"Специфический русский патриотизм состоит в том, что Родина проявляет по отношению к тебе неблагодарность и оставляет тебя в дураках, но ты все равно из любви к ней отдаешь за нее свою жизнь. Мы, цивилизованные европейцы, члены цивилизованных европейских "гражданских обществ" (опирающихся на общественный договор, а не покорение низших классов высшими) не понимаем этой варварской парадигмы, которая является конгломератом славянства и азиатчины. Когда наша Отчизна бросает нас, то и мы ее бросаем, выбирая циничную позу внутреннего (а иногда - и внешнего!) эмигранта, которого волнует лишь его личная жизнь. Русский варвар в наших глазах - лишь глупый кацап, лох, позволяющий обманывать себя режиму, который дурачит народ державной идеологией и националистическими лозунгами. Но разве настоящая любовь не состоит в безусловной преданности?..."
(Филип Мемхес, "Настоящая любовь русского варвара", "Salon24", Польша)
----------- ***** -----------
ПРОЛОГ
=========
"…Это вечный спутник принцессы, тайный советник. Его сердце стучит ровно, как
маятник, его советы меняются в соответствии с требованиями времени, и дает он
их шепотом. Ведь недаром он тайный. И если советы тайного советника оказываются
гибельными, он от них начисто отрекается впоследствии. Он утверждает, что его
просто не расслышали, и это очень практично с его стороны…"
Евгений Шварц. "Тень"
Предложение о разработке нового проекта особого энтузиазма не вызвало. Небольшое проектное бюро, основателем и владельцем которого он являлся, было вполне обеспечено работой и никакой необходимости в расширении портфеля заказов не испытывало. Кроме того, он хорошо знал, что такие крупные, чудом уцелевшие в период "дикой приватизации", предприятия, как правило, находятся в тяжелом финансовом положении, и рассчитывать на выгодные условия было трудно. Несколько месяцев он под разными предлогами избегал всяческих контактов, полагая, что потенциальный заказчик, в конце концов, разочаруется и оставит его фирму в покое, но тот проявлял удивительную настойчивость. Наконец, не выдержав такого давления, он решил хотя бы из вежливости встретиться с Генеральным директором компании, втайне надеясь, что тот, узнав об условиях контракта, откажется от него.
Собственно, обсуждения пожеланий заказчика и условий контракта не получилось. Генеральный, чему-то про себя улыбаясь, слушал рассеяно, в то же время, внимательно, не скрывая своего интереса, присматривался к нему. В конце концов, Бугрову надоела эта непонятная игра, и он прямо спросил сидевшего напротив собеседника:
- Что это вы меня изучаете? Складывается ощущение, что вас интересует вовсе не разработка проекта, а нечто другое. В таком случае, либо скажите об этом прямо, либо я сейчас покину ваш кабинет, и мы просто забудем об этой встрече.
- Вы правы, - слегка усмехнувшись, ответил Генеральный, - я просил вас о встрече вовсе не для заключения контракта. Может, мое предложение покажется вам неожиданным и даже абсурдным, но... Что скажете о возможности поработать в моей компании на, так сказать, постоянной основе?
- Вы предлагаете устроиться к вам на работу? – удивился Бугров.
- Именно! – подтвердил директор, - Но не просто на работу, а моим помощником. Своего рода тайным советником, который сможет давать мне совершенно объективную, независимую информацию о положении в нашем концерне. Сегодня такую информацию – точную и объективную – я получить не могу, а полагаться лишь на собственные наблюдения и выводы, как вы сами понимаете, в бизнесе недопустимо. Ну, так как, согласны?
Бугров задумался. Предложение казалось насколько необычным, настолько же и заманчивым. Впервые за последнее время у него появлялась возможность не только изучить и проанализировать все процессы, происходящие в такой крупной компании, но и выработать некое комплексное решение по выводу компании на более высокий уровень. Именно о такой работе он втайне мечтал все последние годы, наблюдая постепенное угасание других предприятий, некогда слывших гигантами социалистической экономики.
- Город у нас, конечно, не такой, как ваш Питер, но, давайте говорить откровенно – сколько лет назад вы уехали из Питера? Пятнадцать? Двадцать?
- Разведка поставлена у вас неплохо! – усмехнувшись, с уважением заметил Бугров.
- Ну, вы же не думаете, что я вот так просто предложу такую работу первому встречному с улицы! – спокойно ответил директор, - Разумеется, я навел кое-какие справки о вас. Спешу вас успокоить – отзывы, которые я слышал о вашей работе, были самые положительные!
- Да я, собственно, и не волнуюсь по этому поводу, - парировал Бугров, - Если заказчики не отказываются от услуг моей фирмы, значит, их устраивает и качество нашей работы, и ее стоимость.
- Но мы отвлеклись от главного – что вас сегодня держит в Питере? Почти все ваши заказчики разбросаны по стране, в Питер вы приезжаете только на одну-две недели, да и то не каждый месяц. К тому же, вас никто не заставляет отказываться от питерской квартиры. Вероятно, в дальнейшем она совсем не помешает вашим детям, если они захотят там продолжить учебу. А здесь вы сможете купить себе квартиру или, если будет желание, построить дом. С участком мы вам поможем. Да и до вашего драгоценного Питера здесь всего-то полтора-два часа езды на машине!
Генеральный встал из-за стола и подошел к Бугрову, словно показывая, что уже высказал все, что хотел.
- Торопить я вас не буду. Пару месяцев вам хватит, чтобы принять решение? Надеюсь, оно будет правильным. Ну и еще месяц, очевидно, понадобится, чтобы свернуть дела в вашем бюро, или передать его кому-нибудь из ваших друзей. Но это уже меня, конечно, не касается, и вмешиваться в ваш бизнес я не собираюсь. Так что – по рукам?
- Постойте, - немного растерявшись от такого напора, перебил его Бугров, - мне ведь нужно хотя бы немного ознакомиться с вашей компанией. Согласитесь, что было бы несерьезно кидаться с головой в омут, тем более, не зная его глубины!
- Вот на это я и даю вам два месяца! А еще я распоряжусь, чтобы любая, интересующая вас информация, предоставлялась без всяких ограничений. Подписок никаких с вас я брать не буду – надеюсь на ваше благоразумие! – директор многозначительно посмотрел ему в глаза.
- Господь с вами! – рассмеялся Андрей, - Разумеется, я не собираюсь никому передавать ваши коммерческие тайны! Вы ведь это имели в виду?
Очевидно, директор концерна был неплохим психологом, поскольку два месяца спустя Бугров передал бизнес своему старому партнеру и другу и перебрался в этот небольшой провинциальный город, о существовании которого еще полгода назад даже не догадывался. Семья, изрядно уставшая от его бесконечных переездов и перелетов и многомесячных отсутствий, отнеслась к такому решению вполне благосклонно...
На этот раз оформлять временный пропуск для входа на завод Андрею не пришлось. В бюро пропусков ему выдали постоянный, с его собственной цветной фотографией. "Надо же, даже сфотографировать успели! Оперативно работают!" – подумал он про себя, получая пластиковый прямоугольник черного цвета. Черный цвет означал свободный вход на предприятие в любое время, а также доступ без ограничения во все производственные и административные помещения. ИТР и руководители среднего звена пользовались белыми пропусками, а для остального производственного персонала были предусмотрены пропуска синего цвета. Над каждой из пяти расположенных на проходной "вертушек" также висел указатель с цветом пропуска, предназначенного именно для этой вертушки.
Выбрав из них "свою", Бугров протянул пропуск сидевшему за бронированным стеклом кабинки молодому охраннику. Тот осмотрел пропуск, затем равнодушно взглянул на Бугрова, сравнивая фотографию с ее владельцем, и нажал кнопку, освобождающую замок вертушки. Андрей толкнул рукой хромированную трубку и, с неожиданным для себя волнением, переступил границу, отделявшую его прежнюю жизнь независимого предпринимателя от положения наемного менеджера.
В приемной секретарь-референт Генерального, полная миловидная дама "бальзаковского возраста" с пышным "горкомовским" начесом выкрашенных в каштановый цвет волос, встретила его отработанной за долгие годы пребывания в этой должности, улыбкой:
- Андрей Геннадьевич, поздравляю вас с первым рабочим днем на нашем Объединении! Ваш кабинет в конце коридора по левой стороне. Вывеску уже должны были прикрепить, так что, я думаю, вы не заблудитесь.
Она достала из ящика стола ключи от кабинета:
- Все необходимое для работы в кабинете уже установлено, но если у вас возникнут еще какие-нибудь пожелания, обращайтесь прямо ко мне. Зовут меня Валентина Михайловна.
Кабинет, действительно, найти оказалось несложно. Он располагался в самом конце коридора и, как и обещала секретарь, был снабжен золотистой табличкой с выгравированной на ней надписью: "ОАО "Научно-производственное Объединение Северный завод". Заместитель Генерального директора по развитию Бугров А.Г."
Небольшая, три на пять, комната выглядела весьма уютной. Ее угловое расположение определяло наличие двух окон. Одно из них было обращено к расположенному напротив компании тихому и зеленому скверу, а второе находилось над внутренним служебным входом в административное здание, к которому, как впоследствии выяснил Андрей, черная служебная "Волга" доставляла Генерального.
Прямо напротив двери лицом к ней находился широкий двухтумбовый письменный стол с длинной приставной столешницей для совещаний, по обеим сторонам которой стояли по два стула. На столе располагались многоканальный телефонный аппарат, плоский монитор персонального компьютера, а также стандартный набор письменных принадлежностей - органайзер. В одной из тумб стола скрывался портативный сейф, а сбоку на небольшой тумбочке расположился принтер и красный телефон без наборного диска, служивший для прямой "директорской" связи. Из мебели в кабинете находились еще небольшой шкаф для верхней одежды, шкаф для книг и узкий пенал, в котором обнаружился кофейный сервиз и электрочайник.
Он прошел за стол, достал из своего дипломата фотографию жены и детей в красивой керамической рамке и поставил ее справа, рядом с монитором. После этого сел в удобное вращающееся кресло и снова взглянул на свой кабинет, привыкая к новой обстановке. Только теперь он заметил висевший прямо над входной дверью пейзаж, изображавший лесную дорогу. Андрей встал из-за стола и подошел ближе – как он и предположил с первого взгляда, это была не репродукция, а вполне качественно выполненная маслом на холсте картина, очевидно, кого-то из местных художников. Разобрать фамилию автора по вензелю в углу картины было невозможно, лишь год был виден отчетливо – 94.
"Ну, что, начнем, пожалуй!" – подумал Андрей, чувствуя, как его охватывает радостное возбуждение от предчувствия масштаба и значимости предстоящей работы…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 1. ПЕЙЗАЖ ПОСЛЕ БУРИ.
============================
"Я не знаю, куда двигаюсь, - сказал Даниэль Ричард Куперман, -
но я не могу дождаться момента, когда, наконец, туда доберусь"
(Джек Траут, "Чувство лошади")
Выражение "ревущие сороковые", наверное, хорошо знакомо не только мореплавателям. Многие слышали про этот район мирового океана, расположенный за южной оконечностью Африки и прославившийся своими постоянными штормами и бурями. Здесь пролегают основные морские пути, связывающие Западное и Восточное полушария, и капитанам остается только уповать на крепость и надежность судна, свои знания и умения, мастерство и опыт команды. И, разумеется, на удачу.
Для большинства российских предприятий конец двадцатого столетия без преувеличения можно назвать "ревущими девяностыми". Развал некогда мощной державы, бесконечные политические и экономические кризисы, галопирующая инфляция, разрушение хорошо налаженных экономических и хозяйственных связей оказались сродни самым грозным бурям и штормам.
Не избежало этих потрясений и Научно-производственное Объединение "Северный завод". Появление на месте прежних братских республик новых государств, со всеми атрибутами независимости, включая границы, таможни и собственную валюту, привели к потере привычных связей с поставщиками и покупателями продукции. Выпуск продукции упал почти до нуля, закрывались цеха и целые производства, размер заработной платы рабочих был сопоставим с размером квартплаты, а задержки с ее выплатой достигали полугода. Часть работников попали под сокращение, другие в поисках стабильного заработка уволились сами. Производство неоднократно останавливалось, а рабочие по нескольку месяцев проводили в неоплачиваемых отпусках.
В стремлении сохранить предприятие любыми путями, его руководство, как и большинство руководителей других таких же предприятий, всеми силами избавлялось от всего, что считало балластом, называя это красиво, хоть и не всем понятно – непрофильные активы.
Характер взаимоотношений между компанией и некогда нужными и полезными ей так называемыми "объектами соцкультбыта" теперь определяло выражение одного из героев О'Генри – "Боливар не вынесет двоих!". В число тех, кого "не вынесет Боливар", попали несколько принадлежавших Объединению детских садов, Дом Культуры, заводские многоквартирные жилые дома и обеспечивавшая их теплом и горячей водой котельная, а также один из лучших в регионе лагерей детского летнего отдыха с красивым названием – "Озеро сказок".
Но, как и явления природы, политические и экономические явления тоже имеют свои временные рамки. Бури рано или поздно стихают и для предприятий-кораблей, уцелевших в этих "штормах", наступает период анализа потерь, подсчета сохранившихся ресурсов, уточнения, а иногда и смены курса. Пришло это время и для Объединения…
Очередное совещание у "генерала", подходило к концу, когда в динамике селектора раздался голос секретаря-референта.
- Аркадий Борисович! Возьмите, пожалуйста, трубочку – Италия на проводе! – прощебетала Валентина Михайловна.
" Наверное, еще и со стула привстала!" – мысленно усмехнулся Андрей, слыша ее заискивающий, сразу ставший умильным, голосок. Но тут его мысль зацепилась за услышанное: - "А что за отношения у нас с Италией? Что-то раньше я ничего об этом не слышал!"
Директор встал из-за стола, за которым шло совещание, подошел к своему рабочему столу и взял телефонную трубку.
- Алло! – произнес, было, он, но затем его лицо приняло растерянное выражение и, отодвинув трубку в сторону, он обернулся к сидевшим за столом участникам совещания:
- Кто-нибудь по-итальянски понимает?
Все молча переглянулись, отрицательно покачивая головами. И тогда Бугров, подняв, словно школьник, руку, сказал:
- Я немного знал когда-то испанский и французский. Наверное, смогу что-то объяснить...
Директор молча протянул ему трубку.
- Слушаю вас! – с жутким акцентом произнес Бугров на том языке, который он самонадеянно считал итальянским, - Только говорите, пожалуйста, помедленнее...
Женский голос на другом конце что-то быстро затараторил – Бугров оторвал трубку от уха и обернулся к директору:
- Она сейчас пригласит к телефону менеджера, который ведет наш контракт…
Директор нетерпеливо махнул рукой – мол, продолжай.
- Хэлло! Это Пьетро Гальцони! – неожиданно раздалась в трубке вполне грамотная русская речь, - Пригласите вашего коммерческого руководителя. Будем обсудить некоторые условия поставки наших изделий!
Андрей недоуменно посмотрел на директора, затем обернулся к руководителю коммерческой службы:
- Это вас!...
----------- ***** -----------
ГЛАВА 2. СГИБАНИЕ ПАЛКИ.
