Муа

Как Муа превратился в Аум.

Сегодня закат Солнца был необычайно красив. Он всегда был красив. И если хорошо присмотреться то он был, не повторим. В  жизни вообще ничего и никогда не повторялось. Каждый миг, хоть чем-то, но отличался. Каждое мгновение, хоть как-то, но менялось. И хотя великие умы и говорят, что всё уже когда-то было, но это «когда-то» было так абстрактно и далеко, что его никто и никогда не видел. И только не совершенному человеческому взгляду, могло показаться, что всё или что-то стоит без изменений. Но ведь на самом деле, всё было не так. Мир есть энергия, а она не может стоять на месте. Просто человек не может видеть её в стадии работы, он видит уже завершенный какой-то продукт.
Муа хорошо это знал. Муа? Да, Муа – один из многих духов населяющих планету Земля. Не смотря на сотни лет своей жизни, Муа ещё был молодым духом. Он считался духом тёмных сил. Почему? Да он и сам уже забыл. Это было так давно! Просто так получилось. Скорее всего, он сам был в этом виноват. А может быть он сам этого, когдато захотел. Как знать? Давайте не будем капать чужое и оставим ему его. Он исполняет свою работу, как и каждый из нас. Он идёт, не смотря ни на что, к своему предназначению; как и каждый из нас. Но он, как и многие из людей, любил любоваться красотой природы. Он не просто любовался, он созерцал; убаюканный, околдованный волшебством природы. В такие минуты, он сам не понимал, кто он и что он? Единственное чего ему хотелось, это стать тем же, что он видит. А сегодня, ему вдруг показалось, что мир действительно замер на мгновение. И это мгновение было чарующе прекрасным.
Муа сидел на пушистой ветке сосны. Каким-то чудом, она росла высоко над уровнем моря, прямо с отвесной скалы. Казалось, что сосна просто парит в воздухе и вот-вот сорвётся вниз, прямо в морскую пучину. Но она не падала. Стояла, прекрасной скульптурой природы, вопреки всем законам физики. А там, внизу, отдыхало огромное море; величественно спокойное, неописуемо прекрасное в лучах заката и страшно притягивающее своей огромной силой.
Муа сидел так тихо, могло показаться, что его вообще нет. Он так был слит с общим пейзажем, словно сам по себе не существовал. Муа это очень нравилось. Ему нравилось всё, что его окружало в данный момент. Он был бы  рад остаться в этом мгновении навсегда и быть с ним единым целым.  Быть таким величественно спокойным, чарующё прекрасным и необычайно сильным. Таким сильным как эта вода, что распростёрлась под ним. О, если бы люди знали ей цену! Если бы они знали, чем ей обязаны! Конечно, в их  школах говорят, что без воды нет жизни. Но как узко они понимают слово «жизнь»! А он, Муа, знает, что вода, это один из четырёх первоэлементов, основа сущего, первоначальный хаос, из которого была сотворена, поднята со дна мирового океана планета, под названием Земля. И благодаря ней, существует по, сей день. Так разве это не сила? Разве это не величественно и разве не прекрасно?
А это бескрайнее, огромное небо! Также один из четырёх первоэлементов творения. Разве оно не прекрасно? Разве оно не притягивающее? Разве не захватывает дух у всего сущего от его красоты, таинственности, закрытости и открытости одновременно? Разве, глядя на пронизывающие его прощальные лучи Солнца, тебе не хочется слиться с ними воедино, и стать частичкой этой неописуемой силы и красоты? И разве не там есть дом Бога?! Ибо Солнце, как знал Муа, и есть оком Божьим. Ох, как хочется! Очень хочется. Но Муа даже не смел, мечтать об этом. Он считал бы себя самым счастливым существом во вселенной, если бы смог слиться с небом. Ведь когда-то, даже вода, не устояла перед красотой небесной и, соединившись с ним, породила всё, что нас окружает. Породила и рожает каждый раз, каждый час своего существования.
