Аквалангист

(Интервью данное Ианом Андерсоном
лидером группы ”Jethro Tull” Макару Бронзо
-корреспонденту  телекомпании “Лукоморье”,
г.Ретроград; 28.11.1996)


    М.Б. Здравствуйте уважаемые телезрители! Сегодня у нас в гостях знаменитый музыкант, лидер группы "Джетро Талл" Иан Андерсон. Он любезно согласился придти к нам в студию и ответить на некоторые интересные, как мне кажется, для Вас вопросы. Итак, здравствуйте Иан.
Кстати, Иан отлично говорит по-русски. А почему-я думаю, он объяснит сам. Прошу Вас, Иан.
    И.А. Для начала, значит, ответы. Ну, хорошо... Приветствия отложим до лучших времен. А ваш русский я выучил не только за то, что на нем разговаривал Ленин. Когда я был маленьким мама говорила мне: "Учи Янек русский,скоро все мы будем русскими". Ваши войска тогда у Берлина стояли. Ну, я и выучил. И как оказалось не зря. Теперь я могу понимать глубокомысленные, очень оригинальные тексты песен ваших поп-исполнителей, "звезд",  как вы их называете.
    М.Б. Так Вы знаете наших звезд!?
    И.А. Ну, конечно! Алена Апина, Маша Распутина, Лада Брокер Брейк Дэнс, Лена Зосимова, Нана... Ну, в общем, все девушки.
    М.Б. Извините, но мне кажется, что "На-На" это далеко не девушка?
    И.А. Разве? Я полагал, что она еще не замужем.
    М.Б. Ну, хорошо. С вашим русским мы, вроде, разобрались. Давайте теперь перейдем к другому интересующему нас вопросу - к Вашему, так называемому, творчеству. Вот Ваш самый известный альбом называется "Акваланг". Почему?
    И.А. Разрешите, я закурю?
    М.Б. Вы курите?
    И.А. Когда я заработал свой первый миллион, я сразу же отправился отдыхать на Багамы. Решил, так сказать, расслабиться. Вы бы тоже так поступили, а? Да я думаю каждый дурак поступил бы точно так же.
    М.Б. Значит Вы-дурак?
    И.А. Да, я курю. (Пауза)
    М.Б. Продолжайте, продолжайте.
    И.А. (Закуривая) Так вот, сидел я как-то в небольшом ресторанчике на берегу моря. Было прекрасное, удивительное, раннее утро. Стояла чудесная теплая, но не жаркая погода. Я потягивал потихоньку свой любимый коктейль из молока, яиц, манго, рома, портвейна, чеснока и шоколада и наслаждался состоянием умиротворенности, спокойствия и доброты к ближнему. Вдруг я заметил каких-то людей в лодке, недалеко от берега. Они были в купальных костюмах, с аквалангами за плечьми...(улыбаясь)Заметили как я с вашим русским обращаюсь, а? То-то.
         Люди эти ныряли один за другим в воду. Почувствовав нечто необычное, я насторожился. Бармен, заметив, что я обеспокоен происходящим, усмехнулся и сообщил мне следущее. Оказывается, по старинному преданию, много веков назад здесь затонул корабль с грузом золота и драгоценных камней, и теперь каждый уважающий себя турист хочет попробовать себя в качестве кладоискателя и найти-таки эти сокровища. Я тут же загорелся этой идеей.
    М.Б. Вы – импульсивный человек.
    И.А. Я подобрал несколько надежных парней, понюхавших, как вы русские говорите, пороху и еще кой-чего. Мы сели в лодку, подплыли к тому самому месту и я стал одевать акваланг. Меня охватило чувство азарта и, в то же время, чувство некой опасности подстерегающей меня, что придавало мне дополнительной решимости. Решимости во что бы то ни, как вы русские говорите, стало отыскать этот вожделенный, он же пресловутый клад.
                Забыл вам сказать, что я очень люблю курить, просто жить не могу без сигарет. Может быть Вы это уже заметили. Ну так вот, я попросил моих понюхавших помощников накачать мне в акваланг вместе с кислородом и табачного дыма, чтобы я мог курить и под водой.