=========================
"…Поскольку вы еще только начинающий менеджер, то должны твердо
знать, что советовать старшим и вышестоящим – не дело. А уж лезть к ним
с реорганизационными советами просто глупо: это, во-первых, звучит как
оскорбительный намек на их плохую работу и, во-вторых, означает, что вы
считаете себя отчаянным умником…"
(Сирил Н. Паркинсон, "Законы Паркинсона")
Все попытки отыскать итальянский контракт оказались тщетными. Технические его детали знали, практически, все – от главного конструктора до рядового слесаря-сборщика. На первый взгляд, сама идея выглядела очень привлекательно: известная итальянская компания, производитель высокотехнологичных приборов учета, предложила поставлять Объединению свои комплектующие для последующей сборки и реализации приборов как внутри России, так и в зарубежных странах. С учетом дешевизны рабочей силы, изготавливаемая продукция оказывалась весьма конкурентоспособной и позволила бы заводу в короткий срок завоевать ведущие позиции в этом рыночном секторе. Подобный "отверточный" подход широко использовался многими, ставшими впоследствии широко известными и успешными компаниями. Однако, "дьявол", как известно, "кроется в деталях", найти и изучить которые Бугрову никак не удавалось. Наконец, отчаявшись в своих поисках, он решил переговорить напрямую с директором.
Зная, что "генерал" приходит на работу рано, в один из пасмурных дней, так характерных для конца октября, Бугров тоже появился в Объединении задолго до начала работы и, после некоторого раздумья, снял трубку прямой связи.
- Аркадий Борисович, доброе утро! Вы не могли бы уделить мне несколько минут? Да, прямо сейчас...
Секретарша еще не появилась, и он без помех прошел в директорский кабинет. Генеральный сидел за столом с включенной настольной лампой и изучал разложенные перед ним отчеты. Увидев Андрея, он поднялся с кресла и протянул для пожатия руку. Затем указал на стул напротив:
- Присаживайтесь, я слушаю вас!
- Я насчет контракта с фирмой "Ламбертини", - немного помолчав, начал Бугров.
Директор усмехнулся:
- Дался вам этот контракт! Я ведь заметил, как вы насторожились, услышав о нем на Техсовете. И, насколько мне известно, вы его уже искали.
Директор на мгновение замолчал и внимательно взглянул Бугрову прямо в глаза:
- Ну и как - нашли?
- К сожалению, нет. Собственно, поэтому я и попросил вас о встрече.
- То-есть, вы рассчитываете у меня, если не получить текст контракта, то хотя бы узнать его детали, не так ли?
Андрей утвердительно кивнул головой:
- Мне кажется, было бы совсем не лишним ознакомиться с ним подробнее. Может, я смог бы подсказать что-нибудь полезное. Разумеется, после того, как проанализирую его.
- Вот, вот – после того... - директор задумчиво перевел взгляд на окно, за которым уже окончательно рассвело.
Затем вновь повернулся к Бугрову.
- Должен вас огорчить, - все тем же задумчивым тоном продолжил он. - Я тоже очень хотел бы ознакомиться с его деталями, но, к сожалению, наш уважаемый Семен Сергеевич до настоящего времени так этот контракт нам и не представил. Все ссылается на некие неурегулированные вопросы и частности...
- Простите, но ведь работы по этому контракту уже ведутся! – недоуменно возразил Бугров. - Как же можно было начинать его выполнение, толком не разобравшись в условиях и деталях?!
- Семен Сергеевич настаивал на том, что мы должны вести подготовительные работы, не дожидаясь окончательного оформления контракта. Мол, нас ведь это ни к чему не обязывает! В какой-то момент я поддался его уговорам, а теперь уже поздно. Как говорится, "коготок увяз"... Средства на подготовку производства, на закуп материалов, инструмента затрачены немалые. Теперь, вроде как, и жалко их терять "за просто так"!
- Тем более необходимо как можно скорее уточнить все детали контракта! – настаивал Андрей. - Потом потраченных средств станет только больше, и далеко не факт, что они принесут хоть какую-то прибыль.
- Ладно, не уговаривайте! – отмахнулся директор. - Я уже и сам решил поглубже покопаться в этом контракте. Договоримся так: вы пока не вмешивайтесь в этот вопрос, и вообще сделайте вид, что он вас больше не интересует. А я, как только получу его полный текст – пусть даже только проект договора – передам вам его для анализа. Думаю, пару дней для этого мне будет достаточно… Ну, что – дадите мне еще два дня?
Генеральный невесело усмехнулся.
- Так и быть, но только два! – в тон ему пошутил Бугров.
Уже в коридоре, направляясь к своему кабинету, он увидел входившую в приемную секретаршу. Судя по всему, заметить его она не успела…
Однако ни на второй, ни на третий день никаких документов от директора Бугров так и не дождался. Лишь в четверг, перед самым обеденным перерывом ему позвонила секретарша.
- Андрей Геннадьевич, зайдите, пожалуйста, в приемную!
В приемной она вручила ему пачку каких-то отчетов в прозрачной папочке-файле.
– Что это? – Бугров недоуменно разглядывал толстый пакет документов, на титульном листе которого значилось "Отчет о функционировании СМК за третий квартал", – СМК, насколько я понимаю, это "Система менеджмента качества"? Я-то здесь причем? У нас ведь существует целая служба, ответственная за все эти ИСО-2000, или как их там еще называют!
- Не знаю, - недовольно поджав губы, ответила Валентина Михайловна, - но директор просил вас подготовить анализ к завтрашнему Правлению!
И, переходя на шепот, добавила:
– Он вообще последние дни какой-то странный. Вчера вечером вызвал к себе Семена Сергеевича и устроил ему та-а-кой разнос! И тоже кричал что-то непонятное! Про какие-то активы, оффшоры, акции… По-моему, Семен Сергеевич тоже ничего не понял. Выскочил из кабинета, как ошпаренный, и сразу уехал с завода. А сегодня утром позвонила его жена и сказала, что он взял больничный. Ой, чувствую, что завтра на Правлении что-то будет!
Андрей согласно кивнул головой. За долгие годы работы в этой должности Валентина Михайловна из обычной секретарши давно превратилась не только в самого осведомленного, но и самого влиятельного человека в Объединении. Не случайно за глаза все называли ее не иначе, как "генеральный секретарь".
Придя в свой кабинет, он вынул отчет из файла и бегло стал просматривать его, пытаясь понять, что хочет от него директор. Ответ, впрочем, отыскался быстро и, как ни странно, особого удивления у Андрея не вызвал. Внутренне он был уже готов к нему: среди таблиц, графиков и схем, отражавших деятельность компании за последний квартал, оказалось с десяток листков бумаги, явно не имевших никакого отношения к Системе менеджмента качества. Вперемешку, очевидно, в том порядке, в каком директор делал копии, лежали оба экземпляра – на итальянском и русском языке – того самого итальянского контракта, который Бугров так долго и безуспешно разыскивал.
Он разложил на столе оба экземпляра контракта, рассортировав его по листам и разделив русский и итальянский варианты, и с досадой подумал о значительно утерянной языковой практике: - "Придется искать в словарях, а тут еще и куча специальных технических и экономических терминов!" - и, уже отчетливо понимая, что быстро разобраться с контрактом не удастся, набрал номер домашнего телефона.
- Ира? Я, наверное, сегодня задержусь немного на работе. Да, срочная… Не знаю… Постараюсь не очень долго…
Впрочем, "не очень долго" не получилось. За окном было совсем темно, когда Бугров выключил компьютер. Некоторое время сидел неподвижно в кресле, переваривая прочитанное и обдумывая свои дальнейшие действия. А задуматься было над чем - контракт был настоящей "бомбой", и Андрей ясно понимал, какую опасность представляет этот контракт не только для объединения, но и лично для него, если он намеренно или случайно покажет, что знаком с его содержанием. Так и не придумав, как следует воспользоваться полученной информацией, он сложил все листки вместе, прикрепил к ним сверху свои записи и выкладки и собрался, было, убрать их в сейф, но затем, немного поразмыслив, снова вложил их в середину лежавшего на столе отчета службы качества и засунул получившуюся пачку в тонкую прозрачную папку-файл. "Ищут то, что спрятано!" – логично рассудил он и бросил файл на стол на самом видном месте. А в том, что кто-нибудь захочет "поискать", он почти не сомневался. Окинув взглядом кабинет напоследок, погасил свет, вышел в коридор и запер дверь кабинета. На проходной привычным движением поднес барсетку с находившимся в ней пластиковым прямоугольником пропуска к стойке недавно установленной электронной проходной, на которой тут же приветливо зажглась зеленая стрелка, толкнул рукой хромированную трубку турникета и вышел на улицу. Домой Бугров приехал уже в десятом часу вечера.
Следующим утром, подъезжая к стоянке служебных машин, он заметил у проходной милицейский УАЗик с включенной мигалкой и "Газель" скорой помощи. У проходной суетились какие-то люди в милицейской форме, толпились рабочие и служащие Объединения. Припарковав машину, Бугров быстрым шагом направился к проходной, на ходу соображая, что все это могло бы значить.
- Что случилось, Валерий Андреевич? Пожар что-ли? – остановил он за рукав пробегавшего мимо председателя профкома.
Тот посмотрел на Андрея очумелым взглядом:
- Какой пожар? Аркадия Борисовича убили! Прямо в кабинете! Утром секретарша обнаружила.
Бугров подошел к толпившимся в растерянности у входа в приемную людям. "Господи, что же теперь будет с заводом!" – слышались восклицания. Стоявшие чуть в сторонке руководители Объединения негромко обсуждали происшедшее, выдвигая самые невероятные версии.
- М-да… Если перегнуть палку, она или сломается, или треснет тебя по лбу, - негромко и задумчиво произнес Андрей.
- Вы что-то сказали? – не расслышав, переспросил его технический директор компании Юрий Федорович Квачинский.
- Это не я, - Бугров обернулся к нему, - это Салтыков-Щедрин сказал, Михаил Евграфович. И весьма давно…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 3. ХОД НА ОПЕРЕЖЕНИЕ.
========================
"Каждая скотина все время норовит спросить: "Что нас ждет?"
Ну, хоть бы одна сволочь спросила: "Что я должен делать?"
( А. и Б. Стругацкие, "Хищные вещи века")
После похорон директора в Объединении воцарилась тревожная тишина. Между собой переговаривались только вполголоса, словно опасаясь повторить участь Аркадия Борисовича. Но, несмотря на это, все разговоры, так или иначе, сводились к поиску причин и виновников его убийства.
Этим же занималось и следствие. Как обычно в таких случаях, в первую очередь шел поиск лиц, с которыми у Генерального могли быть конфликты в последнее время. Неизбежно под подозрение попал и руководитель коммерческой службы. Особенно после того, как секретарь-референт директора рассказала следователю о происшедшем буквально за два дня до убийства скандале. Однако ничего конкретного о причинах скандала сказать она не могла, а пребывание Щербинского в момент убийства в больнице создавало для него безусловное алиби.
Впрочем, обнаруженные на месте убийства, улики, о которых вскоре знал уже весь коллектив компании, ясно свидетельствовали о том, что убийца был профессионалом. Пистолет с глушителем был обнаружен на пороге директорского кабинета. Разумеется, какие-либо отпечатки на нем отсутствовали. Время убийства было установлено с точностью до нескольких минут – с момента прихода директора на завод до обнаружения его тела Валентиной Михайловной прошло всего десять минут. Но, несмотря на то, что даже в такое ранее время в заводоуправлении, как правило, бывает немало людей, никого постороннего никто из них не видел, что также свидетельствовало в пользу версии о заказном характере преступления. В таких случаях, как правило, исполнителей найти удается крайне редко. Их либо сразу устраняют, либо они, получив гонорар за выполненную работу, немедленно и надолго исчезают из поля зрения не только разыскивающих их сотрудников правоохранительных органов, но и собственных знакомых и подельников.
В этих условиях у следствия не оставалось иного пути, как, следуя известной римской юридической формуле, искать "кому выгодно". Сотрудников компании неоднократно вызывали на допросы. При этом основное внимание следователи уделяли, в первую очередь, руководителям компании, разумно предполагая, что причины следует искать в хозяйственной деятельности убитого. Бугров тоже ждал, что его вскоре вызовут на допрос, и в этом ожидании мучительно решал для себя, нужно ли показывать следователям полученную им копию итальянского контракта и говорить о своих подозрениях. Но, так и не придя ни к какому мнению, решил действовать по ситуации. Наконец пришла и его очередь – спустя почти три недели со дня убийства он нашел в своем почтовом ящике повестку с указанием времени и кабинета, в который ему следовало явиться.
Небольшой тесный кабинет следователя выглядел весьма скромно. Старый, изрядно ободранный стол, заваленный бумагами, не менее старое и потертое кресло, в котором, склонившись над бумагами, устроился молодой следователь в простеньком темном костюме и серой "водолазке", да скрипучий, качающийся стул с фанерным сиденьем – именно такой впервые увидел он обстановку этого кабинета. Лишь немного спустя, сев на предложенный ему следователем стул напротив, и осматриваясь в ожидании, когда тот займется им, Андрей заметил еще стоявший за креслом немного сбоку, ближе к окну, большой сейф. Вернее было бы сказать – несгораемый шкаф, поскольку сейфом назвать это громоздкое сооружение, сохранившееся, очевидно, еще с советских времен, язык не поворачивался. Кроме того, по обе стороны двери находились два встроенных шкафа, которые он, стоя у входа, сразу заметить не мог.
- Слушаю вас! – оторвался, наконец, от своих бумаг сидевший за столом парень.
- Я по повестке! – Бугров протянул ему серый листок.
– А, вы с "Северного завода"? Понятно… - парень посмотрел на него с заметным интересом – Что ж, давайте знакомиться. Зовут меня Юрий Васильевич, я – старший следователь по особо важным делам следственного управления при областной прокуратуре, и в настоящее время руковожу расследованием убийства вашего генерального директора. А вы, значит, один из его заместителей? Отлично!
Бугров не понял, что в этом "отличного", но энергичность и явная заинтересованность в успешном раскрытии преступления произвели на него хорошее впечатление. "Будем надеяться, что тебя, друг мой, еще не испортила твоя работа", - подумал он, улыбаясь следователю в ответ.
– Давайте поступим так, - продолжил, между тем, следователь, - вы сейчас сами, без моих вопросов, расскажете все, что считаете необходимым и важным. Если что-то потребует уточнения или более подробного объяснения, я спрошу вас сам. А потом уже мы оформим это документально. Не возражаете? Тогда приступим.
– Можно вначале один вопрос? – решил прояснить для себя ситуацию Андрей.
Его просьба вызвала у следователя неподдельное удивление:
– А вы ничего не путаете? – с иронией переспросил он, – Мне кажется, вопросы здесь положено задавать мне, а не вам!
– Извините, но это очень важно! – перебил его Бугров, – Я обязательно отвечу на все вопросы, но вначале хотел бы уточнить лишь одну деталь. Можете даже не отвечать, просто возьмите себе на заметку.
– Ладно, давайте ваш вопрос, – уступил ему следователь, явно заинтригованный неожиданным поворотом событий.
– Я только хотел обратить ваше внимание, что буквально за день до убийства директор изучал один из наших зарубежных контрактов – с итальянской фирмой "Ламбертини". Я знаю, что этот контракт должен был рассматриваться и на намеченном на пятницу Правлении. Если этот контракт в кабинете у директора вы не нашли, то, очевидно, он и стал причиной убийства. Почему я так считаю, вряд ли вам, как специалисту, – Андрей подчеркнул это слово, отметив, как у молодого следователя от удовольствия и смущения порозовели щеки, – имеет смысл объяснять. Прочитав контракт, вы и сами все поймете…
Из прокуратуры Бугров возвращался в приподнятом настроении. "Похоже, ЭТОТ сумеет докопаться до истины", - думал он, садясь в машину. Однако, к такому же выводу пришел, очевидно, и Семен Сергеевич, несколько дней спустя скрывшийся из города и из поля зрения правоохранительных органов. Как по-секрету поделился с ним молодой следователь, с которым у Андрея после первой встречи сложились вполне дружеские отношения, контракт был обнаружен в директорском сейфе, который убийца, торопясь скрыться с места преступления, попросту не успел взломать.
