слипал свои тяжелые веки. Воробьи дочиркивали свои песни-однодневки. Невесть откуда взявшийся ветер начинал хлопать в ладоши по висящему на веревке сырому белью и суконным блеклым половикам ручной вязки, одиноко висевших у поглощенного в себя подъезда. Все начинало уставать и уже было слышно , как стучит по деревьям весна , как будто магнитом ,вытягивая  на белый свет из кривых и тощих ветвей зародыши листьев.
















                ДВА   ЧЕРВОНЦА


   Мальчик видел  как отец положил в верхний карман пиджака две красненьких бумажки.Веселый , слегка выпивший отец, стал с ним  шутливо бороться , давая побеждать себя. Затем подкинул несколько раз мальчика к потолку. У мальчика замирал дух, он смеялся до крика , и был похож , наверное, в это время на милого , небольшого зверька , которого одновременно щекотали  и  давали вкусную еду. Мать оделась в самое лучшее платье с китайским рисунком , на  желтом фоне розовые лотосы вытягивались вверх, словно хотели лопнуть от солнца и свободы. Она улыбалась нежной улыбкой, раскрутила бигуди , слегка расчесав новоиспеченные кудри. И вот уже они собрались в гости, торжественные и сияющие , давая последние наказы бабушке , которая тоже поднялась духом, словно и она там будет , в гостях. Деньги , эти красивые и хрустящие бумажки , заинтересовали мальчика. Он попытался было поиграть в солдатиков, но какая-то магическая сила тянула его в прихожую , к пиджаку. Он начал быстро ходить возле вешалки. Было : страшно и как-то таинственно-радостно от чувства , что – вот , стоит лишь принести табуретку , опустить руку в карман , и они , необыкновенные , ни на что не похожие , будут важно скрипеть в кулаке к мальчика.Он еще не знал их силы , но видел  как взрослые относились к ним  с глубоким почтением , как-будто к некой реликвии. Их неведомая , темная власть заставила мальчика опустошить карман. И он стал  новым хозяином двух одинаковых , как близнецы, бумажек со звездами , цифрами и рисунком какого-то дяди с короткой бородкой клином. Он не знал – что ему сейчас с ними делать. Но делать все равно  что-то было нужно. Может поиграть ?  Для этого они не годились. Уплотнялись сумерки. Бабушка позвала ужинать. Мальчик испугался ее голоса и засунул бумажки в трусики , натянув из повыше пояса. Перед сном он перепрятал их в гольф. Страх растворился вместе с быстрым сном. Утром , когда его разбудила бабушка, что-то было не так ,как всегда , он ощутил неприятную тревогу. Он вспомнил о деньгах в гольфе , и взяв в охапку одежду , вприпрыжку унес в другую комнату , где быстрее обычного оделся , и показав бабушке ручкой , пошел в «садик»(детский сад). Мать с отцом уже  были на работе. Мальчик ходил  уже в последнюю , предшкольную группу, и считал себя совсем большим. Он ходил до  сада один, без сопровождения. Садик находился в пяти минут ходьбы от дома. По дороге  машин проезжала мало. Мальчик уже давно умел переходить дорогу. Посмотрел  налево , затем направо, не бежать , не дергаться, идти спокойно , смотреть под ноги , чтобы не запнуться и не грохнуться на дорожный асфальт.
   После завтрака группы выходили на прогулку.Мальчик играл сам с собой или с двумя девочками , сестрами-близнецами , Ирой и Светой. В группе, как в любом обществе , был свой уклад и свой порядок.Главарями и заводилами всех игр и дел являлись Владик и Петя. Они всегда , пока другие только начинали разевать рот, хватали лучшие игрушки, пластмассовые автоматы , а их было всего четыре штуки, самые легкие и скользкие санки. Они не были самыми сильными  и умными , но всегда – находчивыми и предприимчивыми. Они всегда чего-нибудь придумывали . Остальным приходилось подчиняться и играть в «их» игры. Вот  ,например,  строить снежную горку. Идея была за ними , а выполняли ее их подручные, рослые , сильные , но какие-то туповатые , мальчики. Правда , помогала и воспитательница , Людмила  Васильевна, которая в свою очередь , звала помогать тихих отщепенцев , в  число которых входил мальчик.
   Играли « в разведчиков». Мальчик , хотя и привык играть сам с собой, но порой завидовал главарям . У них все получалось легко и красиво. Мальчика они в свои  игры не пускали. Карманы любимцев часто были набиты вкусными и дорогими конфетами:»Мишка на  Севере».»Ананас», «Белочка».  И этим тоже они приманивали своих подручных , заставляя танцевать «Краковяк» или лаять под верандой на манер садиковской собачки Ласки. Всегда что-нибудь  придумывалось   смешное и забавное. Сегодня мальчик решил  прибиться в их радостную стаю , ведь в его гольфе необычная сила , которой подчинялись все взрослые. Он подарит Владику и Пете по красивой бумажке и , может быть , станет их другом. А они , в свою очередь , станут угощать его шоколадными конфетами. Может быть дадут не целую , но откусить – это уж точно. Ему надоело быть одному, ведь это плохо и скучно , а играть вместе – это здорово. Выбрав момент , он подбежал к главарям , достал из гольфика  два червонца и заискивающе пролепетал :
   - Ребята , а у меня вот что есть ! Давайте играть ?!
   Но тут произошло непредвиденное, этого мальчик никак не мог предположить. Главари , чуть ли не в один голос, заверещали:
   - Ага , ты их украл… ты – ворюшка-мышка-норушка! Мы сейчас пойдем и  пожалуемся Людмиле Васильевне ! Тебя накажет и поставят  босиком и голым в туалет, в угол. А дома тебя папка ремнем по попке!
   Но они еще не успели остыть от игры , которую затеяли десять минут назад , и завидев на крышке мусорного ящика большую рыжую крысу , громко крича и махая автоматами , стали загонять ее к задним воротам  детсада. Мальчик  побежал за ними , подражая им , словно ничего не было. Но через минуту в нем  снова стал пробуждаться страх , фантазия хаотично рисовала физические муки. Какие ? Такие  , что и представить трудно. Каждый день будут бить толстой книжкой по голове: дома и в детсаде.
   В это время у забора прохаживался школьник второго класса. Школа соседствовала с  садиком. Он появлялся здесь  иногда, видимо, после окончания уроков. Наверное тосковал по детскому саду и никак не мог привыкнуть к занятиям в школе. Мальчик  не знал как его зовут , но несколько раз играл с ним. Школьник без всякого интереса показывал учебники с красивыми картинками. Быть может из-за него он и научился сам  читать по слогам. Однажды он залез под веранду через лаз , проделанный Лаской, и наткнулся на перемазанную собачьим , выцветшим калом и сырым песком, тонкую книжку. Счистив травой дерьмо и протерев варежкой оставшуюся грязь , он стал просматривать книжицу , где были нарисованы цветные картинки  с бравыми солдатиками в красивых мундирах: с барабанами , ружьями ,пиками, саблями , стоящие . марширующие , гарцующие на лошадках. Книжка называлась «Бородино». Читать он стал самым первым в группе, хотя это ему не ставилось в заслугу. Воспитатели не особо жаловали его , он был тих , угрюм и неразговорчив.Они хвалили тех детей, родители которых говорили красиво , интеллигентно и дарили им шоколадные наборы и пышные цветы по праздникам. Конфеты продавались всюду , но шоколадные стоили дорого. Мальчику покупали лишь леденцы в форме апельсина и дешевое драже.
   Школьник был высокий и худой , учебы не любил. Он как  будто недоиграл   и  настолько тосковал по нему , что уныло слонялся вдоль забора , словно  что-то потерял и никак не мог найти. А мальчику детсад надоел. Он с нетерпением ждал того дня , когда ему купят коричневый ранец с приятно пахнущей запахом кожи. Внутри его будут находится: тетрадочки , дневник, пенал  с карандашами и резинкой , красивые учебники , пахнущие типографской краской. Мальчик подозвал школьника. Тот перелез через забор. Воспитательница  в это время читала детям в теремке удивительную сказку про цветик-семицветик.
   - Мальчик , на , возьми , пожалуйста , денежки !  Они мне больше не нужны , -  сказал он жалобно школьнику и протянул две скомканные бумажки.
   - Ты что , это же большие денежки. Я их не возьму. Меня за них ругать будут , - ответил школьник , но с явным сожалением.
   - Не бойся , я их нашел и мне они больше не нужны, я с ними уже поиграл. На! – убедительно прошептал мальчик и сунул деньги в карман школьнику. Воспитательница стала звать всю группу на обед. Школьник моментально пролез через забор и быстро зашагал в сторону школы , не оглядываясь.  У мальчика исчез страх . Словно камень свалился с души. О будущем он уже не думал. Он снова жил настоящим.
   Отец забрал его из садика трезвый , озабоченный и усталый. Дома все искали деньги. Оказалось , что отец отложил их  для протезирования двух позолоченных зубов. Все перерыли , но ничего не нашли. «Вроде бы вчера в верхний карман положил» , - виновато бубнил он себе под нос. Свои подозрения он не хотел высказывать.Он очень любил мальчика , никогда его не ругал и не бил.. А игрушки покупал почаще матери. По неестественно бледному  и виноватому лицу мальчика мать сразу же все поняла:
   - Ты взял ? Говори! – спросила она , и крепко взяв его худенькую руку ,  с силой встряхнула ее.
   Мальчик молчал. Тогда мать взяла первое , что попалось ей под руку, шланг  от стиральной машины, и  вполсилы шлепнула два раза по спине мальчика. Она все больше распалялась его отпиранием:
   - Ты скажешь или нет , дрянной мальчишка? ! Куда ты дел деньги ?! Я тебя спрашиваю ?! -  глаза матери горели нечеловеческим огнем.
     В предчувствии новой физической боли, он, выдавливая  из себя звук за звуком , признался в краже. Адрес школьника примерно знали. Он жил в соседнем доме. Отец повел мальчика  т у д а. Ему казалось , что самое страшное только начиналось. Если бы его повела мать, то он ни за что бы не пошел   т у д а, повис бы на ее руке , упал бы на землю , начал бы кататься по ней. Отец вернул ему чуточку спокойствия. Он знал , что отец не ударит его. Но идти с ним было нелегко. Он конечно же был сильно виноват и всю дорогу слегка похныкивал.
   Семья у школьника была большая, пять или шесть братьев и сестер. Жили они бедно в двухкомнатной квартире. По всей обстановке можно было угадать , что здесь каждая копейка на особом счету. Мальчик остался стоять на площадке. Отец позвонил в дверь и , смущаясь, кое-как объяснил матери школьника – какое дело привело его сюда. Она схватила  хищными , тощими руками школьника за шею и стала бить его по щекам и затылку:
   - Слава богу , что отец еще ничего не знает! Он бы тебя прибил давно! Я не знаю, что с тобой сейчас сделаю  воровской помощник!Убью на месте! – яростно и беспощадно орала мать , и была похожа в этот момент на фрица-полицая  из кинофильма, который  пытался выведать от партизана  большую тайну. С еще  более страшными глазами, сверлящими , как буравчики, она , не скрывая  этого , презирала , как никого на свете, мальчика. Взгляд ее кричал:»Ты – трус и гадкий  в о р ю г а, я бы с тебя шкуру содрала , будь ты мой сын!» Каждый удар по затылку и  щекам школьника мальчик незримо чувствовал на себе. Ему хотелось выть , а он лишь тихонько плакал , не в силах сдвинуться с места , его словно бы приковало  около двери. Отец сказал матери школьника , чтобы она перестала бить школьника , что он ни в чем не виноват , а кто виноват – она и он прекрасно знают , и что он  с ним тоже дома поговорит.Второго червонца у школьника не оказалось,он клялся и божился , что мальчик сунул ему только один червонец.
   Когда мальчик стал спускаться вниз по лестнице чужого подъезда, то его разорвал истерический плач. Внутрення боль раздирало его тело по клеточкам, Он готов был провалиться сквозь землю , а не жить , не мучиться, не пережить еще раз то , что с ним приключилось этим утром.  Грубой и шершавой рукой отец погладил его по волосам:
   - Перестань ! Ты уже большой. Больше так не плачь. Не надо плакать. Ты – мужик . Тебе это ни к чему. Бумажки эти ничего не  стоят и… , - он хотел еще что-то добавить к сказанному, но не стал.
И эта пауза остановила слезы мальчика.
   Отец утер платком его слезы , и взяв за руку , пошел в направлении магазина. Там он повстречал друзей. Они купили две бутылку водки и шоколадку «Аленка» , на облатке которой красивая девочка в красном платочке смотрела на мир удивленными и счастливыми глазами. Отец вручил мальчику шоколадку , потрепал еще раз его за волосы  и сказал , чтобы он шел домой , он тоже скоро придет:» Матери передай , что все нашли , чтобы больше не выступала».
   Мальчик шел по дороге домой, жевал невесть откуда свалившийся с неба подарок , и думал , что зайдет домой , но не сразу , может быть дождется прихода отца , так будет спокойнее. Он понял сегодня – что такое   д е н ь г и , эти две хрустящие бумажки настолько , насколько это может понять маленький человек старшего детсадовского возраста. Солнце начинало заливать небо своим золотистым и теплым светом. Стало жарко. И мальчик расстегнул курточку.


















                « МЫ   СЕБЕ   ДАВАЛИ   СЛОВО…»


