Соло для одинокого бубна.
- Ну, чё? Поймали?
- Ловят бабочек, а мы задерживаем!
(из разговора двух разных по опыту сотрудников)
…. Двести лет кукушка мне
Жизни нагадала!
Что меня обрадует
Знала наперёд.
Но двести лет кукушечка
Ах, как же это мало,
Накукуй один хотя бы
Но бедовый год.
Накукуй один хотя бы
Но бедовый год.
Чтоб смеяться над бедой,
А от счастья мучиться,
Чтобы козырем судьбу
По хребту хлестнуть
Чтобы пан или пропал,
А дальше как получиться
И ещё, ещё, ещё,
Ещё чего-нибудь.
И ещё, ещё, ещё,
Ещё чего-нибудь….
Я, Толстый, Толян и Сосед лежим на парапете набережной и в звёздное ночное небо горланим нашу любимую песню. Я солирую, бренча на расстроенной отобранной у малолетних хулиганов гитаре, а сами малолетки жмутся, поодаль выступая в нашем дружном хоре в качестве группы припевки, когда надо исполнять партию «Най! На-на-на-на-на!» Песню мы исполняем уже в восьмой или десятый раз и у малолеток их партия уже получается довольно сносно.
- Ещё пять шесть раз дети, и мы привьём вам настоящую любовь к искусству. – Обещает малолеткам Толстый. – Не всё же вам всяких там Децелов-шмецелов слушать!
- Дядя, а может не надо? – Жалостливо пищат малолетки.
- Надо, детки! Надо! Другой раз будете знать, как у подвыпившего пожилого дяденьки, часы снимать. – Вздыхает Толстый. – Я правильно говорю Вова?
- Точно! – Киваю я.
- Так что пойте. Петь оно лучше, чем сидеть. – Жестко аргументирует Толстый свою твёрдую позицию. – Ну! Давайте ещё раз! Раз! Два! Три!
- Най! На-на-на-на-на!
На-на-на-най!
Най! На-на-на-на-на!
На-на-на-най!
Пока хор исполняет «На-на-на-най!», Толстый с чувством произносит:
- Хорошо сидим!
- Толстый! Нет такой статьи в УК - «Хорошо сидим». – Откликаюсь я.
- Типун тебе на язык. – Толстый, на днях, провернул очень «выгодную сделку» и до сих пор удивляется, почему за ним ещё не пришли, поэтому он плюёт через левое плечё и стучит костяшками пальцев по барабану гитары.
- Двести лет цыганка мне
Жизни нагадала.
Жизни чашу полную
Сытость без хлопот…..
На утреннее совещание я явился не выспавшийся усталый и совершенно негодный к работе. Вылезшего на сцену замполита я воспринял исключительно философски:
- И увидел Бог, что мир хорош - и зачем-то создал человека, и этим человеком был – замполит!
Замполит, несомненно, слышал моё замечание, но проигнорировал его. После того случая с Вовой-десантником и уволенным на пенсию участковым, у нас с замполитом, мягко говоря, очень натянутые отношения. Я придерживаюсь твёрдой позиции, что если бы у замполита был мозг он бы, прежде чем увольнять человека на пенсию нашел бы ему замену, и то, что случилось с дочерью Вовы-десантника, могло бы и не произойти. Прав я или не прав, трудно сказать, но замполит предпочитает со мной не связываться.
- Напоминаю, сегодня итоговое совещание нашего РУВД. Приедет лично САМ начальник УВД города. А это товарищи, очень большая ответственность, и не хотелось бы перед руководителем такого ранга, что называется, ударить в грязь лицом! – Патетически, по Ленински, вытянув руку над трибуной, провещал в зал замполит.
- Понесло! – Вздохнул я.
- И по этому, сегодня я бы хотел поговорить о недостатках в организации оперативно-служебной деятельности некоторых подразделений. В частности отдела уголовного розыска. – Уткнувшись в бумажку, начал зачитывать своё пламенное выступление замполит и я, естественно, опять не смог промолчать:
- Конечно! Искать чужие недостатки - это куда приятнее, чем любоваться огромной выгребной ямой в своей душе!
Народ в зале зааплодировал. Ну, в общем-то, я умную вещь сказал, пусть чужую, но всё равно умную.
