Хочу признаться: я очень люблю путешествовать на поезде. Всегда любил. Даже когда он просто стоит на перроне или я слышу его отдалённый шум, у меня внутри начинается какое-то неясное томление. Это он зовёт меня в дорогу! Мне приятен даже запах раскалённых на солнце рельсов и промасленных шпал.
Первое путешествие я совершил в 1954 году в возрасте двух лет от заполярного Мурманска до тёплого Крыма и, естественно, ничего о нём не помню. Но меня было уже не остановить! Каждый год я куда-нибудь ехал: Архангельск, Свердловск, Ленинград, Кишинёв, Москва, Анапа, Адлер… "Северных детей летом надо вывозить на юг", — так говорили врачи, и все мамы с этим соглашались. За всё детство я ни одного лета не провёл в Мурманске, да и город заметно пустел на эти три месяца.
Разве кто прислушивался, как бьётся детское сердечко в томительном ожидании предстоящего путешествия ("Мы едем в отпуск!"), во время сбора вещей ("Это будет твоё личное полотенце!")? Я надоедаю родителям десятками вопросов, мучаю отрывной календарь. И наконец-то этот день настал: «Начинается посадка в пассажирский поезд "Мурманск — Новороссийск"». Мама быстро раскладывает по полкам чемодан и другие вещи. Она у меня очень расторопная. Папа теперь называется провожающим. "Остаюсь холостячить", — не без удовольствия говорит он и выслушивает последние наставления мамы: беречь горло и не пить холодное пиво, поливать цветы, покрасить пол и так далее. Наконец поезд трогается. Папа в сером плаще и синей фетровой шляпе стоит на перроне. Сложив губы трубочкой, посылает нам воздушный поцелуй и машет рукой. Мне его как-то жалко: один остаётся, но мама говорит: "Ничего, он в сентябре поедет по путёвке в Кисловодск, налегке, как купчик". Кто такие купчики? Хорошие они или плохие?
Ездим мы почти всегда в плацкартном вагоне. Здесь все на виду, никто не прячется, и не перепутаешь своё купе. А то я один раз чужую тётю разбудил в купейном вагоне — думал, что это мама. В дороге я веду себя прилично, не бегаю по вагону и не кричу, как другие дети, а тихо играю или раскрашиваю картинки. Мама ставит мне в альбоме оценку «5», но я прошу исправить её на «6»: что, я зря старался?
Вот по вагону проходит тётенька-продавец в белом переднике и перечисляет, что у неё есть вкусного в корзине. И тут ни с того ни с сего я заявляю маме, что хочу шоколадных конфет, хотя ещё дома был предупреждён: "Денег мало, ничего не проси". Да и не такой уж я большой любитель конфет. По выражению маминого лица понимаю, что зря это делаю, но продолжаю канючить. И вдруг я вижу рядом настоящих военных моряков в красивой форме (конфеты сразу забыты): они идут мимо нас в ресторан. Мама обещала, что, когда кончатся продукты, мы тоже пойдём туда обедать ("надо поесть горячего"), до юга-то далеко. Я уже был один раз в ресторане, в прошлом году, на Казанском вокзале в самой Москве! Там потолок высоко–высоко, а на нём картины нарисованы. Помню только холодный компот с половинкой персика в вазочке на тонкой ножке. Вот где была вкуснотища!
Ну и сюрприз! Возвращаясь из ресторана, моряки положили передо мной большой кулёк с шоколадными конфетами "Весна"! Я так ошеломлён, что "спасибо" говорю только после маминого напоминания. Моряки весёлые, приветливо мне улыбаются и что-то говорят. Всё, я тоже хочу быть военным моряком, носить красивую форму с погонами, но главное — быть весёлым и ходить в ресторан!
А мы всё едем и едем... Какая всё-таки у нас длинная страна и как интересно на неё смотреть в окно! Особенно мне нравится проезжать по мостам через реки и подъезжать к станциям. От окна пахнет паровозным дымом. Иногда, если повезёт, на поворотах можно увидеть и сам паровоз, и дым из трубы! Иногда поезд останавливается среди полей ("Пропускаем скорый", — говорит мама). Из открытого окна пахнет травой, цветами, жарой, стрекочут кузнечики. У нас-то дома ещё холодно, листочки на деревьях только проклюнулись, и недавно шёл снег, а тут такое...
Наконец-то мы всё съели: варёную курицу, яйца, картошку "в мундире". Осталось только печенье к чаю, хлеб и спичечный коробок с солью. Идём обедать в ресторан! Радостное событие портит страх перехода между вагонами: там ужасный грохот и под ногами всё качается! Но вот испытание позади, за очередной тяжёлой дверью оказывается самый лучший из всех вагонов — ресторан. От вкусного запаха сразу захотелось есть. Как же здесь красиво! Белая скатерть, железные тарелки, ромашки в вазочке... Тётенька с короной в волосах приносит нам еду, а главное — бутылку "Крем-сода"! Дома я таких названий не слышал: солянка, бифштекс какой-то, — но как всё вкусно! Кроме нас, ещё обедают разные люди: военные с нарядными жёнами, дяденька в полосатой пижаме (у папы такая же есть), четверо весёлых моряков пьют пиво и смеются. Хорошо здесь, даже уходить не хочется! Обратный путь уже не кажется таким страшным: что я, маленький, что ли?
Вечером пьём с мамой чай. Она чай любит. Когда к нам в гости приходит какая-нибудь её подружка, они на кухне долго пьют чай с вареньем, разговаривают и смеются. "Лясы точат", — говорит папа. Мама сказала, что в поезде плохая вода, больше одного стакана не выпьешь.
Сквозь лес слабо светит красное солнце. Интересно: деревья быстро пробегают за окном, а солнце стоит на месте! Перед тем как заснуть, думаю, что завтра увижу Чёрное море, и как нас будут встречать на маленькой станции с длинным названием Владиславовка, и что... В стакане позвякивает чайная ложечка, в соседнем купе кто-то уже храпит. Хорошая сегодня была жизнь!
P. S. По ресторанам я в своей жизни походил от души, давно там не был, и уже не тянет. Военным моряком и весёлым человеком так и не стал.
2010 год. Моя страница http://proza.ru/avtor/cogitosum