   - Эй , Лапин, поть сюды! …Шнеллер гейт!...Бистро,бистро!
   - Швец , а ведь ты, этот самый,пфу забыл, а ,во-во , полуглот!
Чень еще брякни, а, по-негритоски , к примеру?
   - Отставить разговорчики , товарищ рядовой старослужащий! Сеня , ну ты просто категорически мешаешь мне заниматься культурно-просветительской работой с молодым пополнением..
   - Швец , ты , наверное, с детства мечтал стать замом  главного попечителя по этике и эстетике в поселке Раскладушкино, а ? Признайся однополчанам , сны только об этом?
   - Господа  офицеры , вы , ей богу, ставите меня  в неловкое положение! Вот подрастут и сядут на ваши , уставшие от солдатского непомерного  груза , плечи ! Нельзя же так , голубчики… Товарищ огурец , попрошу В-вас подойти ко мне!
   Лапин все   э т о     видел не один раз. Но после курса молодого бойца с ним   э т о г о    еще пока не случалось. «Видимо не минует и меня чаша сия, - думал он , - да кто он такой? Такой же рядовой. Прав никаких не имеет.Будь что будет. Если не запинают всем шалманом , то ничего страшного. Главное – отмашку дать, авось зауважают».
   - Мужики, чего делается ! Не врубается в  «устав» ! У меня просто опускается   член  от этой конфликтной ситуации и начинают немедленно чесаться и самонаводиться мышечно-пусковые механизмы на бездушный , глухой и, прямо сказать, враждебный духу советской армии, объект весьма зеленого и сморчкообразного вида.
   - Эй , зеленка, ляпкин-тапкин, окабанел ?! Ну-ка, по-шустряне строевым шагом к рядовому Швецову ! Руки по швам!
   « А это уже делает разведку тяжелая артиллерия в лице младшего сержанта Смирнова , угрюмо-нервного крепыша в  курсантском ПШа.Вскочил с койки. Но пока еще не поднялся, Ладно. Подойду. Чего им надо. Шепачить все равно никто не заставит , - думал про себя  Лапин.
   - Товарищ воин , если Вы так и впредь будете выполнять святые обязанности нелегкой службы , то вам , ох как будет тяжелого вести ее  дальнейшее прохождение. Ведь нельзя же так , дружок , не симпатично – не слушаться старых , пропахших  порохом и дымом гвардейцев.На повышенных тонах , я смею надеяться, мы больше не станем изъясняться? – подошел вялотекущей походкой Швецов и ладонью похлопал два раза по щеке Лапина.
   «С каким  удовольствием я сейчас двинул бы этому хлыщу по мозгам, попадись он мне где-нибудь на гражданке.Припоздал  я с призывом из-за своего технаря. А он, наверное , мой  ровесник или еще моложе. Считай , что ты пропустил все это мимо ушей, -  думал Лапин , и внутри его стремительно загоралась искра негодования и ярости, - Шмакова бы сейчас сюда. Живо бы навели здесь порядок. Подохли бы , а на колени  не встали. Да и сейчас не встану…ни за что».
   - Вот , вшивничек , носки , ХБэ… Все тщательным образом отмыть от грязи, хорошенько прополоскать  и , чтоб к утру все было готово. Мыло возьмешь в каптерке у Бекбураева.О.К.? В а м  ясно задание , товарищ воин? Отвечать – так точно. Держи и ступай в умывалку, время не ждет , - словно бы пропел , ласковым голосом Швецов. И именно от этого в душе Лапина стало еще глуше и неуютней:
   - Не буду я…
   Все три слова он произнес отчетливым и глухим голосом, в котором  смешались в кучу: гордость и боязнь неизвестности, упрямство и глупость.
   «Началось , - спонтанно как-то думал , наливаясь краской на лице, Геша Лапин  - краса и гордость курса машиностроительного техникума, соло-гитариста и вокалиста местной группы, у которого и девочек было море( со всеми хорошо начинал ходить и с тем же заканчивал), сдавший «госы» на пятаки, артистичный , сдержанный и незлобивый… Лапин , который сейчас смотрел себе под ноги- сапоги. Стрелой подлетел бугаеныш Смирнов и схватил его за грудки:
   - Ну-ка , сала , повтори еще разо? Или у меня уши заложило?
   Лапин посмотрел на него из-под лобья, словно бы говоря»сейчас упаду от страха». Рядом , справа , пристукивая носком сапога и наигрывая кожаным ремнем, стоял Швецов. Спиной он почувствовал Рядового Мамедова и ефрейтора Шкрабаря. Молодые отводили глаза или прятались за нарами и оттуда высматривали во все глаза увлекательно разгорающуюся панораму. Но силы он в себе нашел и, словно, простудившимся голосом выпалил:
  - Ничего не буду стирать!  Шоху что ли  нашли!
   Бу-бух!!!  Вспышка по уху!  И Лапин моментально вспомнил , что где-то уже это видел , что случившееся просто не могло не произойти. И три месяца прослуживший в гвардейском зенитно-ракетном дивизионе , солдат срочной службы Геннадий Лапин , как стойкий оловянный солдатик от накатившегося на него стального шара, падает на отполированный мастикой плотный казарменный пол.
   - Встать ! – заревел сержант Смирнов , сжимая свои руки-кувалды , и ощеряясь как свирепый людоед.
   « Сейчас я ему встану , сейчас» , - с набегающей через долю секунды волной в ушах не думает , но знает Лапин. Поднялся, пошатываясь , потряс головой. И вдруг из его горла вырывается душераздирающий психоз  и звучит раздавленный крик со срывающимся тембром:
   - Сволочи! Суки! Фашисты! У-бью-ю-ю!!!
   Сначала удар в живот Смирнову.
   «Смирнофф – отлетел. Поехали! Только смотреть им в глаза , а там – пусть хоть втопчут!»
   Затем ребром ладони по шее Швецу.
   «Швец, вонючка, заполучи фашист гранату! Мамед ,ах , душить за горло! Правой прямо , левой боковой …правой боковой в ухо  - отпал!»
   - Давай , гады ! Всех поотрубаю!!!
   Смирнов. Еще кто-то пряжкой по затылку, сапогом в нос , еще кто-то , еще. . .


   - Попробуй только капни замполиту или взводному…
   - Все наряды и очки твои…
   - Иш-ты боксер долбанный нашелся…
   - Заложишь – житься до нашего ухода все-равно не будет…
   - Дежурный спросит – скажешь , мол, подскользнулся на лесенке, упал и немного прокатился тыквой…
   - Понял ???
   - ???
    Все  О Н И , как большая  и тусклая лампа в операционной. Их лица расплываются. Свирепость постепенно переходит в обыкновенную человеческую трусость.
   - Лапин , что ж ты так резко ? Ведь хотели все по-мирному, А вот ведь как вышло. Ты уж меня не закладывай. Я тебя вообще почти не трогал. Не веришь?
   « Швец лебезит , неохота под дембель  загреметь в дисбат. Хоть  на койку затащили , спасибо пребольшое.Неужели ты их , Геша , заложишь , уже и приказ через неделю. Какой я мужик буду после этого? Со своего призыва и то не станут уважать. Нет , жаловаться не буду: ах , гражданин военный прокурор , этот мне сделал бо-бо и  тот сильно бо-бо, надо их обязательно посадить. Ерунда! Как на собаке зарастет. Первый раз что ли. Все нормал. Но орать на всю казарму , как нервная роженица, не надо было. Позор тебе , Геша!»
   Сказал, как выдохнул:
   - Не от страха  , мужики , базарю…Никто вас закладывать  и не собирался. Идите, спите спокойно.
   - Это ты точно , Лапин , точно да ? … Поклянись?
   «Это опять Швец. Ссыт , когда страшно. Поди в институт намылился , характеристику боится подмочить ? Рожа! Всех я  вас , робяты, на гражданке  разыщу , всех по одному объеду! Так и знайте! Геша Лапин слов на ветер не бросает, - голова у Лапина кружилась , как много солнц и лун , и он уже проваливался в никуда , в пустоту… .
   Все было тихо и мирно. До » особиста» дело не дошло. Уехал на сессию в академию. На разводе Лапина запрятали в самую гущу строя, а затем сопроводили в лазарет. С диагнозом было хуже, поставили ОРЗ с дерматитом. Медбрату поставили два пузыря водки , чтоб лечил как сына родного , а военврачу срочно  выкопали  на даче  яму под фундамент  и быстрее-некуда залили ее раствором со стащенным гравием. Взводному объяснили , мол, налетел автоматически на дверь , а потом и на лестнице упал. Тот не поверил , но сделал вид , что поверил…чего не бывает.Зачем ему лишние напряги. Так и отлеживался , пока через пару недель не высали , остранив на месяц от  нарядов , тяжелых работ  и стрельбищ. Регулярно также таскали «гостинца» из дембельского общага. Прикармивали, как положено, для быстрейшего выздоровления. Никто на Лапина при выписке не косился и не пытался заговорить. На лице его было написано: «Не подходи с вопросами , говорить не о чем».
   К середине  октября пришел приказ Верховного Главнокомандующего Д.Устинова за номером №. Дембеля справили его на высшем уровне: набрали в «самоволке» водки и пива , весь вечер и всю ночь бродили от коптерки до туалета , от туалета  до ленкомнаты , от ленкомнаты до казармы , от казармы до коптерки. Краснорожие бродили они по полутемной казарме, шатаясь сшибали ногой тубаретки , поднимали «молодых». Кто-то объяснял , что жизнь на гражданке прекрасна и удивительна , а тебе , салапету , еще ого-го сколько трубить. Кто-то в порыве нежных чувств даже извинялся перед молодым за содеянные грешки и пояснял – почему и зачем. В этот большой праздник никого не унижали , не издевались и никого не били. Даже угостили по рюмашке кое-кого, мол, знай наших и помни.Лапина ,уже начавшего засыпать, постучал по плечу Швецов:
   - Геша , ты , говорят, в группешке играл ? Пойдем , уважь «дембелей», сбацай че-нибудь  забойного? Да брось ты , не ломайся ,не обидим, а?
   - Ладно, ладно… только штаны подтяну.
   Лапин про себя подумал , что «старички» решили под занавес позабавиться. Он уже был не тот, гордый и смелый , в ногах появилась  особенная дрожь.»Чего они еще веселого придумали. Гитару на уши одеть собираются что ли ? Ну, что же… вперед и с песней… в наш последний и решительный бой. Не ссы, самое страшное , считай , позади».
   И вот он уже переступает порог коптерки.
   -О-о-о ! Кто к нам пришел! Кентуха-Лапин ! Подкатывай к дембельской поляне! Маэстре стул ! Давай , жабни поначалу дембельские сто грамм. Вот так , молодчина !
   Кто-то лезет с пьяных шар обниматься , кто-то , по-дружески , бороться, кто-то отбивает и усаживает сн7ова на стул. Наступает небольшой галдеж, и Швецов , сидящий рядом, возбужденно говорит:
   - Геша , а ты эту знаешь , ну, «Мы себе давали слово» из «Машины»? Играли эту вещицу ? Она ведь была почти под запретом. Сделай милость, сбацай , чтоб душа свернулась и развернулась ?
   И Лапин сбацал  и спел не хуже  Подгородецкого. Вся  пьяненькая куча, кто в потяжках на голое тело , кто во»вшивнике» , подпевают , азартно стучат тапочками, смеются – как-никак одной ногой  уже дома. Разливают еще, уже никто ничего не боится, «Зеленки» от входа до казармы на стреме, на случай подхода  дежурного и начальства.
   Ай, да Лапин, чистый «машинист»!
   Кто-то поднимает тост за невест , томящихся в одиночестве.
   Кто-то плачет жалкою слезою – а моя , вот, не дождалась, сука.
   Смирнов, по-пахановски, подошел , обнял за плечо , глядя пронзительно Лапину в глаза:
   - Нормальный ты пацан , Геша. Уважаю. Встал, не сломался. Ты уж  на меня зла под сердцем не держи. Знаешь сколько мы натерпелись от дедов , тебе такое даже и не приснится… Я такой же , как ты , боевой по началу был. Но мне вскорости крылышки все пообламали. Деды были боевые, Интересно , на гражданке верняк  некоторые из них  «сели» , уж больно наглые и борзые были. А может и наоборот , ведут правильный образ жизни: завод и бухло в выходные. Переженились все наверное. Помнишь , Мамед, как мне Коростель табуреткой зае…л по хребтине . Ну , когда я всю ночь не захотел в наряде вместо него у тумбочки стоять.Спина болела-а-а…Вот тебе один Устав , а в натуре – другой , по традиции. В лазарете вскрыли опухоль с кулак… ходил на перевязки, под старость поди слягу на кровать и ссаться начну. Но все забылось , только шрам на память остался. Все это ерунда и муть , даже полезно для нашего брата. Приеду домой , пойду на родной шарикоподшибниковый, а там , может быть , и в политехнический двину , конкурса для дембелей почти и нет, на трояки сдал и студент.Поживем-увидим. А помнишь еще , Мамед, как ты за Кавказ стоял против Глебова , Сергуня и Мышонкина. Досталось тебе тогда по самые помидоры. Но ведь ничего , не сломался. Тебя после этого только сильно зауважали.
   - Конешн , Паша-джан, с Кавказа *** кого сломаешь. За Кавказ подыхать  буду , а встану.И  понимаю: я- молодой , он – старик, я- старик , он – молодой. Положн так по «уставу». А типер , Геша-джан, спой дембелск песня?»
   И все притихли  и  самозабвенно затянули , кто во что горазд:
                Уезжают в родные края-я-я…
                Дембеля , дембеля , дембеля-я-я…
                И куда ни взгляни в эти майские дни-и-и…
                Всюду пьяные-е-е  бродят они-и-и…
   В  самый разгар ночи нагрянул дежурный по роте.(Так , видать, было задумано командованием. Половину» замели», (тех , кто не смог или не успел добраться до нар) и посадили на трое суток  на местную губу. А там жить можно: метелочка до обеда , строевая после обеда и по нарам. Это тебе не «гарнизонка» , где семь шкур дерут, кое-кого и инвалидами делают. Отсидел свое положенное и Лапин. Затем всех «дедов» полка собрали  в полном обмундировании и отправили валить лес для нового полигона. Что-то , типа , дембельского  аккорда. Лесок.  Елочки. Топорик.  Пилы тоже. Ломы впридачу. И вот уже через полмесяца запорхали они по пять-шесть человек в день , как ласточки на юг , в свои родные края. Свобода! Отдали дань. Гуляй – не хочу! Каков размах! Родные , соседи , девочки , одноклассники ! Молодцы! Орлы! Отличники боевой и политической подготовки! Ефрейторы , сержанты , старшины и самые главные – рядовые. Краса и гордость ВС СА.
   Быстро текут дни и ночи  для тех , кто еще не служил или служил , но уже давно.Ах, неужели уже два года прошло, кто бы мог подумать! Как вымахал , в ширь пошел! Небось жениться собрался? Или учиться? И на кого? Давай, давай, немного отдохни , погуляй и определяйся. Для солдата запоминается от армии только хорошее. А негатив , так , для чарки  со смехом , для далекой и молчаливой грусти. Да и что толку помнить плохое. Всякое бывало. Всякое было.
   Сержант Геннадий Лапин уже  тоже  «старичок», помкомвзвода. Отличник боевой и политической подготовки. Специалист 1 класса. Благодарность родителям два раза посылали. В отпуск ездил. Пример для многих.
   - Эй, воин, из  третьей роты , говоришь, из пехоты? Ничего…не потеряют. Скажешь , сержант Лапин поймал за мусор. Чебас мимо урны не ты бросил? Даю пятнадцать минут чистого времени. Время пошло. Сережа , посмотришь за «салой» пока  курить будешь. А ты с ним , огурец, на очко! Че , не понял? Не будете по землякам шляться. У меня в  ваши годы времени не было на шатанья. Отвечать так , как положено! Вперед! Даю полчаса! Чтоб  каждое очко блестело , как лысина Берии.Семенихин , алле, поть сюды! Чего говоришь сейчас «подпольщики» пошли, «Аквариум» , «Зоопарк» ? Пойдем-ка в политкомнату , споешь. Гладить форму надо? Ничего , успеешь. Заходюк , остаешься за старшего! Дежурный подкатит – в шементе за мной. Ширяев , если увижу  еще раз , что садишься на тумбочку – из нарядов не вылезешь. Комраков, сбегай на кухню и принеси от поваренка Куклина сковородку картофана и три пайки масла и хлеба столько же. Я в политкомнате. Все , свободен , выполняй!
  - Товарищ, сержант, разрешите обратиться!
  - Семенихин , давай по-простому , я ведь тоже немного бацаю на нервах гитары , ну?
   - Песен я   В А М  петь не стану…
   
   До приказа оставалось каких-нибудь четыре дня.
               