        В общем, нырнул я и пошел ко дну, как вы говорите, как камень. Опустился я на дно и начал поиски корабля, а главное – сокровищ. Ищу, дышу, заодно курю. Долго ли, коротко ли я блуждал по дну морскому – не знаю. Вдруг, о чудо! Прямо передо мной стоит старый корабль, древнее чье-то судно. Сгнили борта, парусов на рее нет и полный вперед уже не дать ни за какие кнуты, а тем более пряники. Но все-таки это был корабль!
    У меня аж, как вы русские говорите, дух перехватило. Вдохнул я поглубже кислорода из баллона(вместе с дымом)и влез внутрь корабля.
    То, что я увидел в трюмах, привело меня в дикий необузданный восторг! Если бы я мог прыгать под водой, я бы подскакивал до поверхности морской.
    Сундуки набитые золотом, серебром, бронзой. Столько роскошных драгоценных камней я не видел даже у голландских контрабандистов(имел с ними несколько дел) и у Пэрис Хилтон(имел с ней одно дело) вместе взятых.
    Подумал я крепко и стал набивать карманы алмазами – они дороже. Я думаю каждый дурак поступил бы точно так же.
    М.Б. (промолчал)
    И.А. Тем более, что самый мелкий из этих чудесных диамантов был размером с "Кох-и-нор". Я сильно разволновался и, чтобы успокоиться, сделал несколько глубоких вдохов. Бриллиантов становилось все больше, размеры их все увеличивались, но кислород у меня в баллонах заканчивался и я, быстро набив карманы самыми крупными солитерами, стал подниматся наверх. И тут я, выбираясь из трюма, увидел название корабля.
    "АКВАЛАНГ" – сияло золотом на его борту. Вдруг, словно яркие вспышки, в моей голове стали зажигатся песни, которые вы сейчас и слышите на альбоме "Акваланг". Тут было все – мелодии, гармонии, тексты, аранжировки, инструментовки. Последней вспыхнула сама заглавная песня. Она как-бы ослепила меня и я провалился в темноту.
    Очнувшись, я обнаружил себя в своем номере, укрытым чей-то заботливой рукой теплым одеялом. Если бы вы видели выражение моего лица, когда вместо алмазов я обнаружил полные карманы камней, да-да, полные карманы обычных серых булыжников. Жалкое я представлял зрелище... Вот с тех пор я и узнал, что такое есть по-русски "иван-да-марья", а в простонародьи – марихуана. Парни немного пошутили, а я лишился миллионов и доверия к людям. Но музыку я не забыл – вам на радость!
    М.Б. Н-да... Очень интересная, я бы даже сказал занимательная история. Неужели так и было все на самом деле?
    И.А. Нет(пауза). Я не импульсивный человек.
    М.Б. Ну, хорошо.А вот расскажите-ка нам почему Вы написали такую песню – "Тупой как пробка"?
    И.А. И эту знаете? Это тоже довольно забавная история. А было это году в 72ом. Как раз после того, как я заработал свой второй миллион. Денег полные карманы, и решил я немного отдохнуть от суеты сует, поразмышлять на досуге о смысле жизни. А где как не в вашей стране можно очень хорошо поразмышлять о смысле жизни? Вот и собрался я к вам в гости, но не вышло – не пустили меня в Россию. Железный занавес был опущен. Но случилось так, что Россия сама пришла ко мне в гости. Я тогда...
    М.Б. (Перебивая) Что взяла так пешком и пришла?
    И.А. ...жил на Гавайях. Однажды утром ко мне постучался молодой человек весьма неприятной наружности. Коричневое, от загара, лицо, весь в оспинах, какой-то кучерявый, голова квадратная. Похож чем-то на пробку. Оказался, к тому же, русским. Вы представляете мое состояние?
    М.Б. (Кивает головой,не улыбаясь)
    И.А. Оказывается узнав, что меня зовут Иан, фамилия моя Андерсон, и, сопоставив эти два факта и сумев сообразить, что я есть тот самый знаменитый Иан Андерсон, он решил во что бы то ему ни стало поговорить со мной. О чем бы Вы думали? О музыке! Признаться, этим он меня сильно огорошил. Но деваться мне было некуда,- пришлось его впустить.