- Савранский! – Взвизгнул замполит. – Я тебя не в грубой форме, а нормальным человечьим образом прошу - поди, прочь отсюда!
Я покланялся аплодирующему залу и с благодарностью к замполиту, пошел спать в свой кабинет.
- Умник! А что это у нас за верёвочка висит над панелью навигации?
- Где?
- Вот здесь! Над панелью навигации!
- Хрен его знает!
- Что значит – хрен его знает!
- Ну, не знаю я что это за веревочка!
- А кто знает?
- Ответ прежний – хрен его знает!
- Та-а-а-а-а-ак! А я не понял! Кто командир на этом корабле!
- Запамятовали? Вы здесь командир. Вы и только вы! Главное не нервничайте.
- А я не нервничаю.
- Нервничаете.
- Не нервничаю.
- А я говорю, нервничаете!
- А я говорю, не нервничаю! Та-а-а-а-а-ак! Я снова спрашиваю – кто тут командир?
- Опять запамятовали? Знаете, командир это уже попахивает клиникой?
- Какой клиникой?!
- Мarasmus senilis .
- А почему именно старческий?
- На мой взгляд из всех видов маразмов он самый безобидный, опять же, от него до детства рукой подать. И, на мой взгляд, вы, как ни кто, его заслужили.
- С чего ты вообще взял, что у меня маразм?
- А как иначе? Я вам раз сто в день напоминаю, что именно ВЫ командир на этом корабле! А вы снова и снова задаёте мне один и тот же глупый вопрос: «Та-а-а-ак! А я не понял! Кто командир на этом корабле»! Кстати, командир у меня к вам предложение, дёрнете за верёвочку!
- И дверца откроется? – С опаской поинтересовался капитан.
- Насчёт откроется - не знаю. Но вполне возможно, что что-то зазвенит или где-нибудь смоет.
- Ты уверен?
- Интересно в чём это я могу быть уверен, если я даже не знаю что это за верёвочка!
Командир почесал затылок и нерешительно потянул за верёвочку. За панелью навигации что-то зашипело, задымило из-под панели полез синий дым и сработала система аварийного пожаротушения.
- Всё! Писесец! Нет у нас больше системы навигации. – Констатирует бортовой компьютер.
- Та-а-а-а-ак..... !
- Михалыч! Михалыч! Да проснись ты сукин дед! – Трясёт меня за плечо Макс.
- Какой в этом смысл?
- Ни какого.
- Тогда зачем мне просыпаться?
- Мы ОПД из прокуратуры забирали?
- Забирали.
- И где они?
- Валяются в багажнике моей машины.
- Дай ключи.
- Возьми на столе.
Запах на планете стоял дурманящий он был наполнен потрясающим ароматом земляники:
- М-м-м-м! – С шумом наполнив лёгкие воздухом, восторженно протянул капитан. – Умник! Знаешь, чем пахнет?
- Одну минутку! Сумма ингредиентов запаховых ароматов по сравнительно шкале Рихтера- Штраубе- Венца…
- Короче.
- Аромат сопоставим с запахом многолетних травянистых растений семейства розоцветных …
- Ещё короче.
- Ну, земляникой воняет!
- Это запах самого жестокого разочарования моего детства.
- В смысле?
- В смысле несоответствия запаха клубничного мыла и его вкуса.
- Командир! Вы что, мыло жрали?!
- А кто в разовом детстве его не жрал или хотя бы, не пробовал его разок лизнуть.
- Ну, положим, я не жрал.
- Ты и ребёнком никогда не был, ты сразу родился взрослым железным долбо**бом. Да ты и жрать-то толком не умеешь, сосёшь себе электричество по проводам.
- Я в этом не виноват.
- Это понятно, ты же машина. Кстати, ты закончил сканирование территории?
- Закончил. Опасных объектов не обнаружено.
Командир с трапа корабля спрыгнул на поверхность планеты. Почва оказалась твёрдая. Командир присел, раздвинул траву, видимо надеясь увидеть ягоды, однако ягод он не увидел, вместо этого ему в руку с рычанием вцепилась серебристая змейка.
- Это что ещё за хрень?!
- Ой! Забыл вас предупредить. Это местная фауна, быстро стряхните её на хер!
Капитан трясёт рукой, и змейка с рычанием отлетает в сторону.
- И что теперь?