   
   
            











                КАРТОШКА   ПО   ТРИДЦАТЬ

У Шиловидова с утра настроение было поганое. Прямо сволочное было настроение. Во-первых, он , как следует , не выспался ( дописывал лекцию к предстоящим занятиям) , во-вторых, опять появились боли в желудке. «Не залечился вовремя, перемешал дни и ночи , плюс сухомятина с курятиной, и теперь , пожалуйста – получай киш-миш язвенный» , думал бледный лицом Шиловидов, бросая недокуренную сигарету в унитаз. Заглотил две таблетки «Но-шпы» , сделал пару глотков «Альмагеля».Через минут пять стало лучше.
   Ему  было  тридцать четыре года. Он был чуть выше среднего роста, худощав , но крепок в кости. Близорукий , слегка рыжеватый, носил затемненные  круглые очки «ал-ля Джон Леннон» ( вероятно в память о последнем , об ушедшей «битломанческой» молодости). Шиловидов  был женат и имел четырехлетнего ребенка. Преподавал историю и политэкономию(в нагрузку, для денег). Жил в двухкомнатной квартире вместе со стариками-родителями. Восемь лет  назад он перенес операцию с диагнозом: язва двенадцатиперстной кишки.
   Вскоре боль совсем отошла ,но настроение так и не улучшилось. Как это часто бывает со многими – в самый неподходящий момент.
Вот идешь по жизни , словно вдоль цветущего сада , улыбаешься  неповторимости жизни, щуришь глазок от нетерпеливого солнца , легкий ветерок обнимает тебя за плечи  и вдруг – ба-бац , словно неожиданный удар под дых, и  все вокруг кажется адом.
   После работы жена потащила его по магазинам(она была сегодня выходная). Кто-то может  и  любит это дело , но только не Шиловидов . По его  субъективному разумению долго шляться по магазинам имеют туповатые , недалекие овцы, тетки-котомки.Но быть свободным от общества почти невозможно и приходится иногда и самому становиться этим самым покупным бараном. Куда ж деваться. Жизнь становиться все материальней и материальней, аж просто воздуха для души не найдешь, вокруг заводишки , пыль , да грязь и людишки все косоватей друг на друга смотрят, как будто друг у друга украли что-то и не признаются в этом  опять же друг другу.Все это в совокупности и давило на Шиловидова в магазинах , где люди превращаются в рабов товаров и вещей. А он (некуда деваться) уподобляется им. Ясно же , понятно: то этого нет , то другого. Например , бумага туалетная – дефицит. В газетках – цинк. Вредно для заднепроходного отверстия. Или же картошки нормальной , ядреной тоже мало. Только выкинут – сразу же громадная очередь.
   На улице Тушинской давали сочные абрикосы. Жена встала в очередь , Шиловидов с сыном в метре от нее , напротив продавщицы. «Чего встал , как  самосвал. Подвинься , тебе говорят « , - пробаритонил кто-то из-за его спины и демонстративно стал протискиваться к продавщице , между грудью Шиловидова и спиной жены , очередь которой подошла. Шиловидов отступил от неожиданности на полметра , сразу нессобразив – какую словесную шваль нужно сказать в этом случае. Жена , обернувшись, в миг сказала баритончику , чтобы он « не пер , как трактор… не в родном колхозе». Баритончик , крепенький мужик неопределенной национальности лет пятидесяти , с массивным брюшком и толстыми руками ( наверное и ногами) ухмылялся и готовил ответный контрудар. У жены выпали из рук два абрикоса и покатились под ящики торгового ларька. «Беремяный»( так окрестил его Шиловидов)   гнусно улыбался , как  дикий котяра на солнышке:»А что это у тебя руки больно худоватые, надсадилась что ли ?» На сердце Шиловидова навалился тяжелый валун , который срочно нужно было спихнуть  на землю , опираясь на невидимую стену руками и ногами. «Вы стоите в очереди… ну , и стойте себе на здоровье» , прорвало , но как-то склизко, Шиловидова. Но жена бросила тяжелый , презрительный взгляд на Шиловидова , этого ей было мало. Она ожидала от него более решительных действий. «Уроды! « , -бросила она вслед «беремяному» и даже не ему одному. Скользнула по Шиловидову глазами , как стеклом по лицу. Они пошли дальше , до следующего магазина. «Со всяким дерьмом связываться, сам дерьмом станешь» , -  сказал в небеса Шиловидов громко так , чтоб слышно было всей очереди. Жена зашла в «Хозяйственный». Шиловидов остался стоять с сыном у дверей. Стало тошно. «Беремянчик» , купив свою «пайку» , также направился к этому магазину. Когда жена выходила из него, «беремянчик» заходил , поравнялся с нею и что-то   быстро прошептал ей. Жена оторопела, раскрыла рот, оглянулась через себя и  чуть ли не побежала на другую сторону улицы, позабыв про Шиловидова и сына. На ходу она стала всхлипывать , уронила голову вниз, с большими сумками полетела навстречу толпе. Он оставил сына (стой здесь и никуда не уходи, я через пять минут), догнал ее и тут с него упали нервы , как плохо повязанный шарф на шее:» Что он тебе сказал ? ! Я его размажу по стенке ! Я ему покажу, сучьему потроху!» . Голос Шиловидова  заглушал его барабанные перепонки, дрожал , словно бы в предчувствии большой и непоправимой беды. Этим безмолвным  плачем , этими  локтями , защелкнувшими лицо, она стояла,  как немой укор его трусости. Но «беремянчика» , оказалось, искать и не нужно было. Он сам направлялся в их сторону. Это было необъяснимой наглостью. Невозмутимый и сытый «беремянчик» шел свободной походкою «ал-ля король» , да плюс ко всему зверски улыбался. Это окончательно сбило Шиловидова  с  толку и лишило опоры – предпринимать что-то решительное и кардинальное. Остались только одни голые нервы, в животе знакомо заныло и  повело куда-нибудь лечь от  все усиливающейся боли. Но голову затрясло и он пошел на «беремянчика» , как  отважный советский солдат с топором на фашистский танк:» Ты… сволочь…че –те нужно?!» Он стал вспоминать блатату из давно ушедшей юности:»Ты , ч-ч-ч-мо поганое! ***в те сто кулей! Счас шнобель вынесу  и сракой есть заставлю!» - кричал Шиловидов в его краснорожее лицо, пытаясь схватить «беремянчика» за грудки. Но прокрустовы руки последнего, его покатый , словно шар, торс   тормознули наступательные «стремленья» Шиловидова. Дальше было неинтересно. Они стали пререкаться словесно, кто во что горазд. «Беремянчик» ждал удара для того , чтобы перейти в котратаку.Не исключено , что он трудился в ментовке и непростым гражданином. Шиловидов упустил момент внезапности, да плюс трусоватая и фальшивая интеллигентность мешали , как кобыле пятая нога. В порыве страсти он забыл о боли. Упустив момент , он постепенно потухал и боль наворачивалась по-новому. Последний раз он дрался лет  восемь назад, на чьем-то день рождении. Остановившись в ярости, он стал мыслить о ходе драки. Сразу в голову? Чтоб кровь пошла? Но он же меня не тронул? В уме он представлял себе  примерно так: собраться в кулак , смотреть глаза в  глаза , выбрать длинную дистанцию , чтобы его короткие гири не зацепили ненароком, начинать боковым или прямым в челюсть , затем  ногой в живот или ниже. А дальше уже метелить насколько хватит сил. Но самой главное – смотреть в глаза. Жена подбежала , встала между ними  и молча  стала оттаскивать Шиловидова в сторону. Слава Богу , что «беремянчик» молчал , а лишь зверски улыбался (поросячьмим?) нерусскими глазками. Шиловидов не ударил, чего-то не хватало ему в этой звериной игре. Жена взяла ребенка за руку и повела его за собой , не оглядываясь. «Намылить бы тебе шею , дядя « , - пробурчал себе под  ноги Шиловидов и поволокся за супругой. «А , намыль , да , попробуй!» - также кисло кинул напоследок «беремянчик», хитро улыбаясь. Шиловидов покрутил ему у виска и побежал догонять жену. «Беремянчик» пошел вслед за ним, но не  сравнялся и через квартал свернул налево.
   Дома , на первый взгляд , было все по-прежнему. Но  только на первый взгляд. Шиловидов сразу свалился на диван:»Надо принять «Но-шпы».Полежу немного , сил нет. Тряссет . как лист осенний.Может он – ненормальный. Хоть кол на голове чеши. Блатной бы вел себя по-иному. Какой-то темный персонаж добрался до моей душонки. А что она? Гордая и всеправая? Она , кажется, перестала меня уважать , как мужика. Ну-как , перестань там готовить на кухне , иди сюда , посмотри мне прямо в глаза и скажи ими – т р у с   д е ш е в ы й!  И неужели это все? И все напрасно , все на смарку, мелкие подработки , ночные бдения с больным Сашкой и вся эта магазинная толчея за фруктами и колбасами? Ну , что же , чему быть – того не миновать , фатум , так сказать». Он забыл о лекарстве , пошел покурить в уголке кухни , в воздухоотвод. Желудок заболел еще  сильнее.»Но-шпа» была безотказной. Она не разговаривала , молча двигала кастрюли , смотрела вниз. Сына было жаль. Он любил его больше всех , больше ее , больше матери, больше себя. «Черт с ней, всюду лезет на рожон. Можно было в этом случае и пройти мимо , мало ли в текущей жизни мелких гадостей? Да на каждом шагу. Психичка просто какая-то. Только и ждет , чтоб мне морду расквасили. О, как бы она была счастлива , если бы этот носорог разбил мне нос  и стукнул в солнечное сплетение. А еще больше , если бы я ему разбил всю морду и стал пинать. Я забыл – как это делается . Да и зачем? – думал и думал он и голова становилась какой-то чугунной, дебиловатой.
   Пришла соседка по лестничной площадке  Люба, жуткая любительница прогулок по магазинам. Если даже денег нет , все равно обойдет столько . сколько сможет , пока не устанут ноги. А, придя домой, поставит ноги как можно выше на стенку и станет мечтать – что лучше  выбрать из виденного и у кого возможно занять и на какой срок. Люба затараторила , что в «Овощном» «дают» картошку высшего сорта , вкусную и ароматную, по-дешовке, по тридцать копеек за килограмм. Затем  у жены  взяла взаймы  3 рубля до понедельника, аванс должны дать. Жена  оставила готовку  ужина и переключилась на стирку белья. Своим согнутым молчанием она ставила знак вопроса в их взаимоотношениях, в стирке белья она , словно бы , искала выход из ситуации  и разгадывала загадку совместной жизни.
   - Давай, Сашкин, быстренько покушай и пойдем с тобой за картошечкой-хаврошечкой, фиников тебе куплю, жирафову слабость, - сказочно-заманчиво прошамкал Шиловидов и погладил затылок сына.
   Очередь была изрядна , человек эдак пятнадцать. «Это ничего , это можно, бывало и побольше» , - подумал Шиловидов  и встал за стариком с орденскими планками. Очередь двигалась обычно , равномерно, все брали картошки столько , сколько могли унести с собой до дома. Минут через пять в магазин вошла женщина лет сорока и повернувшись к очереди , показав в руке какой-то документ , сказала отчетливо расставляя слова:»Товарищи , я  из Красного Креста , можно я без очереди куплю несколько килограммов картофеля для тяжелобольного ветерана войны и труда?» И приняв молчание , как согласие , прошла за прилавок , выбирать картофель. Шиловидов подумал:»Вот ведь , все-таки какое благородное дело люди делают. Интересно , это она после работы помогает или это ее работа? Скорее всего что работа. Все равно. Хорошо». И он представил себе седого и худого до невозможности старика, лежащего неподвижно на кровати , ходящего под себя. Сварит она ему картошечки, разомнет с сальцом и маслицем и станет кормить его с ложечки. А старик будет еле-еле двигать скулами, прикрывая тяжелыми веками  мутные глаза. Он недоест. Но останется доволен. И на губах его появится довольная улыбка…»Фантазии его перебил писклявый голос из другой очереди:» Нет вы посмотрите – что она делает! Она картошку полчаса выбирает. Чего  ты там выбираешь? Если каждый так будет выбирать, то к программе «Время» и то вряд ли  поспеем. Тебя  по-доброму . по-людски без очереди пустили ? Фронтовику , говоришь ? А вон стоит тоже фронтовик , еле-еле на ногах держится и ничего … имеет совесть. Так ведь , товарищ-фронтовик?»  и писклявый посмотрел в рот старику с планками.»Ну, да…ну, да…» - пробормотал фронтовик , проглатывая еще какие-то слова. Еще  противней запищал этот, на вид благообразный , еще не старик, предпенсионного возраста. Молчание толпы давало ему время выговорить свою душу:»Да , хватит рыться-то! Товарищи , что вы стоите , как бараны. У вас лучшую картошку из-под носа уводят , можно сказать. Хватит шмонаться , ты ! « , -одной рукой он вцепился в прилавок , а другой яростно хотел дотянуться до Красного Креста и вытянуть ее  за прилавок. Тут заявила о себе энергичная женщина средних лет , по разговору которой можно было понять , что она с детства спуску никому не давала и ведет постоянно активную жизненную позицию , может быть даже руководить цеховым профкомом:»Да , что вы с ума что ли все посходили! Женщина от щедрот, так сказать, сердца и души умирающему фронтовику картошечки свеженькой хочет купить и накормить , а вы уже рычать начали , прямо . как звери. Ох, Христа на вас нету!» Но все слова она произнесла покупая товар и стоя спиной к очереди. И здесь неожиданно стали раздаваться голоса из толпы, вначале одиночные , а затем все более массовые , похожие на хлопки  в зале на премьере в театре.
   - Сколько уже стоим , а она сразу.У меня очень сильно болят ножки и ручки тоже. А муж у меня тоже большой ветеран труда. Медалей также несколько имеется,  - невинно прошелестела интеллигентного вида старушка в дорогом велюровом манто.
   - Знала я одну такую. Ходила по магазинам с корочкой и доставала себе без очереди дефицитные продукты. А могет и этта така же, - сердито встряла жензина неопределенного возраста , похожая на молодую старушку.
   - Да , хватит наглеть-то! – разъяренно пискнул благообразный и зашел за прилавок , где ему преградила дорогу  классическая . мощная продавщица:
   - Мужик , окстись! Будь мужиком , а не бабой! – самоотверженно , просто и прямо сказала она и строго посмотрела в глаза благообразному.
   - Да , вы все люди или овцы?! – начал опять всхлипывать , змеинно озирая очередь, благообразный. И вдруг поймав глазами Шиловидова , как бы на заклан , по-клоунски неумело запищал:
   - Вот , вы с очками , интеллигент , что вы в молчанку играете…я вас спрашиваю?! Все из-за вас , паршивых сук , все вам правду подавай , настали времена! А раньше разве так жили! Ух, Сталина на вас нету! А ты ****а старая из Креста Красного выйди немедля из очереди , А то , иначе я тебя волосьями вытащу из прилавка, сука!
   Он кликушески завопил , брызгая слюной. Казалось , что сейчас с ним случится припадок падучей. Он уже начал расталкивать танкообразную продавщицу , другой рукой ища женщину из Красного Креста, на лице которой , как будто , загорелись две мощные пощечины. Шиловидова затрясло и он , молча и ледокольно прошил льды очереди , схватил благообразного за шиворот и потащил к выходу. Сашка готов был уже заплакать.И откуда взялось столько сил. В благообразном весу было килограмм под девяносто, кость что ли тяжелая? Он вытащил из магазина эту старую , никому ненужную куклу  в человеческий средний рост и стал  молча трясти его ,как половик , выбивая пыль. Благообразный обалдело смотрел ему в рот, не понимая происходящего , и вдруг , опомнившись , стал пытаться душить Шиловидова. Последнему ничего не оставалось делать , как ударить благообразного в лицо. Тот упал на грязный асфальт и прошипел змееобразно:»Падлой буду , но ты жить сегодня не будешь! Стой-ка здесь минуток десять. Я мигом. Стой , стой! Я тебе устрою кардабалетову жизнь!
    Сощурил глаза , как бы мысленно уже убив Шиловидова , и на ходу  стряхая грязь с крепкой задницы, скрылся за угол.
   Шиловидова трясло как  перегруженную помпу. Ею же он взял сына за руку, не зная – что сейчас делать: идти в магазин  или домой , ждать благообразного?
   - Папа , а чего дяде нужно было ? Куда он побежал ? Давай пойдем домой? Нас мама ждет. – прохныкал  Сашка и  ладонью смазал появившиеся сопли.
   - А вот сейчас купим картошечки и пойдем домой. А то мама нас заругает , что столько простояли , и ничего не  купили. – стал успокаивать сына Шиловидов , трясущейся рукой погладив его плечо пару раз.
   Старика с планками уже не было.Бабка в облезлой плюшевой жакетке и занюханном платье пробурчала, сверля Шиловидова грозными крысиными глазенками:
   - Не знаю я тебя! Идя отсюдова , заступник! Старых обижаешь! Вон твоя очередь , в конце, ступай на место!
   И еще мужик какой-то  шикнул тихим матом , Шиловидов ничего не понял из его слов. Пионер посмотрел на него испуганно-зло. «Они что ,  все его соседи?» - разочарованно подумал Шиловидов и мысленно плюнул на эту проклятую картошку. Желудок опять начинал разъедать тело. Он слегка нагнулся , приглаживая  теплой рукой язву, а другой взял за руку сына и авоську , направился к выходу.
   В дверь чуть ли не впрыгнул молодой человек , коротко остриженный и весьма хамско-нахального вида:»Этот что ль , дядь Валь?». Благообразный утвердительно рявкнул. Стриженный  неумело, по-коротешнему, но достаточно сильно, впечатал свою ногу в область печени Шиловидова. С носа моментально грохнулись очки и железной бабочкой  упали на бетонную лестницу, хрутнули под чьей-то пятой. Затем кто-то подхватил его под руки , вывели на улицу , и далее потащили в близлежащий скверик. Его стали пинать ногами. Казалось , что очень долго. А народу проходило уйма. Он все шел и шел и не останавливался. Сашка истерически выл в метрах двадцати от распинания…
   Но вот завыла милицейская сирена, спасительным морфием охлаждая раны. Сашка не плакал , а задыхаясь , ловил ртом последние слезы. Он как-будто бы повзрослел на пару лет. Сколько их было? Человека четыре? Может больше. Милиционеры поймали одного, закрутили руку. Молодой сержантик помог подняться ему  с земли.»Ничего , ничего…» - пробубнил толстыми губами Шиловидов , хотел было обнять сына , но опять упал. Кружилась голова несколькими солнцами. Боль была такая , что вроде бы ее и не было или он свыкся с ней. Он был где-то зажат пространством и его гладила своим лебединым крылом нежность вечности.
   -  Вам вызвать «скорую»? Тогда вам нужно проехать с нами в отделение, заполнить протокол , - сказал сержант.
   - Сержант , спасибо  Вам большое, наверное , Вы спасли мне жизнь, но идите , извините , в задницу ,  тошно мне и жить не хочется, день что ли такой, - устало пробубнил резиновыми губами Шиловидов и пошел в направлении дома, покачиваясь, как ялик на пруду. Сашка . как собачонок, рядом шустро засеменил ногами. Сержант разинул рот и спросил адрес. Он ответил, придуманный на ходу, но улицу  назвал настоящую.
   Шиловидов  равнодушно ковылял к дому, что есть силы сжимая худенькую ручку сына. От этого ему стало веселее. Он думал , что вот, если он сейчас придет домой и  о н а  м е н я   н е   с п а с е т, не расцелует мои раны , не пожалеет , именно – не пожалеет , то жить я с ней больше не буду. Точка. Развод.
   Ему было в данный момент все равно. Но сына было глубоко жаль:»Наверняка заберет с собой…»






























