Аудио-роман. Бравые казаки. Людас-князь тьмы

Эта книга является продолжением первой части романа «Нечисть» «Упырь». Историческое фэнтези с элементами  мистического триллера в духе повести Гоголя «Вий», «Вечера на хуторе близ Диканьки». События происходят  в 16 веке на юге Украины. Запорожские казаки, победив татар, вступают в бой с превосходящим войском поляков. Ясновельможный князь Острожский ради победы призывает на помощь самого князя тьмы – Людаса. Козни ведьмы наводят ужас на жителей хутора. Любовь, сражения, ужасы – смешались в этом романе
 
 «БРАВЫЕ КАЗАКИ»
Часть 2 «Людас»
Автор:  Игорь Тихоненко

1.Тайные по­хо­ро­ны

  Отец Ев­сей вбе­жал в цер­ковь, упал на ко­ле­ни пред ико­ной Спа­си­те­ля и стал не­ис­то­во молиться. Серд­це у не­го бе­ше­но ко­ло­ти­лось, ру­ки дро­жа­ли, мыс­ли в го­ло­ве пу­та­лись, пе­ре­ска­ки­вая с од­ной на другую. При­чи­на та­ко­го со­стоя­ния свя­щен­ни­ка бы­ла од­на - страх. Ему ка­за­лось, что Спа­си­тель с ико­ны смот­рит на не­го гнев­ным взгля­дом и го­во­рит:
- Ну, гре­хо­вод­ник! Те­перь дер­жись! На­ка­за­ние по­лу­чишь за свои грехи.
     Ко­гда дьяк на клад­би­ще уви­дел вы­пав­шую из гро­ба же­ну сот­ни­ка Явор­но­го, то по ее ви­ду и со­стоя­нию ли­ца умер­шей, сра­зу по­нял - это ведьма. От­ка­зав­шись от­пе­вать по­кой­ную, он убе­жал в церковь. Сей­час он бо­ял­ся не то­го, что на­ру­шил цер­ков­ные ка­но­ны, и по­зво­ли­ли хо­ро­нить са­та­нин­ское от­ро­дье, а то­го, что ес­ли об этом уз­на­ют в Кие­ве, в Си­но­де, то его точ­но ли­шат са­на священника.
     От при­кос­но­ве­ния к пле­чу, Ев­сей вздрог­нул и оглянулся. Воз­ле не­го сто­ял цер­ков­ный ста­рос­та Фе­дор Прищепа.
- Ты уже зна­ешь о слу­чив­шем­ся? - по­ин­те­ре­со­вал­ся дьяк.
-    Да, ба­бы уже по се­лу гудят.
-    Что же мне те­перь де­лать? На­до ведь­му уби­рать с кладбища. А как ее му­жу об этом ска­зать? Сот­ник и убить за та­кое может.
-    Явор­ной вме­сте с пол­ком зав­тра вы­сту­па­ет в поход. Вот че­рез день и пе­ре­за­хо­ро­ним ее за клад­би­щен­ской землей. А там вид­но будет. С вой­ны не все возвращаются. А ес­ли вер­нет­ся, ска­жем, что мы вы­пол­ня­ли при­ка­за­ние ар­хие­рея, до ко­то­ро­го дош­ли слу­хи, что же­на сот­ни­ка бы­ла, как бы это ска­зать, не со­всем хри­сти­ан­ка, что ли.
-    Не со­всем хри­сти­ан­ка! Хо­ро­шо го­во­ришь, - ехид­но за­ме­тил свя­щен­ник, - ведь­ма она бы­ла! Вот кто!
-   Ти­ше ты. Здесь кри­чать не надо. Да еще в Божь­ем хра­ме та­кие сло­ва говорить. Тут на­до по­-т­их­ому делать.
  На сле­дую­щий день ра­но ут­ром сот­ник Явор­ной в со­ста­ве пол­ка Куль­ба­са вы­сту­пил в поход.
  В пол­день дьяк Ев­сей, ста­рос­та При­ще­па и че­ты­ре ка­за­ка бы­ли на кладбище. Уб­ра­ли крест с мо­гиль­но­го хол­ма и на­ча­ли рас­ка­пы­вать ме­сто за­хо­ро­не­ния ведьмы. На клад­би­ще бы­ло пустынно. День был яс­ный, солнечный. Ко­гда ло­па­та од­но­го из ка­за­ков уда­ри­лась о дос­ки гро­ба, вне­зап­но под­нял­ся ветер. Не­бо за­тя­ну­лось тучами. Сгу­сти­лись сумерки. Ка­за­лось, что на­сту­пил вечер. Свя­щен­ник стал кре­стить­ся и бор­мо­тать ка­кие­-то молитвы. В воз­ду­хе над раз­ры­той мо­ги­лой, кру­жи­ло воронье. Пус­той гроб под­ня­ли из ямы наверх. На дне ле­жа­ла по­кой­ная с от­кры­ты­ми глазами. Но стран­ное де­ло, ко­жа на ли­це пан­ны Ма­ры­ли очи­сти­лось от язв и гни­ло­ст­ных струпь­ев, ко­то­рые еще вче­ра бы­ли на ней. Ведь­ма ка­за­лась не мерт­вой, а спящей. Пе­ред людь­ми от­кры­лась жут­кая кар­ти­на: в раз­ры­той мо­ги­ле ле­жа­ла жен­щи­на не­обы­чай­ной красоты. В тем­но­-к­арих гла­зах свер­ка­ли ру­би­но­вые огоньки. Чер­ные гус­тые во­ло­сы, от­ли­ваю­щие си­не­вой, раз­ме­та­лись в стороны. Под ту­го об­ле­гаю­щей со­роч­кой яв­но обо­зна­чи­лись тор­ча­щие со­ски на уп­ру­гой груди. Тон­кая та­лия, рез­ко пе­ре­хо­ди­ла в пыш­ные бед­ра ок­руг­лой формы. Все оне­ме­ли от увиденного.