Ознакомившись с контрактом, Юрий Васильевич тут же обратился к прокурору с просьбой о возбуждении уголовного дела в отношении Щербинского Семена Сергеевича, по обвинению в организации убийства. Впрочем, обвинение это было предъявлено ему заочно, поскольку дожидаться ареста он не стал. Теперь, казалось, все окончательно прояснилось. Оставалось лишь попытаться найти непосредственного исполнителя "заказа", на что, откровенно говоря, никто ни в Объединении, ни в прокуратуре, особо не надеялся. В том же, что преступление раскрыто, а отыскать самого Семена Сергеевича рано или поздно удастся, были уверены все. Но лишь до той поры, пока полгода спустя труп бывшего руководителя коммерческой службы Объединения "Северный завод" не был обнаружен в одной из республик ближнего зарубежья. Контрольный выстрел в голову свидельствовал о том, что это убийство было далеко не случайным, а считать дело об убийстве Генерального директора Объединения раскрытым еще слишком рано.
Объединение, между тем, продолжало жить обычной жизнью. По-прежнему рано утром у каждой из трех проходных толпились пришедшие на работу люди, в окнах многочисленных производственных помещений горел свет, по асфальтированным дорожкам между цехами сновали электрокары, а за ворота регулярно выезжали груженые готовой продукцией грузовые автомобили. Лишь портрет директора в траурной рамке, помещенный на доске объявлений у Центральной проходной, словно напоминал о неизбежно грядущих переменах, и, пока следствие искало виновников убийства, открытое акционерное общество "Северный завод" активно готовилось к выборам нового Генерального директора. Остроту ситуации добавлял тот факт, что покойный владел солидным пакетом акций компании, число которых, по разным слухам, колебалось от 15 до 20 процентов. А это означало, что решающее влияние на исход предстоящих выборов могла оказать его супруга, являвшаяся, согласно предъявленному Завещанию, единственной и прямой наследницей всего имущества...
----------- ***** -----------
ГЛАВА 4. УБРАТЬ ЛИШНЕЕ
=========================
"1. Каждый может принимать решение, располагая достаточной информацией.
2. Хороший руководитель принимает решение и при ее нехватке.
3. Идеальный - действует в абсолютном неведении"
(" Законы исходных данных Спенсера")
После гибели директора положение Бугрова в компании стало еще более неопределенным. У него не было никакой уверенности, что новый руководитель захочет держать в своем ближайшем окружении человека с такими широкими полномочиями и весьма расплывчатыми обязанностями. Какое-то время он даже подумывал о возвращении в Санкт-Петербург. Мешал лишь дом, строительство которого он уже начал по настоятельной рекомендации и при активной помощи и поддержке покойного Аркадия Борисовича.
Впрочем, логика подсказывала ему, что в ближайшее время его личным положением в компании вряд ли кто-нибудь заинтересуется, и с принятием каких-либо радикальных решений можно было не торопиться. А, поскольку как-то повлиять на исход борьбы, завязавшейся за директорское кресло, Бугров не мог, то ему оставалась лишь роль пассивного наблюдателя. И эта роль его вполне устраивала. Оказавшись "над схваткой", он мог теперь спокойно и без помех присмотреться к основным действующим лицам разворачивавшегося перед ним спектакля. Вскоре его независимое положение и откровенное безразличие к предстоящим выборам были замечены их участниками и не могли не вызвать у них интереса.
Вначале словно ненароком, а затем все чаще, находя любой удобный предлог, а нередко и вовсе без предлога, к нему стали заглядывать "на чашечку кофе" руководители, практически, всех подразделений и служб компании. Нередко они сталкивались между собой в его кабинете, что вызывало взаимное смущение. Однако, быстро убедившись, что любая информация, которой они невольно или умышленно делились с Бугровым, никогда не доходит до посторонних ушей, они перестали скрывать от него свои взгляды, а затем и вовсе стали советоваться с ним по тем или иным вопросам.
Причину такого расположения со стороны самых разных по характеру и складу ума людей к собственной персоне Андрей представлял достаточно хорошо – умение внимательно и доброжелательно выслушивать людей, которым он обладал от природы, и которое стало, в конце концов, неотъемлемой частью его собственного характера. При этом он не испытывал ни малейшего дискомфорта, ежедневно выслушивая чужие взгляды, суждения, а иногда и просто жалобы. Советы же, которые от него теперь уже откровенно ожидали, носили конкретный деловой и обоснованный характер, и давались всегда с нескрываемым участием и искренним желанием помочь. Поэтому узнав, что его "за глаза" называют "серым кардиналом", а кабинет – "избой-исповедальней", Бугров ничуть не огорчился, сочтя это своеобразным комплиментом.
Было бы странным думать, что при этом сам он относился к своим собеседникам совершенно одинаково. С кем-то беседовать было интереснее, с кем-то – не очень, но встречи с Техническим директором всегда доставляли ему искреннее удовольствие. Юрий Федорович был одним из старейших работников компании, и, хотя он тоже входил в список претендентов на должность Генерального, все понимали, что шансов получить это место у него крайне мало. Помимо весьма солидного возраста – до пенсии ему оставалось всего три года – он обладал еще и весьма жестким, неуживчивым характером. Он никогда не скрывал своего мнения, а его прямолинейность нередко граничила с бестактностью и даже грубостью. Особенно нетерпим он был к любым проявлениям непрофессионализма, какой бы сферы деятельности это не касалось. При этом Андрей вынужден был признать, что чаще всего суждения Юрия Федоровича оказывались справедливыми, а свою точку зрения он всегда тщательно и убедительно обосновывал. Прекрасное образование и огромный опыт работы на самых разных должностях позволяли ему делать это без труда. Но именно эти качества сейчас были ему скорее помехой, нежели подспорьем в получении вакантного места. Многие члены Совета директоров не обладали и десятой долей его знаний и опыта, и откровенно побаивались столь авторитетного и самостоятельного претендента. Андрею же, напротив, казалось не только интересным, но, зачастую, и просто полезным все, чем делился с ним Юрий Федорович. Во время одной из таких "посиделок" за чашкой кофе разговор зашел о причинах убийства Генерального директора.
- Вы, очевидно, считаете, что в смерти Аркадия Борисовича виноват, прежде всего, Семен Сергеевич? – с некоторой долей сарказма поинтересовался Юрий Федорович.
Поскольку разговор этот происходил задолго до убийства начальника коммерческого отдела, то эта версия казалась Бугрову наиболее вероятной, и он утвердительно кивнул головой:
- Ну, да! И следствие, насколько я знаю, тоже придерживается такой же точки зрения. Ведь не просто же так он сбежал!
- И причина, разумеется – пресловутый итальянский контракт! – с тем же непонятным сарказмом продолжал между тем Юрий Федорович.
- Ну, это ведь очевидно! – удивился его настойчивости Бугров. – Судя по тому, какие деньги были в обороте, это вполне могло послужить основанием для убийства, когда контракт...
- Не спешите с выводами, молодой человек! – довольно резко прервал его рассуждения Юрий Федорович. – Вы же, насколько мне известно, кичитесь своими аналитическими способностями? Вот и попробуйте применить их на практике!
Несмотря на весьма обидный характер замечания, Андрей, успевший привыкнуть к своеобразной манере высказывания своего собеседника, спокойно пропустил его мимо ушей, сосредоточившись лишь на его сути. Однако, для каких-либо иных выводов он оснований не нашел и, ничуть не стесняясь, прямо спросил Юрия Федоровича:
- У вас, очевидно, есть какая-то еще дополнительная информация, верно? В таком случае, Юрий Федорович, вы просто мухлюете – знаете такое выражение? При чем здесь мои аналитические способности? Вряд ли они могут компенсировать недостаток исходных данных! Так что, уважаемый, как говаривал наш общий знакомый из прокуратуры, "колитесь", что это за сведения?
- Ну вот, опять! – недовольно произнес Юрий Федорович. - Вы даже не утруждаете себя попыткой подумать самостоятельно! Все вам нужно разжевать и в рот положить!
Заметив его ищущий взгляд, Бугров достал из ящика стола пепельницу и подвинул ее Юрию Федоровичу. Вообще-то, курить в кабинетах заводоуправления не разрешалось, однако Андрей, пользуясь тем, что его кабинет находился на отшибе и к тому же был снабжен хорошим современным кондиционером, нередко нарушал это правило. В особенности, когда к нему в гости заглядывал такой интересный собеседник, как технический директор. Юрий Федорович кивком головы поблагодарил его и, прикурив сигарету, продолжил свою мысль.
- Давайте вместе подумаем – имело ли смысл нашему "коммерсанту" идти на такое громкое преступление? Не думаю, что менеджеры широко известной и уважаемой в деловом мире фирмы "Ламбертини" настолько глупы, чтобы выдать ему весь "откат" – мы ведь даже не знаем его размера – авансом. Скорее всего, речь могла идти лишь о нескольких тысячах долларов. Да и то, лишь для того, чтобы у Щербинского появился дополнительный стимул довести контракт до конца. А это, согласитесь, не та сумма, за которую убивают. Во всяком случае, генеральных директоров крупных компаний!
"Действительно", - подумал про себя Бугров, - "причина-то мелковата!". А вслух уточнил:
- Вы имеете в виду, что мог быть еще какой-то другой, дополнительный повод? Надеюсь, в том, что заказ поступил именно от него, вы не сомневаетесь?
- Не сомневаюсь! – согласился Юрий Федорович. – Вот только для этого нужна была более веская причина. Хотя, думаю, что и уже полученный аванс сыграл свою роль. Как, скажем, некий усиливающий фактор, катализатор...
Он помолчал немного, затем неожиданно спросил:
- Кстати, вы в курсе, что у Щербинского были довольно тесные связи с чеченской диаспорой в нашем городе? Да и в самой Чечне тоже. Многие наши контракты, несмотря на далеко не самые выгодные условия, частенько оформлялись не напрямую, а через чеченских дилеров.
- Вы хотите сказать, что за этим стоят чеченцы?
- Опять вы торопитесь! – досадливо отмахнулся Юрий Федорович. - Ну, что для них какой-то начальник коммерческого отдела? Ну, уволят его, придет другой, которого тоже можно купить! Нет, я не исключаю, что они могли приложить к этому руку. Но истинная причина, особенно, если в этом участвовали чеченцы, на мой взгляд, совсем в другом. У них и у самих мог быть собственный заказчик. А вот его истинный интерес в этом деле – действительно интерес! Причем, с самой большой, с заглавной буквы! Вобщем, вместо того, чтобы гадать, лучше вспомните этого монаха-францисканца из английской деревушки – кажется, она называлась Оккама?
Он ехидно ухмыльнулся, довольный, что сумел подначить молодого всезнайку.
- Он, кажется, говорил, что для получения истины достаточно убрать все надуманные идеи и предпосылки. Вот и уберите все, что из разряда нереального или малореального!
Юрий Федорович взглянул на висевшие над дверью часы.
– О, черт, я же на Совет директоров опаздываю! – и торопливо вышел из кабинета, оставив Андрея в полной растерянности...
Обнаружили его лишь в воскресенье. Зимой этот дачный поселок, состоявший всего из пяти коттеджей, три из которых были к тому же еще не достроены, посещался редко, и охранявший дачи сторож обходил его границы только раз в сутки. Как правило, вечером. "Ниву", стоявшую у развилки дорог, одна из которых вела к дачам, а вторая – в расположенную неподалеку деревушку, сторож заметил еще утром, однако не придал этому факту особого значения – мало ли с какой целью водитель мог остановиться у дороги! Нередко уединенностью этих мест пользовались и отдельные парочки для свиданий вдали от строгих глаз своих "половин". Однако время шло, а никакого движения ни внутри машины, ни возле нее заметно не было. И когда пришло время очередного обхода, сторож отпер калитку и вышел за границы своего участка. Луна ярко освещала нетронутый белый снег, и включать фонарик не понадобилось. Подойдя ближе к машине, сторож с удивлением узнал в ней машину Квачинского. Двери с пассажирской стороны, обращенной к поселку, были плотно закрыты, и лишь обойдя машину вокруг, он увидел распростертое на снегу у водительской двери тело недавно избранного нового Генерального директора Объединения. Снег вокруг был обильно забрызган кровью, а возле головы лежавшего образовалась небольшая лужица. Перепуганный и растерянный сторож немедленно вызвал по телефону милицию…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 5. УБРАТЬ ЛИШНЕГО.
=========================
"Даже находясь на Верном Пути, вы рискуете быть
задавленным, если просто стоите там"
(Уильям Пенн Адэр)
Несмотря на то, что этого звонка Бугров ждал уже несколько дней, как это чаще всего бывает, прозвучал он совершенно неожиданно.
- Андрей Геннадьевич?
Голос в телефонной трубке показался Бурову знакомым.
– Это Котов, из прокуратуры, мы с вами встречались пару месяцев назад…
- Да, как же, помню! Чем могу помочь, Юрий Васильевич?
- Мы могли бы сегодня встретиться с вами?
- Вы хотите, чтобы я подошел в прокуратуру? – особого энтузиазма голос Андрея не выражал.
- Ну, зачем же! Если не возражаете, я сам мог бы зайти к вам… Скажем, в обеденный перерыв. У вас ведь обед с двенадцати?
Перспектива остаться без обеда его тоже не очень устраивала, однако, здраво рассудив, что это все же лучше, чем самому тащиться в прокуратуру в знакомый неуютный кабинет, он нехотя согласился. Следователь оказался человеком пунктуальным, и ровно в двенадцать в дверь кабинета "Зама по развитию" постучали.
Повесив куртку в шкаф, следователь сел на предложенный Буровым стул за приставным столиком "для совещаний". Чтобы беседа выглядела менее официальной, Андрей тоже устроился за этим столиком напротив своего гостя. Немного помявшись, словно не зная с чего начать, следователь наконец произнес то, что Буров и ожидал от него услышать:
- Мне передали, что примерно за неделю до убийства, и как раз накануне заседания Совета директоров, где готовилось решение о его назначении на должность Генерального, Юрий Федорович встречался и разговаривал с вами.
- Да, - подтвердил Андрей, - мы с ним встречались и довольно долго беседовали. Впрочем, это бывало и раньше. Он довольно часто заглядывал ко мне. Вы считаете, это может быть как-то связано с убийством?
- Вряд ли! - откровенно сказал следователь. - Но мне хотелось бы знать, что именно вы с ним обсуждали. Может, он делился с вами какими-то соображениями о положении в компании или об убийстве прежнего директора?
- Ну, это же очевидно! – усмехнулся Буров. - Не считаете же вы, что мы с ним говорили о футболе или о женщинах?
Он встал из-за столика и прошел к стоявшему в углу высокому пеналу.
- Раз уж вы меня оставили без обеда, давайте хоть я вас кофе угощу, что ли! – предложил он с улыбкой. - Коньяк не предлагаю – мы оба на работе, а вот печенье к кофе могу предложить. Не возражаете?
И, не дожидаясь согласия своего собеседника, достал из пенала чашки, баночку растворимого кофе и пачку печенья. Все это Андрей разложил на столике, после чего прошел к своему рабочему столу и включил электрочайник, стоявший на приставной тумбе сбоку.
- Знаете, давайте поступим так, - предложил он, разливая кофе, - Поскольку наша беседа, если не ошибаюсь, носит неофициальный характер, то я просто поделюсь с вами своими соображениями, а вы – своими. Ну, и, разумеется, всей информацией, которая может оказаться полезной для анализа ситуации.