                КОРОЛЬ   ГОРОДА


   В один из майских дней, когда после гранитного тумана на город обрушилась нескончаемый больной коктейль из снега и дождя , и весь народец вечером попрятался в свои жилища, потчуясь чаем с медом, у Ваньки Короля умирала мать. Умирала тяжело. Билась  в с судорогах  и постанывала насколько позволяли последние силы , временами пытаясь приподнять голову с  обшарпанного  кожаного диванчика сталинских времен . Младший брат, Сана, узловато сидел возле нее и виновато-сострадательно , то смотрел в , щелястый и неметеный несколько дней, пол ,то с легкими слезами , будто фотографировал  последние часы жизни матери на этой земле. Уголки рта его были резко сведены вниз , тело дрожало от  таинственного озноба. Ванька Король ходил медленно по кухонке босиком от стены к стене , неимомерными клешами гонял пыльный воздух ,курил «беломорину» за «беломориной», хотя курить давно бросил,  глядел себе под ноги , и временами поплевывал в фортку. Он был сегодня трезв и невероятно серьезен. Хотя на столе стояли непочатыми  две бутылки «Золотого кольца», поблескивая от люстры своими медноватыми бошками. Мать привезли три дня назад. Молодой врач-очкарик отвел его в сторонку и смущенно пролепетал , что матери все , хана, что жить ей осталось в лучшем случае несколько дней:» Понимаешь . рак печени…поздно обратилась , разрезали , посмотрели и зашили…сделать больше ничего нельзя, держись брат!»
   Король вспомнил , как он стоял перед ним , глубоко засунув  руки в карманы клешей , и еще чуть-чуть , и он бы не удержался , чтобы не скинуть «этого чушка» и двух санитаров с лестницы.(Хотя они , вроде бы, ни в чем не виноваты . Не они же делали операцию). Но пару слов он все же им брякнул , мол,»уе…те отсюда резко!» И вот уже он три дня  почти ничего не ел , на «бухло» смотреть не мог , на работу не ходил – «положил на пахоту член», как говаривал часто его кореш по «малолетке», Шуня. Приходили кенты из котлы, клали руку на плечо, и уходили молча, так как на лице Ваньки было резко написано – «не буди зверя , вали , братан, не до тебя…» Заходил разок местный участковый , лейтеха Панкин: че , да как мать , начинай новую жизнь, а не то опять угодишь « к хозяину». Свою кадру , Маринку , тоже не впустил в дом:»Погодь , погодь малеха , не до тебя , ей Богу».
   Сил говорить у матери не было. За эти три дня он  не один раз пытался покормить ее куриным бульоном. Но тщетно , все выливалось снова и снова на подбородок и дальше на горло. В этот вечер, в часов девять, с ней что-то произошло, будто какая-то вспышка энергии  заставила ее заговорить. Заупокойным , скорбным голосом она позвала сыновей , чтобы они присели к ее изголовью, еле-еле зашевелила измученными и иссушенными губами:
   - Ванюш, а, Ванюш, нынче видать помру…хватит настрадалась…ты , это … бросай свою шпану , хоть ради памяти обо мне, пить то же бросай , женился что  ли бы скорей, да хоть на Маринке , давно уж , поди-ка живете , она вроде ничего , хозяйственная, и постирать и приготовить может, если не любишь , то найди хоть какую хорошую девушку . чтобы она тебя , дурака , приструнила. Ты ведь  еще не совсем конченый , просто ум повернут не в ту сторону. Про отца все вспоминаю . Ну , что хорошего он в жизни видел , кому доброго чего сделал. Если не в тюрьме , то куда-нибудь в Сибирь , на стройку укатит, денег мало присылал , пропивал , наверное, со местными ****ями. Послушай хоть меня разок перед тем , как подохну. Разве ж я такими хотела вас видеть , шантропой хулигантской? Ты ж до пятого класса без троек учился , потом боксом занимался, на соревнования ездил. Посмотри вокруг , сколько в мире интересного , сколько людей хороших и интересных , сколько сейчас вокруг работы денежной , только  не ленись. А ты все одно – свое. Жалко мне вас оставлять одних , пропадете оба без меня. Ой,мочи моей больше нет…Вытри мне платочком слезы… Проглядела я вас , дурра старая, все пахала и пахала на этом лакокрасочном вонючем , все сверхурочила. Хотела  денег все заработать побольше, вас хорошенько накормить , одеть , обуть. Видать зря все это. Лучше бы надо было жить впроголодь , да за вами следить как надо. Вот Господь и прибирает меня грешницу, за мое воспитание. Ну , сделайся ты , ради Христа , человеком! Сашуль , ты сегодня кушал? Ну , хорошо. Деньги на сберкнижке снимешь, там должно быть рублей семьсот. Рублей триста на похороны изтратьте. Чтоб все было по людски: памятник нормальный с крестом, гроб , поминки на человек тридцать закажи в нашей столовке. На работе сообщи, из цеха человек десять должны прийти. Остальное – может тебе на свадьбу и на пропитание. Больно не тратьте, не пропей . смотри! Не то из могилы выползу , отберу и выброшу на помойку! Подай  рублей двадцать бабке Анисье , пусть подаст конфетами старым и малым , свечку пусть поставит на помин души моей грешной. Отпевать не надо. Грехи мои несмываемы. Только вы своею жизнью порядочной сможете смыть. Подумала опять…на Маринке, наверное, не женись, у нее глаз вокруг ходит , не будет у тебя с ней сладу. Станете друг с дружкой гулять , да пировать , да драться каженный день. Она тебя не спасет. Сашке купи пальто  новое.Вырос уже из старого , не носит , а шляется в телаге , как беспризорник какой. На поминках больно не пейте. На сороковой и на годины то ж. Я разве ж пила эту гадость? Так , по праздникам , одну , две рюмки. Ремонт бы сделали , десять лет уже не делали, потолок от курева весь чернущий. Кушайте вовремя , а то скоро за мной пойдете. Ой, дорогуши вы мои…не могу больше…как без меня останетесь…Ладно была бы я какая гулящая или алкашка, как Верка из тридцать пятой, а то ведь все пахала до кровавых мозолей…Господи , уж прими поскорее мою душу грешну! Идите-ка, деточки, водички мне принесите…губы совсем иссохлись…»
   Побежали оба на кухню , налили кружку кипяченой воды из чайника. Принесли , а она уже смотрит в одну точку , сердце не бьется , не дышит. Отошла. Мать!!! Ванька со всего размаха ударил по стенке , Сана сел в угол , кинул голову в колени и тихонько завыл.
   Похороны прошли чин-чинарем. Король все сделал  как просила мать. Но на следующий день . после похорон , все же напился и свалился с грохотом под стол. Сана допил остатки и пошел шмонаться на улицу. Чума , кент Ваньки , нашел его случайно в кустах сирени , грязного и облеванного и притащил домой. Дверь нараспашку, Ванька под столом в отрубе. Положил Сану на кровать, обтер  быстро лицо   первой попавшейся под руку тряпкой. Немного пошманался на кухне, нашел там два пузыря водки. Один «конфисковал» и смотался быстрей от греха подальше. Не дай Бог , Король оклемается. Защелкнул дверь и мухой полетел по лестнице.
   К вечеру Ванька очухался от сильных ударов в дверь. Башка гудела, В глазах – синий туман. Стучал  Шумаков по кликухе Шум:
   - Король, мое почтение! У тя ниче вмазать нету! Сдыхаю!
   Откупорили  пузырь. Вроде бы два было? Сразу же в два стакана опохмелились. Завязался базар:
   -Король , кентуха! Северные что-то «поднимаются», понту на себя больно берут. Аркана вчера отоварили на ихней территории. Надо их поставить на место, вогнать по самые яица! В парк Горького обещались притащиться всей кодлой. Там у них недавно Крежень откинулся и Сват. Мне бакланил Серый , что  Купа шишкарить задумал. Как ты на это сечешь? Дашь ему про****онов? Кто из нас король, ты или я? Валька Стеблова с ним ходит. Дыроножка. Доходится,  я ей рыло начищу. Наша ведь , зараза , а с ними якшается. Башлей они много скумекали где-то , хрен их разберет. Надо с ними потолковать. Я сегодня всю шоблу нашу соберу до последнего пионера и айда на танцы. Все путем будет!
   - Слушай  сюда , Шум. Отваливать я надумал со своей хазы…проветрить мозги. Отваливаем с братаном в Ригу или  в Питер. На судоремонтный устроюсь , корка на сварного  в наличии, четвертый разряд как-никак. Сану в училище или мореходку устрою. Снимем хату где-нибудь. Эту продам. Может и ты с нами? Мать перед смертью за живое взяла, внутрях все режет. Очухаюсь, куплю билет и дернем. Че тут гнить и гоношиться, заколебало все.
   - Ты че ,Иван, а как вся шобла-ебла? Шишку спустим , чтобы они в наших краях блатату наводили и салаг наших шмонали ? Ну , ты , арел , брателло! Ведь у нас же уговор с фазанки , как у мушкетеров. А он дороже башлей. Смотри …корона короной, а дешевиться никак не стоит , себе дороже выйдет.
   - Пугаешь что ли меня, жулан ты этакий?
   - Не-а , не пугаю, я тебя знаю. Но в последнее время у тебя действительно в мозгах трещина образовалась. Помнишь , как перед первой сидкой  ты со мной братался? Ты , это давай брось менжеваться.  Кто узнает про это , сам знаешь ,  натфиль в бок , у тебя врагов что ли мало? Подумай рогом , окстись , Король! С кодлой-то сегодня пойдешь на шманцы или чо?
   - Или чо.
   - Ладно , я жопу в горсть и стремаюсь. Через час наведаюсь.Жди!



   Король.Так уж совпало в этой жизни и это странно, что у Ваньки фамилия была Королев. И одновременно он имел негласную корону среди хулиганов – король города.  Он получил ее на последней махне , что произошла полгода назад в близлежащей деревне Брызгалово. Каждый район( а их в городе было  восемь) выставлял раз в год своего претендента на негласный трон. Под грифом  огромной секретности, как у КГБ, собирались за городом(места постоянно менялись, о них узнавали в последнюю очередь, чтобы менты  облавы не сделали) и махались. От каждого района приезжало по три человека: претендент и двое «советников». И больше чтоб никого по негласному уставу. Претендент должен  был быть не только королем в своем районе(самым сильным и авторитетным  шпаном) , но и с чистой, по-хулиганстским делам , анкетой: чтоб не был замечен в  полезных связях с ментовкой и гэбешниками , оперативным отрядом, разумеется , чтобы , не дай Бог , был голубым или  насильником-маньяком. В городе  ничего не утаишь. На прошлой махне Ванька рубился с тремя районными королями (по олимпийской системе) , всех вырубил и стал последним негласным королем города. Его район стал опять уважаем и знаменит. Многие старались лучше не проходить по этим стареньким и темным дворикам. Хотя и беспредела не было. Рубились на полянке , границей которой был канат с красными флажками. Претендент обязан быть полностью  безоружным, акромя ног и кулаков. Бились по свободной схеме , любым стилем, без искалечиваний и смертельного исхода. Претендент считался побежденным только в том случае , если «советники» бросали красное полотенце. Но чисто никогда на  Большой махне не было. Были свои казусы и «акцессы». Например , в  позапрошлом году, у одного из претендентов случился сердечный приступ , а в прошлом году у другого обнаружили небольшую свинчатку( за что последнего «слегка попинали» , он срочно ретировался с большой махни и вообще ему пришлось уехать из города). Традиция эта велась еще с дореволюционных времен. Но как тогда происходило – никто уже не узнает. Ведь основная часть жителей, мастеровых-оружейников с семьями ушли с белыми знаменитым Ледяным походом в Манчжурию и далее в Шанхай. Традиция возобновилась где-то с конца  50-х годов , когда город стал обрастать все новыми и новыми оборонными предприятиями. Люди ехали сюда  со всего Союза в надежде получить побыстрее новую квартиру , плюс на многих предприятиях давали хорошую зарплату вместе с «уральскими». При сдельной работе высококвалифицированные токаря ,фрезеровщики , регулировщики получали в среднем по 300-400 рублей в месяц. При средней 150 рублей по стране. Кварталы  вырастали , как грибы после дождя. Количество группировок и количество участников также росло. У короля города был ряд привилегий: он самолично мог наказать  любого «беспредельщика», тем более из простых работяг, мог без очереди (могли по его наколке) купить  любой из видов виноводочной  и пивной продукции, зайти в любое время  в любой ресторан и занять любой столик и т. д. по мелочевке,например, пойти на концерт знаменитого ансамбля, если даже билеты были распроданы. Также , по негласному закону, со всех районов ежемесячно ему несли «подношение» или копеечную мзду по мере сил и возможностей. Основной  капитал составляя  тряски с подростков и детей , а также  «крышевания»  подпольных дельцов –кооператоров и фарцовщиков. Сумма была небольшой , рублей 200-300. Но она позволяла королю не работать. А его трудовая книжка лежала в каком-нибудь объединенном пункте приема стеклотары  или  в администрации городского кладбища , где было бы написано , что данный гражданин является  разнорабочим по благоустройству кладбища. Король выбрал стеклотару. Выпивал  в  основном на днях рождениях корешей и их подруг. Основное время он проводил в спортзале  секции бокса, чтобы поддерживать свою форму на должном уровне. Через полгода ему предстояло отстаивать свой титул. Конкурентов появилось еще больше. Выходило из тюрьмы несколько авторитетов из шпанского мира, кое-кто из них был помощнее, погабаритней и поздоровее Короля. Им уже у «хозяина» не терпелось сместить его и почивать на «заслуженных» лаврах.