   Пер­вым оч­нул­ся и за­го­во­рил ста­рос­та:
- На­ше сча­стье, что ее сей­час не ви­дит сот­ник Яворной. Он бы не то, что пе­ре­за­хо­ра­ни­вать не раз­ре­шил бы нам, а ско­рее все­го, нас са­мих бы здесь закопал.
-    Сто­ять нечего. Кла­ди­те её в гроб и по­ско­рее ухо­дим от­сю­да, по­ка нет ни­ко­го, - про­го­во­рил дьяк.
-    Вот и хо­ро­шо, что нет никого. Да­вай­те сде­ла­ем так: мо­ги­лу за­ко­па­ем, как буд­то ни­че­го не произошло. Крест на ме­сто по­ста­вим, а са­ми мол­чать бу­дем обо всем, что сделали. Луч­ше не драз­нить Яворного. Оно так для нас всех спо­кой­нее бу­дет, - пред­ло­жил Фе­дор Прищепа.
   Все согласились. Ко­гда ук­ла­ды­ва­ли по­кой­ни­цу в гроб, паль­цы у нее сжа­лись в кулаки. Ка­за­ки толь­ко пе­ре­кре­сти­лись, но де­ла сво­его не бросили. Ста­рос­та хо­тел за­крыть ей глаз. При­кос­нув­шись ла­до­нью к ли­цу ведь­мы, тут же одер­нул ру­ку назад. Ле­дя­ной хо­лод, как буд­то об­жег его кожу. Крыш­ку гро­бы при­би­ли гвоздями. Тай­ная про­цес­сия бы­ст­ро дви­ну­лась за тер­ри­то­рию кладбища.
- Где мы ее за­ко­па­ем? - спро­сил отец Евсей.
-    За по­лем, в ро­ще есть Ведь­мин Яр. Я слы­шал, там уже,
 рань­ше ка­ко­го­-то хри­сто­про­дав­ца похоронили. Пусть
и она там лежит.
-   Но это, же далеко. Нуж­на телега. Не на ру­ках же гроб та­щить?
-    Да, Вы пра­вы батюшка. По­до­ж­ди­те ме­ня за кладбищем. Я сей­час раз­до­бу­ду под­во­ду, - ска­зал ста­рос­та и по­бе­жал в село.
  Не ус­пе­ли ка­за­ки вы­ку­рить по люль­ке, как вер­нул­ся При­ще­па с дву­мя те­ле­га­ми, за­пря­жен­ны­ми цугом. На пер­вую по­гру­зи­ли труну. Ста­рос­та сам сел за вожжи. На вто­рой рас­по­ло­жи­лись ка­за­ки и священник. Про­цес­сия тро­ну­лась в путь.
   « Нуж­но то­ро­пить­ся, - ду­мал При­ще­па, - а то солн­це ско­ро са­дить­ся бу­дет»
    Всю до­ро­гу ста­рос­та ощу­щал хо­лод в спине. Мож­но бы­ло по­ду­мать, что на под­во­де ле­жит не гроб, а ог­ром­ный ку­сок льда. Прие­хав на ме­сто, лю­ди ос­мот­ре­лись по сторонам. По­сре­ди­не яра ле­жал ог­ром­ный ка­мень, об­рос­ший мхом. Ря­дом с ним бы­ла расщелина.
  « Вот, по­вез­ло, - по­ду­мал Фе­дор При­ще­па, - рыть зем­лю не надо. Сей­час по­ло­жим гроб в яму, свер­ху кам­нем на­кро­ем - вот и го­то­вая мо­ги­ла по­лу­чит­ся».
  По­ка опус­ка­ли тру­ну в рас­ще­ли­ну, у всех за­мерз­ли руки. По­том друж­но на­ва­ли­лись на камень. Пе­ре­вер­нув его на дру­гую сто­ро­ну, за­кры­ли яму. Как толь­ко ва­лун лег на зем­лю, раз­дал­ся прон­зи­тель­ный свист, и под­нял­ся силь­ный ветер. Ужа­саю­щий гром­кий смех до­но­сил­ся со всех сторон.
   На кам­не поя­ви­лась кро­ва­вая над­пись:
- Вы са­ми при­нес­ли ее ко мне! Те­перь она бу­дет при­хо­дить к Вам! Жди­те!
    Ло­ша­ди под­ня­лись на дыбы. Из пас­тей у них бе­жа­ла гус­тая слю­на, как у бе­ше­ных со­бак, спи­ны по­кры­лись хлопь­я­ми бе­лой пены. Жи­вот­ные ди­ко ржали. И бы­ло не­по­нят­но, уж, не они ли из­да­ют этот су­ма­сшед­ший хо­хот, за­пол­няю­щий все вокруг. Лю­ди мол­ни­ей вско­чи­ли на под­во­ды и, не­ис­то­во сте­гая ло­ша­дей, рва­ну­ли прочь от про­кля­то­го места. Вы­ехав из ро­щи на по­ле, ко­ни остановились. На од­ной те­ле­ге си­де­ли ка­за­ки с пе­ре­пу­ган­ны­ми ли­ца­ми и бес­смыс­лен­ным взгля­дом, на дру­гой, в та­ком же со­стоя­нии, свя­щен­ник и староста.
- Это что сей­час бы­ло? Я не по­нял, - про­го­во­рил Прищепа. - Это мы та­кое сде­ла­ли?
-    От­стань от меня. Я сам ни­че­го не по­ни­маю! - ог­рыз­нул­ся отец Евсей.
-    Как не по­ни­мае­те? Вы же священник. Все свя­тое пи­са­ние про­чи­та­ли, - не уни­мал­ся Федор.
-    В свя­том пи­са­нии об этом ни­че­го не сказано.
-    Я все­гда знал, что Гос­подь Бог не обо всем упо­мя­нул в сво­ем со­чи­не­нии, - мно­го­зна­чи­тель­но за­клю­чил староста.
-    Не бо­го­хуль­ст­вуй, а то про­кля­ну! - воз­му­тил­ся дьяк.
