Нет, чувствую я, что сразу к саге приступить не удастся.
Потому что сначала придётся разъяснить отдельным несведущим, коих большинство, что такое караульный городок.
И даже не так. Прежде всего, что такое караул.
Караул – это когда караулят. Это те, кому кричат «Караул!» в случае чего, и они (то бишь караульщики) немедленно во всеоружии прибегают. Караулят – это сказано по-дилетантски. В самых что ни на есть вооружённых наших силах они не просто караулят, а бдительно охраняют и стойко обороняют. При этом неважно что – склад с уставными носками, подземную ракетную шахту или раздолбаев, посаженных на губу или в дисбат.
Что-что? Что такое «губа» и «дисбат»? Ребята, я так и вовсе сверну с темы неведомо куда и заблужусь вместе с вами. Нечего было от армии косить в своё время – всё бы знали и не удивляли своими дурацкими вопросами.
Ну так вот. Про караульный городок-то.
Чтоб караулить, надо знать как. И уметь. Для того придуманы тренировочные караульные городки. Чтоб перед заступлением в караул прийти туда, потренироваться, знания и умения освежить… там всё необходимое для этого есть.
И вот как-то раз, чуть раньше, чем в середине восьмидесятых, ОУС родного Тихоокеанского флота… Что? Нет, братцы, я с вами скоро устану просто… ОУС – это отдел устройства службы. Чем занимается? Службу устраивает. Ага. И вот устроил он, ОУС, смотр-конкурс караульных городков. Типа: у кого лучше. Лето ж ведь, владивостокское солнце часть мозгов выпарило. Казалось бы, есть устав, в уставе сказано, что должно быть в караульном городке. И какое. Чего выдумывать?
Но выдумывать придётся. Смотр-конкурс же, первое место занимать надо.
И говорит мне начальник штаба:
– Вот тебе, лейтенант, старшина первой статьи Смыков, и чтоб через неделю караульный городок был лучшим среди родственных частей флотилии. И среди прочих частей флотилии. И всего флота. И не только Тихоокеанского, но и Военно-морского. Вопросы?
Я месяц как тут появился, но про то, что лишних вопросов задавать не следует, уже знал. И пошёл искать Серёгу Смыкова.
– Тащ, всё сделаем в лучшем виде! – пообещал мне Серёга, улыбаясь своей широченной физиономией в тридцать шесть зубов. Он этими зубами на спор стол за угол поднимал.
И мы приступили. Улучшать караульный городок смысла не имело: у нас его просто не было вообще. И мы сделали с нуля. А что? Всё равно мой допуск по форме «раз» в Бечевинку где-то оленями ехал, и к спецтехнике мне ход был закрыт. Чем-то же надо лейтенанта занять. А задание почётное, творческого подхода требует. Ну, мы с Серёгой и натворили, ага.
Возле караулки отгородили площадку семь на семь. Столбы, колючка – всё по правилам. Вышка постовая, метр от земли (учебная ведь), возле неё окопчик забетонированный. Станок для заряжания и разряжания оружия. Стальные стенды и плакаты на голубом фоне (а на каком же ещё?). Макет объекта в здоровенном плоском ящике со съёмным верхом. Инструкции, статьи устава, табели постам… словом, всё, как положено. Подумав, сделали имитацию охраняемого объекта: кусок стены, дверь с ручкой, «гитарка» деревянная с печатью… Сделали «дверь в караульное помещение»… Ну чего бы ещё такого изобрести? Начштаба приехал, похвалил, но тоже высказался в том смысле, что, мол, для уверенной победы в смотре-конкурсе «чего-то вроде как бы не хватает». Чего же?
И мы придумали. Хо-хо! Мы сварганили (уж не помню из чего) рельсы. Со шпалами. С колеёй в полметра. На рельсы поставили низенькую тележку. А вот на неё…
И позвонили начальнику штаба. Он приехал и обалдел.
Крутишь ручку на катушке с тросом, тележка эта едет прямо к «постовой вышке». И обратно. Или прямо к «охраняемому объекту» – мы там типа стрелки железнодорожной забацали. А на тележке стоит вот этот самый монстр. Про Дольфа Лунгрена тогда мы ещё не знали, но слепили именно его.
