Стокгольм, лето 2010.
Я иду по городу и смотрю по сторонам. Меня потрясает, сколько людей делают то же самое, что и я. Почти все, которых я вижу. У многих на лицах написано «Ух ты, люди!» Я тоже люди, они смотрят и на меня. Я делаю лицо поумнее и опускаю плечи. Я – люди, на которых смотрят люди. Не хочется, чтобы им было неприятно. Пусть видят умную меня с расслабленными плечами.
Тепло. Ветерок и шум города окружают меня, и я верчу головой, чтобы совместить источник шума с картинкой. Иногда удается. Кричат продавцы фруктов. Именно сегодня и именно мне они предлагают гигантскую скидку- пятьдесят процентов! За коробочку клубники просят какой-то один евро! Или два? Нет, именно мне продадут за один! Сколько же им надо кричать и улыбаться, чтобы заработать свои тридцать-сорок евро в день?
Навстречу мне идет шикарный господин с локонами в светлом плаще и шляпе. Я застреваю глазами на его фигуре – он определенно богат и очень элегантен. Говорит на английском с американским акцентом. Машет руками, шагает широко. За ним плетется тусклая дама без возраста, смотрит вниз, под ноги. Ей достаточно его комментариев, он рассказывает ей о том, мимо чего они проходят. Дама упорно смотрит вниз. Она выражает протест такой силы, что даже не хочет смотреть на то же самое, на что смотрит он. Я не могу выбрать, на какую сторону мне встать – на ее или на его. С одной стороны, я тоже женщина и знаю, как тяжело идти рядом с тем, от кого хочется оказаться за сотни километров. С другой стороны – он такой элегантный и такой симпатичный. Они проходят навстречу, и он почти в самое мое ухо говорит.
-А это концертный холл.
Я вздрагиваю - у него чудный баритон.
И тут меня настигает облачко парфюма, который принадлежит ему. Мой нос движется следом за господином, поворачивая меня вокруг оси, и заставляет меня последовать за ним.
-Простите, можно вопрос? – я догоняю его и полузабегаю сбоку от него.
-Конечно!
Она смотрит на меня с испугом. Она ожидает неприятности. Господи, да что же это?
-Простите, не скажете ли мне, как называется ваш парфюм?
Он смотрит на меня с тем же выражением, как на Концертный холл, задумывается на секунду и почти оглушает меня.
-Арамис, мадам.
Я благодарю его, киваю ей. Она замерла, потом взмахнула ресницами, потом в ее глазах блеснуло, и она опустила их вниз, скрывая этот блеск.
Они двинулись дальше, я смотрела им вслед. Она взяла его под руку, он стряхнул ее руку и снова начал громко рассказывать ей о своих впечатлениях.
Я постояла еще пару секунд, вдыхая аромат «Арамиса», и пошла дальше, разглядывая людей.