-    Все. Мол­чу, молчу. Боль­ше не буду. Лю­ди пе­ре­кре­сти­лись, и под­во­ды дви­ну­лись по на­прав­ле­нию к селу.

2.Возвращение в Виш­не­вое

   Крым­ский тракт про­тя­нул­ся пря­мой стре­лой че­рез ди­кое по­ле, раз­ре­зая его надвое. Лишь ино­гда он из­ги­бал­ся, что­бы обой­ти ог­ром­ные кам­ни или ов­ра­ги, встре­чаю­щие­ся на его пути. Кто и ко­гда на­ка­тал эту до­ро­гу, бы­ло неизвестно. Ка­за­лось, она бы­ла в ук­ра­ин­ской сте­пи все­гда, от са­мо­го со­тво­ре­ния мира. Ле­таю­ще­му вы­со­ко в не­бе кор­шу­ну, не бы­ло по­нят­но, где же на­ча­ло, а где ко­нец у дви­гаю­щей­ся по трак­ту ка­зац­кой армии. Края вой­ска, воз­вра­щаю­ще­го­ся на За­по­рож­скую Сичь, пря­та­лись за горизонтами.
- Пан полковник. Вас ко­ше­вой ата­ман зо­вет, - об­ра­тил­ся к Иг­на­ту вестовой. Ка­зак не сра­зу по­нял, что это его зовут. Он еще не при­вык к сво­ей но­вой должности.
  Иг­нат ос­та­вил полк и, вы­ехав в по­ле, по­шел на­ме­том, ста­ра­ясь дог­нать на­ча­ло колоны. Бы­ст­ро дви­гаю­щий­ся по сте­пи конь Го­ло­ва­ня, как буд­то сре­зал вер­хуш­ки ковыля. Они раз­ле­та­лись в раз­ные сто­ро­ны, слов­но яд­ра, вы­бро­шен­ные из пушек.
  Впе­ре­ди ар­мии ехал хо­рун­жий с го­лов­ным зна­ме­нем За­по­рож­ской Сичи. За ним сле­до­вал ко­ше­вой ата­ман с полковниками. Ку­рен­ные ата­ма­ны бы­ли со свои­ми отрядами.
- Вы зва­ли ме­ня, Бать­ко ата­ман? - спро­сил, подъ­е­хав­ший Игнат.
-    Вот что, полковник. По пу­ти бу­дет име­ние по­кой­но­го Кульбаса. Ты, как но­вый ата­ман пол­ка, дол­жен за­ехать к его же­не и со­об­щить го­ре­ст­ную но­вость, - гру­ст­но ска­зал Иван Шульга.
   Го­ло­вань мол­чал, от­ве­дя взгляд в сторону. Ко­ше­вой вни­ма­тель­но по­смот­рел на Иг­на­та и про­из­нес:
- Я по­ни­маю, что та­кой ви­зит не из приятных. Но так уж заведено. А по­том до­го­нишь нас. Толь­ко дол­го не задерживайся. Ты мне ну­жен бу­дешь на Запорожье. Дел у нас еще много.
-    Лад­но, Батько. Все исполню.
   Го­ло­вань по­вер­нул ко­ня и не спе­ша по­ехал к сво­ему полку. По до­ро­ге он ду­мал:
   « Ну, что я ска­жу Ин­ге? Как во­об­ще мне се­бя вес­ти? С од­ной сто­ро­ны те­перь уже ни­че­го не ме­ша­ет на­шей люб­ви, а с дру­гой - что же сей­час свадь­бу уст­раи­вать? Не ус­пе­ли по­хо­ро­нить Куль­ба­са, и уже ве­се­лье за­тея­ли! Не по­-лю­дски все это!»
    Гру­ст­ные мыс­ли Иг­на­та пре­рвал сот­ник Явор­ной:
- Пан пол­ков­ник, раз­ре­ши­те мне на два дня за­ехать домой. Мое се­ло по пути. Вы же знае­те, же­на у ме­ня умерла. А зав­тра де­вять дней будет. По­мя­нуть надо.
     Иг­нат взгля­нул на сот­ни­ка и ска­зал:
- Вме­сте поедем. Мне нуж­но со­об­щить пан­не Ин­ге о ге­рой­ской ги­бе­ли ее мужа.
    На­сту­пил вечер. Све­жий ве­тер ос­ту­дил днев­ной зной, за­ме­нив его су­ме­реч­ной прохладой. Степь за­ти­ха­ла, го­то­вясь к ночи. Зве­ри по­пря­та­лись в но­ры, пти­цы усе­лись в свои гнезда. За­па­хи по­ле­вых трав ста­ли сильнее.
     Го­ло­вань и Явор­ной це­лый день бы­ли в дороге. К ве­че­ру на­ча­ла ска­зы­вать­ся усталость. Ко­ни, то и де­ло ос­ту­па­лись, по­па­дая ко­пы­та­ми в норы. В воз­ду­хе за­пах­ло дымом. Вда­ли по­ка­за­лись де­ре­вья и рас­плыв­ча­тые очер­та­ния хат, над ко­то­ры­ми воз­вы­шал­ся цер­ков­ный ку­пол с крестом.
- Дым­ком по­тя­ну­ло, - про­го­во­рил Явор­ной, - на­вер­но, дев­ча­та борщ го­то­вят или га­луш­ки варят. Э, да вон и Виш­не­вое уже видно. Сла­ва Бо­гу, ус­пе­ли до но­чи доехать.
-    Сот­ник, ез­жай­те к се­бе домой. Я сам со­об­щу пан­не Ин­ге о ги­бе­ли пол­ков­ни­ка Кульбаса. А зав­тра я к Вам зайду.
-     Мо­жет, пе­ре­но­чуе­те у ме­ня? За­од­но и же­ну мою помянем.
   «Ну, нет,- по­ду­мал Головань. - Пусть твою суп­ру­гу черт по­ми­на­ет».
- Я бу­ду но­че­вать у Пет­ра Коцюбы. Ка­кие мо­гут быть но­чью по­мин­ки? - вы­кру­тил­ся Головань. - Да и де­ло у ме­ня есть к старику.