    Я налил ему неразбавленного ямайского рома, который, как мне показалось, был самым подходящим напитком в этот утренний час для этого, так сказать, хуже татарина. Угу?
    М.Б. Курите,курите, пожалуйста. Необычная форма у Ваших сигарет.
    И.А. Выпил он это медленным залпом и тут же начал мне объяснять, что наша западная музыка гораздо лучше вашей русской. У вас на Западе, говорит, есть "БИТЛЗ", ДООРЗ","КРИМ","АББА","КВИН", хотя одних уже, а других еще не было.
    М.Б. Успехи советской разведки общеизвестны.
    И.А. А далее он мне начал излагать версию того, что в России нет хорошей музыки, а есть только плохая, с чем я, как вы уже знаете, в корне не согласен.После этого он стал мне перечислять, по его мнению, плохих артистов, которыми оказались: Ольга Воронец, Людмила Зыкина, Михаил Боярский, различные ВИА. В конце концов он стал признаваться в любви к моей музыке и лично ко мне, но это уже после пятого стакана.
    М.Б. А как Вы сами-то относитесь к свой музыке?
    И.А. Так вот. На Гавайи пешком не добраться. Он либо прилетел на самолете, либо прибыл на корабле. Лично я склоняюсь к тому, что он прилетел на самолете. Оказался послом в какой-то бананово-кокосовой республике, а у них-то уж, как вы знаете, денег не меньше чем у западных богатеев, типа меня.
    М.Б. Знаем, знаем. Ну так, как же закончилась Ваша история?
    И.А. Не так, как вы думаете. Я вам не какой-нибудь, там, Маккартни, который написал свою песню про вчерашнюю яичницу и доволен. А я недоволен своей музыкой. Мне она не нравится. Я ее не люблю. Я ее ненавижу! Вы и представить себе не можете какое отчаяние, какие душевные муки я испытываю, когда пишу свою полугениальную музыку. Мучаюсь, а пишу. Хочу написать что-нибудь в духе "Не сыпь мне соль на рану", а пишу "Песни леса", хочу написать про юбочку из плюша, а пишу "Жизнь в прошлом". Представляете, каково мне жить в таком раздвоенном мире?
    М.Б. Нет, не представляю. И каково-же?
    И.А. В общем, налил я ему шестой стакан рома и выпроводил за дверь. И как только дверь за ним захлопнулась, знаете, какая первая мысль пришла мне в голову?
    М.Б. Какая-же?
    И.А. Очень тяжело мне жить в таком раздвоенном мире.
    М.Б. Вы всегда отвечаете в шахматном порядке?
    И.А. Тупой, как пробка.(пауза) Можете думать, что это я не Вам. Тупой, как пробка. Это было моей самой первой мыслью после его ухода. Вот так и родилась эта полюбившаяся Вам песенка.
    М.Б. Знаете, Иан, а мне кажется, что этот дипломат был в чем-то прав. Вы так не думаете?
    И.А. Можно я еще закурю?
    М.Б. Конечно. У нас очень хорошие врачи-реаниматологи.
    И.А. (Затягиваясь глубоко) А думаю я вот что. Мне кажется, что каждый народ имеет ту музыку, которую он заслуживает.
    М.Б. Хорошая мысль. Правда, графом де Местром попахивает. Надо будет обдумать на досуге.
    Но, как я понял, Вы, в общем-то, хорошо относитесь к нашей отечественной эстраде. Не могли бы рассказать нашим зрителям об этом поподробнее?
    И.А. Да. Конечно! Я просто в неописуемом восторге от вашей, как вы говорите, отечественной эстрады. Какая музыка! Какая поэзия! Какие глубокие образы, афоризмы! Какое мастерское стихосложение! Такие рифмы как "ночь-вновь" или "ноты-одиноки" просто потрясают до глубины души.
Или, например, рифма "допить-дойти". Да от нее вообще за три версты несет новизной и оригинальностью. Вы улавливаете суть? Заметили, что здесь рифмуется не окончание, а начало слова? Это – гениально! А вникнете в такую сентенцию:"узелок завяжется, узелок развяжется, а любовь она и есть только то, что кажется". Это же классический силлогизм. Субъект, связка, предикат – все налицо! Чувствуется, что автору пришлось изрядно попотеть над созданием этого шедевра.