- Я и сам, честно говоря, хотел предложить вам то же самое! – улыбнулся в ответ следователь.
- Как я уже сказал, мы действительно разговаривали с Юрием Федоровичем об убийстве директора и о положении в компании. Он считал, что причины убийства далеко не так очевидны, как нам показалось на первый взгляд. И при этом упоминал зачем-то о связях Щербинского с какими-то чеченскими группировками. Правда, объяснить подробнее он не успел, а я из его слов не совсем понял, какие группировки он имел в виду: то ли те, которые существуют в нашем городе, то ли в самой Чечне.
Буров достал сигареты и пепельницу.
- Курите? - поинтересовался он у следователя. – Нет? Не возражаете, если я закурю? Мне так думается легче. Знаю, знаю – сейчас скажете, что это самообман, что все как раз наоборот! Но, согласитесь, самовнушение – великая сила!
- Так вот, - затянувшись, продолжил он, - после его ухода, а, в особенности, после его убийства я долго размышлял, какую же цель могли преследовать те, кто организовал оба этих убийства? Вы же не думаете, что они не связаны между собой?
Следователь отрицательно покачал головой, и Андрей рассказал ему о тех выводах, к которым пришел в результате своих рассуждений.
Версия о причастности к обоим убийствам бывшего коммерческого руководителя, рассчитывавшего таким образом скрыть свои финансовые махинации, выглядела теперь уже совсем фантастической. На момент совершения второго убийства, Щербинский уже находился в международном розыске, и, следовательно, никакой пользы для себя извлечь не мог. Теперь на первый план выходила другая версия - что целью организаторов устранения обоих директоров, был самый банальный рейдерский захват компании – явление, давно ставшее вполне обыденным. В этом случае его организаторы могли рассчитывать посадить в это кресло нужного, подконтрольного им человека. Однако при более внимательном анализе Андрей пришел к выводу, что такой захват предприятия, значительная часть продукции которого предназначалась для оборонной и атомной промышленности, не мог пройти незамеченным центральными властями. И уж тем более, когда захват осуществляется такими совершенно дикими даже для нашей действительности методами.
- Тогда я решил внимательнее взглянуть на все наши контракты и всю, выпускаемую нами продукцию, - излагал следователю ход своих рассуждений Андрей. - Что, если в основе всех этих событий лежит обычная конкурентная борьба? И атомная тематика, и изделия, предназначенные для ВПК, сегодня являются предметом самой ожесточенной борьбы на внешних рынках. Если вы хоть немного следите за международными событиями, то наверняка и сами давно уже обратили на это внимание. Вот здесь, как мне кажется, можно поискать истоки всего, что произошло в нашем Объединении за последние полгода.
Бугров помолчал, затушил сигарету и внимательно взглянул на собеседника – понимает ли тот, о чем он говорит. Следователь напряженно слушал, не отрывая глаз от лица Андрея.
- Возьмем, к примеру, наш контракт по АЭС в Иране. За него в свое время активно боролись и начинавшая его Франция, и пытавшаяся затем продолжить его Германия. А сейчас Штаты готовы, как мне кажется, на все, лишь бы сорвать его выполнение. И здесь нарушение нормального производственного ритма на одном из ведущих предприятий, обеспечивающих выполнение этого контракта, может оказаться очень кстати! Да и сами эти убийства могут произвести самое неблагоприятное впечатление на наших зарубежных партнеров. Они, если вы слышали, уже не раз высказывали намерение прервать его выполнение и все-таки вернуться к предложению немецких компаний. А это уже более чем весомая причина для любых, даже самых неординарных действий, за которыми могут стоять самые высокие чины этих стран. Надеюсь, вы понимаете, о каких чинах и странах я говорю? Вот, вкратце, к каким любопытным выводам я пришел.
- М-да, так глубоко я, конечно же, не заглядывал, но кое-какими наблюдениями тоже могу поделиться, - после некоторой паузы сказал следователь, - Прежде всего, вы знакомы с деталями убийства Квачинского?
- Юрия Федоровича? Только в самых общих чертах, - ответил Бугров.
– А там, между прочим, тоже немало странного! Прежде всего, что он мог делать один, в выходной день возле дачного поселка, в котором, насколько мне известно, зимой никого нет? Ответ напрашивается – ему была назначена встреча. И, очевидно, такая, от которой он не смог отказаться, раз уж согласился приехать один в такое безлюдное место. Еще один вопрос, на который мы пока не находим ответа – способ убийства.
– А как его убили? – спросил Андрей, - У нас тут бродят самые невероятные слухи, что его попросту забили до смерти.
- Ну, это, вобщем-то, недалеко от истины. По данным судмедэкспертизы, ему нанесли несколько ударов тупым предметом в область головы. Скорее всего, бейсбольной битой. Причем, умер он не сразу. Его даже сумели довезти до травматологии, где он скончался во время операции. Мы даже предположили, что убийство не являлось целью нападения. Ведь если бы сторож его заметил раньше, - а нападение, судя по пятнам крови на снегу, было совершено еще утром, то-есть, почти за двенадцать часов до того, как его доставили в больницу, - его вполне могли спасти. Нападение с целью ограбления тоже исключается. И деньги, и машина остались нетронуты. Получается, что ваше предположение может оказаться наиболее близким к истине. Видимо, кто-то очень хотел нарушить работу компании и сорвать выполнение одного из заказов. Вот только – кто? Явно не те, кто был исполнителями. Судя по всему, это были самые обычные бандиты из какой-нибудь местной ОПГ. А может и просто "залетные", нанятые за весьма скромное вознаграждение...
Несмотря на то, что их беседа многое прояснила и для Бугрова, и для молодого следователя, вопрос об истинных мотивах и заказчиках обоих убийств оставался открытым. Уже в дверях, прощаясь, следователь сообщил ему еще одну довольно неожиданную новость:
- Забыл сказать – розыск Щербинского мы уже прекратили. По линии Интерпола сообщили, что его труп был обнаружен в одном из пригородов Риги. Данные экспертизы, высланные нам, подтвердили, что это именно он…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 6. ТЕ, КТО СТОИТ У РУЛЯ.
============================
"Если те, кто стоят у руля, вяло и неэнергично руководят процессом,
изменения не произойдут никогда, стратегия не будет реализована
вовсе, а возможности получения выдающихся результатов будут
навсегда утрачены."
(Р. Каплан, Д.Нортон, "Организация, ориентированная на стратегию")
Телефон прямой "директорской" связи обладал на редкость неприятным, квакающим зуммером, который словно предупреждал о неких грядущих неприятностях. К тому же, несмотря на то, что происходило это весьма редко, каждый звонок всегда звучал в самый неподходящий момент. Этот раз не стал исключением. Услышав его негромкое "кваканье", Бугров едва не поперхнулся только что сделанным глотком горячего кофе и, торопливо проглотив его, поднял трубку:
- Слушаю вас, Владимир Павлович!...
В то, что Генеральным могут выбрать начальника финансовой службы, никто не верил, хотя для этого было достаточно оснований. Владимир Павлович пришел на завод в период его наибольшего расцвета – в начале 70-х. Как и его предшественники, прошел все ступени служебной лестницы: от мастера цеха до Главного технолога. А когда ему предложили возглавить финансовую службу – заочно окончил "финэк". При этом к учебе он относился весьма серьезно и основательно, свидетельством чему был "красный" диплом, вручавшийся заочникам крайне редко. Не менее вдумчиво и основательно Владимир Павлович относился и к работе, требуя того же и от своих подчиненных. Лишь одно качество делало его избрание маловероятным – крайняя нерешительность, неуверенность в принятии серьезных, ответственных решений. Поэтому его назначение на должность Генерального директора Объединения, уже вторично за каких-то полгода оказавшуюся вакантной, вызвало немалое удивление у старых работников завода. Теперь каждый вопрос, независимо от его важности и срочности, "вылеживался" у директора неделями. Однако постепенно все привыкли к такому неспешному ритму, и лишь Андрей, получая по распоряжению еще первого директора, Аркадия Борисовича, доступ ко всей финансовой информации, ясно видел, как компания неуклонно движется к банкротству…
Стоящий у Центральной проходной темно-вишневый "хаммер", - угловатый и громоздкий, - походил на дикого кабана, случайно выскочившего из окрестных лесов на улицы провинциального городка. Он почти полностью перекрыл проход к дверям, и возвращающиеся с обеденного перерыва рабочие и служащие протискивались вдоль его полированных боков, недовольно ворча и ругаясь.
- Что это за броневик у входа? – поинтересовался Бугров у охранника, проходя через турникет.
- Какой, где? – переспросил охранник и раздраженно махнул рукой, - Мало ли их тут крутится! Понаставят машин прямо у проходной... Нужно будет свояку в ГИБДД сказать, чтобы знак повесил!
На втором этаже, где размещались кабинеты руководителей компании, Бугров заметил у входа в приемную директора двух высоких, коротко стриженных, спортивного сложения мужчин в одинаковых стального цвета костюмах и белых рубашках без галстуков. Пиджаки с левой стороны у груди недвусмысленно оттопыривались. Они внимательно профессиональными взглядами окидывали проходящих мимо сотрудников, негромко переговариваясь между собой. В это время из дверей приемной вышел почти такого же, как и охранники, роста подтянутый седоватый мужчина в темном костюме с галстуком. Охранники тут же прекратили разговоры и двинулись следом за ним, держась в полушаге сзади. Проходя мимо, Бугров машинально, по уже устоявшейся привычке улыбнулся и приветственно кивнул головой шедшему навстречу мужчине. В глазах того промелькнуло удивление, однако он тоже улыбнулся Андрею в ответ и неожиданного протянул ему руку, которую Андрей с той же приветливой улыбкой, молча, пожал. Мужчина в сопровождении охранников направился к выходу, а Бугров, проходя мимо приемной, заглянул в открытую дверь и поинтересовался:
– Валентина Михайловна, а кто это был сейчас у директора?
– Андрей Геннадьевич! – укоризненно ответила секретарша, - Это же Марченко, Алексей Викторович!
Фамилия эта ничего Бугрову не говорила, о чем он тут же простодушно сообщил Валентине Михайловне, чем вызвал у нее еще большее удивление, граничащее с возмущением:
– Вы ведь уже не первый месяц у нас в городе! Пора бы знать людей такого уровня! Это же директор "Квантора"!
Не рискнув вызвать окончательное недовольство "генеральши" дальнейшими расспросами, он решил выяснить, кто такой Марченко у кого-нибудь из сотрудников. Но, как оказалось, ему не пришлось прикладывать для этого ни малейших усилий.
Сняв куртку, он уже собрался, было, повесить ее в шкаф, как в дверь буквально влетел Саша Круглов – молодой, но очень способный конструктор, недавно назначенный новым директором на должность зама по науке. С Кругловым у Андрея сложились приятельские, почти дружеские отношения. Несмотря на существенную разницу в возрасте, их взгляды и интересы во многом сходились, а подчеркнутый демократизм в поведении Бугрова заметно импонировал амбициозному Александру.
Хитро улыбаясь, Круглов с порога ошарашил Андрея:
- Так вы, Андрей Геннадьевич, оказывается, у нас "в авторитете"!
- Что ты имеешь в виду? – удивился Бугров.
- Ну, как же, с Греком – за ручку, друг дружке улыбаетесь! Только что не расцеловались, как Брежнев с Хоннеккером! Весь второй этаж наблюдал…
Чтобы убедить Круглова, что ни с каким "греком" он не знаком, Андрею пришлось потратить немало усилий. Наконец, тот сдался, лишь уточнив напоследок:
- Так а чего ж тогда вы с ним здоровались? Да еще за руку!
- Ну, так получилось... Я ему кивнул, а он мне в ответ – руку! Что ж было - отвернуться с гордым видом? – в десятый раз объяснял ему Бугров.
- "Получилось", "не получилось"... Только теперь все в конторе считают, что вы с ним хорошо знакомы!
- Да кто он такой, этот Грек? Объясни ты мне, неграмотному, в конце концов! – не выдержал Андрей.
- Ну, вы даете! – удивился Саша, и голосом оперуполномоченного уголовного розыска пояснил:
- Марченко Алексей Викторович, частный предприниматель, владелец и учредитель группы компаний "Квантор", также владеет крупными пакетами акций многих других компаний и предприятий города, по совместительству – уголовный авторитет по кличке "Грек".
– "Под ним" сейчас половина всех магазинов, автозаправок, ларьков… - продолжил он свою "политинформацию". – Да и большинство крупных предприятий уже вошли в его компанию. Вы что, и о "Кванторе" тоже не слышали?
- Ну, почему не слышал! Знаю, что это солидное объединение. Как сейчас говорят, финансово-промышленная группа. Конечно, в масштабах нашей области, не более.
- Не более?! – саркастически заметил Круглов, - Да у него таких предприятий по всей стране раскидано десятки, если не сотни! Да еще и за рубежом имеются. Он же с нашим губернатором "вась-вась", постоянно – то охота, то рыбалка! Да и в Москве и Питере у него свои люди есть, и правительстве, и в Думе! Интересно, чего это он на нашем заводе делал?
Однако после всего, что Андрей услышал от Круглова, как раз этот вопрос для него стал совершенно очевиден.
– Наверняка хочет и наше Объединение под себя забрать… Как это в фильмах про мафию говорят? "Сделал предложение, от которого невозможно отказаться"!
Он невесело усмехнулся и про себя подумал: "А ведь, действительно, невозможно отказаться! Мы на грани банкротства, долги по зарплате, по налогам, по кредитам, не сегодня-завтра могут сорваться договоры по АЭС в Иране и Индии..."
- Ну, а вы-то сами как считаете – согласится наш Владимир Павлович? – полюбопытствовал Саша.
- Не знаю, - задумчиво ответил Бугров. - Я бы согласился…
Месяц спустя на ежегодном собрании акционеров было принято решение о передаче контрольного пакета акций Объединения в доверительное управление гражданину Марченко Алексею Викторовичу. Взамен гражданин Марченко брал на себя выполнение всех долговых обязательств компании, а также обязался сохранить трудовой коллектив Объединения и характер его деятельности.
Впоследствии по городу прошел слух, что у чеченской группировки возникли серьезные проблемы во взаимоотношениях с Греком, закончившиеся почти полной ее ликвидацией. Одновременно с этим у Объединения "Северный завод" исчезли всякие трудности с продолжением работ по зарубежным контрактам…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 7. СТАТИСТЫ И КУКЛОВОДЫ.
================================
"Если подлинное становится поддельным, то
поддельное становится подлинным"
(Китайская поговорка)
----------------------------------------------------------
"Отель Holiday Inn расположен за МКАД, по Дмитровскому шоссе в пос. Виноградово (слева от шоссе при движении от МКАД). Помимо личного автотранспорта, до отеля можно добраться от центра на автобусе (от ресторана "Краб Хаус", м. "Охотный ряд", ул. Тверская, д.6, напротив Главпочтамта, отель предоставляет бесплатный мини-автобус каждый час с 9-00 до 22-00). По всем вопросам, касающимся участия в конференции или размещения в отеле, обращайтесь к менеджеру отеля по телефону ……, факсу ……..".