   - Сана, ты на фига нажрался ? Подъем в камерных войсках!
   - У-у… чичас , только штаны подтяну…
   - Я-те подтяну , я –те подтяну. Сейчас вмажу промеж шаров!  Иди, рыло подчисти. Поедем за билетами до Питера.А через несколько отвалим от родного причала. Притерепелось мне в этой тухлой норе. Не могу здесь больше контоваться.
   - А как же пацаны?  Станут базланить, что сломался Король, всех кинул. Ведь уговор … шабла.
   - Че ты , салабон, в жизни кумекаешь. Шабла! Уговор! Своим котлом  пора в жизни пыхтеть. Умойся, а то запарашенный ты какой-то. Нет, мы с тобой, брательник, будем начинать свежую  и  охеренно гармоничную жизнягу. Познакомимся  с чистыми и светлыми девахами, станем чисто-конкретно  по театрам и музеям ходить. Оглянешься назад -  и ничего хорошего, акромя: махни, бухла и бикс драных. Будем жить так , как мать просила. И  держаться друг друга еще крепче. Махаться я тебя научил, ум в тыкве кое-какой имеется вроде. Остальное – дело наживное.
   

   Постучали. На пороге стояли: Шмон, Стрема, Аркан и Чума.
   - Пива взяли две канистры. Жахнем? Базар  конкретный имеется.
   Заговорил первым Аркан. Чума разливал в  поллитровые банки:
   - Ванек , «Север» борзеет. Вчера в «Оптику» ходил для матери, совсем старая глазами поплыла. Прохожу , секу налево – на лавочке расфасовались: Бок, Цыган , Седой,  и мой  «дружбан по
товарне», Шопен. Хотел я было мимо них проскочить, чтоб очки для матери в цельности и сохранности донести, не вышло. Свистнули они мне. Подканал. Базар-вокзал, треш-меш. Че, мол , сусед не здоровкаешься, али западло. Отметелили , короче они меня. Я малеха поваландался на песочке. Уже не первый раз они на нас семеро на одного, а это полнейший беспред. Мы тута покумекали с чуваками и порешили , что уже пора их наказать.
   Чума завершил бодягу:
   - Надо их сегодня же на кукан посадить. Нето  они совсем оборзеют в корень. Король за тобой последнее слово.
   Все замолчали. Нступила минута согласия . Лишь журчала хмельная водичка , цокали языки, крякали горла  и стеленели глаза. Король подытожил тему:
   - Лады, Сегодня на танцах глянем – кто кому заталкает  ширшее и глубшее. Собираем всех наших от  мала до велика  около хромой беседки в 6 нуль- нуль. Кто не придет –  получит по всей строгости военного времени. Хау. Я все сказал.
   Улыбнулся кривой улыбкой, по которой можно  было прочесть,что вечер  предстоит очень серьезный , если не сказать большего. Напоследок ,  затарахтел, вечно спешащий языком, но  не успевающим  рассудком, Шмон:
   - Король, такой стремный , новый анекдот услыхал, просто крантищи. Короче: дяденька, там же нет лифта, дяденька, там же нет никакого лифта, Да , в последний раз вам говорю, что там нет лифта!  - Х-у-й-н-я-я-я-я-я…!!! Дяденька, там же не было лифта.
   Все попадали со стульев. А Чума вообще упал на пол и стал нервно кататься.


   Кодла в этот вечер собралась отборная, человек под сорок, не считая  салабонов по 13-15  лет, (и они пойдут для солидоности,для кучи). Оружия порешили никакого не брать , кроме  офицерских и солдатских ремней( последние у многих были залиты свинчаткой). А чуть-что – штакетник в дело пойдет. Везде его навалом. Ванька шел  с мыслью , сегодня он «отчитается» перед братвой своим авторитетом и силой немалой и – айды- прости-прощай любимый город, начнется новая глава в их , с Саной, жизни.
   ВИА»Дерибасы» уже вовсю грохотали. Мутными  и  охрипшими
от курева голосами они «лабали» «Карлссона»( что придумали братья Кристи под названием «Желтая река»). Песенку на русском языке  еще не выпустили на грампластинке(их споют потом  питерские «Поющие гитары»), но она   была уже у всех на слуху . в фаворе:
                «Толстый Карлссон. Толстый Карлссон.
                Смешной чудак, Смешной чудак.
                Прямо с крыши. Прямо с крыши.
                Летит он к нам. Он в гости к нам.
                Толстый Карлссон..»
   «Северных» пока еще  не было. Согласно  внегласного правила аренды все занимали свои «конкретные» места. Прибыли:»Мурмыши»,»Татар –базар»,»Центровые»,»Советские», «Рассветные». Сарафанное радио , очевидно ,оповестило всех.»Куропаты» заняли свою дальнюю площадку,» отвоеванную « синяками , ушибами, переломами и ранами за  долгие года. Сообразили, как обычно небольшой круг, где  местные девочки «давали жару» с шишкарями и дедами шаблы: Королем, Шмоном, Стремой, Арканом , Чумой и другими. После небольшого перерыва, во время которого  ритм-гитарист и, одновременно, вокалист Леня «битл» успел сбегать  с ударником Дроном   в аппаратную и «вмазать» очередные 100 граммов коньячка «Актамар». И вскоре уже зазвучал супер-хит сезона всех времен и народов – «Венера». Два куплета исполнялись на английском  языке, разбавленном вятским , медвежьим наречием. Для продолжительности и забойности номера  были включены  и куплеты на русском языке, неизвестно кем переведенные и сочиненные:
                «Волосы твои до плеч.
                Глаза большие в пол-лица.
                И взглядом можешь ты увлечь
                Любого в мире молодца!

                Венера! Ты меня очаровала!
                Твои мысли , твое сердце
                Рядом со мной!
   Когда вокалист выводил до крика последний куплет песенки, стоящие на стреме «куропатовские»  жиганы сообщили «шишкарям» о том , что «подваливают» «северные». Все дружно заржали и показали в сторону входа международную стойку кулаков и локтей:»Нате вам… на полшишки!» Атмосфера накалялась. Гонец от  «северных» сообщил, что  их король, Джон, вызывает Ваньку на внеочередную дуэль за право называться новым королем города. Все как-то было не по правилам. По крайней мере, об  стоило предупредить заранее и оповестить все районы. Место схватки было неузаконенно. Но все знали , что в прошлом сезоне Король уложил Степу из «центровых», которого после махни увезли с переломами двух ребер и сломанной челюстью.
   Джон был патлатым детиной невысокого роста со скошенным  от  многочисленных битв носом. Когда-то он занимался в секции штанги, имел неплохие успехи, дошел было до кандидата в МС, но вскорости от  успехов стал все чаще мазать за воротник,и . однажды  в кабаке»Вечерок» свернул кому-то шею , за что «торчал у хозяина» пяток лет. Он никого не боялся. Но и первым ни на кого не прыгал. Хотя лавры короля не давали ему  никакого покоя.
   Король был выше Джона чуть ли не на голову, тоньше в руках и худее в плечах, но все части его тела были гармоничны друг к другу, голым он был похож на статую Давида. Остановить его в бою мог только глубокий нокаут или смерть. Он был неистов в движеньях и вид и запах крови ( своей ли , чужой ли) заводил его еще больше.
   Все происходило так.
   Десять шишкарей от «северных» и десять от «куропатов» образовывали круг. Остальные  «ландснехты» образовывали второй , большой круг , на метров пять отступая от первого. В итоге не все на танцплощадке могли увидеть , что происходило внутри первого круга.
   Так называемые секунданты с обеих сторон проверили   претендентов   на случай  наличности: костета, свинчатки, струны или пики. Оба сняли пиджаки, закатали по локоть рубашки. На эстраде зазвучала  битловская «Ком ту гезе»(«Поедем вместе»). Король умел работать одинаково хорошо, как ногами , так и руками. У Джона , по всей видимости, была ставка только на ближний бой  и вольную борьбу. Оба они стоили друг друга. Здесь нельзя было никак делать ставку на  скорый исход боя. Сильнее мог оказаться более хитроумный , изворотливый и внутренне сдержанный, не рискующий понапрасну.
   Понеслось. Джон  сходу пошел в атаку. Он стал тяжело прыгать, согнув локти у бедер и держа кулаки на уровне чуть ниже сердца. Король попытался было поработать ногами. Но Джон отмел удары в сторону. Потом Джон стал заманивать Короля и ,нырнув под его длинную, правую руку достал скользящим ударом скулу последнего. Король отскочил и  эффектным ударом в полете «запечатлил» ухо Джона. Но тот только , по-собачьи, тряхнул головой и снова лез в ближний бой. «Королева красоты» начиналась вновь с первого куплета. Мальки сообщили , что сюда катят менты на нескольких машинах. Нужно было спешиться.В разных секторах кричало и охало: Король! Джон! Давай! Кончай! Вали! Делай!.
   Джон  как-то весь собрался , наклонил по-бычьи голову, и пошел прямыми ударами на Короля. Он зацепил его подбородок. Король отлетел и  упал , предварительно сгруппировавшись. Но не успел Джон подбежать, чтобы добить(запинать) соперника, как Король  перевернулся  через себя правым боком, неожиданно подскочил и ударил прямо поддых Джону. Крепыш  схватился за живот и загнулся. Король рубанул ему сверху по шее. Но Джон быстро поднялся, соорудил из мощнейших рук блок , как торпеда вклинился в ближний бой, схватил Короля обеими руками за пояс и метнул через себя. Король  опять сгруппировался при падении и через пару секунд был на ногах. Он , словно бы . озверел, от боли, закусил зубами треснувшую губу и в острой стойке стал наступать на Джона. Король молотил как маленькая динамо-машина: прямой в голову- хук слева- апперкот справа, боковой слева. Град ударов свалил Джона. Он попытался было подняться, но сил уже не было и он распластался по дощатке.
   Завыли милицейские сирены , залились бешеными словьями свистки. Все бросились в разные стороны. На Короля набежало несколько милиционеров. Он ударил одного из них в пах ногой, второго- правым боковым  свалил в сторону, и побежал в расчищенное пространство из кустов и  мелких деревьев. Джон  попытался было двигаться  в сторону пруда, ему сделали подножку на бегу , трое скрутили его и связали веревкой. Тот, которому Король ударил ногой в пах, в порыве ярости стал пинать Джона , не принимая в расчет – куда он бьет. Будто перед ним куль  зловещего мяса. Его еле оттащили. Сержант перевернул , лежащего головой к земле, тело Джона. Дыхания не было. Остекленевшие глаза застыли  в гримасе   непонимания  и гнева.
   Король  выскочил на улицу и повернул в глухой , темный переулок. Как вдруг его ослепил габаритами огней , идущий по наклонной плоскости«Камаз». Водитель резко затормозил. Но было уже поздно . В голове у Короля лишь сверкнуло несколько фраз:

 
   «Мать , я не смог, я не успел. Видишь , как бывает в жизни. Хотел уехать в дальние края , да , видать , старые грехи не пустили. Санька , хоть бы ты не пропал! Хоть бы какой добрый мужик тебя правильно воспитал. Жизнь не стоит и ломаного гроша…ма…»







                ФАРЦ   КЕША

- Сколько?
-Ноль семь.
-Ну, ты жлоб, обруби хоть полтора?
-Не хош – не надо. Сейчас пойду и любому сдам. Еще и в ножки упадут.»Фирма» , не  просекаешь? Перепечатку можно было и действительно  на полторушку скостить. Ну. тоды я погнал.
-Постой! Дай подумать.
-Чего тут думать. Есть капуста – сдаю , нет – о чем базар.
-А давай я тебе сменяю «Космос Фэктори» Криденсов , правда четыре балла, но плюс к этому: упаковку жевы «Рейглас» и две штуки фэргэшных гандонов с усиками? Пойдет?
-Ты что старик? «Мэджикал» - все пять баллов , муха не  какала. Правда гандоны мне сейчас, и в правду, нужны. Вовремя оптом не закупил. Да еще с усиками. У меня здесь одна герла намечается, месяца два уже ее по кабакам таскаю, никак не колется. Давай . что ли , по рукам, с условием, плюс еще три штуки « с усиками».
-У меня больше нет, к чуваку одному нужно будет подкатить. Может сейчас слетаем?
- Не  знаю , прямо , что с тобой делать. Мне сегодня срочно надо сдать. Партию»штанов» с двумя партнерами решили закупить оптом. Двух кусков не хватает. Слушай, а может еще кому-нибудь нужны «битлы». Всю оставшуюся коллекцию сдаю, все тринадцать основных. «Штаны» пропустить не хочется. Их сдадим – пойдут  оптом»Бэбл  гам» и кроссы «Адидас».  Подключайся сдавать поштучно, если кто-то имеется на предмет сдачи.
- Не . Кеша, ты ведь знаешь , я – меломан , фарцней не занимаюсь. Кабаки и телки меня не особо прельщают. Я – свободный , молодой музыкант. Вот сколачу группешку и буду завоевывать СССР , а затем и подгнивающий Запад.
- А куда «Самоцветы» с  «Цветами» денешь?  Даже при  сильном желании , никто тебе не даст сделать это.
-Кеша! Андерграунд есть андерграунд. Придет и наше веское время , верю , что оно не за горами.
-Чудак на «эм» букву. Эти времена никогда не придут так, как «чудовище обло и стозевно». Дальше помню. Погнали , что ли , за штанами?
- Погнали.
-Далеко?
-Три остановки.
-О.К. Вот ты все фарц, фарцовка… Будто я не джентельмен, Я тоже тащусь по «биту» и по «забою». Музыкалку , промеж прочим закончил по классу баяна. Мне Слон всегда говорит: запомни , Кеша, в старину, когда в России еще царствовали Романовы, таких людей , как мы , называли купцами. На нас и держалось государство, мы – соль и сахар земли. Просто  при этой системе не дают развернутся нашему немногочисленному люду. Вот и приходится крутить и поводить хвостом , жить  слегка хуже , чем наши гос и парт. деятели. Врубись в золотые слова Слона. Придут когда-нибудь и наши времена. Все подомнем  и по миру станем кататься. Запомни мои слова. Будешь мне помогать , я тебе тоже помогу, ну , там гитарки джапоновские , усилки мощные , импортные, микры настоящие.
   Благодарствуй , Кеша! Когда наберу нужные суммы с танцулек и свадеб – сам найду и куплю, и  подешевле , чем через тебя. Так, выходим.  Он живет , видишь , вон в том шлакоблоке , где дорогой Леонид Ильич нам машет ручкой.
   Т-зинь, т-зинь..
- А он точно дома-то?
- Должен быть. Я с ним  договаривался писать на его вертаке через час.
   Т-зинь,т-зинь…
- Нет там никого, Пошли вниз.
-Погодь , погодь. Может он  с кадрой. Приложи ухо. Слышишь»Манкис» бацают? Сейчас откроет.
   Т-зинь……………………….т-зинь, т-зи,

-А , Джон, ну ты даешь, раззвонился. А еще интеллигентным человеком считаешься. Весь кайф согнал. Я тут с одной распрекрасной чувой дела кручю-верчю. В чем проблемы?
-Бархатный, дай взаймы еще три гандона с усиками, позарез не хватает.»Мэджикал» беру. По гроб жизни буду обязан. А , кстати, познакомся – это – Кеша – студент мединститута и фарцовщик Божьей милости по совместительству, это Бархат – студент-электронщик.
- Джон. Лады. Только ты  мне дашь пять раз попилить»Мэджикал» на моем вертаке.
-Тащи!
-Пфу , забыл, осталось только два, пять отдал Хэму за долги. Один сейчас пользую. Может через полчаса освободиться.
-Кеша , кент , может два возьмешь сейчас . Я потом подгоню?
- Да . Дела… Шли на три , пришли – два. Не…так не покатит.
-Джон, я поищу может еще найду. Подождите пару минут .Да зайдите в прихожую, чего за дверью-то торчать.

