В детстве я очень плохо питалась.
Ни в какую не хотела принимать ни завтрака, ни обеда, ни ужина.
Меня не интересовала ни вкусная, ни полезная, ни какая-либо другая еда.
Утром передо мной ставили завтрак , велели не выходить из-за стола пока все не съем, а сами разбредались по своим делам...
А я сидела за столом часами, пока кто-нибудь не вспоминал обо мне и не приходил на кухню,чтобы отпустить меня, причитая при этом, что я скоро умру от недоедания.
Естественно, все мое детство меня преследовал диагноз "Дистрофия"
Мои родители, усиленные бабушкой и врачом-диетологом всевозможными способами пытались запихать в меня хотя бы минимальную дозу еды в день.
Мне же на этой войне всегда приходилось воевать в одиночку.
Но, не смотря на их численное превосходство и явную разницу в весовых категориях, счет вела все же я.
Дистрофия никуда не девалась, еда по-прежнему не желала приживаться в моем организме и все чаще и чаще просилась назад.
Со временем мои противники, использовав все известное оружие и не сумев ничего добиться, стали понемногу сдавать свои позиции.
Мне стало легче жить,я даже стала просыпаться по утрам с радостным настроением. И даже согласилась, наконец-то, ходить в детсад.
Все изменилось в один день, после того,как в соседний с нашим домом универмаг завезли новую партию заграничной посуды.
И дернул же черт тогда мою бабку пойти в магазин за сахаром.
Домой она вернулась счастливая и гордая и сразу нырнула в мою комнату.
Признаться честно, стоило мне увидеть ее счастливое лицо, я тут же втянула голову в плечи и подумала :
"Война начата с новыми силами!"
Новым оружием оказалась фарфоровая тарелка с цирковым медведем прямо в центре.
Медведь был очень некрасив, зато в руках у него был красный барабан.
Именно такой барабан, о котором я мечтала и уже давно просила себе в подарок.
Наивная бабушка думала, что теперь-то я попалась к ним на удочку.
Она пригласила меня на кухню, усадила за стол, налила суп в тарелку, поставила ее перед мои носом и победоносно сказала:
"Если съешь весь суп, увидишь медведя!"
Медведя видеть мне совершенно не хотелось. К тому времени я уже люто ненавидела его за то, что у него есть красный барабан, а у меня нет.
Суп остался в тарелке, бабушка расстроилась, я была свободна.
Вечером, первым с работы пришел папа.
Узнав про тарелку с медведем, он решил пойти другим путем.
Я снова была приглашена на кухню и усажена за стол.
В этот раз суп мне наливал папа.
Потом он поставил передо мной тарелку и сказал :
"Если съешь столько, чтобы было видно барабан, то я куплю тебе такой же."
Мысли заплясали в моей голове.
Съесть столько,чтобы было видно барабан, это значит съесть все до дна.
Это означало полную капитуляцию и поражение.
Этого я не могла себе позволить.
Но барабан!
Я закрыла глаза и увидела прилавок, на котором впервые увидела этот барабан.
А потом представила, как я в красных гольфах гордо шагаю по двору и стучу в барабан, а все мальчишки и девчонки жалостно смотрят мне в след.
А еще я подумала, что если этот барабан достался мне с такими жертвами, то я буду стучать в него и дома, чтоб хоть как-то отомстить за свое поражение.
Потом я открыла глаза, посмотрела на папу, кивнула и съела суп.
Бабушка пыталась уговорить меня съесть еще хотя бы кусочек хлеба, но я ответила ей,что о хлебе мы не договаривались.
Спать в этот вечер я легка очень рано, хотелось побыстрее уснуть и проснуться на следующее утро, желательно в 9 часов, чтобы универмаг уже был открыт и мне не пришлось ждать еще.
Всю ночь мне снился этот чертов барабан.
А когда утром я проснулась, оказалось,что папа уже ушел на работу, а бабушка не собиралась покупать мне барабан.
Ничего, - подумала я, - дождусь папу с работы, наверняка он придет с барабаном.
Чтобы не спугнуть удачу, в этот день я исправно позавтракала и пообедала, даже ела хлеб на радость бабушке.
Вечером папа пришел домой без барабана.
Моему горю не было предела.
Я подождала барабан еще несколько дней и снова перестала есть.
Я стала ненавидеть этого медведя еще сильнее.
Последней в борьбу за мои килограммы вступила мама.
И она выбрала кардинально новый подход.
То есть, решила давить на жалость.
Снова я была вызвана на кухню, снова передо мной стояла та самая тарелка, только теперь мне было сказано очень серьезным и слегка трагичным тоном:
"Если ты не съешь кашу, медведь задохнется и умрет"
Я подумала и решила,что пусть умрет, мне какое дело! Может он того заслужил. Ишь ты , тоже мне нашелся ! Сколько возни из-за небо. все ему достается - и барабан, и внимание.
Я надула губы и отвернулась.
Мама повторила снова :
"Ешь, а то ведь умрёт твой медведь"
На этот раз тон ее стал еще более трагичным и серьезным.
Я посмотрела на нее. Она кивнула головой, потом пожала плечами.
Я горестно вздохнула, взяла ложку и с тала неохотно ковыряться ею в каше.
Мама сказала : " У нас мало времени, он уже почти задохнулся!"
Меня мучил вопрос , почему она сама не поможет ему.
Я насупилась и уже было хотела выбежать из-за стола, но вдруг меня пробрала такая жалость к этому несчастному медведю, что я стала кушать так быстро, как только могла.
С тех пор мы с медведем стали не разлей вода.
Еще бы! Ведь я каждый день трижды спасала его от смерти.
На следующий день мне купили барабан.
Красный, как я и хотела.
Дистрофия, правда, никуда не делась. Зато бабушка наконец-то перестала пить свои лекарства и стала казаться счастливой.
P.S. Следующая наша война началась после того, как родители запретили мне играть на барабане в доме, но это уже совсем другая история.