9187 Информзедон сообщает от 25.10.2009
ПРИШЛО ВРЕМЯ УЗНАТЬ О РЫБЕ ИЗ МУЗЕЕВ. НАШЕ ВРЕМЯ
ПОЧЕМУ ПЕРВЫЙ ХЛЕБ ДОНА СТАЛ ВТОРЫМ
Уроки исторического опыта Приазовья поучительны на примере исчезновения рыбных
запасов не только на протяжении последнего полувека, но и последних полутора сот лет.
Оказывается в середине 19 века в Донском войске уже был фактический перелов рыбы и
зараза наживы среди самих казаков положило начало грядущей гибели стратегических
продовольственных ресурсов и рыбный мир.
Достоверных статистических данных мало как по прошлому веку, так и по 19 му.
Никому и в голову не приходило считать уловы рыбы, которой кормилось на халяву все
население бассейнов Дона и Кубани, Приазовья, Тамани и Крыма. Известен лишь
уровень ежегодных уловов предвоенных лет по Азовскому морю - 300 тысяч тонн
ежегодно ценной рыбы. Ценной рыбой считалась красная (осетровая) и белая (от шемаи
и судака до сельди), все проходные виды рыб. Хлеб давался из царских рук за службу
ему и рыба всегда была основой независимости Дона.
Испокон века рыба на Дону считалась первым, а не вторым, как дается в русской
литературе хлебом, так как сеять и пахать было запрещено казакам самим укладом
жизни, в то время хлеб считался деликатесом по сравнению с осетриной, обыденной
едой всего населения.
Показателен и успех любой Азовской кампании по взятию этой крепости - он зависел от
умения нападавших или защитников обеспечить подход рыбных стад под город. И
определяющим фактором удержания крепости было рыбное оскудение для пропитания
народа. Были времена рыбного изобилия еще недавно и кончились они на веку еще
живущего поколения в 1950 годы после строительства плотин на Дону и Кубани.
В материалах музея заповедника Раздорский мы обнаружили любопытные документы.
Вот что гласят официальные статистические Донские ежегодники:
"В 1822 г. в Черкасском и Миусском округах действовали 413 рыбоспетных заводов.
В 1822 году улов рыбы (осетровые, частиковые) составил по Черкасскому округу самое
большое количество по Войску Донскому - 4 246 624 пуда. <Памятная книжка области
Войска Донского за 1866 г. сообщает следующие сведения о рыбных промыслах округа:
в 1838 г. число рыбоспетных заводов сократилось и составило 290, улов красной рыбы
был зафиксирован на 11 212 пудах, белой (лещ, судак, тарань и пр.) - в количестве 46 660
700 штук, сельди - 25 120 000 штук, икры собрано было 2 193 пуда".
Если перевести пуды в килограммы то уловы Черкасского округа составляли 67946
тонн в год всей ценной рыбы. А по осетровым - красным рыбам, улов 1838 года
составлял 179,4 тонны. Икры черной 2193 пуда, т.е. 35 тонн. Т.е. почти 20% икры, а с
учетом половины осетров самцов содержание икры в самках доходит до 40%, что явно
запредельно, так как обычно процент икряности самок от ее веса порядка 10-12%.
Следовательно, реальные уловы осетров ушедших в качестве продукта питания
населения и работников составляют величину не менее 700 тонн ежегодного улова.
Откуда следует, что указанная величина в 179,4 тонны предназначалась только в
коммерческой продаже балыками. Следовательно, учет уловов шел только в части
продажи и исчисления налогов и пошлин, а большая часть уловов на кормление просто
не учитывалась и составляла три четверти уловов - 75%.
Из самих округов непосредственно на Дону сидело половина, т.е. полдюжины. Стало
быть только осетровых брали ежегодно порядка не менее трех-четырех тысяч тонн.
С учетом Кубанских уловов и Приазовского населения можно смело считать, что
реальные уловы осетровых в Азовском бассейне, в море и реках, составляли величину в
5-6 тысяч тонн, поскольку 80% всех осетровых Азова нерестилось в Дону.
С другой ценной Азовской рыбой - белой, которая была на всех реках Приазовья
уровень уловов в 70 тысяч тонн Черкасского округа
"Семь лет спустя (в 1845 г.) число заводов вновь уменьшилось до 249, но количество
выловленной красной и белой рыбы значительно возросло (59 310 пуд. и 62 500 000 шт.
соответственно), количество же добытой сельди составило только 3 000 000 штук, а икры
1724 пуда [с. 66]".