-     Оно, ко­неч­но, Вы пра­вы, пан полковник. Но­чью спать нужно.
На око­ли­це всад­ни­ки расстались. Го­ло­вань по­ехал к Ин­ге, а сот­ник - к се­бе домой.

3. В аду

   Ма­ры­ля шла по тем­но­му тоннелю. Пол­ное от­сут­ст­вие све­та и мерт­вая ти­ши­на, вы­зы­ва­ли внут­ри страх и беспокойство. В го­ло­ве про­но­си­лись вос­по­ми­на­ния по­след­них дней; встре­ча с упы­рем, его уг­ро­зы ей, при­каз кня­зя Ост­рож­ско­го от­ра­вить пол­ков­ни­ка Кульбаса.
     Вдруг эти мыс­ли за­ме­ни­ла од­на яр­кая кар­ти­на:
   Ма­ры­ля на­кло­ня­ет­ся над кув­ши­ном, за­гля­ды­ва­ет в не­го, а из со­су­да вы­ска­ки­ва­ет чер­но­го цве­та змея и жа­лит ее в глаз. Ост­рая жгу­чая боль прон­за­ет Ма­ры­ле го­ло­ву, а за­тем все тело. Она па­да­ет на пол и уми­ра­ет в не­вы­но­си­мых муках. Вос­по­ми­на­ния ис­чез­ли вне­зап­но, как и появились. Жен­щи­на остановилась. По­тро­га­ла ли­цо руками. Гла­за бы­ли целые. Ко­жа на ли­це гладкая. Бо­лей не было.
   «Как же так? - по­ду­ма­ла Марыля.- Я же пом­ню, что ле­жа­ла на полу. Глаз мой вы­тек, а ко­жа бы­ла по­кры­та яз­ва­ми и струпьями. Я точ­но ви­де­ла все это со стороны. А как я мог­ла ви­деть се­бя со сто­ро­ны? Ах, да! Я же умерла. Ме­ня похоронили. Ужас, как я то­гда не­кра­си­во вы­гля­де­ла в гро­бу, хо­ро­шо, что крыш­ка бы­ла закрыта. Так, я не поняла. А как же я мо­гу мерт­вая хо­дить и ду­мать? Все, вспом­ни­ла! Я же ведь­ма! Ин­те­рес­но, ку­да ве­дет этот тон­нель?»
   Ма­ры­ля дви­ну­лась дальше. Впе­ре­ди поя­вил­ся крас­ный
 свет. Тон­нель на­чал уве­ли­чи­вать­ся в размерах. Жен­щи­на вы­шла на от­кры­тое пространство. Зем­ля бы­ла черная. Да, соб­ст­вен­но, это бы­ла и не зем­ля, а плот­ное ве­ще­ст­во, по­хо­жее на за­стыв­шую смолу. Крас­но­го цве­та не­бо на­ви­са­ло над равниной. Да­ле­ко на го­ри­зон­те вид­не­лись тем­но­-с­ерые горы. Уви­ден­ное, по­ра­зи­ло Ма­ры­лю: длин­ные оче­ре­ди лю­дей за­пол­ня­ли все вокруг. Вна­ча­ле ка­ж­дой из та­ких жи­вых це­по­чек, про­во­ди­лось на­ка­за­ние оче­ред­но­го грешника. По окон­ча­нии, ко­то­ро­го, про­шед­ший ис­тя­за­ния ста­но­вил­ся в ко­нец этой оче­ре­ди, по­кор­но до­жи­да­ясь, ко­гда он опять ока­жет­ся в на­ча­ле ее, что­бы сно­ва по­вто­рить те же мучения. В воз­ду­хе пах­ло серой. К Ма­ры­ле по­до­шел че­ло­век в чер­ной ря­се с ка­пю­шо­ном на голове. Ли­ца его жен­щи­на не разглядела. Он жес­том ве­лел ведь­ме сле­до­вать за ним. Они дол­го шли ме­ж­ду бес­ко­неч­ных очередей. Ото­всю­ду до­но­си­лись сте­на­ния, кри­ки, плачь и проклятия.
   Ма­ры­ля с про­вод­ни­ком по­до­шли к боль­шо­му чер­но­му камню. На нем стоя­ло крес­ло вну­ши­тель­ных раз­ме­ров, в ко­то­ром си­дел че­ло­век в та­кой же оде­ж­де, что и ее спутник.
- Ты не вы­пол­ни­ла мой приказ. - За­го­во­рил незнакомец. - Я, сна­ча­ла, хо­тел по­ка­рать те­бя, но по­том, передумал.
    Го­лос го­во­рив­ше­го, по­ка­зал­ся жен­щи­не очень знакомым.
- Я дам те­бе дру­гое за­да­ние, - про­дол­жал, си­дя­щий в крес­ле, - ес­ли ты его вы­пол­нишь - я про­щу те­бя, а мо­жет и награжу.
-    Из­ви­ни­те, но мне очень зна­ком Ваш голос. Я Вас знаю? - спро­си­ла ведьма.
-    Еще бы. Я тот, ко­му ты по­кля­лась слу­жить вечно. Шрам на тво­ей ла­до­ни - то­му подтверждение.
-    Так ты - са­та­на! Но мо­гу по­спо­рить, что твоя речь очень на­по­ми­на­ет го­лос кня­зя Ост­рож­ско­го, - спо­ри­ла с дья­во­лом, ос­ме­лев­шая ведьма.
  Си­дев­ший в крес­ле, снял ка­пю­шон, и Ма­ры­ля уз­на­ла в нем ясновельможного. От удив­ле­ния жен­щи­на да­же при­се­ла и за­кры­ла ли­цо руками. По­том взгля­ну­ла на са­та­ну и ска­за­ла:
- Я все­гда ду­ма­ла, что Вы и есть князь тьмы.