  - Ну, ты  Кеша просто падаешь в моих глазах. Из-за одного  гандона  дешевишься. А сам -  купцы , соль земли. Как-то все не сходится.
-Система, система, брат, понимаешь ли виновата. От нее все издержки. Если бы не система.

-Твое счастье, Джон еще откопал между пластами. Держи. Писаться сегодня никак не получится. Чувиха в раж вошла.Эти усики – просто волшебные. Надо бы еще закупить. Ей. Богу, сдам битловские «Хелп» и «Субмарину».
-Бархат , чур , только мне. Ведь это мои боги.
-Копи капусту. Скоро каникулы. Времени для порнухи хоть отбавляй.
-Пока! Со счастливым концом!


-На, держи жеву ,»Фектори»!
-Не наколешь на счет одного с усиком?
-Это не мой стиль.
-Джон, я там видел на вешалке висел белый кожаный плащ. Такого в городе  я   ни у кого не видел. С кем там Бархат шалит не знаешь?
-Знаю. Со студенткой третьего курса факультета романо-германской филологии Галей. Фамилию тебе знать не обязательно.
-Это не дочка ли зам. Директора областной торговой базы?
-Да .А ты откуда знаешь?
-Знаю. Ну , все , я приплыл. Так это же таскаюсь с ней почти два месяца. Кормлю ее . по. Наряжаю, о женитьбе думаю.А она – элементарная сучка. Все бабы стервы. А ведь я в нее почти  что влюбился. Руку и сердце собирался ей предложить. Деньги коплю.
Бегаю , как угорелый.
-А может ты в папины связи почти что влюбился? Не печалься. Другую найдешь. С фарцовкой все найдешь, даже при нашей системе. А давай-ка лучше смотри в мою сторону – бросай все эту требуху к чертовой бабушке. Ты же клавишник неплохой. Давай закупим на пару хороший аппарат, песни будем неслыханные и невиданные соображать, поживем для души , а не для бобла? Клавишник у меня , если честно, слабак, все поменять хочу.
-Все так сразу.Галя.Усики.»Штаны».Душа…Я чего-то не могу в себя прийти. Что она нашла в Бархате этом?
- Он просто меломан, прост и откровенен, на деньгах не зацикливается. Короче . весь приятен в общении с женским полом. А Галя  слегка с ним поиграет и  уйдет быстро. И выйдет она замуж не за нас с тобою , а за сына какого-нибудь Иван Ивановича, директора  строительного треста или  зам. Секретаря обкома по общим вопросам. Давай все пласты сдадим . купим хороший аппарат и будем , как Джон и Пол, творить нетленку?
-Сейчас туда пойду и вломлю им обоим по первое число!
-Не стоит. Бархат не из трусливых и не дохляк. Он тебя осилит. Да и что это тебе даст. В бабках не вырастешь. Выгоды для тебя никакой. Одни мучения.
Да, Джон,  может быть, ты и прав. Все в один день:»Мэджикал».усики,Галя, Бархат. Так и рехнуться можно…
-Эх, ты , бедолага , фарц Кеша, фарц Кеша….Пойдем вмажем «портвухи», я спою   тебе мои песни…Может  они понравятся тебе.









                ПЕРВАЯ   ЖЕНЩИНА


   - Здесь химия , Лимонов, ее учить нужно, мыслить творчески и логически, а то так болваном и проживешь , так дурнеем и останешься. Ребята , вы только посмотрите. У меня просто не хватает слов. Я рассказываю наисложнейшую тему, а он опять своих патлатых обезьян с гитарами в конце тетради рисует.
   - Это не обезьяны. Это -  БИТЛЗ». Не знаете Вы ничего.
   - Ты мне еще пререкаться будешь, объяснять что-почем. Посмотрите – в конце тетради уже пять листов  исчиркал. Гляньте , рожи-то  какие!  С бородами  даже. Лимонов ,со вшивой  . наверное, бородою, а , и не мытой полгода? На кого он похож, кто мне скажет? Любонька Орешкина. Пожалуйста!
   - Хи-хи-хи…На попа  кажется , Руфина Арнольдовна.
   - Скорее всего не на попа , а поповскую собаку.
   Все смеются , но не так , чтобы очень , а для того , чтобы концертик подольше продолжался , до звонка , к примеру.
   - Ты , Лимонов, вообще читаешь советские  журналы и газеты. Что о них пишут. Если нет , то пойди в библиотеку и там посиди и подумай. Ведь это же сплошные наркоманы , пьяницы и хулиганы, отребье капиталистического мирка. А как поют – смесь крика обезьяны смешанный с воем шакала  и рыком тигра. Ты хотя бы уши разуй , с мировой классической музыкой сравни. Это – музыка ублюдков.
   - Сами вы такое слово. Ничего толком не слышали, Все  газетами пользуетесь.
   - Сейчас, выйдешь из класса и пойдешь прямиком к директору. Он мне еще дерзить будет. Приходишь после учебы и , как пить дать, включаешь на всю катушку свой магнитофон, мешая простым советским труженикам отдыхать после тяжелого ударного дня. Зачем ты вообще пошел в  девятый. Ну, скажи мне?
В институт все равно никогда не поступишь с такими оценкам. Нужно было идти в профессиональное училище. Сколько там прекрасных рабочих специальностей: каменщик, токарь , слесарь , шлифовщик . наконец. Ответь мне , пожалуйста , аргументировано?
   - Ничего я Вам отвечать не буду. Это не ваше дело!
   Да как ты смеешь так разговаривать с преподавателем! Выйди из класса немедленно! Дневник на стол! Без родителей не пущу! Вон отсюда, хипарь!
 
   ….Так, ребятки, продолжим. Мы с вами немного отвлеклись. Нумеклоидные кислоты вступают  вступают в реакцию немедленно….

    - Брось , Желтый, переживать из-за Руфочки! Сам знаешь- дура – она и есть дура. У меня для тебя кайфовая весть . На записку – читай!
                «Шурик, соболезную тебе по поводу
                Руфочки. Не бери к сердцу. Приходи
                Сегодня на мой День рождения.
                Соберется клеевая компаха.
                Не забудь прихватить с  собой
                гитару. Жду в 18-оо.Леша
                адрес знает.
                НАТАША»

   -Это она из жалости или как?
   - А тебе не один хрен. Оттянемся по полной. Я своих пару пленок принесу. Ты – свои:»Слейд», «Свит»,»Цеппелинов».Надо бы нам с тобой  бухла взять, пару бутылей цивильного. Мои деньги – твои ноги. Сам знаешь, у меня прятать негде.
   -Хитрован ты , Шест, Может быть наоборот. Бабки и у меня скопились. Не знаешь что ли – «желудки» постоянно у магазина пасутся. Вытрясут – соси тогда у пьяной обезьяны.
   Дак ты в соседний, щась по-быстрому и топ-топ наххауз. Это я ,про между прочим, Наташке на счет тебя намекал. Я к ее подруге  из медучилища, сам знаешь, клинья подбиваю: два раза сосались и гляди – скоро дела на мази будут. Держи чир  и жди меня.
   - Стой , Шест, может все-таки вдвоем. Как пить дать «желудки» зажмут , как Буратину кот и лиса.
   - Желтый , чего ты стал какой-то сикливый. Притаись. «Желудки» наскребут  на свою дозу – беги-покупай , а дальше когти рви. Все до пяти!


   В соседнем магазине, как назло и специально для Лимонова, три «желудка» сшибали лодягу. Двое из них недавно откинулись: Колба – с малолетки и Лысый – со взросляка. Они нигде не работали. И вот так почти каждый день сшибали на выпивон у окрестных дворов, в основном топтались у винных точек. Лимонов спрятался за угол дома и в щель между трубой и стеной дома обозревал ситуацию.
   Любому можно стать» желудком», да не каждый захочет им стать. Для этого нужно было сделать немало скотских дел, зачастую переступая границу УК  СССР.  Нужно быть : наглым , в меру смелым, беспринципным, хитрым и коварным. Нет денег – достань. Вот сколько людей , все работают . все что-то получают. Отними, укради. А потом хоть день или неделю поживи в кайф.А там , уж . извини ,  раньше или позже , а ждет тебя уже «хозяин», который распишет тебе все от звонка до звонка. Редко кто при таком стиле жизни не попадал на зону. Лимонову это не подходило: жалко было мать, и агрессивность  тоже ему не нравилась, если его сильно не донимали. Нет , перспектива стать «желудком» не для него. Пусть , кто этого хочет и становится им. Его больше всего прельщала рок-музыка. Мечтою его было стать таким рок-идолом, как : Джеггер, Фоггерти, Леннон или Осборн. Он нервно и лениво осваивал гитару. Но пел уже весьма сносно. Группа у них была ,так себе, в  смысле профессионализма  и качества. Зато был великолепный ( для школьного ансамбля) ударник  Япондрон, которого приглашали стучать ребята посерьезней.  Он рисовал ударнику розовую перспективу сочинения только своих шлягеров , на основе западных» коронок».
   «Желудки» зажали парнишку почти его возраста. Он попрыгал и самолично отдал им лодягу, а те , пнув его в зад  и сделав в лоб «кычу», стали продираться сквозь очередь, расталкивая всех матерясь и  запугивая. Минута и «желудки» , затоварившись пойлом летят на своих бесовских крыльях на свою очередную блатхату.  «Сейчас , только бы другие «желуди» не подкатили», - думает про себя  пятнадцатилетний Шура Лимонов, будущая звезда советского рока , и берет на чир: две бутылки «Муската»(повезло) и две сухаря «Эребани». Через несколько минут он спрячет их в  подвальный сундук.
   Около пяти появляется сияющий Шест:
   _ Все, Желтизна, куда мы сейчас с тобой пойдем – у меня просто коленки трясутся. Короче, на старом стадионе….пфу. отдышаться не могу…там баба одна…поддатая…одета не по-шмонски…берем пузырь , нет оба и быстрее … ее того , пока кто-нибудь из «желудков» или мужиков не подглядел раньше нас…набухалась видно и не поймет что, где и как. Все, рвем! А за остальным после э т о г о   придем.

   Старый стадион. Здесь рукоплескали многим знаменитым футболистам. Скоро его снесут. Вокруг  заросший  скверик-парчок . Сгнившие  и покосившиеся трибуны. Такой же расшатанный и сгнивший забор , местами вышибленный чей-то удалой ногой. Солнышко покачивается на сереньких облаках.

    «Отчего так гулко стучит сердце!»
   «Сладость бытия. О , это маленькое чудо в нежных волосах!»
   « Все отдам за тайну единения тел!»
   « О , эти божественные глаза грудей! Прижать их к сердцу навечно!»
   - Желтый , тебя зовут Валерий Степаныч, ты- прораб  шестого СМУ. Я – Иван Михалыч, инженер по технике безопасности. Она их , видать, потеряла и  не разберет что к чему. Вот там она  в бурьяне цикория. Ей стакана хватит. Я уломаю , ты – второй. Усек?
   - Ага. Валерий Степаныч , Валерий  Степаныч. Говорить басом?
   - Желательно.

    Плотные , полудремучие кусты  дикого терна густо касаются низеньких молодых кленов. По колено фиолет цикория. Солнце открыло рот до ушей. В небе тихо. За забором лишь редкий шум проходящей машины. На другом конце стадиона несколько мужиков усаживаются на газетки в преддверии душещипательной беседы про футбол. Авоська со шмурдиловкой скоро будет опустошена. Они заняты отдыхом. Там , там, там.
   Широкобедрая блондинка с густыми волосами. Серый . чуть помятый летний  брючный костюм. Сношенные и потрескавшиеся туфли с пряжкой через босую ногу. Лицо глупое, плохо понимающее обстановку. В неграциозных коротких пальцах потухшая сигарета.
   Начинает глаголить Шест, басовито:
   - Светочка , а вот  и я  с Валерием Степановичем! Позвольте Вас представить!
   - Приятно , очень приятно , - она  глупо , шаловливо и заискивающее улыбается.
   - Светочка , коньячок кончился. Вы «Мускат» употребляете? – баритонит Шест.
   - Очень даже употребляем. Куда же вы меня бросили, Иван Михалыч, не культурно с вашей стороны. Слегка выпьем , а потом Вы ведь меня проводите?
   - Светочка, конечно же проводим, еще как проводим. Или мы не джентельмены? Валерий Степаныч, мы с тобой прямо как пацаны, о стаканчике-то  забыли.
   - Не волнуйтесь , Иван Михалыч, я могу и из горла. Вы не прот ив?
    - ? ? ?
   - Нет , нет , что Вы… с превеликим удовольствием!
   - Я сегодня немного пьяна. А вообще-то я – воспитатель Детского сада. Иван Михалыч, Вы  любите детей?
   - Как их не любить. Но лучше все-таки их делать.
   -Вы – шалун, наверное , к супруге своей очень нежно относитесь?
   -Я в настоящее время холост… страдаю от одиночества. Даже не сплю по ночам…целую неделю.
   - Какой Вы интересный мужчина! Выпьем за любовь и дружбу!
   - Ваше здоровье!
   - Ваше тоже!

   Ток бьет по всем закоулкам тела. С ладоней сейчас  хлынет вода. Сердце стучит , как зайка лапками по барабану: тук,тук…тук,тук. О , сколько еще можно ждать.
   -Какой приятный «Мускат» ! Где брали , в двадцать пятом?
   - Там , там , Светик , -  подрагивает тоже всем телом Шест и опытно берет ее за талию.
   - Светик, можно я Вас нежно в щечку поцелую?
   - Не все сразу. Еще посидим, да я домой пойду.
   - Не уважаете Вы нас, Светочка, мы к вам с чистым и открытым сердцем. А Вы нас отгоняете от себя.
   - Ладно уж, тебе дам , а Валерию Степанычу- хрен. Пусть уходит домой , к жене. Место не подходящее вообще. Я люблю только с одним.
   - Сейчас , Светик я с ним перекинусь парой слов и к вам, - Шест глазами зовет Лимонова в сторону.


   -Видишь, Лимон, будь другом . иди на бедзей. Двоим не даст.
   - Иди-ка сам, если хочешь!
   - А в зуб не хочешь?
   - Сейчас сам , как семечки повыплевываешь!
   - Ладно, я попробую , а потом ты накатишь?