- Теперь полчаса рука буде парализована, а потом два дня будет чесаться.
- Та-а-а-ак! Какие ты мне ещё сюрпризы приготовил?
- Да ладно! Ну, не углядел и вообще, что вы вечно лезете вперёд всех, пустили бы вперёд кого-нибудь бесполезного, например, бортинженера или лучше доктора. Один хрен таскаем этот балласт по всей вселенной, тратим на них бюджетные деньги!
В подтверждение слов бортового компьютера из люка корабля высунулся бортинженер, он повёл носом, принюхался и спросил:
- Командир, вам не кажется, что воняет как будто у лося в лесу понос?
- Во! А я что говорил! - Оживился бортовой компьютер. - Вылез наш «тонкий» ценитель прекрасного и всё хорошее обосрал! Но как не прискорбно, а наш знаток точной механики не далёк от истины, этот аромат есть, ни что иное, как вонь экскрементов местной живности. Так что капитан, вы можете не копаться больше в траве, а то наткнётесь на какую-нибудь неожиданность, огорчитесь. Кстати, командир, аборигены используют это говно в качестве духов.
- Ты мне это зачем сейчас рассказал?
- На всякий случай, так сказать, для расширения кругозора.
На эту планету, воняющую земляным дерьмом, капитан шлёпнул свой корабль не потому что здесь у него были какие-то срочные дела. У него вообще ни каких дел на этой планете не было, но не болтаться же в космосе с несправным навигатором, рискуя навсегда затеряться во вселенной, слиться с ней, превратившись в ещё одну из миллиардов и миллиардов её песчинок.
Ну, а чтобы не болтаться без дела капитан придумал себе «инспекцию местных правоохранительных органов», а на случай если местный «стол» и развлечения наскучат, он дописал в командировку - с «оказанием практической помощи».
Аборигены не были в восторге от прибытия межгалактического патруля с полномочиями командира, которые вряд ли могли присниться иному сатрапу-диктатору. Местные полицейские, капитана одновременно призирали и боялись. Капитан к этому давно привык, иногда это раздражало, а иногда веселило.
- Для начала я, наверное, аннигилирую половину вашего управления. – Потирая лицо руками, устало сказал капитан начальнику местных полицейских сил.
- Когда? – Спросил начальник.
- А чего тянуть. – Пожал плечами капитан. – Завтра и аннигилирую.
- Какую половину прикажете аннигилировать?
- Любую. Разнице нет, какую именно. Вы все здесь погрязли в коррупции.
- Что есть, то есть. – Сокрушенно вздохнул начальник полиции. – Издержки общественного строя. На который час назначить экзекуцию?
- А это как вам будет удобнее, мне без разницы.
- Тогда на после обеда, пусть исполнят последний супружеский долг и простятся с семьями.
Помолчали. У местных хоть и было две головы, но мозг в обоих «чайниках» состоял всего из одного полушария, и в этом монолите не было места для юмора, однако это не мешало им с удовольствием красть, брать взятки и злоупотреблять служебным положением. В общем нормальные были ребята.
- А может вечерком в баньку? – С надеждой спросил начальник местных правоохранительных сил.
Плохие привычки своих земных собратьев, как «правильно» надо принимать проверяющего, аборигены переняли очень быстро. Капитан вспомнил, что один раз он уже повёлся на такое соблазнительное предложение. Представил местных двухголовых красавиц в бане, вспомнил как, проснувшись поутру, он обнаружил у себя на груди две женские головы сильно пахнущих земляникой, и это было приятно. Но радость была не долгой, пошарив рукой под одеялом, капитан нащупал всего одну женскую жопу, с небольшим, но твёрдым хвостиком, характерным для местных особей женского пола. Капитан ещё раз пережил всю гамму чувства, которую пережил тем утром, и ему сильно захотелось поработать.
- А давай лучше в баню не пойдём! Ты мне лучше принеси какие-нибудь старые нераскрытые дела, я их почитаю, а сам пойди в баньку, а то смотрю страх перед аннигиляцией у тебя вызвал такое потоотделение, что не каким земляничным говном его не замажешь. Кстати, насчёт аннигиляции я пошутил.
Начальник местных правоохранительных сил снял обе фуражки со своих обеих голов и вытер пот с обоих лбов о рукава рубашки.
- Извините меня конечно, но шутки у вас не смешные.