-     Что ты мог­ла знать? Ни у ме­ня, ни да­же у са­мо­го Бо­га нет сво­его об­ли­чья и тела. Мы яв­ля­ем­ся к лю­дям в том ви­де, в ка­ком они нас се­бе представляют. Ты ду­ма­ла, что ес­ли есть дья­вол, то он дол­жен вы­гля­деть, как Острожский. Вот я и пред­стал пе­ред то­бой в его обличье. Ост­рож­ский здесь не причем. У ме­ня ты­ся­чи лиц. Я дав­но в спо­ре с Бо­гом, что силь­нее доб­ро или зло в че­ло­ве­че­ской натуре. Пол­ков­ник Куль­бас был ис­крен­не ве­рую­щий в Бо­га человек. По­это­му, я за­ду­мал его убить. У Ост­рож­ско­го сов­па­ли ин­те­ре­сы с моими. Я хо­тел сжить со све­ту пра­вед­ни­ка, а кня­зю он ме­шал за­хва­тить зем­ли на Ук­раи­не, и тем са­мым, еще боль­ше разбогатеть. Ост­рож­ский пе­ре­дал те­бе при­каз от­ра­вить пол­ков­ни­ка, а ты его не выполнила. Ес­ли еще раз не оп­рав­да­ешь мое до­ве­рие, ста­нешь в од­ну из этих очередей.
-    А что это за оче­ре­ди? - по­ин­те­ре­со­ва­лась ведьма.
-    Грешники. Ка­ж­дый из них по­вто­ря­ет свой грех бес­ко­неч­ное ко­ли­че­ст­во раз. При этом ис­пы­ты­ва­ет ту же са­мую боль и му­че­ние, что и в первый. И так все время. Вечность. Ни­че­го не поделаешь. Вон, видишь. Сто­ят са­мо­убий­цы, ко­то­рые при жиз­ни повесились. Ка­ж­дый раз, ко­гда за­тя­ги­ва­ет­ся пет­ля, они за­ды­ха­ют­ся, дер­га­ют но­га­ми и ис­пы­ты­ва­ют не­вы­но­си­мую боль в шее, ко­гда ло­ма­ют­ся позвонки. А вот - убийцы. Эти му­ча­ют­ся, ис­пы­ты­вая стра­да­ния их жертв на себе. Вон те - сплетники. Ну, для тех все про­сто, им язы­ки кле­ща­ми зажимают. Пре­лю­бо­де­ям и го­во­рить не бу­ду, что делают. От это­го мне са­мо­му пло­хо становится. А са­мое глав­ное, как толь­ко за­кан­чи­ва­ют­ся стра­да­ния, они сно­ва ста­но­вят­ся в ту же са­мую оче­редь, что­бы вновь ис­пы­тать те же са­мые мучения. А с твои­ми гре­ха­ми, я ду­маю, те­бе при­дет­ся сра­зу в не­сколь­ко оче­ре­дей занимать.
-    И ни­как нель­зя им по­мочь?
-    Ишь, ты, ка­кая сер­до­боль­ная выискалась. Мож­но! Ес­ли на зем­ле кто­-н­ибудь от­мо­лит их ду­шу, или сам Бог ре­шит их про­стить, то­гда они ис­чез­нут отсюда. Как бы там у ме­ня с Бо­гом не сло­жи­лись от­но­ше­ния, но под­чи­нять­ся я ему должен. Он силь­нее меня. Ну как? Сра­зу пой­дешь оче­редь за­ни­мать? Или сде­ла­ешь то, что при­ка­жу?
-    При­ка­зы­вай, все сделаю. Не­ко­му за ме­ня на Зем­ле молиться. А на про­ще­ние Гос­под­не я не рассчитываю.
-    Ты долж­на об­ра­тить сво­его му­жа в на­шу веру. Сде­ла­ешь его ведьмаком.
-    Как же я мо­гу это вы­пол­нить? Я же умерла. Те­бе ли не знать об этом?
-    Что­-то ты без поч­те­ния раз­го­ва­ри­ва­ешь со мной. Я все знаю, что тво­рит­ся в этом мире. А вот ты, по­хо­же, за­бы­ла, пе­ред кем стоишь. Мне дос­та­точ­но толь­ко по­ду­мать, и от те­бя да­же вос­по­ми­на­ний не ос­та­нет­ся так, что по­при­дер­жи свой язык. Я, ведь, свой план мо­гу и без те­бя осуществить.
-    Про­шу про­ще­ния все­мо­гу­щий князь тьмы. Это моя кон­чи­на на ме­ня так пло­хо подействовала. Слу­шаю те­бя и повинуюсь.
   В это вре­мя, в од­ной из оче­ре­дей, на од­но­го из сто­яв­ших, с крас­но­го не­ба упал луч бе­ло­го света. Ос­ве­щен­ный че­ло­век исчез. Луч то­же пропал.
- Что это бы­ло? - по­ин­те­ре­со­ва­лась ведьма.
-     Это Гос­подь за­брал к се­бе ду­шу грешника. По­вез­ло ему, - от­ве­тил са­та­на и продолжил. - По­ка не про­шло со­рок дней с мо­мен­та тво­ей смер­ти, я мо­гу сде­лать так, что ты бу­дешь вы­хо­дить из сво­ей мо­ги­лы и сво­бод­но хо­дить по Земле. Но, толь­ко, ночью. Прав­да, есть од­но ус­ло­вие, без вы­пол­не­ния ко­то­ро­го ни­че­го не получится.
-    И что же это за ус­ло­вие? - спро­си­ла Ма­ры­ля?
-    Вер­нее их два, но од­но уже выполнено. Глу­пые лю­ди пе­ре­за­хо­ро­ни­ли твое те­ло с клад­би­ща, где бы­ла свя­тая зем­ля, в Ведь­мин Яр. А это уже моя тер­ри­то­рия - про­кля­тое место. А вто­рое - те­бя дол­жен кто­-н­ибудь по­звать к себе. По­сле это­го, ты смо­жешь сво­бод­но в ноч­ное вре­мя и по сво­ему же­ла­нию по­се­щать Бо­жий мир.
-    А, как же я смо­гу сде­лать сот­ни­ка Явор­но­го ведь­ма­ком?
