Продолжаю работать над метафизической биографией Харуна ар Рашида.
Вчера почти целый день сидел в саду - читал документы, что-то записывал. Внизу у моря жаркое лето.
Нас, жителей горы, на высоте 160 - 200 метров продувает прохладный ветерок. Поэтому есть воздух и есть тень.
Прочитал множество страниц, бумаг, исторических свидетельств, курил яблочный кальян с гостями, поздно лег спать.
Ночью приснился сон.
Мне снилось, что я сижу у себя в саду, разбираю какие-то арабские бумаги.
Большинство из них написаны стилем насх с тонкими линиями и округлыми формами букв.
Внизу, сквозь виноградники просвечивает море.
Время от времени листву над головой шевелят слабые порывы ветра. Они приносят спасительную прохладу.
Я перекладываю бумаги и размышляю о времени правления ар Рашида, о горькой судьбе Бармакидов и мудрости визиря Яхьи.
Вдруг я слышу как некто, находящийся рядом, но невидимый простому глазу произносит по арабски уверенным, красивым мужским баритоном следующую фразу:
- Багдад того времени был одним из самых великолепных городов мира.
Я отрываюсь от теста для того чтобы насладиться музыкой и красотой услышанных слов.
Потом снова обвожу взглядом выпуклый горизонт, уходящую вдаль береговую кромку и черепичный вавилон городских крыш внизу.
И только затем опять пытаюсь погрузиться в чтение. Однако услышанное не дает мне покоя.
- Хорошо бы начать этой фразой книгу, думаю я и для памяти записываю её на клочке бумаги, который как раз к случаю оказывается под рукой.
Не успеваю я дописать предложение как снова слышу тот же самый голос который говорит мне:
В истории халифата это была единственная ночь, когда один халиф умер, второй халиф пришел к власти и третий халиф родился.
Я снова восхищаюсь его музыкой, безупречным строением фразы, и снова думаю,
- Какая хорошая фраза. Хорошо бы начать ею книгу о великом халифе.
Тогда я беру тот же клочок бумаги, и чуть ниже первой фразы правильной,
прямо-таки пионерской каллиграфией, соблюдая нажимы и наклоны, записываю её.
Какое-то время я любуюсь написанным, затем снова погружаюсь в чтение.
Потом я проснулся и уже по настоящему записал на бумаге оба текста в последовательности, которой они были произнесены.
Я перечитал их и подумал - вот прекрасное начало повести...
Впрочем, тем же утром мне на ум пришло одно из трех знаменитых изречений визиря Яхьи:
Каждого человека я выслушиваю с уважением.
После того как он выскажется, я либо уважаю его ещё больше, либо перестаю уважать.
Затем он добавил стихи:
Используй день свой для приобретения праведности,
Ты можешь веселиться лишь тогда, когда накроет землю мгла,
Вся ночь перед тобою для забав и развлечений.
Тени - свет для мудрого.
Только глупец свои пороки выставляет напоказ для злобных глаз,
Для зависти всеобщей и презренья.