Подводницкий скафандр СГП, цвета старой клизмы, с маской. Два мутно-стеклянных глаза и серая гофрированная трубка назад через плечо. Скафандр мы нашли «на отливе», на бечевинской помойке, двести метров от караулки, там можно было найти всё, что хочешь – от командирских часов до объектива к фотоаппарату «Зоркий». Скафандр набили тряпками и соломой, скелет у него был деревянный (ох, намучались с ним!); на голове зелёная стальная каска (настоящая), обтянутая сеткой из-под картошки, а в сетку вставлены веточки, листики, солома всякая. За спиной – подобие не то боевого ранца, не то дыхательного аппарата. На поясе – ужасающих размеров нож без ножен и переделанная кобура от пистолета ПМ, в которой детский алюминиевый наган. За спиной также деревянно-алюминиево-трубочное подобие винтовки М16. А в руках (о, эти жуткие трёхпалые перчатки!) – ящик с надписью «DINAMITE». Да-да, с ошибкой... И огнепроводный шнур из него свисает – верёвочка, пропитанная кузбасс-лаком. НШ в наступающих сумерках глянул и оторопел. Рука потянулась к тому месту, где по тревоге у него обычно висит пистолет.
Ибо – вот ОНО.
Примерно так же оторопели товарищи с большими погонами, приехавшие смотреть-конкурсить наш караульный городок. Дольф выдвинулся из-за бутафорской дощатой стеночки и, покачиваясь, поехал к «объекту». «Часовой» с вышки крикнул ему «Стой, стрелять буду!», а когда Дольф покатился обратно (задом, то есть попытка скрыться), он «применил по нему оружие». Ну, щёлкнул спуском карабина (наши парни тогда с СКСами в караул ходили). Тут Серёга резко дёрнул за трос посильнее, и Дольф криво упал набок, выронив ящик с «динамитом». Комиссия разразилась овациями.
Наш идиотизм оценили по достоинству: первое место на флотилии. И поставили в пример. Дважды или трижды приезжали какие-то командированные лейтенантики – ознакомиться с устройством. Которое, кстати, прошло как рационализаторское предложение. Свои десять рублей я отдал Серёге, и стало у него двадцать.
А теперь слово бывшему матросу Юре Степаненко – он чуть позже пришёл к нам служить в группу связи, а теперь живёт на Украине.
«Про караульный городок и у меня есть что вспомнить! Это была просто эпическая драма в трёх действиях. Год был, наверное, восемьдесят четвёртый.
Часть первая.
Наш нач. группы связи мичман Жаглов – в отпуске. Временно бразды правления взвалили на мичмана Сотникова. А он же со взвода охраны! А тут слухи: приезжает опять комиссия с большими погонами (нерест, икорку бы не прошляпить...). А Сотников – типа ответственный за караульный городок и, дабы произвести впечатление, приказывает он мне на макет входа в караулку поставить электрический звонок. Чтобы было, как по-настоящему! Я пытаюсь доходчиво объяснить, что сети 220 вольт здесь нет, что по технике безопасности...
– Ты приказ понял?! Выполнять!
Тут конец первой части.
Часть вторая.
Ну... а шо робыть? Я, проявив военно-морскую смекалку, размотал метров двадцать «полёвки», прикопал её на пол-штыка лопаты в землю, протянул её в техническое помещение, что позади караулки. Подцепил к распредщитку, повесил над дверью «караульного помещения» банальный звоночек квартирный и такую же, ничем не защищённую кнопку, как в подъездах хрущёвок. Проверил, доложил... Сотников тоже проверил, остался доволен.
Тут конец второй части.
Часть третья. Самая драматическая.
И приехала комиссия. И пошёл затяжной камчатский дождь... Сотников браво рассказывает «большим звёздам» о наших успехах в боевой и политической, с гордым видом демонстрирует «сооружения» караульного городка... и говорит (вот чёрт его дёрнул!):
– У нас тут всё по-настоящему! Даже электрический звонок в караулку!
И нажимает кнопку... его начинает маленько трясти. Влага ж, дождь… Но он, скрипя зубами, руку не отдёргивает! И трель звонка таки звучит секунды три, пока не отпустил. Дядя с большими погонами, радостно:
– Ух ты!
И тоже нажимает на кнопку...
Фуражка с него слетела... после слетания фуражки – уже с его уст – слетело много чего, что я просто из прирождённой скромности не буду повторять.
Чем кончилось для Сотникова – не знаю. Для меня – внеочередным экзаменом по технике безопасности, и пятью нарядами вне очереди. И огромной стенгазетой, в которой я был изображён в виде скелета, одетого в берет и сапоги, в обрамлении молний, и со «связёрской» сумкой через плечо.
Тут меня гложут смутные сомнения... а не ты ли это в своё время рисовал эту стенгазету?! Ибо других изобразительных талантов в в/ч 40094 в то время, вроде, не наблюдалось… Если так, то с тебя ведро рому! За моральный ущерб!»
Эх, Юрка, тёзка… Ну, я рисовал, да. А земля-то наша круглая и такая маленькая… Встретимся как-нибудь! Ведро, говоришь? Да налью, конечно! Даже два!
Кто-то там спросил, а где же обещанная Сага о караульном городке?
Тю… да это ж она самая и была, хе-хе.
2010
из ненапечатанного сборника «Макароны по-флотски»