-    А, как жен­щи­ны из муж­чин ду­ра­ков де­ла­ют и за­став­ля­ют их жить по мо­им за­по­ве­дям, и за­бы­вать за­по­ве­ди Бо­жьи? При по­мо­щи по­хот­ли­вых желаний. Зе­лье, ко­то­рым ты его при­ча­ро­ва­ла, до сих пор действует. Си­лу его ни­кто не отменял. За­та­щишь его в по­стель и поцелуешь. Об ос­таль­ном я сам позабочусь. Кста­ти го­во­ря, уве­рен, что сот­ник Явор­ной и бу­дет тем че­ло­ве­ком, ко­то­рый вы­зо­вет те­бя из могилы. О тво­ей внеш­но­сти я по­за­бо­тил­ся, вы­гля­дишь ты сей­час очень обольстительно.
-    Сде­лаю все, что ты по­же­ла­ешь, Ва­ша светлость. Про­шу от­ве­тить на один вопрос. У Вас, как и у Бо­га, то­же де­сять за­по­ве­дей?
   При сло­ве «свет­лость» дья­во­ла передернуло.
- Ка­кая я те­бе «свет­лость»? Я все вре­мя в темноте. И в прав­ду, по­хо­же, смерть пло­хо на те­бя действует. Ты глу­пе­ешь пря­мо на глазах. Лад­но, от­ве­чу на твой вопрос. Но это бу­дет последний. Ты мне на­дое­ла! Мое чис­ло шесть. Столь­ко и за­по­ве­дей мо­их: за­висть, пре­да­тель­ст­во, ложь, жес­то­кость, тру­сость и прелюбодейство. Се­го­дня де­вя­тый день. Ес­ли в те­че­ние ме­ся­ца те­бя не по­зо­вут - ста­нешь в очередь. Все, ис­чез­ни и жди сво­его часа.
Ма­ры­ля по­чув­ст­во­ва­ла, что она засыпает.

4. Го­ре­ст­ная весть

   Иг­нат подъ­е­хал к до­му пол­ков­ни­ка Кульбаса. Сгу­сти­лись сумерки. На Ук­раи­не бы­ст­ро темнеет. Еще толь­ко что мож­но бы­ло да­же чи­тать на ули­це, а про­шло не­сколь­ко ми­нут, и ноч­ное не­бо уже пол­но­стью раз­вер­ну­ло свою звезд­ную картину. Во дво­ре бы­ло пусто. Толь­ко со­ба­ки впус­тую со­тря­са­ли воз­дух ла­ем, от­ра­ба­ты­вая свой хлеб. В од­ном ок­не го­рел свет. Иг­нат под­нял­ся на крыль­цо и по­сту­чал в дверь. Про­шло не­мно­го вре­ме­ни, за­сов отворился. На по­ро­ге стоя­ла Ин­га со све­чей в руке. Уви­дев Го­ло­ва­ня, она от­сту­пи­ла на шаг и спро­си­ла:
- Это ты. А где пол­ков­ник?
-     Мож­но я вой­ду? Не­удоб­но на по­ро­ге разговаривать.
   Ин­га кив­ну­ла в знак раз­ре­ше­ния и пер­вой по­шла в комнату. В за­ле она за­жгла не­сколь­ко све­чей и се­ла в кресло. Де­вуш­ка ни­че­го не говорила. Она при­сталь­но смот­ре­ла на Иг­на­та, ожи­дая его объяснений. Пан­на бы­ла оде­та по­-пр­ост­ому: со­роч­ка - вы­ши­ван­ка, си­няя юб­ка, чер­ные ко­рот­кие сапожки. Ру­сые во­ло­сы бы­ли под­вя­за­ны крас­ной лен­той и за­пле­те­ны в косу. Ин­га вы­гля­де­ла уставшей. Ве­ки бы­ли припухшими. По­хо­же, де­вуш­ка мно­го пла­ка­ла в по­след­нее время.
- Как ты се­бя чув­ст­ву­ешь? Здо­ро­ва ли?- спро­сил Головань.
-    Все нормально. Иг­нат, не тяни. Рассказывай. Я знаю, что­-то слу­чи­лось не­хо­ро­шее, - бес­по­кои­лась панна.
- Го­ре­ст­ную весть я при­нес тебе. Твой муж, пол­ков­ник Гри­го­рий Куль­бас, ге­рой­ски по­гиб в сражении.
   Ин­га молчала. Она смот­ре­ла на Го­ло­ва­ня и не ви­де­ла его. Де­вуш­ка во­об­ще ни­че­го не за­ме­ча­ла во­круг себя. Взгляд у нее был неживой. Так, смот­рят умер­шие, по­ка им не за­кро­ют глаза.
- Ты слы­шишь ме­ня?- спро­сил Игнат.- С то­бой все в по­ряд­ке?
-    Да, слышу. Все в по­ряд­ке, - по­сле не­боль­шой пау­зы, про­го­во­ри­ла Инга. По ее ще­ке ска­ти­лась слеза.- Ос­тавь ме­ня, Игнат. Мне нуж­но по­быть одной. Зав­тра поговорим.
        Го­ло­вань вы­шел из до­ма и от­пра­вил­ся к Пет­ру Коцюбе. В се­ле спали. Све­та в ок­нах не было. Ха­ты бы­ли по­хо­жи на го­ло­вы ве­ли­ка­нов с за­кры­ты­ми гла­за­ми, умо­стив­ших­ся на ноч­ной отдых.
     Ин­га лег­ла на по­стель по­верх по­кры­ва­ла, не раздеваясь. Сон не шел. Она смот­ре­ла в по­то­лок и ду­ма­ла:      
- Как стран­но я устроена. По­ка был жив Куль­бас, он был для ме­ня безразличен. А вот, ко­гда его не ста­ло, внут­ри, как буд­то что­-то оборвалось. Серд­це сжи­ма­ет­ся от боли. При жи­вом му­же, хо­те­лось лю­бить Игната. А сей­час в ду­ше толь­ко грусть и тоска. Прав­ду го­во­рят лю­ди, что жен­щи­ны са­ми не зна­ют, че­го хотят.