Андрей внимательно дочитал информационный листок, приложенный к приглашению на конференцию, и взглянул на часы: поезд прибыл в Москву точно по расписанию. Ждать более двух часов, когда отправится фирменный автобус отеля, совсем не хотелось. "До метро "Алтуфьево" минут сорок, - размышлял он, – "Там – на маршрутку... Это еще примерно столько же. Как раз к началу регистрации и подъеду. Еще и перекусить успею в гостинице". Он свернул листок, убрал его во внутренний карман и, выйдя из здания вокзала, направился к входу в метро…
Предложение Генерального отправиться на международную конференцию в Москву стало для Бугрова полной неожиданностью. Он несколько раз встречал в специализированных журналах и на интернет-сайтах анонсы намечавшегося в Москве форума, однако хорошо понимал, что при довольно прохладном отношении руководства ко всем этим "новомодным штучкам", шансов попасть туда у него, практически, не было.
Внешне казалось, что новый директор заинтересовался его идеями и предложениями. Первый проведенный им для "топов" компании семинар по современным методам управления бизнесом, прошел весьма успешно. Вслед за этим директор включил подобные семинары в список обязательных мероприятий компании, и теперь Бугров раз в неделю собирал в конференц-зале всех руководителей на очередной "ликбез". Несмотря на обилие теоретических выкладок и ссылок, он старался максимально приблизить свое изложение к реально происходящим в объединении процессам. На деле же это означало скрытую, а нередко, и прямую критику многих решений и действий руководства. К его удивлению, директор воспринимал эти "уколы" довольно спокойно и даже благожелательно, а каждый семинар заканчивался традиционной благодарностью из его уст и назидательным замечанием к остальным слушателям:
– Надеюсь, те методы, о которых нам так подробно и доступно рассказывал здесь уважаемый Андрей Геннадьевич, будут использованы вами в вашей каждодневной деятельности!
Однако время шло, а никаких реальных изменений в деятельности компании не происходило.
Так продолжалось более месяца, пока однажды утром директор не вызвал Андрея к себе и не пригласил в ближайшие выходные съездить на пикник по случаю дня рождения руководителя "Квантора".
- Да я ведь никого из руководства "Квантора" не знаю! Ну и зачем я там нужен? – попытался, было, отказаться Бугров.
Но директор с любопытством взглянул на него и неожиданно сказал:
- Странно! Вы, вот, говорите, что ни с кем не знакомы, а, между тем, пригласить вас просил сам Алексей Викторович. Лично…
Бугров удивленно посмотрел на директора, но комментировать что-либо не решился. Лишь про себя подумал: "Греку-то я зачем понадобился?"
Микроавтобус долго петлял по извилистой лесной дороге, взбирался на невысокие холмы, снова спускался с них, пока, наконец, за крутым спуском между деревьев не заблестела гладь небольшого лесного озера. Андрей, прихватив свою спортивную сумку, вылез из микроавтобуса и огляделся.
На небольшой поляне у самой воды стояли пять рубленых домиков для гостей. Домики образовывали своеобразный круг. В его центре был установлен большой навес, под которым находился очаг. Вокруг очага широкой подковой располагался стол, сколоченный из гладко оструганных толстых некрашеных досок, окруженный, в свою очередь, круговой скамьей, сделанной из таких же досок. Чуть в стороне, ближе к деревьям виднелась аккуратная русская банька, от дверей которой к озеру были проложены широкие мостки, уходившие от берега метров на десять. Со стороны суши поляну окружали невысокие, поросшие старыми корабельными соснами холмы, а озеро в этом месте образовывало небольшой залив в виде запятой. Таким образом, весь лагерь был надежно укрыт от посторонних глаз, как с воды, так и с суши. Сосны, гладь залива, а также окружавшие поляну холмы приглушали все звуки, и даже голоса возившихся у домиков и очага людей, были едва слышны, не нарушая чувство уединенности и покоя, охватывавшее любого попавшего сюда.
Народу на пикник собралось немного, от силы человек десять-двенадцать. Большинство приехали на собственных машинах, и лишь троих, в числе которых оказался и Бугров, доставили заводской "Газелью". Среди тех, кто приехал раньше, он увидел зама по науке. Круглов тоже увидел Андрея и приветственно махнул ему рукой:
- Андрей Геннадьевич, давайте к нам, помогайте рыбу коптить!
- Сейчас, – ответил Бугров, - только с ночлегом определюсь!
Место для ночлега, впрочем, найти оказалось довольно просто. Каждый из гостевых домиков состоял из двух комнат с раздельными входами, а в каждой из комнат стояло по две кровати. На стене у двери были приколочены вешалки для одежды, сделанные из простых, гладко оструганных сучьев, а возле кроватей стояли прикроватные тумбочки – этим и ограничивалось все мебельное убранство домиков. В первом же домике, куда заглянул Андрей, одна из кроватей оказалась незанятой, и он, быстро переодевшись в спортивный костюм и кроссовки, вышел наружу и пошел к очагу под навесом. Круглов с еще двумя незнакомыми Андрею солидными мужчинами, помахивая фанерками, раздували угли в стоявших тут же под навесом небольших разборных коптильнях, из которых уже сладковато тянуло ольховым дымом.
- Присоединяйтесь! – поздоровавшись с ним, предложил один из мужчин,
- Сейчас угли прогорят, и можно будет судачков укладывать. Вы как к копченым судачкам относитесь?
- Крайне отрицательно! – пошутил Бугров. – Уничтожаю безжалостно!
- Не волнуйтесь, уничтожайте! – подхватил его шутку собеседник. – Рыбы много – хватит на всех!
- А где виновник торжества? – поинтересовался Андрей у Круглова.
- А они там всем начальством баню готовят. Дрова колют, воду носят – работы всем хватает! Нам не доверяют! Говорят, мол, молоды и неопытны еще для такого ответственного дела! – ответил Саша.
- Да у вас тут полная демократия! – обрадовался Бугров, – А я-то переживал...
Два часа спустя, пока баня еще "доходила", вся компания собралась за столом отведать первых копченых судаков и выпить по стакану ледяной водки, охлаждавшейся все это время в вытекавшем из-под обрывистого берега роднике…
----------- ***** -----------
В расположенном на первом этаже отеля небольшом кафетерии ничего более существенного, чем слоеные хачапури и крохотные кексы с изюмом, в такой ранний час не оказалось. Взяв по паре тех и других и запив их двумя чашками довольно приличного "эспрессо", он решил, что до назначенного устроителями конференции на 11:30 кофе-брейка вполне сможет дотерпеть. Еще через несколько минут узенький лифт, расположенный внутри имевшего форму пустотелого цилиндра корпуса отеля, по стеклянной, совершенно прозрачной шахте уже поднимал его на четвертый этаж, где находился один из шести имевшихся в отеле конференц-залов.
Сквозь прозрачные стенки лифта Бугров видел расположенный в самом низу, на первом этаже отеля обеденный зал. Покрытые белоснежными скатертями и уже сервированные столики были причудливо расставлены между кадками с крупными растениями, словно в зимнем саду. Он взглянул наверх – купол, закрывавший цилиндр корпуса был выполнен из прозрачного материала светло-золотистого цвета и падающий сквозь него свет создавал иллюзию праздничного солнечного дня.
Мелодичный звонок сообщил, что лифт достиг нужного этажа, и Андрей вышел из него, оказавшись на кольцевом балконе, опоясывавшем весь этаж. Сюда же на балкон выходили и двери гостиничных номеров. В нескольких местах череда дверей прерывалась, и открывались длинные, освещенные искусственным светом коридоры, ведущие в отходящие лучами от главного корпуса боковые ответвления отеля. На стене у одного из таких коридоров висел указатель: "Международная конференция "Бизнес в XXI веке". Зал № 3".
----------- ***** -----------
ГЛАВА 8. ХЕЛЬЦВИГ, ГРЕК И ДРУГИЕ.
==================================
"Когда же оружие притупится, острия обломаются, силы подорвутся, а средства
иссякнут, князья, воспользовавшись твоей слабостью, поднимутся на тебя. Пусть
даже тогда у тебя и будут умные слуги, после этого ты ничего поделать не сможешь"
(Сунь-Цзы, "Трактат о военном искусстве")
Напротив широко распахнутых створок дверей, ведущих в конференц-зал, стояли два стола, на которых были разложены бейджики участников конференции и черные кожаные папки с раздаточными материалами. Две миловидные девушки раздавали их подходившим к столу участникам, тут же отмечая в списке, тех, кто уже зарегистрировался. Бугров отыскал бейджик с собственной фотографией и показал его одной из девушек.
- Андрей Геннадьевич, - приветливо улыбнулась та, - добро пожаловать на конференцию! Командировочное удостоверение вы можете оставить у нас. Мы отметим прибытие-убытие, а в перерыве вы сможете его забрать.
Пройдя в зал, Андрей выбрал место поближе к трибуне докладчика, откинул столик, расположенный в спинке впереди стоящего сиденья и разложил раздаточные материалы: тезисы докладов, несколько рекламных изданий консалтинговых компаний, блокнот и ручку для записей, а также список участников конференции. Напротив тех, кто уже зарегистрировался, ручкой были проставлены крестики. Помимо фамилий, в списке приводились и названия компаний, которые представляли участники, а также их интернет-адреса. Он с любопытством просматривал список, отмечая знакомые по переписке на различных форумах фамилии. Затем отложил список в сторону и стал внимательно изучать тезисы представленных на конференции докладов. Особый интерес у него вызвал открывавший форум доклад. "Проф. Петер Хольцвиг, Академия менеджмента, Кельн, Германия, "Современные тенденции в управлении бизнесом: инструменты и методы", - с любопытством прочел он тему доклада и фамилию докладчика, которая была хорошо ему знакома – профессор являлся одним из наиболее авторитетных специалистов в мировом научном сообществе, а Академия менеджмента – его собственным детищем, пройти обучение в котором мечтали многие менеджеры, и не только в России. Отметил для себя он и еще несколько докладов, один из которых показался ему довольно любопытным. Доклад был представлен известной своими аналитическими обзорами и исследованиями международной консалтинговой группой McKeisy Quarterly и назывался довольно тенденциозно: "Проведение интервью по методу МакКейси как одна из форм маркетинговой разведки". Фамилия автора, впрочем, ничего ему не говорила – "Джеймс О'Нил, партнер фирмы McKeisy Quarterly, Австралия". "Нужно будет в перерыве познакомиться с этим О'Нилом", - подумал про себя Бугров, и еще раз окинул взглядом уже почти заполнившийся зал…
----------- ***** -----------
…"Владимирский Централ – ветер северный…" – старательно подражая Михаилу Кругу, технический директор объединения Владимир Матвеевич Будников хрипел и нещадно рвал гитарные струны. Андрей невольно поморщился, и Марченко, заметив выражение его лица, неожиданно предложил:
- Может, сами попробуете?
После бани и изрядного количества выпитого, обстановка за столом окончательно потеряла остатки официоза и стала совершенно непринужденной, поэтому Бугров без лишнего кокетства решительно протянул руку к гитаре: "Ладно, не мучай инструмент!" Будников с обиженным видом протянул гитару ему.
- Что-нибудь, чтобы, и для сердца, и для ума! – попросил Марченко.
Андрей задумался, одновременно пробуя струны на звук и подстраивая их. Затем осторожно провел по ним рукой и негромко запел: "Слепой закат догорел и замер, и, вновь худобу кляня свою…" Постепенно песня затягивала его, и он, уже не обращая внимания на реакцию сидевших за столом, пел, чувствуя как слова песни, ее множественные смысловые слои проникают и в его собственную душу. Наконец, отзвучал последний аккорд, и над столом повисла длинная пауза. Марченко сидел молча, уставившись в одну точку на столе перед собой.
- Ну, нагнали вы тоску, Андрей Геннадьевич! – с веселым упреком Саша Круглов потянул гитару к себе. - Дайте-ка, лучше я что-нибудь веселое...
Марченко выждал некоторое время, затем, стараясь не привлекать к себе внимания, тихонько встал и вышел из-за стола. Немного послушав двусмысленные куплеты Круглова, Андрей вылез из-за стола и направился к мосткам, уходившим от бани в озеро. "Андрей Геннадьевич, присоединяйтесь ко мне!" – услышал он из темноты голос Марченко, доносившийся со стороны мостков.
- А я как раз туда и направляюсь! – ответил Бугров. - Захотелось посидеть немного у воды.
- Ну вот, вместе и посидим, если вы не против! – предложил Грек. - Я, кстати, прихватил с собой кое-что, чтобы не замерзнуть!
В подтверждение своих слов он поднял над головой бутылку и два стакана.
– " Hennessy" ! – удивленно произнес Андрей, - А я что-то на столе его не заметил!
– А его на столе и не было! – спокойно пояснил Грек, - Согласитесь, запивать благородным напитком копченых судаков было бы глупо! А я, грешным делом, люблю хороший коньяк. Вот и прихватил с собой пару бутылок. Вы коньяк-то употребляете? Или лучше водочки?...
----------- ***** -----------
– Андрей Бугров, корпорация "Квантор", - представился он, поднимаясь со своего места. - У меня вопрос к уважаемому докладчику. Вот вы считаете, что национальные компании – это анахронизм, который доживает свои последние дни, а будущее только за транснациональными объединениями, которые уже сейчас размещают свои производственные мощности там, где они смогут действовать с максимальной эффективностью и приносить максимальную прибыль. С этим я вполне согласен, но возникает другой вопрос. Точнее, даже несколько вопросов – кто, откуда и в чьих интересах управляет всеми возникающими денежными потоками? Где концентрируются образующиеся избыточные финансовые средства? Насколько я понял из вашего доклада, они сосредоточиваются в уже известных мировых финансовых центрах – Европе, Северной Америке, Японии и так далее. Каким же образом, в таком случае, будут развиваться экономики тех стран, куда выводится весь промышленный потенциал? Только за счет обеспечения работой их граждан и оплаты их труда? Кстати, оплаты, которая в разы меньше, чем аналогичная в так называемых развитых странах!
- Извините, Андрей Геннадьевич! – перебил его ведущий конференцию профессор Федько. – Это уже получается не вопрос, а дискуссия! Я предлагаю перенести обсуждение доклада, так сказать, "в кулуары". Через час у нас будет кофе-брейк, и вы сможете лично обсудить с уважаемым господином Хольцвигом эту тему. А сейчас прошу задавать вопросы конкретно, по сути изложенного в докладе. Есть желающие? Представьтесь, пожалуйста!
В перерыве Андрей взял чашечку кофе и канапе и подошел к стоявшему в окружении нескольких участников конференции профессору Хольцвигу. Тот, заметив Бугров, приветливо улыбнулся и, протягивая ему для приветствия руку, быстро заговорил по-немецки. Вначале Андрей еще пытался улавливать смысл его речи, но затем растерянно развел руками и на корявом немецком попробовал ответить.
- Извините, дорогой профессор, но это слишком быстро для меня! Давайте лучше попросим помочь нам вашу уважаемую переводчицу,– и непонятно зачем добавил, - О'кей?
- О'кей! – рассмеялся профессор.
- Вы коснулись весьма болезненной темы, молодой человек – ничего, что я вас так называю? Я ведь намного старше вас! – говорил профессор, поддерживая Андрея под локоть и прохаживаясь с ним вместе вдоль балкона.
Переводчица, молоденькая, постоянно краснеющая студентка МГТУ, семенила сзади, едва успевая через плечо профессора переводить Андрею его слова.
- Кстати, отсюда замечательный вид на ожидающий нас обед, не находите? - профессор показал рукой вниз, где официанты уже накрывали столы, готовясь к обеденному перерыву…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 9. РЯБЬ НА ВОДЕ.
======================
"Бросая в воду камешки, смотри на круги, от них расходящиеся.
Иначе это занятие будет пустою забавою... "
(Козьма Прутков)
– Да обычная, вобщем-то, история! Сел еще в школе, 154-я, часть 1-я, спекуляция, до семи лет колонии… Но по этой статье "малолетками" считаются до 16-ти лет, а я уже школу заканчивал, так что сел "по-взрослому"!