    После такого у меня просто опускаются руки и я, бывает, сижу и завидую, завидую... А как проникновенно поют ваши звезды! Замечательная певица Таня Буланова поет о матери и ее сыне от неизвестного отца. Так и тянет тихонько поплакать в уголке. В этой связи мне кажется неслучайной песня неподражаемого Владимира "Джуниора" Преснякова "Незаконнорожденный сын". Он исполняет ее так проникновенно, что слушатель невольно ощущает всю тяжесть от внезапно понесенного приобретения. А вспомните И Николаева с Эн Королевой! Да, Вы только подумайте – не в кино и не на сцене, а в эфире, на наших с вами глазах и ушах разыгрывается некая грандиозная поп-опера, герои которой не то персонажи произведений, не то исполнители оных. Бушуют неподдельные страсти, льются слезы, разбиваются чьи-то хрупкие сердца. Да на Западе никакому шоу-бизнесу такого и в самом страшном...я хотел сказать сладком сне не приснится. А я от этого чувствую себя просто каким-то горе-музыкантом. (Мечтательно) Как все это прекрасно! Но, кажется, я что-то упустил из виду...
    М.Б. Сильно сказано. Но Вы говорили о поэзии в нашей отечественной эстраде, о исполнительском мастерстве артистов. А как Вы относитесь собственно к музыке?
    И.А. Аналогично. Я восхищаюсь ею. Она неподражаема и уникальна. Такие композиции как "Ксюша", "Я морячка, ты моряк", "Упала шляпа", Тучи" и мн. мн. другие – суть образцы музыкальности, мелодичности, аранжировки. А запись музыки? Не буду вдаваться в подробности, но записи ваших звезд абсолютно некачественны. Но!(поднимая вверх указательный палец) В этом-то и есть их достоинство, их изюминка, их качество, наконец. Выведено совершенно новое звучание, новым, кстати говоря, человеком, которое я бы назвал – "Торжество Парадокса".
    М.Б. Отличное определение! Но давайте теперь отдохнем немного от Ваших наших звезд и поговорим о том, как это Вам пришло в голову написать такую песню, как "Рок-н-ролл, мертв, а я еще нет".
    И.А. Можно закурить?
    М.Б. Да. Ну, так как насчет этой песни?
    И.А. Я не писал такой песни. Это не мое.
    М.Б. Как не твое, извиняюсь, не Ваше?(пауза)Ой, извините, извините Иан. Очень трудно было не перепутать. Я, конечно же имел ввиду Вашу замечательную песню "Слишком стар для рок-н-ролла, но слишком молод, чтобы умирать".
    И.А. Я не злопамятен. Извиняю Вас за все сразу. А было это в 1976 году, когда я заработал свой то-ли шестой, то-ли седьмой миллион.
    М.Б. Интересно, сколько же у Вас всего этих, как Вы говорите, миллионов?
    И.А. (Твердо глядя М.Б. прямо в глаза)Столько, сколько Вам, Макар Бронзо, и всем Вашим многочисленным родственникам хватило бы на несколько жизней, а такому благодеятелю, как я хватит максимум на несколько лет безбедного существования. Вы удовлетворены?
    Ну, так вот, жил я тогда на Канарах. Однажды утром я, как обычно, брился, чистил зубы, принимал душ и вдруг заметил в зеркале что-то блестящее у себя в волосах. Это оказался седой локон. Я тогда не придал этому особого значения. Все-таки такая бурная жизнь, как у нас,- воротил шоу-бизнеса, должна была когда-то сказаться. Да и годы, годы... Но после этого я стал за собой замечать, что меня все меньше и меньше тянет играть рок-н-ролл, а тянет исполнять песни в стиле ваших звезд. Слишком стар я стал для рок-н-ролла, подумал я тогда, но слишком молод, чтобы умирать. Напишу, думаю, последнюю песенку и буду писать звездные композиции. Даже псевдоним себе придумал.
    М.Б. Да? И какой, если не секрет?
    И.А. Вячеслав Добрынин.
    М.Б. Вы это серьезно?
