(Редактируемая версия)
Утро следующего дня оказалось прохладным и сырым. Терелей встал рано, а почти все обитатели дома ещё крепко спят. Он вышел в сад. Запахи земли, готовой родить жизнь, небо, затянутое серой пеленой с обещанием брызнуть дождём в любой момент...
Эльф осмотрелся по сторонам: перед домом следы вчерашнего безобразия - неприбранная садовая мебель в неживописном беспорядке на площадке, грязная посуда на столе, по ней рыскают ненасытные воробьи, мусор повсюду. Несимпатично.
Терелей обошёл дом, окинул взглядом двор за домом, разыскивая подходящее место для разминки. Да что разглядываться-то? Он и так знает что и где тут имеется. Эльф много раз останавливался в доме Юргена на ночлег во время своих путешествий, иногда задерживался на пару дней и помогал доводить его до ума. Дом старосты выстроен близко от дороги и отделён от неё только площадкой, предназначенной для вечеринок. Он с обеих сторон окружён замечательным фруктовым садом, переходящим в такой же ухоженный огород. Прямо за домом расположен просторный двор, а в дальней части участка, находятся конюшня, курятник, сарай для и инструментов, несколько вольеров для домашних животных, в одном из которых сейчас находятся двое пленных гуманидов. Они о чём-то тихо переговариваются.
Всё это знакомо эльфу. Он пошёл в ту часть сада, которая находится под окном его комнаты и занялся гимнастикой прямо на холодной росной траве, среди цветущих вишен. Сбросил одежду, оставшись в шортах, и поначалу ему было очень даже зябко. Он даже подумывал прекратить это никчёмное, как будто, занятие, а вместо этого закутаться в одеяло и вздремнуть. Но привычка быстро поборола мысли. А через некоторое время он так разогрелся, что по его телу потекли капли пота.
Первые упражнения вальяжные и неспешные, осторожно разбудили организм. Терелей медленно то вытягивался, то скручивался, выгибался в разные стороны, то замирал, регулировал дыхание и кровообращение. Постепенно движения набрали ритм и скорость. Эльф то опускался на землю и качался в траве, то подтягивался на крепких ветках ближайшего дерева, то, стоя на ногах, выгибался в таких замысловатых фигурах, что трудно описать подходящими словами. Скорость и сила движений достигли кульминации - движения стали резкие, как острие ножа, быстрые, как полёт стрелы. Так эльф крутился и вертелся сразу во все стороны какое-то время, а затем стал снижать скорость и вот уже совсем вернулся к первоначальному ритму и плавным движениям.
Когда он закончил упражняться, упал на холодную траву, развалился в ней, широко раскинув руки и ноги. Устремил свой взгляд в небо, разговаривая с собою в мыслях, так, как это делают эльфы по утрам. Затем поднялся, полностью закончив процесс своей побудки.
Глянул на окно своей комнаты. Там он увидел силуэт Розалины, наблюдавшей за ним. Она всегда так делала: входила в его комнату под видом уборки и смотрела на него, пока он разминался в саду. Это были её излюбленные минуты его пребывания в их доме, как она говорила. В этот раз эльф не улыбнулся ей, быстро опустил взгляд, накинул рубаху и пошёл в купальню. "Ты сама кузнец своего счастья" - подумал.
Через час с небольшим Терелей шёл по деревне, ведя осёдланного Баламута, в сопровождении Юргена и Дарида, который непременно хотел попрощаться с эльфом. Они весело переговаривались о том, о сём, вспоминали вчерашнюю вечеринку и кое-что из общего прошлого.
Когда болтовня перешла на тему путешествия Терелея, Юрген и Дарид очень удивлялись решению эльфийской королевы отправить Терелея на самый крайний север в одиночку. Вообще-то ни они, ни Терелей и знать не знали, что государство Ирсланда это ещё не крайний север, а настоящий крайний север находится значительно дальше. Тем не менее, мужчины выражали своё искреннее сочувствие эльфу и делились своими скудными сведениями о далёком северном государстве.
Эльф волей-неволей призадумался об опасностях, поджидающих его в привлекательном с виду путешествии. Но препятствия, непреодолимые с точки зрения людей, для эльфов зачастую оказываются детским развлечением, поэтому тормозить, даже в мыслях, не в характере возвышенной эльфийской души. Терелей чувствовал непоколебимую уверенность в себе и самоуважение.
Так они ушли довольно далеко за деревню по дороге, ведущей в порт Арго. Наконец приостановились и пожали на прощанье друг другу руки. Эльф сел в седло и пустил Баламута трусцой, удаляясь на юго-восток к порту Арго, откуда, собственно и начнётся путешествие. Дарид и Юрген какое-то время стояли молча и смотрели ему в след. Дарид думал о том, что теперь он знает, чего хочет: втереться к эльфам в доверие и научиться у них военным искусствам, философии и ещё чему-нибудь, о чем сейчас, как подозревал, он и понятия не имеет. Как втереться к эльфам в доверие - не известно, но это пока не важно. Жизнь подскажет со временем. Важно, что у него теперь есть цель, достойная приложения всяческих усилий. А когда он приблизиться к своей цели, думал юноша, жизнь распахнёт перед ним свои просторы.
Юрген смотрел вслед эльфу и думал о том, что счастлив человек, имеющий приятелей похожих на Терелея. Эльф, занимая неизмеримо более высокий общественный статус, приятен в обхождении, всегда помогает, если может, людям в разнообразных ситуациях, делился тем, что имеет без последующих претензий на возмещение. Терелей молод, надёжен и силён. И сейчас королева доверила ему какое-то задание. "Значит, заслужил. Значит, задание имеет немалую важность для неё", - думал староста. - "Хорошо, что люди идут по жизни рука об руку с такими славными парнями".
___
Вечером того дня Розалину нашли на той же дороге километрах в двадцати в сторону порта Арго. Заметили её ближе к вечеру, сидящей под клёном у дороги. Одета она была в дорожный брючный костюм, при себе имела рюкзак, в который сложила: самые необходимые личные вещи, деньги, несколько ценных безделушек и запас продуктов на несколько дней. У неё был жар, она заливалась горючими слезами и несла в бреду всякую чепуху.
Её привёз лавочник на своей повозке домой и передал в заботливые руки дочерей. Розалина металась без сознания в горячке ещё несколько дней, затем долго-долго болела и к осени едва пришла в себя от тяжёлого недуга. Деревенский доктор осмотрел её, сказал, что болезнь Розалины ему не известна, что он знает далеко не всё о сложных и редких недугах, которые могут подкосить любого, даже очень сильного человека. Но горячка и бессознательный бред, который несёт больная, указывает на возможность опасной и заразной болезни, а чтобы не было эпидемии, к ней никого не пускали до полного её выздоровления. Юрген щедро оплачивал услуги лекаря.
Ещё Розалину часто навещала Тилия, сестра Терелея и приносила какие-то эльфийские снадобья, которые очень помогали выздоровлению. Тилия просиживала у постели больной часами, они о чём-то подолгу говорили и после этих встреч у Розалины наступали ремиссии, длившиеся по несколько дней. Когда же Розалина поправилась, Тилия продолжала её навещать и они, всё так же часами, разговаривали о чём-то, занимаясь разными женскими делами в саду, что сделало их близкими приятельницами. К зиме Розалина практически полностью отряхнулась от своей болезни и жизнь в её доме вошла в прежнюю колею. Так тяжело Розалина не болела ещё никогда.