Они сидели на мостках, спустив ноги в теплую после солнечного дня воду озера. Бутылка стояла между ними, и, когда стаканы пустели, без лишних церемоний каждый сам доливал себе коньяка по собственному усмотрению и желанию. Из-под освещавшегося отблесками пламени навеса доносились голоса и звуки гитары. Судя по всему, отсутствие виновника торжества не вызвало особого удивления или беспокойства у собравшихся, и застолье успешно продолжалось.
- А чем хоть спекулировали? – поинтересовался Бугров.
- Ну, чем тогда спекулировали? Джинсы, шмотки, пластинки... Ездили в Выборг, меняли там у финнов на водку все, что они готовы были отдать, а потом везли это на "толкучку" или в туалет у Гостинного… Сами, наверняка, тоже бывали там? – усмехнулся Грек.
- Конечно, и не раз! – подтвердил Андрей, - Правда, там чаще цыгане промышляли, но с ними я ни разу не связывался – обманывали слишком часто.
Он помолчал немного, затем, наконец решился:
- Я вот спросить хотел… Вы уж извините, если покажется обидным… А почему, собственно, – Грек? Вы ведь, насколько я могу судить, чистый русак, верно?
- А это уже в зоне так окрестили! Я как на зону попал, на меня сразу "наехал" один из "авторитетов", старший по "хате". Решил, так сказать, "место" мое мне показать. "Слышь, говорит, сявка, сигареты гони!" Ну, а я ему отвечаю, - "Что я тебе, грек, что ли?"
- А причем здесь "грек"?! – удивился Бугров.
- Вот и он так же удивился! – рассмеялся Марченко. – А я ему объясняю: "Это, мол, в Греции все есть, а я не грек, и сигарет у меня нету!" Ну, он тогда меня сразу бить стал. Я уж подумал, совсем забьет, гад... Хорошо, мне один кореш еще на "пересылке" подарил "писку" – знаете, что это такое? Монета такая, обычный "пятак", только край заточен лучше, чем у бритвы. Карманники такой "пиской" карманы и сумки режут, как масло! Вот я этой "пиской" и… Мне потом за это еще трешник добавили. А когда из ШИЗО вышел, так меня и окрестили Греком.
- Так вы, получается, как это называется – "в законе"? – уточнил Бугров.
- Скажете тоже! "Законники" – это те, кто живет "по понятиям". Для этого нужно вором быть, со своей специализацией. Да еще и "короноваться" потом, чтобы и остальная братва признала! А я тогда кто был? Так, мелкая "фарца"! Нет, в "законники" я, слава богу, не пошел. Да мне никто особо и не предлагал. Тогда, с приходом Андропова, в зонах гайки сильно позакручивали, ворам особой воли никто уже не давал. А через пару лет еще и амнистия подоспела, к 40-летию Победы. Так что, для меня теперь День Победы – особый праздник! Вот уж точно – "со слезами на глазах"! Да, что сейчас вспоминать – давно это было!
Марченко умолк, задумчиво прихлебывая из стакана коньяк, словно обычный чай. Андрей тоже молчал, удивленный неожиданной исповедью…
----------- ***** -----------
…- Действительно, - профессор оторвался от лицезрения готовившегося банкета и вновь обернулся к Андрею, - мы совершенно не задумываемся о том, что достижение только финансовых целей не является единственной задачей бизнеса. Хотя многие, особенно в последнее время и, что удивительно, в том числе и в России, считают наоборот!
- Я как раз об этом и хотел сказать! – подхватил его мысль Андрей, - Вспомните, что пишет Дитгер Хан в своем "ПиКе" о дереве интересов, образованном различными группами общества. Здесь и интересы владельцев бизнеса – прибыль; и интересы государства – налоги, занятость, отчисления в пенсионную и страховую системы; и интересы потребителей – товары, услуги; интересы партнеров по бизнесу, поставляющих для него собственные товары, услуги и материалы. Не будем забывать и об интересах тех, кто трудится в этом бизнесе – и ведущих менеджеров, и рядовых сотрудников компаний!
- Вы совершенно правы, дорогой мой, но если я буду говорить об этом у себя в Академии, то меня сочтут, либо скрытым коммунистом, либо поклонником "шведского социализма"! А я всего лишь обычный ученый…
- Но, согласитесь, профессор, если не учитывать все эти интересы, то, в конечном счете, пострадают и сами владельцы бизнеса – акционеры, вложившие в него собственные средства! У нас есть такое выражение – "пилить сук, на котором сидишь".
- Да, я слышал это выражение. Но, к сожалению, сегодня люди мало задумываются о своем будущем. Если вы обратили внимание, я в своем докладе как раз указал на это упущение. Сегодня именно стратегическая составляющая становится определяющей в любом бизнесе. Недооценка влияния всех факторов и последствий своих действий в долгосрочной перспективе может привести к серьезным ошибкам. Мы, в Германии, казалось бы, должны хорошо помнить об этом. Я имею в виду Адольфа Гитлера.
Профессор замолчал, затем неожиданно спросил:
- Я вам не говорил, что мой отец погиб на Восточном фронте? И, как мне сообщили из вашего военного ведомства, похоронен где-то здесь на немецком военном кладбище. Я даже записал название этой деревеньки..., - он достал из внутреннего кармана большое портмоне и вытащил из него сложенный вдвое листок, на котором Андрей разглядел написанное печатными русскими буквами слово, - Сейчас, момент, вот... Коростынь!
- Так это же, если я правильно помню, где-то на нашем Северо-Западе? А почему бы вам не съездить туда, на могилу вашего отца? Если хотите, наша компания вполне сможет организовать такую поездку.
- Вы не шутите? – обрадовался профессор, - Я обязательно подумаю и напишу вам. Вот моя визитка!
Пока они, беседуя, неспешно прогуливались по балкону, у коридора, ведущего к конференц-залу, собралась небольшая толпа, возглавляемая профессором Федько. Заметив, что Бугров смотрит в его сторону, Федько призывно помахал рукой.
- Похоже, народ не очень доволен тем, что я вас полностью "приватизировал", - заметил Андрей.
- "Народ... приватизировал..." – в каком смысле? – не понял русскую идиому профессор.
- В том смысле, что другие участники, очевидно, тоже хотят пообщаться с вами, - с улыбкой пояснил ему Бугров. – Видимо, пора нам, дорогой профессор, "возвращаться к нашим баранам"!
Заметив еще большее недоумение на лице профессора, которому молоденькая студентка перевела его фразу дословно, Андрей уже открыто рассмеялся:
– В смысле, в конференц-зал!...
----------- ***** -----------
Марченко махнул рукой, словно стирая непрошенные воспоминания:
– Да, что сейчас говорить об этом! Давно это было…
– Так уж и давно! – без особого стеснения недоверчиво произнес Бугров.
– А вам, наверное, уже наплели про меня с три короба! – усмехнулся Марченко.
- Ну, не то, чтобы много...
- Ну, так я сам добавлю! В основном, все, что вам про меня рассказывали – правда! И про "крышевание" ларечников, и про "разборки" с перестрелками… Вот только захват других компаний и предприятий я бы не назвал рейдерским. Скорее, "дружественным поглощением". Что - удивлены, что я такие слова знаю? Напрасно! У меня, между прочим, высшее экономическое образование!
Он долил свой стакан, пригубил его и, обернувшись к Бугрову, спросил:
- Вот, скажем, ваш, точнее, теперь уже наш с вами завод – что его ждало в ближайшем будущем? Банкротство?
- Однозначно! – согласился Андрей, – Я сам делал этот анализ.
- А мы ведь не просто присоединили вас к нашей корпорации – мы выкупили и оплатили все ваши долги! И перед банком, и перед налоговой, и перед поставщиками. Какой уж захват, скорее – благотворительность!
- Только не говорите, что вы это сделали из филантропических соображений! – съязвил Бугров.
- Нет, разумеется! Бизнес не признает филантропии! Всякое действие всегда имеет совершенно конкретные цели, и не понимать это – наивно, а скрывать – глупо! У нас тоже есть определенный интерес к вашей продукции.
- Точнее, к ее атомной тематике…, - вновь усмехнулся Андрей.
- А что вас так удивляет? Если вы так хорошо понимаете ее выгоду, почему сами не смогли ничего добиться? Такое производство чуть не угробили! Да при Сталине все ваше руководство уже давно бы на Колыме золото мыло! И это, заметьте, в самом лучшем случае!
- Алексей Викторович! – перебил его Андрей, неожиданно переходя с Греком на "ты". - Чего это мы с тобой завелись насчет бизнеса? Мы же сюда не за этим приехали, верно? Ты лучше скажи – меня-то зачем в эту компанию позвал? На заводе я "без году неделя", никого толком не знаю, да и особым влиянием, вроде бы, не пользуюсь...
- Чего позвал, говоришь? Да удивил ты меня сильно. Ну, тогда, в коридоре, когда в первый раз встретились. Обычно все эти "конторские" начальства боятся, или избегают, по крайней мере. А ты сразу здороваться полез!
- Ну, допустим, здороваться полез не я! - поправил его Бугров, - Но ты прав – начальства я никогда не боялся, да и сейчас не очень боюсь. Могу или уважать, или – нет.
- Ну, а меня как – уважаешь? – улыбнулся Марченко.
-Тебе честно, или "по должности"? – уже открыто рассмеялся Андрей. - Когда ж мне было с тобой познакомиться? Сейчас вот только и пообщались немного.
-Ну, и как? – настаивал Марченко.
- Да, вроде бы, ничего. Мужик ты, кажется, неплохой. А там – посмотрим! Жизнь покажет...
----------- ***** -----------
ГЛАВА 10. РУКА ДАЮЩЕГО.
=========================
"Timeo danaos et dona ferentes – боюсь данайцев, даже дары приносящих"
(Гомер, "Одиссея", латинское переложение Публия Вергилия Марона)
...О награждении Марченко Почетной грамотой правительства, Андрей узнал из программы новостей местного телевидения, где этому событию был даже посвящен небольшой телесюжет. Возможно, Андрей и не придал бы этому особого значения, если бы несколько дней спустя не получил короткую СМС-ку: "в 17-20 у поворота". Адрес отправителя был скрыт, но Андрей легко вычислил его. Не составило большого труда догадаться, и о каком именно повороте шла речь. Во время памятного пикника на озере Марченко рассказал ему, что в нескольких километрах от города есть уютная полянка, куда он иногда приезжает после работы подышать свежим воздухом и спокойно обдумать прошедший день. Там, у сворота на ведущую к полянке лесную дорогу, был установлен небольшой фанерный щит с традиционным – "Берегите лес от пожара".
"Что еще за конспиративные встречи!" – недоумевал Андрей, выезжая со служебной стоянки у административного корпуса, - "С чего бы это вдруг я ему понадобился?"
От поворота к полянке шла даже не дорога, а просто накатанная колея. Впрочем, несмотря на небольшие ямки и кочки, дорога оказалась достаточно хорошей, и Андрей без особых затруднений, миновав несколько довольно крутых поворотов, подъемов и спусков, выехал на укрывшуюся среди сосен и берез небольшую полянку. Знакомый "хаммер" уже стоял под деревьями в сторонке. Грек, без пиджака, в белой рубашке с короткими рукавами и галстуке сидел на грубо оструганной вырубленной из бревна скамье и курил, искоса поглядывая на подходившего Бугрова. Уже знакомые Андрею охранники в одинаковых костюмах стального цвета стояли позади Марченко и тоже внимательно наблюдали за ним.
- Алексей Викторович, рад приветствовать! – Бугров протянул Марченко руку.
Тот молча пожал ее и кивнул головой на скамью рядом с собой.
- Что-то случилось? – спросил Андрей, присаживаясь рядом, - Мы же не виделись с твоего дня рождения - считай, почти месяц! Я уж подумал, было, что на этом наше знакомство и закончилось.
- Да так, есть один вопрос, который хотел с тобой обсудить. Может, что-то подскажешь… – серьезно ответил Марченко.
Он обернулся назад, к стоявшим за спиной охранникам:
- Вы бы отошли в сторонку! Нам с Андреем Геннадьевичем пообщаться нужно…
Охранники, все так же молча, отступили на пару шагов назад. Марченко усмехнулся:
- Вот так каждый раз! Не поверишь: ездили как-то на природу, ну и я по дороге попросил тормознуть – "в кустики" сбегать. Так, они за мной потащились!
- Спишь-то хоть без них? – рассмеялся Андрей.
- Почти... – без улыбки ответил Грек, - Они в соседней комнате всю ночь в карты играют. Ну, да бог с ними! Давай лучше о деле. Слышал про мою грамоту?
- Ну, и что здесь плохого? – удивился Бугров, - Слышал, конечно, в новостях передали. Как там? "За существенный вклад в развитие атомной энергетики…" И еще что-то про экономику региона...
- Ну, да, ты же не в курсе всех моих дел... – негромко, словно про себя произнес Грек и задумался, очевидно, решая, с чего начать.
- Вобщем, где-то с полгода назад в нашу прокуратуру поступило заявление от одной гражданки. Называть тебе ее фамилию незачем – все равно ты ее не знаешь, да и не так важно это. Так вот, гражданка эта написала, что я путем угроз и вымогательства отнял у ее мужа принадлежавший ему бизнес в виде некоей консультационной фирмы.
- А что – вправду отнял? – с невинным видом поинтересовался Андрей.
- Вправду! – неожиданно подтвердил Грек, - Только не бизнес, а здание, в котором располагалась фирма этого "бизнесмена". Но все далеко не так просто, как ты, наверное, уже подумал! Истории этой уже лет пять. Видишь ли, муж этой дамочки работал коммерческим директором на одном из моих предприятий. Ну и стал понемногу "крысятничать". Точнее, это только сначала понемногу. А потом, когда вошел во вкус, совсем потерял всякое чувство меры! Прикинь - больше половины сделок этого предприятия стали вдруг убыточными! Я тогда в эти дела не вмешивался. А зачем? Там же был свой директор! Вот он-то как раз все и заметил. Вызвал к себе финансиста и плановика – объясните, мол, что происходит? Ну, провели внутреннее расследование – тут все махинации этого ухаря и всплыли! Генеральный предложил ему по-хорошему: верни все, что украл с предприятия, и убирайся на все четыре стороны.
- И что – вернул?! – удивился Андрей, - В жизни не поверю! Такие, насколько я знаю, за копейку глотку перегрызут!
- Да нет, конечно, ничего он возвращать не собирался! Тогда директор передал все документы в прокуратуру. В том числе и по этому самому зданию. Оказывается, коммерческий подделал протоколы Совета директоров, где указал, что акционерное общество, якобы, передало это здание ему в собственность. Просто так, в подарок! Неплохо, да? Такой вот подарочек на пару миллионов зеленых американских рублей! На самом же деле он просто попросил Генерального сдать ему это здание в аренду под ту самую консалтинговую компанию. Якобы, жена тоже хочет иметь свой собственный бизнес. Ну, Генеральный по простоте душевной ему поверил и оформил документы на передачу "неиспользуемого помещения" в аренду сроком на три года. А коммерческий их слегка подправил, и вместо аренды получилось "в собственность"!
- Ну, и что дальше? – Андрею уже стало интересно, чем закончилась эта история.
- А дальше, пока прокуратура не спеша расследовала все обстоятельства – речь ведь шла о мошенничестве "в особо крупных"! – наш коммерсант, не дожидаясь его окончания, быстренько куда-то свалил. Его поискали - недолго и без особого усердия - а затем просто объявили умершим, а жену – наследницей всего имущества. В том числе, и того самого здания. Тогда я вызвал ее к себе в Центральный офис и разъяснил ситуацию. Она немного поплакалась, что теперь ей будет не на что жить, а затем попросила все же переоформить документы с права собственности на аренду. Собственно, как и предлагал в самом начале Генеральный!