- Да, ладно тебе. Можно подумать ты хоть раз над моими смешными шутками смеялся. Неси дела.
- Михалыч! Михалыч! – Опять толкает меня Макс.
- Ну, что опять?!
- Итоговое начинается, ты пойдёшь?
- Что я там не видел. – Зевнул я и повернулся на другой бок.
Блин! Это была ошибка. В конце концов, вот какая мне по большому счёту разница, где мне спать?
Файлов было много, поэтому капитан отобрал только особо тяжкие преступления. Просматривая файлы часа через два, у капитана сложилось лёгкое ощущение дежавю. Капитан точно знал, что это за чувство и что за ним последует.
- Умник. – Позвал он.
- Да, капитан. – Быстро отозвался бортовой компьютер.
- Как успехи с ремонтом навигатора?
- Посредственные. Борт инженер второй час пытается вспомнить закон Ома для участка цепи. Пока у него это получается плохо.
- Так намекни ему.
- Да что там намекни! Я шесть раз ему рассказал его в точных формулировках!
- И?
- Он мне не верит! Думает, что я его разыгрываю!
- Слушай, ты же можешь подключиться к местной сети правоохранительных сил.
- Не вопрос. Досчитайте до трёх.
- Раз, два, три.
- Уже подключился.
- Видишь, за каким компьютером я работаю?
- Досчитайте до…., а впрочем, я уже вижу. Слушайте командир они тут паролями или вообще какой-нибудь системой защиты пользуются?
- Проанализируй-ка все файлы по изнасилованиям с убийствами: по месту, времени, способу совершения преступления. По установленным связям потерпевших. По подозреваемым, если таковые имелись. По лицам, которые попали в поле зрение полиции в работе на месте преступления. И вот ещё что, вынь все видео файлы съёмок места преступления и тоже их проанализируй, особо обращай внимание на зевак, что тёрлись на месте происшествия во время осмотра.
- Что искать?
- Ну, что искать – что, искать? Ищи грибы, ягоды ищи, впрочем, ягоды не ищи, меня уже мутит от тошнотворного запаха их дерьма.
- Вы сейчас пошутили?
- Насчёт чего?
- Насчёт грибов и ягод?
- А ты как думаешь?
- Думаю, что пошутили.
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Так искать-то чё?
- Совпадения! Идиот!
- Не нервничайте.
- Я не нервничаю.
- Нервничаете!
- Не начинай!
- Михалыч! – Трясёт меня за плечо Макс.
Нет! Ну, это просто становиться невыносимым. Сейчас разлеплю глаза и поговорю с ним жёстко, то есть табуретом!
- Макс! Ты что? Страдаешь от избытка здоровья? Что мир перевернулся, и преступники штурмом берут РОВД, чтобы написать явки с повинной?
- Хуже!? САМ требует тебя с отчётом на трибуну.
- Что не смог меня отмазать?
- Пытался, но он сказал, что, ни кто не выйдет из зала пока тебя не найдут.
- Значит, решил применить против меня прогрессивные методы и взял вас всех в заложники?
- Ну, типа того.
- А ещё говорят что алкоголики только деградируют, а этот, гляди-ка, совершенствуется! Ладно, пойдём. Придётся вас выручать.
При моём появлении зал вздыхает с облегчением. А сидящая за столом президиума личная стая САМого, сводит брови и буравит меня глазами. Очень уместно над всей этой монолитно сидящей стаей прихвостней растянуть плакат «Поддержим, отечественного руководителя»! Кажется, что они только и ждут команды фас, чтобы забросать меня двойными яйцами.
САМ на удивление совершенно трезв, то есть с глубокого похмелья, но не похмелившийся. Он решителен, блеск его красных глаз – яростен, а значит, ничего хорошего мне от него ждать не приходиться.
- А-а-а! Звезда местечкового сыска, позор всего гарнизона милиции города в целом и министерства внутренних дел в частности! - «Приветствует» меня САМ.
- Министерства внутренних дел в целом и всего гарнизона милиции города в частности. – Поправляю я его.
- Что?! Ах, ты ****ь такая, ты ещё и разговариваешь!