   - Светочка, ласточка .дай-ка я тебя в губки алые поцелую?
   -Иван Михалыч , люби меня………….не доставай. Не надо…..твоя, твоя… люби меня!

   Шест поднимается сияющий. Натягивает штаны. Мигает. Давай!

   - А Вы куда, только одному!
   - Света лежи тихо , я тоже тебя люблю
   - Да уйди ты на хрен!
   - Тихо, тихо … я сейчас…я быстро
   - Ой , молодец , ой , молодец…
   - Видишь ,  какая она любовь. И все…
   - Да . уйди ты отсюда!

   Трак, мак, тлянь, вуи , лье , пак, мак….
   Мак, пак , лье , вуи , тлянь , мак , трак….

   Лимонов натягивает штаны, Света тоже натягивает штаны.

   - Погнали, Лимон! Ты в первый? И я тоже. Стоп. Давай продезинфицируем( один меня учил – от трипы нужно поссать).

   Солнышко задумалось, Тучки налетели. Скоро хлынет светлый дождик. Света, тебя никогда не забудут Лимонов и Шестов . ученики девятого класса средней школы №. Они забудут твое лицо , голос , одежду. Но никогда не забудут твой внеземной образ…

 

 
      Я   ЕЕ   НЕ  ЛЮБИЛ

                «И чем жарче и радостней печет солнце,
                Тем холоднее дует из тьмы , из окна».
                И.А.БУНИН
                «Темные аллеи»

   Мне было хорошо с ней, как-то уютно и просто. Но я ее не любил. Быть может тогда я и не ведал про любовь, Быть может сердце мое было тогда пустым и холодным. Просто однажды был вечер в заводском ДК по случаю очередного советского праздника. Перед основной . зрелищной часть вчера, танцами, был какой-то жуткий конкурс , типа,»А ну-ка, мальчики!» , где нужно было что-то там отгадывать, плясать, петь, бегать возле стульев, показывая свою силу и ловкость. Я не скажу , что я – красавец, ловкий и сильный малый , семи пядей во лбу. Но мне в тот вечер жутко везло. Может быть на нем не смогли присутствовать самые достойные. Так или иначе, но я занял первое место и был награжден шикарной немецкой куклой, пластом с записью какой-то звезды мировой оперы , и еще презент – кажется шоколадка. Многие из девиц были не прочь познакомиться со мной. Я читал это в их глазах. Хотя и могу ошибаться. Но я был , что называется , в пику. Удача улыбалась мне. Я выбрал , на мой взгляд , самую симпатичную из танцевавших на вечере. Она была одна , без пацана. А то бы пришлось выяснять отношения , чего я никак не желал в тот благодатный вечер. Ее звали Лена. Странно и парадоксально, но ту тоже звали Леною. И ту , прошлую, Лену я очень любил по всем параметрам: и походка и фигурка , и улыбка, и ум какой-то логическо-аналитический, мужской. Она заканчивала медицинский институт, а я . после службы в Армии, работал простым работягой, слесарем на механосборке. Нас свели вместе любовь к литературе и западной рок-музыке. Читал я тогда очень много и все больше тяготел к литературной классике, лучшим произведениям интеллектуального склада. Естественно , что я многого не понимал и во многих вещах не разбирался. Но меня тянуло туда, где нужно было  умственно напрячься , подняться над собой, хотя бы на полголовы. К примеру, я  понимал большую разницу между «Дон-Кихотом» Сервантеса и  советским романом «Тени исчезают в полдень», то ли писателя Проскурина , то ли Алексеева. Наверняка , что многие ребята работавшие со мной об этом не знали, да и им этого, наверное, и не нужно было. Одним словом, ей нужен был , если не профессор-хирург, то по крайней мере, молодой  перспективный мужчина с высшим образованием, со стажем нескольких лет работы. Расстались мы нормально. Однажды, она пришла в дурном и безразличном настроении. Несколько квелых вопросов и ответов , и она встала со скамейки , где мы сидели и ушла неизвестно куда , предварительно попросив меня больше не звонить и не искать встречи со мной. Как же…не звонить…Я несколько раз попытался найти ее, а узнав адрес, хотел поговорить с ней. Но тщетно. Ее постоянно не было дома. А однажды . я все-таки застал ее. Я был отчаян и пьян , говорил издевательски-плоско. А в довершении бросил к ее ногам большой букет из белых роз. Я страдал. На работе был в полусне-полуяви. До плана не дотягивал. Премии уже точно не будет, ни ежемесячной, ни квартальной , не говоря уже о годовой. Да и мне было все равно.
   Глупому моему донжуанству пришел конец , когда , однажды, я крупно налакался на свадьбе у друга и пришлепал к ней поговорить «по душам», Меня брало зло, Как же так? Ведь я не могу жить , существовать…дышать без нее. Моему удивлению не было предела, когда дверь открыл какой-то худой, неказистый очкарик  в пузыристом на коленях трико. На пальце его уничтожающе сверкало обручальное кольцо. Вслед за ним в дверях застряла ее очень порядочная и умная мама. Не успел я налететь с приколами  на очкарика, как показалась и моя дорогая  , невесомая и неземная. Она стала умолять меня» больше не приходить сюда, что у нее семья и вообще  , она беременна на таком-то месяце». Я , понятно дело, не совсем был дерьмом, пожелал ей всего наилучшего. Но напоследок сблямзил ей , что если когда-нибудь ей станет плохо, то , короче, я всегда буду ее ждать и любить даже с ребенком. И помахал этак ласково ручкой.
   Долго я не мог забыть ее. Я ни с кем  не «ходил» , почти ни с кем не общался. А просто после работы торчал в своей «отгородке от стариков» и слушал и слушал маг. На все запредельные децибелы звучали мои любимые»битлы»,»роллинги»,»спарксы»,»цеппелины», «йесы» и «флойды».
Постепенно это надоело мне и я стал глушить «краснуху» и «водяру» с кентами после работы в сквериках , дворах и подъездах. Но, вскоре, и эта «романтика» мне жутко наскучила. Шастать с шарагой  тебе подобных в поисках приключений, выяснять отношения с соседскими кодлами, сваливать от вездесущих ментов – меня уже никак не привлекало. А если я начинал истекать половой истомою , то по юношескому обычаю, надевал свои старенькие перчатки и барабанил ими по  самодельной груше в прихожей своей квартиры. Книги мне в это время не шли никакие, ни детективы . ни фантастика. Я просто  курил и слушал свой  старый , добрый рок. Перематывал пленку  и ставил ту или иную любимую вещь. Благо фонотека у меня была солидная, кассет под тридцать и несколько «фирменных» пластов.
Но это все опять и опять напоминало мне о Елене…
   И так вот , со скуки страшенной я потащился на это сборище молодых в ДК , где и выбрал Лену №2. Она работала экономистом первый год, сразу же после окончания ВУЗа. Приехала она откуда-то с Кубани. И , в общем, нравилась она многим. Видно было по ней , что год-два , и она выйдет замуж. Мы познакомились. Я проводил ее до «хаты». Она проживала в доме-общаге для молодых специалистов. В двухкомнатной квартире жило еще трое  чувих, молодых специалисток. Когда я приходил к ней в гости, то  соседок никогда не было. А если и были , то быстро ретировались на пару часов. К себе домой я ее не приглашал. (Чего доброго старики еще сосватают. За ними дело не станет). Мать все чаще стала  говорить мне о женитьбе, предлагала сосватать «деушку» со своей работы. Чего , мол, один . да один , как сыч сидишь. А ей, мол, мам, я ж молодой , мне еще учиться надо , грызть , так сказать, гранит науки. Правда в какую «школу» поступать я тогда еще не решил. После школы я поступал на истфак. Но я , естественно, по своей лени и тугодумию не добрал баллов. Ну , и хорошо, Так я думал тогда. Историк из меня все равно бы не получился. Да , и вообще , все эти историки вечно что-нибудь напутают , исказят  чаще всего в угоду власти. Пускай без меня эти отличники и зубрежники жуют эту резину. Меня клонило к какой-нибудь творческой профессии. Хотя , я уже понимал, как это трудно будет сделать. Тянуло меня к театру, музыке , кино. У меня за спиной была музыкальная школа по классу баяна, который я терпеть не мог и раздувал меха в угоду для своих стариков. В школе  я  играл в группешке №2, поигрывал почти на всех инструментах, пытался петь. Мы сочиняли свои песенки , подражая великим «битлам». Но играть нам не давали. Во-первых, директриса с завучем. Во-вторых, ВИА «Эдельвейс», которые гнали на потребу публике всякие модности «Веселых ребят», уже неинтересных «Цветов» и всякие там «лейси песни». У них был успех и поддержка со стороны всех масс, часть из тех ребят были родственниками откровенных бандитов-уголовников. Кино , конечно, все любят. А во ВГИК черта-два поступишь. Мне  казалось , что там почти все блатные, детишки всяких там партдеятелей и академиков, бородатые парнишки , понахватавшиеся  всевозможных теорий и книжек, но не нюхавшие настоящей жизни. Правда , учился же В.Шукшин , прикатил аж с  самой Сибири, с Алтая, из деревни. Но не хватало смелости и решительности. Нужно было посылать для  предварительного конкурсного отбора рассказы собственного сочинения или киносценарий , или же наметки о том , как ты будешь снимать фильм. Все это было для меня архисложно. Я писал легкие стишки и песенки, типа:»Глядите, вот он – хиппи, бредет он еле-еле. В глазах его маразмы, укол – и включен телик. Он обуви не носит, пьет только Кока-Колу. Смешные пальцы корчит. И смысл его в уколе…» и далее в таком же модернистском духе. Я раздумывал – какому же поприщу себя отдать. Этот ,неутомимый  своей индустриальностью и убогостью, завод давно  уже встал поперек горла. Зарплата , конечно, у меня была неплохая, под 200 чиров, а то и поболе. Но ведь»не хлебом единым жив человек» и далее в таком же духе…
   Лена , хотя  и была симпатичной, ( помните такую шикарную актрису Татьяну Самойлову? «Летят журавли»,»Анна Каренина». Вот очень уж внешне она была на нее похожа) , но не хватало ей какой-то коммуникабельности, компанейства что ли. Не совсем было понятно , что у нее делается в голове и за душой. Я тоже не говорун, порой и помолчать люблю. Но все в меру. Вспоминается, например, как мы с ней ходили в кинотеатр на «Сталкера» А.Тарковского. После фильма сидели на лавочке.Я ее пытался обнять, поцеловать – она целомудренно отстраняется. Оба почему-то смеемся. Я спрашиваю, мол, как тебе картинка ? Понравилась? А что конкретно? Она отвечает как-то неопределенно:»Нравится, есть интересные мысли» - «И какие?» - «Всякие…сильно, талантливо». Вот попробуй поговори с ней об искусстве , на интеллектуальные темы. Идем к ней. Пьем кофе. Целуемся. Хотя она и возбуждается, чуть ли не до стона( ах, эта казацкая кровь!) , но к самому заветному делу для мужчины  не допускает. И так ее и эдак, ушко мацаю и груди сжимаю – крепится из последних сил , но не сдается.»Ты что думаешь, мне очень приятно быть насильником? На фига мне это сдалось. Придется уходить от тебя куда глаза глядят.( Может быть Сережа поможет?)…»ты меня не любишь , не жалеешь. Разве я немного не красив? Она смеется как-то по театральному:»Боюсь , что ты обманешь меня». Неужели целка или цену себе набивает? Ясно одно – замуж хочет по всем традициям и канонам. А как же. Закончила институт. 23. По ихним меркам почти старуха. Ясное дело – боится остаться одна. Вот , мол, обманет проезжий молодец, оставит с дитем, а сам в кусты. Алименты – не алименты, но может и жениться-то не станет. Представил. Вот она возвращается в свою куркулистую Кубанию:»Здрасьте, дорогие , мама и папа! Не одна я к вам приехала. А с приплодом. Уж не обессудьте». Да…Ее можно понять. Но мне-то что с того. Наверное, я привык  к ней и стал с ней «ходить» из самолюбия. Встречные мужики на нее  зарят глаза. Одета она со вкусом , почти по «фирме». Я тоже парень не промах. На свои кровные, честно заработанные я купил у «фарцы»: джинсы»Рэнглер» и японскую куртку «Аляска».Чего еще надо?  А у меня к ней , кроме, покорения вершин и разбития башен – ничего уже не осталось. Все , думаю,»вязы, вязы… пора завязывать это крутое дело, пусть у другого яица болят…нафига мне это все нужно.
   Я пустился на последнюю хитрость. Была  не была. Прихожу к ней под вечер. Так, мол, и так, уезжаю в дальние края. В мореходку поступать.Всего тебе самого , самого. Извини, что так вышло. Нам ведь было хорошо вдвоем. Правда ведь?  Она . как это услышала, то тихонько заплакала. Успокаиваю ее, мол, что же делать, «ты меня не любишь, не жалеешь». Начался навзрыд:»Да кто тебе сказал это! Люблю я тебя , чурбан ты бесчувственный. Я уже  из последних сил держусь!  Пойдем, подадим заявление. Все равно я боюсь , что ты меня обманешь. Ты ведь у меня такой умненький и благоразумненький Буратино. Давай все сделаем по-людски , по-хорошему?» -«Да какая же это любовь, если ты всего боишься?! Влюбленным море по колено, в огонь – так в огонь! Она тыкается мне в плечо и опять хнычет:»Не уезжай! Уедешь – не знаю , что с собой сделаю! Пошли в ЗАГС. Я – твоя». Вот ведь , думаю, какая каша заварилась! Черта с два из нее выпутаешься. Но выпутываться-то из нее как-то нужно? А как? «Слушай, - говорю, - милая. К женитьбе я не готов. Да и учиться мне еще нужно. Ты думаешь , что я всю жизнь в слесарях собираюсь кантоваться? А я разве говорил , что люблю тебя? Нет. Не любил и не люблю!» - « Я так и знала, - и снова в плачь, -   ой . не зря , когда папа говорил, что дочка у меня красавица, мама добавляла – не родись красивой , а родись счастливой». И опять в рев. И тут я отчего-то вспомнил Лену№1 и меня взяла неведомая злость и я напоследок кричу ей в лицо чернобровое и в когда-то зацелованные губы:»Хватит выть! Все кончено! Разбегаемся в разные стороны! Пока!» И прыгаю вниз по лестнице. А она за мной. С плеча сорвал ее руку. Она присела, опершись о стену, закрыла лицо руками, плачет. Мне уже было все равно. Что я мог с собой поделать? Мне было хорошо с ней , как-то уютно и просто. Но я ее не любил…