    И.А. До сих пор иногда пишу под этим псевдонимом. Буквально на днях позвонил мне мой большой друг Роберт Плант и попросил написать ему несколько песен в стиле его любимой певицы Татьяны Булановой. Ему грустно. Пластинки никто не покупает. Захотел поплакать. Так что скучать мне не приходится. Но и свои песнюшки пописываю.
    М.Б. Н-да... Интересная, хоть и трудная у Вас судьба. Но наша передача подходит к концу. Не могли бы Вы напоследок рассказать нам что-нибудь о своей личной жизни?
    И.А. Ну что я могу рассказать Вам, любезнейший, о своей личной жизни? Практически ничего. Родился, учился, вырос – женился. Стал миллионером. Сейчас вместе с женой жизнь прожигаем. Она – за мой счет.
    М.Б. Небогато. Ну, хоть о своей жене расскажите. Как, например, Вы с ней познакомились?
    И.А. О, это, как Вам может показаться, забавная история. У меня есть хобби. Иногда, под настроение, я сажусь в самолет или вертолет и прошу пилота выбросить меня(нелегально)где-нибудь в вашей сибирской тайге, залезаю на первое попавшееся дерево и сижу там всю ночь, а наутро меня забирает какой-нибудь мимо пролетающий вертолет или самолет, на худой конец. Так было и в тот раз. Выпрыгнул я где-то в районе Бодайбо...
    М.Б. А парашют?
    И.А. Парашюты, мой мальчик, нужны только безвольным, бесхарактерным, трусливым типам вроде Ва... Ну, да ладно. А супермены типа меня прыгают, как говорится по-русски, в чем мать родила.
    ...,а поскольку стояла моя любимая погода – 50 градусов ниже нуля, ветер 150 км/ч,- то приземлился я где-то в районе Оймякона. Приземлился я в тот раз, надо сказать, очень удачно. Сломал всего пару ребер, недосчитался нескольких зубов, да проломил череп местному обитателю тайги – медведю, который скончался на месте происшествия. Влез я на дерево, как обычно, и сижу – ночь коротаю, покуривая. Кстати, я обычно беру с собой такие же сигаретки, как сегодня.
    Вдруг слышу кто-то взбирается на мое дерево. Я взглянул вниз и увидел...кого бы Вы думали? – мою будущую жену. Оказалось, что у нее   точно такое же хобби как и у меня. Так совпало, что в этот день она приземлилась в том же месте, в тот же час и влезла на то же дерево, что и я.
    Мы, конечно, сразу поняли, что это судьба и тут же решили пожениться. Поискав поблизости и не найдя священника, мы сошлись во мнении, что справлять нашу первую брачную ночь нужно прямо на дереве. Что и было виртуозно исполнено.
    А наутро нас подобрал пролетавший поблизости самолет. И сделал он это, надо сказать, очень и очень вовремя, поскольку жена того хозяина тайги с проломленной головой уже ползла на наше дерево, чтобы, подозреваю, доставить нам большие неприятности. Вот такая, не совсем обычная, история любви.
    М.Б.  С каждым разом Вы поражаете меня все больше и больше! У Вас очень оригинальное хобби. Но и очень опасное, не правда ли?
    И.А. И не оригинальное, и не более опасное, чем, скажем, коллекционирование марок.
    М.Б. Вы так думаете?
    И.А. Если два человека имеют одинаковое хобби-это не оригинально, а банально. У меня есть приятель, не буду называть его имени,- он миллиардер, живет в Америке, в Нью-Йорке, так вот он имеет действительно оригинальное, единственное в своем роде хобби. Он раз в два года собирает у себя на вилле консилиум лучших хирургов мира, дает в их честь банкет, дарит каждому по "Мерседесу" последней модели и в двенадцать часов ночи, в их присутствии, делает себе харакири. Они тут же делают ему операцию, накладывают швы и, пока он не придет в норму, присматривают за ним. Через два года все повторяется. Ну, как? Я себе, к сожалению, такого позволить не могу. Для меня это слишком дорогое удовольствие.
    М.Б. Очень жаль. Ну, хорошо, с оригинальностью Вы меня убедили, но с тем, что Ваше хобби очень опасно Вы должны согласиться?