- И вы согласились? – удивился Андрей.
- Каюсь! – виновато ответил Грек, - Дал слабины! Подумал – жалко, ведь, женщину! Муж исчез, сейчас и мы весь бизнес ее похороним. Тогда ей, действительно, будет совсем не на что жить!
Он неожиданно встрепенулся, словно найдя оправдание своему легкомыслию:
- Но, ты знаешь, она почти два года честно выполняла все условия договора - платила за аренду, никаких претензий не предъявляла... А тут – здрасьте!
Грек, задумавшись, замолчал. Андрей же пытался понять, какой помощи ждет от него Марченко. Наконец он не выдержал и прямо спросил:
- Так, чем я-то могу помочь? Морду ей набить? Или переспать, чтобы она свое заявление забрала?
- Бить морды – у нас есть специальная служба. Отдел защиты корпоративных интересов – слышал, наверное? Там и юристы есть, и силовики"… Переспать... - Грек с сомнением посмотрел на Андрея. - Боюсь, увидишь - сам не захочешь! Нет, на мой взгляд, дело здесь совсем в другом.
- Да, в чем же другом? Что-то ты темнишь, уважаемый!
- Видишь ли, непонятно, почему эта женщина молчала почти два года, а теперь вдруг решила начать войну? Да еще со мной! Согласись, силы-то, вроде бы, совсем не равны! – задумчиво сказал Марченко. - И, заметь, я ведь говорю не о тех силах, о которых ты, наверняка, подумал. У нас имеется достаточно юридических оснований, чтобы не только забрать это здание, но еще и привлечь ее, как соучастницу мошенничества.
- Ну, так привлеките, и – дело к стороне!
- Вот тут-то, как раз, "собака и порылась", как говаривал наш последний Генсек! Когда я сообщил об этом в прокуратуру, то неожиданно выяснилось, что дело наше исчезло! Вместе со всеми уликами, включая поддельные протоколы Советов директоров!
- Это, пардон, как?! – Андрей был искренне изумлен. – Шутишь? Такого же просто не может быть! Это ведь не кража ящика водки из привокзального ларька!
- А теперь получается, - не обращая внимания на его изумление, продолжал Марченко, - что мы силой заставили бедную женщину отказаться от честно нажитого имущества в виде трехэтажного здания в центре города. Да еще и деньги с нее брали за использование этого имущества. Ну, а поскольку, добровольно на такую глупость никто, разумеется, не согласится, то, значит, действовали угрозами и силой. Вот тебе и полный состав преступления!
Бугров возбужденно встал со скамьи, затем снова сел и, достав из кармана сигареты, нервно закурил.
- Да, круто! А юристы твои что говорят?
- Юристы... Они ведь юристы, а не аналитики! Они законы-то знают, а вот с логикой у них проблемы! А ваш Генеральный сказал, что ты у них, вроде как, спец по системному анализу, верно?
Грек посмотрел на него с напряженным вниманием и надеждой:
- Ну, и что скажешь? Попробуем разложить ситуацию на, так сказать, атомы?
- Что скажу... – задумчиво протянул Бугров. – Что скажу… Скажу, что жрать очень хочется! Мы уже болтаем тут больше часа, а я, между прочим, с работы! Так что, давай, собираемся и поехали ко мне. Жена, наверное, уже волнуется, куда это я пропал. Доказывай ей потом, что я битый час с тобой о делах трепался, а не с какой-нибудь нимфеткой в кабаке сидел.
- Ладно, поехали! – на удивление легко согласился Марченко. – Двигай впереди, а мы за тобой следом.
- Э, нет, дорогой! – категорически отверг его предложение Андрей. - Раз уж на тебя началась охота, то мне светиться вовсе не резон. У меня еще и дети есть! Так что, сажай своих добрых молодцев в джип и отправляй к себе домой. Пусть там дожидаются твоего звонка. А мы с тобой и на моей "десятке" потихоньку доберемся…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 11. ЗАГАДКИ И РАЗГАДКИ.
===============================
"Самый лучший стратегический план бесполезен,
если он не может быть реализован тактически"
(Эрвин Роммель, гитлеровский генерал)
…За окном уже стемнело, и Бугров, задернув шторы, включил настольную лампу.
- Ну, что – продолжим?
Марченко сидел за журнальным столиком и, упершись взглядом в начерченную листке бумаги схему, о чем-то хмуро размышлял. Потом глубоко затянулся сигаретой и обернулся к Андрею:
- Давай! Только не старайся копать слишком глубоко – все детали ты все равно не знаешь, а рассказывать их тебе, сам понимаешь, я не стану. Не обижайся, но так будет лучше и для тебя, и для меня.
- Да я и не лезу в твои внутренние дела! Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь... Давай, лучше еще раз разложим все по порядку. Прежде всего, заявление в прокуратуру твоя мадам писала явно под чью-то диктовку.
- Никакая она не моя! – устало поправил его Марченко.
- Не перебивай! Так вот, значит, за ее спиной стоят весьма влиятельные люди. Такие, которые не очень тебя опасаются. Ты здесь, в регионе много знаешь таких? Подумай, проанализируй... На мой взгляд, это уровень повыше. Либо – Москва, либо, как минимум – Питер!
Рассуждая, Бугров обводил кружками надписи на схеме.
- Смотрим дальше... О том, что возбуждено уголовное дело, в Кремле не знать не могли. Там наверняка, прежде чем представлять тебя к почетной грамоте, изучили всю твою подноготную, включая имена и клички сокамерников, сидевших с тобой двадцать лет назад! Следовательно, либо они закрыли на это глаза – что, вряд ли! Либо это ход в духе нашего уважаемого Иосифа Виссарионовича…
- Что ты имеешь в виду? – не понял Марченко.
- А то, что Сталин очень любил так развлекаться – сегодня тебя награждают, а завтра – к стенке! Да, ты не переживай заранее! Сейчас "к стенке" уже не ставят, - невесело пошутил Андрей, - Хотя, от этого и не легче... Теперь главный вопрос: как говорили древние римляне, "кому это выгодно"? То-есть, какую цель преследует вся эта странная возня? У тебя самого-то есть какие-нибудь предположения или соображения?
- Да, какие могут быть еще соображения? Моя корпорация – тут и к гадалке ходить не нужно!
- Верно, но почему именно сейчас? Твоей компании уже лет восемь, верно? А суета началась всего полгода назад. Значит, появился какой-то дополнительный интерес. Если поймем – какой, то легче будет вычислить и откуда "ноги растут".
- Полгода, говоришь? – Марченко задумался, - Так ведь как раз полгода назад мы присоединили к себе ваше Объединение!
- Ну, давай дальше, думай! – Андрей нетерпеливо подталкивал Марченко к мысли, которая давно уже стала для него очевидной, - Чем таким отличается наше Объединение? Что в нем привлекательного?
- Атомная тематика?! – удивленно спросил его Марченко, - Как же я сразу-то не догадался! Но она же на 90% под контролем государства! Кто же это у нас такой крутой?!
- Не знаю…
Бугров вдруг почувствовал знакомое тоскливое бессилие.
- У тебя пока еще есть запас времени – вот и подумай, кто и, главное, на каком уровне может направлять всю эту компанию против тебя. Зачем она затеяна – теперь, думаю, тебе и самому уже понятно…
Он встал с кресла и, заложив руки за голову, устало потянулся:
- Давай, звони своим молодцам! А то я завтра на работу просплю…
----------- ***** -----------
…Из Москвы Бугров вернулся переполненный новыми идеями и стремлением немедленно приступить к их реализации. Он попросил у Генерального несколько дней на систематизацию материалов, после чего предлагал провести для руководства объединения обзорную презентацию по прошедшей конференции. Директор отнесся к этому предложению вполне благосклонно, хотя особой заинтересованности и не высказал. Впрочем, такое отношение Бугрова, уже смирившегося с чрезмерной осторожностью и медлительностью Генерального, не удивило, и он с воодушевлением взялся за подготовку доклада. Полученная на третий день к вечеру со скрытого, как и в прошлый раз, номера, СМС-ка вызвала у него досаду. Отвлекаться на решение, как ему казалось, личных проблем Грека, особого желания он не испытывал, но и отказаться было бы крайне невежливо. "Ладно, черт с ним, съезжу, поговорю!" – решил он, еще раз перечитав короткое и малопонятное для посторонних глаз сообщение: "тогда же там же"…
----------- ***** -----------
ГЛАВА 12. "НА ЗОЛОТОМ КРЫЛЬЦЕ СИДЕЛИ…"
==========================================
"Таков закон дворца, где правит зло:
то ты в седле, то - на тебе седло"
(Абуль Касим Фирдоуси, "Шах-намэ")
-------------------------------------------------------
…Марченко сидел на уже знакомой Бугрову скамье и нервно курил. Увидев подъезжавшую "десятку", он встал и направился навстречу. "Похоже, дела совсем плохи", - подумал про себя Андрей, протягивая руку для приветствия.
- Ну, как съездил? – хмуро спросил тот.
- А ты что, в курсе, куда я ездил?
- Кто ж, по-твоему, посоветовал вашему генеральному отправить именно тебя? Ладно, можешь не благодарить… Там действительно, кроме тебя, никому другому из наших делать было бы нечего!
Бугров, соглашаясь, кивнул головой и в свою очередь поинтересовался:
- Выяснил что-нибудь? Сколько мы не виделись – три недели? У тебя, наверное, новостей!...
- Да уж, новости... – неопределенно протянул Марченко. - Пошли, присядем.
Они устроились рядом на скамье, и Андрей вновь вопросительно посмотрел на Марченко.
- Новости... – повторил Марченко, - Новости у меня не очень! Короче, сходил я к нашему губернатору. "В чем", - спрашиваю, - "дело? Откуда ветер дует?"
- А он? Что он ответил?
- А, ничего не ответил! Сказал, что и сам сидит, как на пороховой бочке. Мол, не сегодня-завтра снимут!
- Ну, а ты? – поторопил его Андрей. - Только не тяни, излагай суть! И пояснее, пожалуйста, а то я уже начинаю путаться во всех твоих встречах и знакомствах!
- Куда уже тут яснее! Плюнул тогда я на все приличия и рванул в тот же день в Питер, к Представителю Самого… А чего ты удивляешься? Я, извини, не "шестерка" какая-нибудь!
- Так-то, оно, так... – задумчиво протянул Бугров, - но... Ладно, не буду перебивать! Давай, излагай, о чем ты там, в Питере договорился.
- Он выслушал меня, а потом спокойно так, открытым текстом предложил сдать компанию!
- Что значит "сдать"? – удивился Андрей, - Ты имеешь в виду...
- Правильно понимаешь, - не дослушав его, подтвердил Марченко. - Он предложил мне просто передать весь мой пакет акций какому-то его, то ли родственнику, то ли знакомому. Без всякого вознаграждения, бесплатно!
- Ну, парень!.. – растерянно произнес Андрей.
Он встал со скамьи, и некоторое время задумчиво бродил по полянке. Марченко лишь молча следил за ним взглядом, ожидая от него хоть каких-то идей или предложений. Наконец, Бугров вернулся и сел рядом с ним. Затем, обернувшись к Марченко вполоборота, глядя в землю перед собой, начал медленно излагать свои соображения.
- Вобщем, так! Если рассуждать логически, то теперь вся цепочка событий становится понятной. Собственно, я уже давно догадался, что происходит. Просто не хотелось верить в это… Короче, кто-то из "верхнего эшелона" решил взять под свой контроль твой бизнес. Даже, скорее всего, не весь бизнес, а лишь ту часть, которая касается атомной тематики. Зачем? Вероятно, из-за весьма высоких доходов, а также из-за имеющихся зарубежных контрактов. Если ты помнишь, этот самый "представитель" еще при прежнем руководстве заведовал экспортом вооружений. И тогда же было несколько шумных скандалов с их поставкой. И, если не ошибаюсь, в них тоже фигурировали наши сегодняшние зарубежные клиенты. Тогда скандалы быстро замяли, а бесследно исчезнувшее вооружение списали на убытки государства. Сейчас, при новом руководстве этот господин, как видишь, никуда не исчез и даже вырос в административном плане – как-никак второй по значимости регион в стране! Значит, поддержка "наверху" у него крепкая, на все сто! Бодаться с ним – что плевать против ветра. Но и уступать, тоже никакого резона нет – в покое тебя все равно не оставят. Ну, посуди сам, зачем ты им нужен? В смысле, живой. Еще болтать начнешь, или, того хуже, претензии предъявлять! Как та дама из консалтинговой компании…
Бугров невесело усмехнулся.
- Нет, ты представляешь какой-то интерес, пока акции еще у тебя! Отсюда вывод: ни при каких обстоятельствах и условиях ты не должен соглашаться на передачу их кому бы то ни было! Разве что, напрямую государству, совершенно официально и только по рыночным ценам. Или хотя бы похожим на рыночные. Понимаешь, о чем я говорю?
- Ну, до такой степени мог бы и не разжевывать – не настолько я тупой! – с обидой ответил Марченко. - Ты только не учитываешь, что меня могут и попросту "завалить". Сам знаешь - при большом желании и возможностях никакая охрана не поможет. А уж возможностей у них...
- Могут! - на удивление спокойно согласился с ним Андрей, - Только им это сейчас невыгодно. Точнее, будет невыгодно, если, разумеется, ты успеешь поднять шум. Или, выражаясь дипломатическим языком, дезавуировать ситуацию. Проще говоря, раскрыть все карты перед общественностью. Найди какую-нибудь независимую газету или сайт в Интернете и слей им соответствующую информацию!
- Да, чуть не забыл, - неожиданно перебил его Марченко. – Насчет передачи акций я уже подсуетился. Отправил письмо в Минатом, что согласен продать свой пакет государству по разумной цене.
- Ну, и что они тебе ответили? – поинтересовался Бугров, уже догадываясь, какой ответ последует.
- Ничего! Даже подтверждения не получил, что письмо вообще дошло до адресата!
- А чего ж ты хотел? – спросил Андрей. – Во-первых, твое письмо могли просто не пропустить к адресату. Это, разумеется, если они не в курсе того, что здесь происходит. Но это, как ты понимаешь, маловероятно. Значит, все происходит с их благословления, и никто не станет, не только отвечать на твое письмо, но даже показывать, что знает о его существовании. Так что, не будь наивным и делай то, о чем я тебе уже сказал. И, извини за злую шутку, суши сухари – поверь, скоро они тебе пригодятся!
Прогноз Бугрова оказался на удивление точным: две недели спустя Марченко был арестован. А спустя еще месяц его перевели в следственный изолятор в Крестах...
На организованный профкомом митинг Бугров не пошел, решив для себя, что его роль в этом странном спектакле уже исчерпана. Однако ощущение какой-то незавершенности, чего-то, не до конца понятого, не оставляло его. И теперь, сидя в полупустом административном здании объединения, он снова и снова пытался собрать воедино все, происшедшие за последний год, события. Наконец, не придя ни к какому решению, он открыл лежавшую на столе визитницу и отыскал нужную карточку. "Старший следователь Котов! Слушаю вас", - донесся из телефонной трубки молодой бодрый голос.
- Юрий Васильевич? Привет, это Бугров с "Северного"! Не забыли еще меня?
- Нет, конечно, Андрей Геннадьевич...