   Что с ней стало? Не знаю. Наверное, вышла замуж за хорошего мужика, инженера или врача. Я решил податься в геологи по газовым месторождениям. Конкурс был не очень большой. Плюс армия и рабочий стаж. Учусь в самом сердце страны, в Москве. Сейчас сдаю диплом. Впереди распределение. Мечтаю найти большое газовое месторождение. Чтобы мой большой газ помог множеству людей нашей большой страны. Чтобы он  стоил сущие копейки. Чтобы в каждом закоулке, в каждой  заброшенной деревушке люди смогли бы получать от него топливо и тепло. Отчего-то  сейчас я стал все чаще и чаще вспоминать о Лене, той последней Лене. Поступил я с ней паршиво. Я виноват. Но что поделаешь. И мне сейчас кажется , что только я ее и любил, такая она была чистая . на других не похожая, положительная и симпатичная. Я – не ханжа, не ретроград. Но жену мне все-таки хочется иметь: не мешочницу-купюросберегательницу, не куряку, не шалаболку, а такую, как Лена. В столице я повидал всякого. Можно было несколько раз здесь остаться, жениться и получить( для многих смысловажную) прописку. Но я не тот человек. Когда дело идет не от души, то кажется , что ты продаешься каждому. И от этой мысли становится тошно и противно. А чтоб  об этом  не думать я иду судьбе навстречу с широко открытыми глазами, забираюсь на гору жизни чистоганом. Как все-таки хитро устроена жизнь. Сегодня  не думал о самых простых и обычных вещах , а завтра , быть  может. Пожалеешь об этом. А может быть и она меня до сих пор ждет. Скорей всего , что нет. Такие долго в девках не засиживаются. Я все-таки постараюсь тебя, Леночка, ау, откликнись!  Настоящая любовь – это все-таки не шуры-муры, не тыканье в поисках углубления. Это – расстояния , это парящая в облаках  живая душа. Я говорю , наверное. банальности. Но других слов у меня нет. Сейчас вот лежу на диване, отдыхаю перед  защитой, читаю Сан Саныча Блока. Очень мне нравятся его стихи, особенно о Прекрасной Даме. Но особенно нравится фраза , что» только влюбленный имеет право называться человеком». Сильно сказано. А я до сих не знаю – имею ли я право им называться. Ведь ничего еще не сделано.
   Мне было хорошо с ней , как-то уютно и просто. Я ее люблю…



   














     «СУРЕПКО»  ИЗ  «ВОЛГИ»


      ( исповедь  автолюбителя)

   Дело было так. Читаю я как-то однажды местную газету, вижу объявление: срочно продается «Волга»-«ГАЗ-24», черного цвета, 1989 г. Выпуска, в отличном состоянии, пробег – 1300 км,  13 млн. рублей. Ну, думаю,  или жуткий обман , или кого-то хотят потрясти, или же  у хозяина крыша окончательно съехала. Это ж  почти задаром. А самого забирает. Ну, ради интереса звякнул. Звонить пришлось долго, телефон был все время занят.Наконец дозвонился. Договорились о встрече. Взял с собою другана старого ( он в машинах разбирается вдоль и поперек , и с закрытыми глазами). Приезжаем. Продавец вроде бы нормальный, глазки от хитрости не бегают, но какой-то бледный и худой , как смерть. Скорее всего больной. Но как-то мне сразу же екнуло – что-то здесь нечисто.»Бесплатный сыр» , как говорится…Друган полез щупать , как и положено в таких случаях вдоль и поперек. Проехал пару кругов по пустырю. Вылезает , отводит меня в сторону и  быстро шепчет , словно от большой радости, словно он его сообщник по продаже:»Чистоган. У чувака крыша точно поехала. Он давно бы мог по этой цене ее «загнать». Если с документами все норма и она не»паленая», то бери  сходу. Ее потом можно в три раза дороже загнать. С завода такую не каждый раз выпускают. Просто «мерс» какой-то. В чем тут дело – сразу не врубишься. Если откажешься , то я сейчас быстренько назанимаю «бабла» и сам куплю. Давай, для понту , поторгуйся. Сам знаешь – так положено. И аллес!» Стали торговаться. Продавец мне сразу:» Паря , у меня тут уже столько народа перебывало, что о торге и речи не может быть. Всем отказал. Видишь сам – цена смешная. А о качестве твой приятель наверняка уже все рассказал. Я бы не продал , но есть обстоятельства…серьезные. Бери! Ты мне нравишься». А у самого в глазах, словно бы, сожаление, мол, прости меня, я не виноват.
   Короче, ударили по рукам. На следующий день готовили документы. Свою «четверку» я одновременно «загнал» по сходной цене. Все. Моя «волжана». Сел я расцветущий на сиденье, вспомнил детство полунищенское. Помнишь старые модели этих самых «волг»? Таксисты гоняли на полуживых, полуржавых. А на новеньких, всегда чистеньких ездили большие начальники  и параппаратчики. Частным лицам купить ее было практически невозможно. А если и покупали, то баснословной цене. Поставил гараж, что находился недалеко от дома, в районе Березовой рощи. Решил « обмыть» в первый раз сам с собой, один. А потом уже с друзьями и коллегами. Купил пузырь «Абсолюта». Захожу домой. Раздеваюсь. Вот ведь. Повезло ,  так повезло. Такое ,  наверное, один раз в жизни бывает. Вспомнился отец. Всю жизнь копил-копил , хотя бы ,  на старенький «Москвич». Никакой работы «правой» или «левой» не чурался. Пахал, как папа Карло. Ну, и , видать, сломался на этом деле…грыжа….рак  .. и могила. Ставлю пузырь на стол. Открываю холодильник, чтобы закуски нарезать, как вдруг , мне кто-то по щеке как вмажет. Я просто потерялся. Ума  не приложу. В квартире-то ни души. Налил себе стакан и в один момент , залпом, вогнал туды-е.
   О себе в двух словах. Родился. Не судился. Занимался боксом еще с пацанских лет. Дошел до КМСа. Учился в военном , общевойсковом училище. Служил. Был женат. Хорошо , что обошлось без детей. Она хотела , чтобы я побыстрее стал генералом( т.е. все средства хороши для достижения цели). Лебезить  перед начальством, «лезть из шкуры  вон» и запредельно жестко давить на подчиненных я не мог , да и навряд ли смогу когда-нибудь. Это я заявлял ей неоднократно. Она изменила мне с солдатом из моей роты. В отместку. Об этом вскоре стало известно всей дивизии. Я запил. Без ссор и  скандалов(она , наверное,  мечтала об этом) мы тихо развелись. Служить я уже не мог. В звании капитана я бросил занятие «родину защищать». И правильно сделал.  На гражданке мне отчего-то сразу же повезло, не без подачи однокашника по училищу, я  быстро устроился в службу безопасности  местного филиала одной солидной многопрофильной фирмы. Родители мои , продав квартиру в городе , уехали на постоянное местожительство в деревню, о чем мечтали уже давно. Я подкопил деньжат плюс фирма дала беспроцентный кредит и я купил небольшую двухкомнатную квартирку  в «хрущовке» на окраине города. Живи и радуйся… Благодари судьбу за то , что она тебе дала…
   Стою в одних трусах посреди спальни и врубиться не могу – что за дела?  Вдруг из угла раздался  скрипучий и хриплый голос, похожий на тот лязг, когда старое железо отрывают  с гвоздями от деревянной основы( через каждое слово  трехэтажный мат):» Ну , что , сука. Поработаем, покатаемся е ..
т….д…м… ? Послужишь хорошо нужный срок р-й ты от-ный отпущу…в рот те е…потом найдешь другого мудилу  п…р ты мокрожопый..одинокого,  на кого я укажу б…ты е…я!»
   Я опешил. Все, галюки пошли. Надо срочно бросать пить и идти к невропатологу. И только об этом подумал , как из-за спины из противоположного угла  взвизгнуло пилой:»Нет , падла,  физиологом и патологоанатомом нынче для тебя буду я, з-ный ты п…нышь!» И опять мне по затылку , словно толстой палкой – хрясь! Я встал в стойку и стал молотить направо и налево насколько  позволяла дыхалка, думая:» Сейчас я запрягу тебя привидение в деревянный бушлат!» И тут неожиданно на меня налетел невидимый ураган, сбил с ног и стал метелить меня , словно пинали меня несколько крепких ног в кирзачах. Я ушел в бессознанку.
   Среди ночи очнулся и еле-еле поднялся с пола. Лающий , овчарочный  полулязг-полускрип:» Посмотри в трюмо. Я стою позади тебя. Я – твой господин, обезьяны ты р….ная! Понравишься- оставлю в покое. Звать меня СУРЕПКО. Глянь, глянь, вошь долбанная, в зерцало!».Я посмотрел в трюмо. Оно осветилось неземным фиолетово-оранжевым светом и  я увидел такую свирепую морду-рожу, что мурашки по всему телу побежали и меня словно бы ударило легким током. Полумедведь-полусобака со светящимися большими белыми клыками. Глаза почти человеческие, но неестественной округлой формы , налитыми до пределов кровью. Шерсть на морде была вывалена в какой-то грязной паутине. Носовое отверстие западало во внутрь , за шерсть. Оно помахало  обезьяньей шерстяной  лапой с черными . острыми когтями вместо ногтей. Я отключился.
    С этого момента для меня наступил ад на земле. Этот СУРЕПКО везде был невидим , кроме зеркала. Да и я лишний раз старался смотреть туда. Он заставлял делать все , что ему хотелось. Интеллект у него было широкодиапазонный: от ребячески-слабоумного до академически-аналитического. При этом  деться от него было некуда , будто прилип невидимым грузом к  спине. Чуть что не так – мощнейший удар в то место , куда и сам не знаешь. Я превратился в раба тени, куклу,которая должна была беспрекословно выполнять  любое движенье кукловода. И все было сделано , продумано так , что  окружающие люди не могли не то , что увидеть , а даже почувствовать нашу незримую связь. На телефонные звонки я мог только отвечать коллегам по работе(быстро и по делу:»нет»-«да», «хорошо»). Женщин ,  приказывал СУРЕПКО , чтобы и близко не было. Но так или иначе люди стали замечать странность в моем поведении. Вскоре я стал  совсем  замкнутым , вечно невыспавшимся , бледный лицом, совсем как тот парень-продавец. Мне задавали вопросы – я отвечал то , что  ОН шептал мне на ухо. На работе начальство решило , что я наркоманю, вызвало меня «на ковер».Я предложил вызвать врача-специалиста, чтобы он при всех поставил мне диагноз.  Врач приехал, обследовал и заявил , что у  меня по всем физиологическим параметрам здоровье, как у буйвола, давление и сердце . как у суператлета. Кстати, как раз на работе-то я и больше всего отдыхал. СУРЕПКО  всюду держал меня . словно бы на тонкой невидимой нити и отпускал на расстоянии нескольких шагов. ОН  любил вкусно поесть и даже выпить спирта.(Ел  ОН у меня дома). Я отворачивался. Он вкушал. Переевши он начинал изрыгать содержимое в большом количестве.Я убирал. Я стал задыхаться от смеси: серы , кала и мочи. Еду я покупал ему  самую вкусную , из китайского ресторана. Больше всего это чудовище любило кататься по ночному городу до самого утра. А потом, преобразившись в старую морщинистую полусвинью-полуведьму,  грубо заставлял совершать половые сношения.(До сих пор волосы дыбом встают. Как вспомню об этом). Он был очень любвеобилен. Мысленно я стал молиться , своими словами, так не знал ни одной молитвы.(О. горе мне материалисту!). Он внутренне чувствовал это и бил меня. Но я хитрил и твердил внутри себя , чтобы Бог(больше мне не к кому было обратиться) пощадил меня и отогнал эту нечисть. Мне хотелось не раз выскочить из машины, добежать до первой попавшейся церкви и закрыться там навсегда. Но ХОЗЯИН все чувствовал  и не позволял ездить по тем улицам, где находились соборы.  А если и приходилось проезжать , то он сжимал мне горло своими когтистыми лапами-руками и какими-то невидимыми токами гипнотизировал меня , отключая мою душу, заставляя все делать автоматически. Однажды , в отчаянии, я попытался повеситься на своем ремне в ванной. Не успел. Он быстро  «опустил мне почки»… временно. После этого я уже  не пытался покончить свою жизнь самоубийством. Он предугадывал все ходы в этой партии.
   Что я, в общей сложности, узнал о нем? Он пришел оттуда, куда «Макар телят не гонял», « с воздуху родимого», что у него несчастная судьбина(даже слезу ронял), что я ему все больше и больше нравлюсь. Не раз я кланялся ему до пола, стоя на коленях, просил отпустить меня. Это я-то!!! Один раз он признался мне , что я – один из самых стойких из увиденных им в этом скучном и мерзком  мире. Он , то цитировал из Ницше, то из Вольтера, то просто пел песенки из мультиков, например ,(ему особенно нравилась) песенку Винни -_Пуха. Интеллект у него был обширный. Играя с ним , например, в шахматы, он обыгрывал меня на каком-нибудь тринадцатом ходу. Он знал все мои  фантазии и мысли наперед.»Я тебя слегка помучаю, я тебя убивать не буду. Работай честно!» - часто ревел ОН.
   На 66 день моего  адского рабства он заставил меня накупить всевозможных явств: балычку , пельменей , окорок, винограда, мороженного , два литра «Абсолюта». ОН пил стаканами , не хмелея, обжирался , как бездонная бочка, затем пустил  зловонные газы ,  после которых хотелось выброситься в окно, дышать не было никакой возможности. После этого ОН преобразился в очаровательную шатенку с  непомерным бюстом и бедрами (все равно она источала зловония , сотканные из серы и кала) и заставил «работать» , при свечах до самого утра. Проснувшись рано утром в постели, я увидел  СУРЕПКО  в своем истинном виде. Он сидел вальяжно в кресле. И раскачивал, в такт арии Мефистофеля из оперы Гуно»Фауст», копытом, а лапой-рукой дирижировал в воздухе. Морда его выражала умиротворение и торжество. СУРЕПКО взвизгнул пилой:» Час твоего освобожденья настал. Радуйся! Ты мне наскучил. Хочется чего-нибудь свеженького, новья! Завтра дашь объявление в  газете. Станут звонить – я выберу  того , кто мне нужен. Цена остается прежней – 13 лимонов. После этого  он клыками вцепился мне в горло  и попил немного крови.(Шрам до сих пор остался. Памятка).
   Радости моей не было предела. Я понял, наконец, радость жизни. Наследника было глубоко жаль. Но представьте себя в моей роли? Освобожденье  любой ценой!  Было воскресенье. Названивать стали с самого утра. Вскоре я понял , кто ему нужен: одинокий , молодой , преуспевающий, не верующий ни во что. Естественно , что такой парень нашелся. Покупка-продажа происходила по той же схеме , что и со мной, когда я покупал этот чертов драндулет. Парень также мне не доверял  и долго , все до винтика , проверял. Наконец , мы ударили по рукам. Оформив сделку, я дождался , когда «Волга» повернет за поворот , упал на землю и стал целовать ее , как самую любимую женщину. Затем направился в первый встречный Собор и поставил свечку во имя спасения своей души. Мимо проходили незнакомые люди  , сидели на паперти нищие. Я раздал все имевшиеся наличные деньги. Все смотрели на меня , как на сошедшего с ума…
   Я быстро распродал все свое имущество и квартиру, попрощался со своими стариками, и укатил на другой конец нашей необъятной Родины. В глухой сибирской деревушке купил крепкий дом. Внешне я постарел лет на двадцать , седина целиком покрыла мои волосы. Нашел довольно симпатичную вдовушку,  добрую и приветливую . Мы вместе ведем наше нехитрое натуральное хозяйство. Наверное , мы . по-своему , любим друг друга. Но о том , что со мной произошло  когда-то я ей никогда не расскажу. Я , можно сказать, счастлив. Но иногда, в тяжелом сне, когда вьюга пурыжит и заметает снегом наш дом до самой крыши,  ко является СУРЕПКО,  одним своим видом пугает меня и , словно бы, напоминает мне о прошедшем. Я нервно просыпаюсь , крещусь и до утра читаю Псалтырь.


   ОБ   АВТОРЕ:
   Игорь Крестьянинов родился в 1961 г.Закончил Литературный институт им. Горького. Автор двух поэтических книг:»Зерно на камне»(изд-во»Удмуртия»,1991 г.) и «Камерное пение»(Тольятти, лит. агентство Смирнова,2009 г.). Член  Союза российских писателей. Последняя серьезная публикация – участие в антологии «Русская поэзия.ХХ1 век»(Москва, «Вече»,2009 г.). С 1995 г. Проживает в г.Самара.