      Она вдруг по­ня­ла, что тя­го­ти­ло её все эти дни. Пред­чув­ст­вие не­ми­нуе­мой бе­ды, сва­лив­шей­ся на неё, му­чи­ло девушку. Вме­сте с тем в ду­ше поя­ви­лось чув­ст­во об­лег­че­ния,  ко­то­рое воз­ни­ка­ет, ко­гда да­же са­мое страш­ное и бо­лез­нен­ное со­бы­тие ока­зы­ва­ет­ся уже позади. Сон на­чал одо­ле­вать панну. Очер­та­ния пред­ме­тов в ком­на­те ста­ли расплывчатыми. Мыс­ли в го­ло­ве успокоились. За­кры­лись глаза. Те­ло ста­ло невесомым. Ин­га, впер­вые, спо­кой­но ус­ну­ла за по­след­нее время.
    Дед Пет­ро встре­тил Го­ло­ва­ня с не­скры­вае­мой радостью. Со­брал на стол по­есть и по­ста­вил кув­шин медовухи.
- Не грех и вы­пить за ва­шу слав­ную победу. Та­кие вес­ти по сте­пи бы­ст­ро бе­гут, - го­во­рил Коцюба. - Сла­ва Бо­гу, что пан хо­рун­жий жив остался. А вот, наш ата­ман пан Куль­бас, ус­по­ко­ил­ся навеки. Цар­ст­во ему небесное. Ве­ли­кий был воин. При­ми, Гос­подь, его душу.
    Ста­рик на­лил две чар­ки до краев. Ка­за­ки вы­пи­ли од­ним ма­хом, не чокаясь. Ста­ли закусывать.
- В Ва­шем се­ле все­гда но­во­сти рас­про­стра­ня­ют­ся бы­ст­рее, чем про­ис­хо­дят са­ми со­бы­тия, - за­го­во­рил Головань.- Толь­ко, я не хо­рун­жий, а полковник.
-     Вот так да! Из­ви­ни­те, Ва­ша ми­лость, не знал я. Ка­ко­го же пол­ка Вы ата­ман?
-     Ди­ду, пе­ре­стань мне «вы­кать». Для те­бя я все­гда бу­ду Иг­нат Головань. Пом­нишь, как ты го­во­рил мне: «сын­ку». Или уже пе­ре­ду­мал?
   У Пет­ра Ко­цю­бы на гла­зах поя­ви­лись слезы. Ста­рый ка­зак весь, ка­к­-то обмяк. Он по­пы­тал­ся вы­те­реть ла­до­нью гла­за, но ру­ки у не­го дрожали. Че­рез си­лу ста­рик про­го­во­рил:
- Спа­си­бо те­бе, сын­ку, спа­си­бо….
   Го­лос его зап­нул­ся и он от­вер­нул­ся к ок­ну, что­бы Го­ло­ва­ню не бы­ло вид­но его слабость. Про­сто­му ка­за­ку бы­ло не­вы­но­си­мо при­ят­но, что та­кой важ­ный ка­зац­кий вое­на­чаль­ник, ока­зы­ва­ет ему уважение. Вме­сте с тем, Ко­цю­бе бы­ло стыд­но, что он пла­чет, как баба.
- Лад­но, бать­ко, ладно. Не надо. Перестаньте. Вот дела-то. Что я Вас оби­дел чем? Я же ни­че­го та­ко­го не сказал.
   Го­ло­ва­ню, вдруг, ста­ло жал­ко это­го ста­ро­го оди­но­ко­го человека. Че­м­-то он ему на­пом­нил отца. Ко­цю­ба ус­по­ко­ил­ся и спро­сил:
- Так, ка­кой же твой полк?
-     Быв­ший полк Кульбаса. Ка­за­ки по­про­си­ли ме­ня на­зна­чить, по­сле ги­бе­ли атамана.
-    Ну, сла­ва Богу. А то я уже переживал. А под тво­ей ру­кой по­ря­док бу­дет в войске. Я знаю, что говорю. Что де­лать со­би­ра­ешь­ся, ес­ли не тай­на?
-    Зав­тра воз­вра­ща­юсь на Сичь. Там, дел еще много. Ду­маю, ко­ше­вой те­перь на ля­хов дви­нет армию.
-    Оно, конечно. По­сле то­го, как та­та­рам пер­ца под хво­сты на­сы­па­ли, те­перь мож­но и шлях­ту по­час­ту­вать, что­бы по­скром­нее се­бя вела. А пан­не Ин­ге уже со­об­щил о ги­бе­ли пол­ков­ни­ка?
-     Да, се­го­дня за­ез­жал к ней. Она очень расстроилась. Зав­тра ут­ром наведаюсь. Пусть не­мно­го успокоится. Хо­тел по­про­сить те­бя об ус­лу­ге од­ной, диду.
-    Го­во­ри, для те­бя все сделаю.
-    Ес­ли, вдруг, пан­на Ин­га об­ра­тит­ся к те­бе за по­мо­щью, не от­ка­зы­вай ей. Это, ведь, она нам то­гда по­мог­ла пол­ков­ни­ка на но­ги поставить. И кто ведь­ма, она догадалась. Без её по­мо­щи, я бы не справился.
-    Ко­неч­но, по­мо­гу! Смот­ри, как по­лу­ча­ет­ся, с ви­ду та­кая вель­мож­ная пан­на, а ка­кая хват­кая! Ни­ко­гда, не по­ду­мал бы.
-     Ну, лад­но, диду. По­ра мне отдыхать. А то зав­тра до­ро­га даль­няя, а я и се­го­дня це­лый день в седле.
   Вы­пи­ли еще по од­ной чар­ке за сла­ву ка­зац­кую и лег­ли ночевать.