Голос следователя зазвучал неуверенно. Последовала неловкая пауза, затем, наконец, он невнятно выдавил из себя:
- Извините, я сейчас немного занят... Давайте, я сам перезвоню вам минут через пятнадцать!
- Хорошо, я буду у себя! – согласился Андрей, решив, что у следователя в кабинете находятся посторонние, и разговаривать открыто он сейчас не может.
Однако минуту спустя к нему на мобильный пришло сообщение: "через полчаса в кафе на автовокзале"...
Когда Андрей подъехал на автовокзал, Котов уже ждал его. На столике перед ним стоял пластиковый стаканчик с буровато-коричневой жидкостью, от которой исходил пар и, мало походивший на кофейный, запах. Приветственно кивнув головой, Андрей присел на соседний стул.
- Вам принести? – поинтересовался следователь, указывая взглядом на стаканчик.
Бугров поморщился:
- Нет уж, спасибо! Лучше – сока!
Когда Котов принес сок, Бугров, отрывая приклеенную к коробке "соломинку", спросил:
- С чего такая конспирация? Тебя что – прослушивают?
- Меня? – удивился Котов, - Скорее, вас! Вы же знаете, что сейчас происходит в корпорации. Да и у вас в объединении тоже. Я, конечно, не могу сказать со сто процентной уверенностью, но, скорее всего, на прослушке сейчас телефоны всех ваших руководителей. Ну, и ваш, разумеется!
- А почему – "разумеется"? – усмехнулся Андрей. - Чем вызван такой интерес к моей персоне?
- Да, ладно, не скромничайте! – улыбнулся в ответ Котов. - Ваши отношения с Марченко ни для кого давно не секрет!
- И что, это противоречит действующему законодательству? – съязвил Бугров.
- Нет, конечно, - серьезно ответил следователь. – Но, согласитесь, близкое знакомство с человеком, обвиняемым в вымогательстве, мошенничестве и целом ряде заказных убийств...
- Даже так!
- ...неизбежно должно привлечь внимание следственных органов, - не обращая внимания на его восклицание, закончил свою мысль Котов.
- Ну, дорогой мой Юрий Васильевич, - усмехнулся Бугров, - в таком случае вам придется "обратить внимание" на половину жителей этого города! Во всяком случае, на подавляющее большинство его руководящих работников!
- А мы, собственно, так и поступаем! - спокойно ответил ему следователь. - Вернее, сейчас уже не мы, а питерцы – дело передано им.
После этих слов Андрей почувствовал, что всякий интерес к продолжению этого уже не имевшего никакого значения разговора у него пропал, и лишь по инерции все же задал давно беспокоивший его вопрос:
- Ладно, бог с ними, с отношениями! Я, собственно, о чем хотел тебя спросить: вся эта история с дамой, которая унаследовала имущество пропавшего коммерческого директора, с вымогательством, угрозами... Куда исчезло возбужденное два года назад дело? Только не говори, что оно просто затерялось в бумагах!
- Не скажу, - согласился Котов. - Больше того, никуда оно не исчезало, а хранится у нас, в целости и сохранности. Но какое это имеет сейчас значение? Это обвинение с Марченко уже снято, да, по большому счету, оно и было выдвинуто лишь как предлог для его ареста. Думаю, что не выдам большой тайны, если скажу, что эта идея с обвинением родилась у наших питерских коллег достаточно давно. Им просто нужен был повод изолировать Марченко, чтобы он не смог убрать улики и ненужных свидетелей по другим, вполне реальным делам. Ну и, разумеется, чтобы при этом не догадывался об истинных целях расследования. Как видите, все сработало. А вообще-то вам не следует заблуждаться относительно Грека – он далеко не ягненок!
- Господь с тобой! – пренебрежительно отмахнулся Андрей. - Не считай меня слишком наивным! По моему глубокому убеждению, в нашем российском бизнесе "белых и пушистых" нет и быть не может. Что называется, "по определению". Но, скажи честно – а чем лучше него все эти чиновники? Взять хотя бы этого питерского "представителя", который потребовал отдать ему пакет акций? По-сути, это же самый настоящий рейдерский захват! Да еще с использованием служебного положения, а сейчас уже – и силовых структур! Заметь – государственных!
- Вы забываете о такой "незначительной" детали, как заказные убийства! – уточнил следователь, но на Бугрова это замечание впечатления не произвело.
- Заказные убийства? А как насчет изоляторов? Ты хочешь сказать, что в СИЗО умирают случайно? – саркастически заметил он. – Все эти инфаркты, инсульты... И, что любопытно, страдают от этих болячек, в основном, ВИП-сидельцы!
- Ну, нередко бандиты и сами убирают своих подельников, чтобы лишнего не наболтали, - неуверенно попытался возразить Котов.
- Вот и приехали! – рассмеялся Андрей. – Ты даже не заметил, как сам поставил на одну доску бандитов и чиновников!
Котов не нашелся, что ответить и замолчал, покрывшись румянцем.
- Да, ладно! – примирительно сказал Бугров. – Слава богу, мы сами в этих играх не участвуем! Хотя...
"Хотя..., – внезапно подумал он. - А так ли уж "не участвуем"? Вон, Котов, - он же землю рыл, чтобы посадить Марченко, хоть и знал, кто заказчики. А я? Сам же советы Греку давал, как лучше выкрутиться, хоть и догадывался, что он по самые уши в дерьме! Да и вообще, можно ли сегодня оставаться в стороне, не пачкаться?..."
Котов, заметив, что Бугров задумался, робко напомнил о себе:
- Андрей Геннадьевич, я пойду, пожалуй? А то меня уже, наверное, на работе ищут...
- Да-да, иди, конечно! – очнувшись, вспомнил о своем собеседнике Бугров. - Извини, что задержал! Просто хотел кое-что уточнить.
Котов ушел, а Андрей еще долго сидел в кафе, задумчиво втягивая через трубочку воздух из давно опустевшей коробки с соком...
---------- ********** ----------
ГЛАВА 13. ДОРОГА В НИКУДА.
==========================
"И разыгрались же кони в поле -
поископытили всю зарю!
Что они делают? Чью они долю
мыкают по полю – уж не мою ль?"
(В.Шукшин)
------------------------------------------------
На проходной он столкнулся с замом по науке Кругловым, возвращавшимся с митинга.
- Андрей Геннадьевич! – обрадовался тот встрече, - Вы тоже были на митинге? Жаль, что мы там не встретились!
- Нет, я не ходил на митинг, - равнодушно ответил Бугров, пожимая протянутую ему для приветствия руку. – А что, там было что-то интересное?
- Что вы, конечно! – воскликнул с воодушевлением Круглов. – Вы не представляете, сколько понаехало корреспондентов! Даже зарубежные были!
- А наших, с завода много пришло? – поинтересовался Андрей.
- Наших? – Круглов поскучнел. – Человек сто пятьдесят. В основном, начальники цехов, "итээровцы", члены профкома...
- Чего же так скромно? – усмехнулся Андрей, - Обещали не меньше двух тысяч вывести! О чем хоть договорились?
- Ну, договорились письмо президенту написать, что, мол, хотят развалить атомную энергетику!
- Бог с тобой, кто хочет развалить? Вы бы хоть подумали, кто за всем этим стоит! "Письмо, президенту!" – Андрей презрительно хмыкнул. - Кто ж это вас надоумил на такую глупость?
- Ой, чуть не забыл! – спохватился Круглов, - К нам же на митинг приехал этот адвокат московский – да вы наверняка не раз слышали о нем – Караев! Он-то и предложил написать письмо. А еще, говорит, нужно поднять побольше шума. Чтобы дошло до международных правозащитных организаций. Тогда, мол, власти ничего не смогут сделать с вашим Генеральным директором.
"То же самое советовал Марченко и я!" – невесело подумал про себя Андрей. – "Вот только – кому это нужно?" Он не заметил, что последнюю фразу произнес вслух.
- Что значит, кому нужно! – возмутился Круглов. – А если завтра у нас сменится собственник? Что тогда?
- А, правда – что тогда? – язвительно переспросил его Бугров. – Производство встанет? Не думаю – там куча международных контрактов. Шум поднимут – мало не покажется! Рабочих уволят? Опять – ерунда! Кто же работать тогда будет. Вот и получается, что нам, простым работникам, от всей этой возни ни холодно, ни жарко! Так что, друг мой, как говорится, "расслабься и получай наслаждение"! Наблюдай, как один вор у другого пытается ворованное отнять. И будь уверен – тебе от этого ничего не достанется! Ладно, извини, у меня, кажется, "межгород" звонит!
За этим разговором они подошли к его кабинету, откуда и впрямь доносились частые звонки междугороднего вызова…
- Андрей Геннадьевич? Моторин беспокоит, из Москвы! Мы с вами на конференции встречались, помните? У меня к вам интересное предложение. Профессор Хольцвиг, – помните такого? – так вот, он собирается в конце ноября провести у себя в Академии, в Кельне симпозиум по проблемам управления транснациональными корпорациями. И его очень заинтересовала ваша модель "пчелиного улья". Говорит, это что-то совершенно новое и необычное.
- Чего ж тут нового и необычного? – удивился Андрей, - Фактически, это очень близко к японским кейрецу или мексиканским группос. Да и у корейцев тоже есть нечто подобное – те же чеболи, к примеру!
- Да-да, конечно, - торопливо согласился Моторин, - но все же, в вашей идее есть и много отличий от описанных структур. Вобщем, профессор настоятельно просит вас, - если вы, разумеется, не возражаете, - принять участие в симпозиуме и выступить с сообщением по этой теме. Ну, и я был бы очень благодарен вам, если бы вы подготовили небольшую статейку для Management Accounting. Совсем небольшую, тысячи на две-три знаков. Вы как, не против?
- Ну, статейку я, конечно, подготовить могу, а вот насчет поездки... Вы же понимаете, что это зависит не только от меня… - несколько растерявшись от такого напора, ответил Бугров.
- Да вы не волнуйтесь! - успокоил его Моторин, - Официальное приглашение мы уже направили вашему руководству. К тому же все расходы по поездке берет на себя Академия профессора. От вашей компании требуется только согласие на вашу командировку.
Он замолчал, ожидая ответа, затем, очевидно вспомнив, добавил:
- Да, еще профессор просил передать, что у вас теперь прямая дорога в Международное объединение Контроллеров, которое он возглавляет. Можете хоть завтра отправлять заявление о вступлении! Ну, а насчет поездки, мы на вас рассчитываем, ладно?
Положив трубку, Андрей встал из-за стола и в задумчивости прошелся по кабинету. "Прямая дорога, прямая дорога...", - бормотал он, раздумывая над неожиданным предложением, - "А кому это все нужно? Тем, кто делит нашу компанию? Да плевать им на все эти кейрецу и дзайбацу! Вот и получается, что "в конце дороги той – плаха с топорами"!
Последнюю фразу он произнес уже вслух, не заметив заглядывавшую в кабинет бессменную "генеральную секретаршу".
- Что это такое ужасное вы поете! – укоризненно заметила она, - Тем более, когда у нас такие события!
- Да, нет, это я совсем по другому поводу! – попытался оправдаться Андрей, - А что вас привело в мой "медвежий угол"?
- Скажете тоже – "медвежий"! – кокетливо улыбнулась секретарша, но тут же ее лицо приняло торжественно-серьезное выражение. – На ваше имя пришло персональное приглашение на какой-то международный симпозиум, и Владимир Павлович просил вас зайти к нему, обсудить этот вопрос!
- А еще, - переходя почти на шепот, продолжил секретарша, - он сказал, что теперь вы, как наш представитель, выходите уже на международную дорогу!
- На арену, на международную арену, – поправил ее Буров.
- Какую еще арену? – недовольно возразила секретарша. – Что мы, в цирке, что ли? Нет, именно на дорогу, ведущую... ведущую…
Валентина Михайловна замялась, пытаясь подобрать подходящий образ. "В Никуда", – мысленно закончил фразу Андрей…
----------- ***** -----------
ЭПИЛОГ
=======
Где начинается Дорога к Храму?
От детской кроватки, склонившись над которой, мать поет младенцу первую в его жизни колыбельную?
От школьной скамьи, где он начинает познавать, что ценности бывают истинными и мнимыми, вечными и преходящими?
Или у траурных плит, к которым приходит он в самом конце своего жизненного пути,, чтобы вспомнить тех, с кем расстался навечно?
Когда человек ступает на эту Дорогу?
В тот миг, когда делает свой неуверенный первый шаг в этот еще непонятный, и совсем незнакомый ему мир?
Когда наступает пора взросления и осознания собственной личности, собственного Я?
Или когда опыт уже прожитых лет и других пройденных дорог заставляет оглянуться назад и заново переосмыслить свою жизнь?
И что такое – этот самый Храм?
Христианская церковь? Иудейская синагога? Мусульманская мечеть?
Или, может, языческое капище, у которого, совершив очередное жертвоприношение, он обретает уверенность, что боги милостивы к нему и уже простили все его прегрешения?...
--------------
– Вы твердо уверены в своем решении? Подумайте еще раз – это очень ответственный шаг!
Молодая миловидная заведующая Домом Ребенка смотрела на стоявшую перед ней супружескую пару доброжелательно, но серьезно. Пожилой седой мужчина держал под руку свою спутницу, выглядевшую заметно моложе его, и оба явно испытывали неловкость от происходящего. Наконец, женщина, краснея от смущения, принялась сбивчиво объяснять, что им еще вполне по силам взять ребенка на воспитание.
- Знаете, ведь мне же еще нет и пятидесяти! – убеждала она заведующую. - А муж… Вы не смотрите, что он весь седой! Просто у него такой тип волос! Он вообще седеть начал еще в сорок лет! А здоровье у него прекрасное, всю жизнь спортом занимался! Да и сейчас регулярно делает зарядку, по утрам бегает… И справки все есть от врачей… вот, у нас все в порядке…
- Да поймите, – с неожиданной резкостью вмешался в разговор мужчина, – должен же быть в этой нашей нынешней жизни хоть какой-то смысл! К чему вся эта суета, возня эта мышиная? Ведь не только же ради денег!
- Да вы не волнуйтесь так! – с улыбкой успокоила их заведующая. - В вашем искреннем желании я как раз не сомневаюсь. Но…
Она сделала небольшую паузу, подбирая нужные слова.
– Как бы вам правильнее объяснить… Видите ли, более чем у семидесяти процентов детей, попадающих к нам, имеются серьезные проблемы со здоровьем. И, к сожалению, не только с физическим… Справитесь ли вы с этим? Готовы ли вы взвалить на себя такую, прямо скажу, весьма нелегкую, ношу?
- Что вы, что вы! – заторопилась женщина. – Мы уже не один раз все обсудили и обдумали! У нас ведь и своих двое! Правда, они уже совсем взрослые и живут отдельно, но они тоже полностью одобряют наше решение!
- Ну, если вы так уверены… Что ж, тогда пойдемте в группу, будем знакомиться!
С этими словами заведующая встала из-за стола и пригласила их следовать за собой…
Дверь в игровую комнату отворилась и полтора десятка детских головок, с тревогой и надеждой в ясных глазах, обернулись к ним. Неожиданно одна из малышек, с заметными признаками ДЦП, пытаясь устоять на исковерканных болезнью ножках, переваливаясь с боку на бок и широко взмахивая ручками, словно подраненный птенец крылышками, заковыляла им навстречу.
– Анечка! Сейчас же вернись на место!
Пожилая полная нянечка попыталась, было, удержать девочку за худенькое тельце, но та вывернулась из ее рук и вновь устремилась навстречу вошедшим людям, радостно лопоча что-то, понятное лишь ей самой: "А-ла-ла-ла-ла…"
------ **** -------