И именно это, прекрасное и великое, чарующее таинство, заставило Муа застыть в восторге и удивлении на ветке сосны:
- Вот, - шептал в восторге Муа, - вот мои истинные первородные предки. Как они прекрасны! Разве я смогу, хоть когда ни будь, стать похожим на них?
Он много раз в своей жизни, пытался раствориться в воздухе или морской воде; и у него это почти получалось. В том-то и дело, что почти. Он всё равно оставался самим собой. И это приводило его в отчаяние. Я не могу сказать, что Муа сам себе не нравился. Просто, в такие дивные моменты как этот, ему очень этого хотелось. И тогда он начинал разговаривать сам с собой:
- Почему я не могу?
- Ты думаешь.
- Разве это плохо?
- Вообще – нет. Но то, что тебе так нравится, не думает и не сравнивает, ни что и, ни с чем.
- Я знаю. Я чувствую, что они любят друг друга, словно в первый и последний раз. Но ведь я знаю, я вижу, что они разные по своей сути; вода, небо, земля, Солнце.
- Они этого не осознают, как ты.
- Почему?
- Потому что любят, а не сравнивают.
- Но любить без сравнения невозможно.
- Почему ты так думаешь? Ты же любишь не по частям, не сравнивая, а как единое целое. И именно этим они так прекрасны.
- Но ведь только сравнив, можно понять, что лучше и это лучшее полюбить. И чем оно будет прекраснее, тем сильнее будешь любить.
- Ты ошибаешься, Муа. То, о чём говоришь ты, есть лишь отдалённая ветвь любви. Любое сравнение, близко к расчёту. Это не есть настоящая любовь.
- Я не понимаю.
- Но ведь это так просто. Любить всё вместе; не сравнивая и без всяких исключений. Ты же сам говоришь, что они разные, но они сами, до того пронизаны вселенской любовью, что этого не осознают. До того, что не могут существовать друг без друга. Не важно у кого какое настроение, важно, что они вместе. И эта любовь, это единство и порождает великое чудо, великое и бесконечное творение, которым ты так очарован. Они едины и прекрасны в своей любви. Они не думают и темболее, не сравнивают. Зачем? Ведь они осознают свою неповторимость.
- Выходит, иметь разум плохо?
- Нет, иметь разум полезно. Но, имея его на твоём уровне, ты не устоишь перед сравнениями.
- До тех пор, - спрашивал сам себя Муа, - пока не постигну их вселенской любви. А не одной какой-то её ветви?      
Но этот вопрос всегда оставался без ответа. Может быть потому, что все вопросы и ответы Муа задавал и отвечал на них, сам себе. Может быть, он ещё не осознал и не «дорос» до ответа? Поэтому его душа и не могла ему его дать. Как знать?
Вот и  оставалось ему, только что сидеть на понравившейся ему ветке сосны (дитяти этой великой любви, как и он сам), и любоваться, восторгаться и пытаться постичь. Но сейчас, Муа совсем не хотел думать. Ему очень хотелось быть, не с ними, не в них, а именно ими. Его желание было так огромно, что становилось почти видимым. Оно пульсировало разными оттенками и напоминало радугу в небе, только свёрнутую улиткой.
Муа не заметил, как одновременно с этим прекрасным пейзажем, он стал любоваться и собственной энергией. Как она стала неотъемлемой частью всего, что он видел и чувствовал. Он не думал в этот момент, так как не осознавал. Он просто любил. Любил одинаково всё, что его окружало и себя самого. И если бы этому состоянию и можно было бы подобрать слово, то разве только – восторг. Муа, за тысячи лет своего существования был ошеломлён любовью. Он сам не знал почему. Может быть потому, что так долго, подсознательно, этого ждал и искал? Ведь сколько раз, он любовался восходом и закатом, но этот был особенным; по крайней мере, для него.
Муа сидел так долго, что не заметил наступления темноты. И прекрасный пейзаж уже существовал только в его воображении. Но он не переставал любоваться им. Он находился всё в том, же восторженном состоянии какого-то транса.