Семь лет, до 1845, уровни лова осетровых - красной и белой рыбы сохранялись. И были
уже тогда по всей видимости чрезмерными, что и привело к заметном уменьшению
нерестовой популяции осетровых и прочих проходных рыб.
"В 1834 г. в одной Елизаветинской станице было 143 рыбоспетных завода, где готовили
сельдь по-особому, корнвалийскому, способу и продавали бочонок (1000 шт.) за 40-45 р.
Еще 10 лет спустя видно, что чуть увеличилось число заводов (260), но резко
сократились выловы красной рыбы (20000 пуд.) и особенно белой (907 000 пуд.), добыча
икры продолжала падать (в 1855 г. - сельдей было поймано 55 608 000 шт".
К 1855 году уловы упали красной в 3, а белой рыбы упали более десяти раз.
"В 1865 году число заводов продолжало медленна расти и составило 287 штук, но белой
рыбы и сельди выловлено было еще меньше, чем в прежние годы - 290 804 пуда и 1 625
700 штук соответственно. Чуть лучше дело обстояло с красной рыбой и икрой - 38 819
пудов и 3 804 пуда зафиксировано в отчетах".
Т.е 620 тонн осетрового балыка и 60,864 тонны икры. Видимо, большая часть улова уже
предназначалась для коммерческих целей 61 тонна черной икры в переводе на
осетровый улов составляет 1200 тонн только в Черкасском округе. Откуда на продажу
уже уходило половина улова, а половина шла в потребление в качестве продукта
питания коренного населения. Проектируя алчность в недалекое будущее мы видим, что
именно это отрицательное качество и привело к тотальной гибели осетровых в наше
время, так как практически все уловы и добытая икра были федеральной
собственностью и уходили за валюту, на долю самого населения уже ничего не
оставалось, кроме пресловутого браконьерства. Но это тема отдельного разбирательства
и следствия по фактам преступной деятельности так называемой "советской рыбной
науки".
"К 1900 г. в станице Елизаветинской останется 11 рыбоспетных заводов [4; с. 191].
Из приведенной статистики видно, что рыба всех пород вылавливалась в больших
количествах, зачастую варварским способом, в коммерческих целях".
Судя по приведенной статистике уменьшения числа рыбоспетных заводов уловы упали
в 30 раз еще в 19 веке на Азове. Т.е. уже тогда сказывались переловы, хотя тотального
характера уничтожения рыбы не было по сравнению с последними Смутными
временами СССР и РФ.
РЫБНЫЕ РАЗДОРЫ И ИЗМЕНЕНИЕ ПРАВИЛ ЛОВЕЛЬ
В 1828 году государственный Совет утвердил для всех, в т.ч. и для Войска Донского,
равные права в рыболовстве <по землям им принадлежащим, не для одного
продовольствия, но и для торговли>
Дельтовая (займищная) часть Дона была закреплена за Войском еще в 1835 году. Но и
для казаков здесь существовал ряд ограничений (запрещений), введенных все тем же
<Положением...> 1835 года. В частности запрету подлежала ловля рыбы <ниже
Посольского ерика, в юрте Елизаветинской станицы...>, но этот запрет, как отмечал X.
Попов, никогда не выполнялся. Более того <рыболовство здесь носило хищнический
характер>, а казаки, не будучи в числе рыболовной полиции, брали на себя, её функции.
Так, в 1866 году Новороссийский и Бессарабский генерал-губернатор поручил
представителю МВД генерал-адъютанту Коцебу и действительному статскому
советнику Катакози разобраться в спорных вопросах рыболовства на Дону. Ранее
выяснилось, что правила Донского рыболовства (т. XII, ч. I, Устав о благоустройстве в
казачьих селениях) противоречат закону о рыбной ловле в других частях Российской
империи (т. XII, ч. I, Устройство городского и сельского хозяйства). В 1865 году были
выработаны для низовьев Дона правила (запрещения) в рыбной ловле для всех её
участников. Но и они не соблюдались.
Споры о рыбных ловлях в низовьях Дона продолжались. Поэтому войсковое
правительство и: земская управа предлагали свои проекты временных правил
рыболовства в дельте реки. Когда комиссия из членов правительства России и ученных
разбиралась в этих проектах, то была отмечена нецелесообразность запрещения вылова
рыбы в Посольском ерике, а самоограничение было сделано <единственно под
влиянием рыбопромышленников Елизаветинской станицы. Последние 50 лет назад
имели незначительное число неводов и для них совершенно было достаточно тех
пяти[16] тоней, какие и ныне существуют в станице>. Однако жители селений,
располагавшихся ниже разделения Дона на рукава, сочли для себя невыгодными
условия лова рыбы и пожелали сделать эту территорию свободной для рыболовства,
видя в этом <важную для целого края охранительную меру...> [5; ф.55, оп.1, д.230, л.2].
