- Иван, у Николая энцефалит! Я отвезу его пока на лодке, до Бичевой (район имени Лазо, Хаб. Края), ты тут - за меня. Ну, давай, - сказал мне Михалевский Александр и пошел накачивать резиновую лодку «ЛЭП – 300».
Александр с Николаем уплыли на лодке от нашей геологической базы вниз по Кафэну, Хору до больницы в Бичевой. Через пять дней Михалевский вернулся. Он добрался автотранспортом через пос. Солонцовый, затем сплавился последние десять километров на лодке.
Мы отработали двенадцать дней на «выбросе», вынесли каменный материал на базу, два дня решили выделить на камералку ( вынести тушью точки наблюдения на топооснову, нарисовать литологические дорожки, обработать образцы,..). Я пошел посмотреть, что там с баней. Которая срублена нами на берегу реки Кафэн . Зашел внутрь, потрогал камни тыльной стороной кисти- «еще охапку нужно подбросить». Вышел из бани и глянул на мелководное русло реки, удивленно посмотрел на мужика, который ползает на коленях на противоположном берегу, метрах в пятидесяти от меня, и, узнал его
- Николай! Это ты, что ли? – крикнул я.
- Ива-а-ан! Это ты-ы?- округлив глаза, с радостью, почти со слезами на глазах закричал, наш рабочий – канавщик.
Николай перебежал, не глядя под ноги, через речку. Остановился около меня и радостно - удивленно спросил:
- Иван, а что ты тут делаешь?
Я оглянулся вокруг себя, «да нет с головой у меня пока все в порядке!». Я не понял нашего рабочего
-Коль, дак это же наша база! Ты, вообще, как сам здесь оказался?
Николай не отпускает меня, схватился за руку. Как будто я могу от него убежать? На шум из палатки вышел наш старший геолог – Михалевский, сощурился
- Николай, ха-ха, а ты как здесь оказался, я же тебя в больнице с энцефалитом оставил?
И Николай, с жадностью глотая бульон, поведал нам о своем «путешествии»:
-Михалевский сказал врачу, что у меня все признаки энцефалита. Врач слушает его, не перебивая. Ну, что ты, геолог с пистолем на боку,- напившись бульона, уже с улыбкой на лице продолжает канавщик,- серьезный. А как геолог ушел он мне говорит, ха-ха, о, ужас, что потом было.
- Ты давай по порядку,- не даем мы ему отвлечься,- что потом?
- Геолог ушел, врач мне говорит: «Я не могу определить энцефалит у тебя или нет. Сходные симптомы..»,- он назвал еще какую-то болезнь, так что, говорит,- « будем лечить от двух сразу». Он в больнице один врач, и хирург, и терапевт. А эта, как ее, аптекарша, она уколы ставит. Дак они
- 2 -
дорвались: мало того, что днем ставят, дак еще ночью спать не дают, тоже
колют!- Николай вошел в раж, видя, что его слушают. - Несколько дней прошло, я уже не болею, а они, зараза их побери! Ставят и ставят! Я через неделю решил сбежать. Помню, что Михалевский на лодке вез сначала по нашей реке, а потом по Хору. Думал не далеко. Иду день, два – вдоль Хора. Еды то нет, одежды тоже толком нет - к брюках и рубашке. Короче, кошмар! Отошел я прилично, комары заели, выть начал. Думал это ужас, а когда ночь наступила – вот это действительно ужас! Спать не возможно, машешь руками всю ночь. Только рассвело сразу пошел, как то на ходу полегче. Вторую ночь опять не сплю. Ой-й!- Николай сделал несколько затяжек, искривив физиономию; видно вспомнилось. - Несколько дней иду, спросить не у кого. А тут смотрю лодка, я замахал руками, закричал. Причалили. Я им говорю: мне на Кафэн надо. Они перевезли через реку. Большая река, Хор –то , не переплал бы я в штиблетах своих. Ну высадили, говорят : «иди, первый большой приток и есть твоя река. Правда, было у них два куска хлеба - дали, какую-то рваную кофточку тоже дали. Дошел до большой воды, а русла нет. Она, думаю, или нет? Пошел. Постоянно мокрый, утром по росе когда идешь, бродишь через протоки, раза три под дождем был. На третью ночь, уже в темноте, зимовье попалось , без окна, правда. Шкура какая-то валялась, ей заткнул, комары были, но не столько как до этого – уснул, «хоть кувалдой колоти - не разбудишь». Днем леску на берегу нашел, а крючка нет. У меня была булавка, вместо крючка приспособил ее. Думаю, что насадить? Вспомнил - говорили как-то про ручейников, мол под камнями водятся. Попереворачивал камни, нашел. Кое-как одного хариуса поймал. Дак, не поверите, целиком, с кишками съел! Больше поймать не смог. Ох, мужики и намучился я!
Николай замолчал, молчим и мы - ждем.
Семь дней так шел!- с выдохом продолжил рассказчик.- Я бы мимо базы прошел.
Я сразу вспомнил, что метров 200 вниз по течению, в кустах зимовье охотоведов. Если от него Николай пошел бы дальше по тропе, то лагерь наш бы он не увидел. Тропа отходит к подножию правого борта, а мы на левом берегу. Да-а, не известно, куда бы он ушел!
- А тут зимовье. Правда, день еще, но решил, пока хороший домик – хоть высплюсь! Но сначала решил порыбачить, ведь в домике удочка есть. Сижу,- Николай заулыбался, глядя на меня,- сижу на корточках, камни переворачиваю, ручейников ищу и вдруг голос Ивана. Я не сообразил, что здесь база. Откуда, думаю, Иван здесь? Да-а. Как хорошо-о!
Все засмеялись.
- 3 -
Николай, пару дней отдохнув (неустанно, «заглядывая» в кастрюли), пошел копать канаву. Подходило к концу лето 1986 года.
Сентябрь 2008 г
bahtin-ivan@yandex.ru