«Муууааа», - пропела темнота. Он вздрогнул, пришёл в себя и посмотрел по сторонам. Он увидел Луну и понял, что это она вывела его из оцепенения. Это она звала его по имени. Но до Земли, до сознания Муа, долетало только протяжное: «уа-уа». Было такое ощущение, что вселенная плачет как ребёнок.
- О, моя Луна, моя вторая мать, после того как я стал духом тьмы; ты плачешь? Неужели ты приревновала меня? Ах, если бы ты видела то, что только что видел я, то не стала бы плакать и ревновать.
- А что ты видел? Что? Что? – Раздались в темноте тысячи голосов невидимых обитателей ночи.
- Я не знаю, - ответил Муа. – Я не знаю, как это назвать, но оно так прекрасно!
- А на что оно похоже? – спрашивали голоса.
- На всё сразу. Это нельзя описать. Это нельзя сравнить. Не получится.
- Так не бывает. Не бывает, - зашелестели голоса. – Скажи, расскажи, мы тоже хотим знать.
Но что мог рассказать им Муа? Он бы с радостью, но он не мог. Нет таких слов в природе. И что он сам, до сего момента, этого не понимал. А сейчас, поняв, ему было нечего сказать. И единственное, что он знал точно, так это то, что он сам стал каким-то другим. Не таким, как раньше. Но каким? Он ещё и сам не понял. Может быть, поняла Луна и поэтому с таким отчаянием звала его?
Восторженное состояние, сменилось не понятной и беспричинной, по мнению Муа, тоской. Он тихо плыл в ночном пространстве, ни о чём не думая и ничего больше не желая. Мимо него проносились «знакомые лица», но они не трогали сегодня Муа, так же, как и он их. Было такое ощущение, что они, молча, прощаются с таким знакомым Муа; так как очень скоро, уже сейчас, он станет чем-то иным.
Тоска сменилась покоем. И растворившись, распластавшись в ночном небе, и в то же время, оставаясь самим собой, Муа прокричал (если можно так сказать), всеми силами своего существа, своё собственное имя: «Муа!!!». Он и сам не знал, зачем это делает. Может быть, что б доказать себе и всему пространству, что он есть, существует. И что если он не видим, то это ещё не значит, что его нет. И вдруг, это непостижимое пространство, ответило ему не жалким: «уа-уа», а чем-то новым и жёстким.
- Аум, - повторил Муа машинально, услышанное слово.
- А…у…м, - словно дохнуло на него из космоса.
Муа понравилась эта игра, и он опять повторил это странное слово. И тут, вся его сущность словно взорвалась. В этот миг, он осознал причины всего, что его окружает. Не понял, а именно осознал. Почему он, дитя ночи, любуется Солнцем? Почему ему одинаково нравятся вода, земля, огонь и вообще всё, что противоположно, но рядом. Это всё словно пытается слиться, объединиться в единое целое. Всё было неповторимо прекрасно само по себе. Но, только слившись воедино, превращалось в настоящий шедевр; страшный по своей творящей сути и непостижимо прекрасный в своём творении (окончании). И что он сам, Муа, тоже находится в стадии творения или поиска себя. Что он сам творит себя и свой путь. И что когда-то он действительно станет тем, чем ему так хочется быть сегодня. Это будет продолжаться до тех пор, пока Муа не превратится в Аум. То есть, пока он не станет совершенным в творении мироздания. Пока две противоположные половины не сольются в любви в одно целое и станут одинаково страшной и прекрасной силой бытия. Когда все ветви любви сольются в одну мощную, неудержимую, непостижимую, неподвластную любовь. То есть, творение во имя творения и ничего более.
И единственно важное, значение бытия заключается всего в трёх буквах.
А – предвечная энергия
У – энергия творения
М - природная энергия
 А не наоборот. АУМ – пульсирует нам космос с самого момента своего рождения, но мы его не слышим.