Девушка жила в пустыне. Нет, она жила пустыней, она любила ее всем сердцем И пусть ночи обжигают холодом, а дни опаляют жаром, она чувствовала свою связь с этим миром, с его сухими иссушающими ветрами, которые вытягивали, выдирали всю влагу из тела; с его прозрачной ночной глубиной и шуршащим шепотом песков.
В каждом месте есть своя красота, и она ощущала красоту пустыни и принимала ее.Но все же……
Девушка любила, закончив суетные повседневные дела, выбраться вечером на бархан, сесть на еще такой горячий после дневного зноя песок, и набрав его в ладони, просыпать сквозь пальцы. Она смотрела, как течет песок, думала об уходящем времени и о своей судьбе.
А еще она любила колодцы. Для ее кочевого племени колодцы были основой жизни, той сердцевиной, вокруг которой кипела жизнь И еще, она была уверена, что у каждого колодца есть душа, нужно только уметь услышать ее.
Колодцы...Она ждала с благоговением и острым, как неутоленная жажда желанием момента, когда сможет остаться с колодцем наедине. И тогда она заглядывала через край и пыталась почувствовать его душу, услышать ее и пропустить через себя. И почти всегда колодцы молчали..
..Но она помнила, всем своим существом помнила и берегла в памяти тот момент, когда услышала. Ей было двенадцать лет, её только приняли во взрослый мир, душа была наполнена предвкушением неизведанного и колодец заговорил с ней. Он говорил ей о проливных дождях, об обильных росах и снегопадах, о кристально чистых реках, бескрайних озерах и льдистых морях и ее душа наполнилась такой негой, такой волнующей истомой, что казалось, разорви она объединившую их нить – душа останется там, на дне колодца.
И теперь, спустя годы, она понимала, что часть ее души все-таки осталась там в морях и океанах и нежится под серебристыми струями теплого летнего дождя и поэтому, заглядывая в каждый колодец, она ждала и неистово мечтала о возникновении этой связи. И может тогда она не сумела бы оборвать ее..ту нить, которая объединила половинки ее души.