5. Ведь­ми­на лю­бовь

    Сот­ник Явор­ной си­дел в сво­ей ха­те тем­нее до­ж­де­вой тучи. Грусть одо­ле­ва­ла его. Тос­ко­вал он по же­не сво­ей, без­вре­мен­но ушед­шей в мир иной. И уж, так ему хо­те­лось её уви­деть вновь, об­нять, по­це­ло­вать, что не знал уже, как быть. Ду­мал бы­ло вы­пить го­рил­ки, толь­ко не при­ни­ма­ла ду­ша оковитую. Так и стоя­ла, на­ли­тая до кра­ев чар­ка на сто­ле, не тронутая.
    «Что же за тя­га у ме­ня к Ма­ры­ле та­кая?» - ду­мал сот­ник, гля­дя за­ту­ма­нен­ным взо­ром пе­ред собой.- Ес­ли бы мож­но бы­ло опять с ней встре­тить­ся». Гу­бы Явор­но­го са­ми со­бой за­ше­ве­ли­лись, и он про­шеп­тал:   «Ма­ры­ля, при­ди ко мне. Про­шу тебя. Не мо­гу я без те­бя». В это са­мое вре­мя на ули­це под­нял­ся ве­тер, уда­рил гром, и сверк­ну­ла молния.
   Соз­на­ние вер­ну­лось к сотнику. Он, как буд­то, проснулся. Пе­ред ним стоя­ла его жена. Явор­ной вско­чил с та­бу­ре­та и по­пя­тил­ся назад. Упер­шись в сте­ну, он остановился. От не­ожи­дан­но­сти не мог прий­ти в се­бя, и все вре­мя бор­мо­тал не­свя­зан­ные сло­ва:
- Это, как?.. Что это?... Ты же умер­ла…
  Ма­ры­ля стоя­ла пе­ред сот­ни­ком в бе­лой про­зрач­ной со­роч­ке до пят. Сквозь тон­чай­шее по­лот­но, хо­ро­шо про­смат­ри­ва­лось её об­во­ро­жи­тель­ное те­ло: уп­ру­гие буд­ра, тон­кая та­лия, на­ли­тая вы­пук­лая грудь, с тор­ча­щи­ми со­ска­ми, ко­то­рые, ка­за­лось, сей­час про­рвут ткань. Чер­ные во­ло­сы рас­сы­па­лись по плечам. Тем­но­-к­арие гла­за свер­ка­ли бес­но­ва­ты­ми огоньками. Слег­ка при­от­кры­тые гу­бы про­шеп­та­ли:
- Ты звал меня. Я пришла.
-     Но, ведь, ты, же умерла. Как ты мо­жешь быть здесь? Те­бя же по­хо­ро­ни­ли,- ле­пе­тал сот­ник, при­жав­шись к стене.
-    А ты до­тронь­ся до меня. Сра­зу уз­на­ешь, есть я на са­мом де­ле, или толь­ко ка­жусь те­бе?
  Явор­ной сто­ял, не ше­ве­лясь, как приклеенный.
   Ма­ры­ля под­ня­ла ру­ки и ос­то­рож­ным дви­же­ни­ем сня­ла со­роч­ку с плеч. Ру­баш­ка плав­но упа­ла к её но­гам, об­на­жая пе­ред сот­ни­ком на­го­ту дья­воль­ской красоты. Сот­ник не в си­лах сто­ять, упал на ко­ле­ни пе­ред ведь­мой и застонал. Она вплот­ную по­до­шла к нему. Он об­нял её за бед­ра и на­чал це­ло­вать ни­же живота. Ведь­ма опус­ти­лась на ко­ле­ни пе­ред казаком. Их взгля­ды встретились. Она спро­си­ла:
- Хо­чешь ис­пы­тать на­стоя­щее на­сла­ж­де­ние? Толь­ко по­кля­нись по­ви­но­вать­ся мне во всем.
-    Я уже дав­но при­над­ле­жу те­бе,- от­ве­тил сотник.
   Ма­ры­ля раз­вя­за­ла ему по­яс, и опус­ти­ла его шаровары. По­том толк­ну­ла его в грудь рукой. Явор­ной лег на спину. Она се­ла свер­ху его, и он по­чув­ст­во­вал, что во­шел в неё. Ведь­ма на­ча­ла де­лать вра­ща­тель­ные дви­же­ния бедрами. Че­рез мгно­ве­ние она ра­зо­рва­ла ему ру­баш­ку на груди. Ма­ры­ля ца­ра­па­ла и ку­са­ла его до крови. Дви­же­ния её ус­ко­ри­лись, Явор­ной слы­шал, как она скре­же­щет зу­ба­ми и глу­бо­ко дышит. Боль от все­го, что де­ла­ла с ним ведь­ма, при­но­си­ла не­опи­суе­мое удо­воль­ст­вие и блаженство. Он еще ни­ко­гда в жиз­ни не ис­пы­ты­вал та­ко­го наслаждения. Явор­но­му, ка­за­лось, что еще не­мно­го, и он по­те­ря­ет сознание. Вне­зап­но Ма­ры­ля ос­та­но­ви­лась, на­кло­ни­лась к не­му, и при­кос­ну­лась ртом к его гу­бам, раз­дви­гая их языком. По­том она силь­но уку­си­ли его, и ка­зак по­чув­ст­во­вал со­ле­ный вкус крови. Вдруг не­вы­но­си­мый хо­лод стал вхо­дить в не­го че­рез рот и за­пол­нять все его тело. Ведь­ма, при этом, вся за­дро­жа­ла и впи­лась в грудь Явор­но­го ког­тя­ми, из­-под ко­то­рых брыз­ну­ла кровь. В го­ло­ве у сот­ни­ка все помутилось. Он уже не ис­пы­ты­вал ни бо­ли, ни на­сла­ж­де­ния, и по­те­рял сознание.
     Ведь­ма выпрямилась. На гу­бах у нее бы­ла кровь. Она об­ли­за­ла их с яв­ным удо­воль­ст­ви­ем и ска­за­ла с ух­мыл­кой:
- Все. Те­перь ты та­кой же, как и я.

6. По­мин­ки
Прочитать  роман полностью обращайтесь pisatel-ua@ukr.net
  тел +38-097-559-18-09