    И.А. Я уже Вам сказал – не опасней коллекционирования марок. Имаджин, вы собираете марки, обнаруживаете редчайшую марку, вам удалось, даже, ее купить, а через неделю ваш труп обнаруживают в бочке из под селедки, марка исчезла, наследники ликуют. А я, как Вы может быть успели заметить, до сих пор жив и даже здоров. Вы, кстати, марки не коллекционируете?
    М.Б. Нет, я такого не делаю. А Вы склонны к анализу.
    И.А. Мой стиль – железная логика.
    М.Б. Ну и напоследок, как это у нас принято, блиц-опрос. Вы согласны?
    И.А. Валяйте.
    М.Б. Ваш любимый напиток?
    И.А. Пиво с содой из ларька.
    М.Б. Ваше любимое блюдо?
    И.А. Квашеная капуста.
    М.Б. Ваш любимый запах?
    И.А. Моих сигарет.
    М.Б. Ваш Любимый цвет?
    И.А. Черно-белый.
    М.Б. Ваш любимый звук?
    И.А. Моей флейты.
    М.Б. Ваше любимое литературное произведение?
    И.А. Мое интервью Вам.
    М.Б. А стих?
    И.А. Стих? О, это стих вашего русского поэта Архипа Арбатского.(Декламирует)

         "Моя жизнь ничем не согрета
         Из хибары пропал уют
         Затравили меня, Поэта,
         И еды совсем не дают."

     М.Б. Ваша любимая песня?
    И.А. Вспомнил! Вот что я тогда упустил из виду! Моя любимая песня – это песня про комбата. Но я не могу понять там пару строк, хоть я и выучил русский, как Вы заметили, отлично.
    М.Б. Каких строк?
    И.А. Например, "комбат ё командует он".
    М.Б. Что ж тут непонятного? Это еще одна, как бы Вы сказали, гениальная находка. В предложении на одно подлежащее приходится сразу два сказуемых.
    И.А. Ну, а что же такое "Ё"?
    М.Б. Ну, я не знаю. Немцы так, вообще то, лошадей понукают.
    И.А. Ага. Может быть тогда знаки препинания нужно поставить так: "Комбат! Ё!" – командует он. Песня-то военная.
    М.Б. Это что же получается? Немцы захватили в плен нашего комбата, оседлали его, как лошадь, и погоняют. Так что ли?
    И.А. Возможно, но все-таки до конца не ясно.
    М.Б. Ну что ж, уважаемые телезрители. На этом наша передача, к глубочайшему моему сожалению, подошла к концу. Мы были очень рады, что нас посетил такой знаменитый человек, как Иан, были также приятно удивлены тем, что наш гость так хорошо отозвался о нашей эстраде. Но, все-таки, Иан, ведь и Ваша музыка не так уж и плоха? Когда ее слушаешь, чувствуешь себя таким хорошим, добрым, честным, умным, спокойным, снисходительным к чужим слабостям, порокам, ошибкам. Как Вы этого добиваетесь?
    И.А. Вы уже сами почти ответили на свой вопрос.
    М.Б. Да? Объясните.
    И.А. Потому, уважаемый, что я сам – хороший, добрый, честный, умный, спокойный, снисходительный к чужим слабостям, порокам и ошибкам.
    М.Б. Но почему Вы тогда не любите свою музыку?
    И.А. Да, потому что я хочу быть плохим, злым, лживым, тупым, раздражительным, злопамятным, алчным, коварным и т.д. и т.п.
    М.Б. Но зачем Вам это?
    И.А. Так легче жить.
    М.Б. Понимаю... И все-таки не хотелось бы заканчивать на грустной ноте. Еще пару вопросов. Что для Вас самое легкое в жизни?
    И.А. Умереть.
    М.Б. Час от часу не легче. Что же тогда самое трудное?
    И.А. Поставить ударение на согласную букву.
    М.Б. Ну, вот теперь можно и заканчивать.
    И.А. Разрешите закурить напоследок?
    М.Б. Курите, курите. И все-таки странный какой-то запах у Ваших сигарет.
    И.А. Да-да...Вот и я так подумал, когда на дно с аквалангом спускался. Ну, здравствуйте!