[16] Количество тоней с 13-14 сократилось до 5.
Рыбопромышленники тоже видели для себя невыгодность <от скучения 125 неводов на
пяти тонях>.
Что удивительно, так это разумность и своевременность Государственных мер по
запрету рыбных ловель как по временным и сезонным, так и по пространственным
показателям. Никогда не перекрывалось в живое сечение реки и запрещалось ставить
сети более чем на три четверти русла. Только это и могло сохранить рыбу до разгула
советской рыбной науки. Конечно, этот набор слов - "советская рыбная наука" скорее
издевательское выражение, нежели точное определение, так как наука есть наука и ни к
каким догмам не подвязана. Но кремлевские упыри любили всякие эпитеты типа
"советская рыба", и уничтожали ее хуже какого врага лютого, вот она и дала дубу от их
тупости. Все механизмы преступной деятельности "советской рыбной науки" описаны
в книге автора "Механизмы уничтожения рыбных запасов Юга России и путь их
спасения" Новочеркасск 2002 год.
НАЛОГОВЫЕ "ВЕРИГИ"
Вот что гласит первоисточник
"Что касается цен на рыбу, то она зависела от многих факторов: от количества улова, от
качества самой рыбы, наконец, от погодных условий в дни вывоза на рынки. Так,
согласно рапорту смотрителя рыбных ловель за 1843 г. <сырцом за пуд осетра на
ассигнации от 6 до 12 рублей, белуги и севрюги от 5 до 8 руб., сулы и чебака от 35 до 50
руб., тарани и синьги от 3 до 8 руб.>
Дороже, от 18 до 25 руб., стоил пуд балыка, посоленного в корень, икра стоила 24 рубля
пуд. Но указанный год был средним по улову и как пишет смотритель, <цены низки
из-за неудобного вывоза сырца, из-за плохой погоды> [5; ф.353, оп.1, д.21, л.15, об.17].
Торговлю рыбой осуществляли как сами рыбопромышленники, так и специальные
перекупщики. Заключить торговые сделки можно было на ярмарках: 15 мая - Троицкая
в самой ст. Елизаветинской (3 дня) и 1 октября - Покровская (3 дня).
В целом же тех, кто занимался в Елизаветинской станице торговлей в 1843 г. было 66
казаков. Если казак-торговец принадлежал к I разряду, то он был членом Донского
торгового общества [15; с. 52-53] и освобождался от военной службы, с одновременной
уплатой пошлин на военные и войсковые нужды по 63 р. 15 к. и в общий торговый
капитал от 30 до 20 руб. в год. Торговцы II разряда не состояли в обществе, но производя
торговлю на сумму свыше 300 рублей в год, платили пошлину в войсковой доход и в
пользу Приказа общего призрения 10 р. 50 коп. в год. При этом служить в войске им
надо было 22 года.
Те же торговые казаки, кто имел от торговли менее 300 руб. дохода в год, пошлин не
платили и служили как остальные".
Что здесь комментировать? Рынок он и есть рынок. Но вот уровни налоговых поборов
поразительны для нашего времени. Середняк от 300 рублей дохода в год платил 10,50 в
казну за год, что составляет менее полупроцента. Богатый откупался от всех налоговых
тягот и от прямого служения в Войске 63,15+30=93,15 рубли, что составляло явно менее
пятой части всех доходов промышленника. А теперь сопоставьте с уровнями поборов
нашего мелкого бизнеса в явно большую часть доходов, да и средний, не говоря уже о
большом не показывает вообще никаких доходов. Теперь понятно, отчего Область
Войска Донского считалась земным раем, да и мифология географически относила
Золотой век к Приазовью, которое и кормило и поило все живое в его разнообразии.
Пока не пришли советикусы от науки и не убили все живое. Как издевательство
слышишь заверения Гарантов их воровских Конституций о необходимости инноваций в
хозяйство и экономику во времена фактического запрета их администрациям новой
рыбопропускной техники, способной сохранить и умножить рыбные ареалы Азова еще
четверть века назад.
Ирония судеб Дона, Азова, рыбы и казачества настолько тесно переплетены, что
гибель осетровых в канун 21 века, вслед за своими хранителями - казаками означает
гибель самой цветущей части мира - Азовского моря, самого продуктивного, дававшего
до 80 кг ценной рыбы с гектара водной поверхности и бассейна.
И лекарство от гибели создано и прописано в виде Донского осетрового парка с
восстановленным укладом жизни и природопользования казачества как гаранта жизни.