Далее, как говорил голос за кадром в кинофильме «Брильянтовая рука», последовала «не переводимая идиоматическая игра слов на местном диалекте». Смысл, которой сводился к тому, что терпение руководства УВД города лопнуло, и настал тот момент, когда мне следует воспользоваться последним шансом и с почётом свалить на пенсию. В противном случае против меня соберут все, что так сказать накопилось и наболело, передадут это говно в прокуратуру и если меня не посадят, то мне просто дадут пинка под сраку, без выходного пособия.
Особенно САМому удалась фраза:
- Ты су-су-су-су… - По каким-то причинам САМ не выговорил окончание слово, впрочем, это и не требовалось, все и так поняли, самку какого млекопитающего он имел в виду, но предложение он закончил…. - вообще страх потерял?!
Сказана фраза была срывающимся на фальцет писком переходящим в затяжной натужный кашель. Зал аж весь напряглась от такой его мощи!
Прихлебами за столом наперегонки с шипением начали открывать бутылочки с минеральной водой, наполнять ею стаканы и совать ими в САМого. Если бы он это всё выпел, уверен с треском и брызгами у него бы разорвался мочевой пузырь, а содержимым он забрызгал и засыпал бы камнями три, нет даже четыре первых ряда. Однако ничего подобного не произошло, но прихлебами в своём стремлении быть нужными так активно пихались локтями, что САМому залили водой весь китель, создав ему имидж человека наперекор судьбе и народной мудрости ходившего «до ветру» против ветра. Глядя на САМого, в моей пустой голове с хлопком созрел план.
- Вы неправы товарищ полковник!
- Что?! – САМ локтями растолкал толпящуюся вокруг него стаю.
- Повтори, что ты сказал?!
- Я говорю, вы не правы, товарищ полковник! Насчёт суки спорить не стану, а страх я не потерял и легко вам это докажу. Вот смотрите….
У ближайшего ко мне прихлебая, так и не дорвавшегося до тела САМого, я взял стакан с водой, и с размаху вылил его себе на штаны, целясь в районе паха. Получилось очень натурально:
- Вот видите, страх я не потерял! Сусь и ещё как! - И подмигнув САМому добавил. - Теперь ни кто не скажет что вы один сыте против ветра, теперь нас уже двое.
Конечно, сознание того что мы оба ссым против ветра могло стать основой большой и чисто человеческой дружбы, но похоже, не стала. Жаль!
В общем, с совещания меня выгнали, а если бы догнали, наверное, ещё бы и побили, ну, где им пузатым догнать пожилого джейрана! Хотя, честно признаться, за мной ни кто не погнался. Минут через пятнадцать зашел Семечкин. Полным фальшивого трагизма голосом он сообщил, что САМ велел мне передать, что мне «Писец». Впрочем, об этом я и сам догадался без труда. По слухам САМ встречался с новым генералом и опять же по слухам, произвёл на него неизгладимое впечатление. Не иначе был трезв или крепко задержал дыхание, но так или иначе, но САМ получил карт-бланш от нового генерала на ампутацию всех неугодных и неудобных. Не возьмусь судить стоял ли я в этом списке под номером «один» но то что меня не минует «чаша сея», можно было не сомневаться.
- Тебя не страшит твоё будущее? – Выходя из кабинета, спросил Семечкин.
- Будущее оно не настоящее, чего его бояться? Чего его бояться? – Процитировал я кого-то из великих или не очень, а поскольку терять мне было больше нечего, я со спокойной совестью завалился спать дальше.
- Командир, вы оказались правы. – Ожил бортовой компьютер.
- Кто бы сомневался. – Усмехнулся командир.
- В двух случаях, одно и тоже лицо, проходило подозреваемым по разным преступлениям. В пяти случаях, оно же, являлось связью потерпевших и допрашивалось в качестве свидетеля. В четырёх случаях, он же был понятым на осмотре и шестнадцати случаях просто засветился как зевака на месте происшествия.
- Так, а теперь ещё раз систематизируй все преступления по способу совершения убийства и по жертвам. Возраст, социальный статус, вес, рост, обхват груди или ещё чему-то, являющегося для аборигенов объектом сексуальных вожделений.
- И что это даст?
- Сузишь круг, отбросишь случайные преступления и сильно удивишься, когда у тебя почти всё сойдётся на одном и том же лице.
- Командир! – Спустя некоторое время оживился компьютер. – Вы гений!
- Ну, это понятно. Найди начальника местной своры взяточников и скажи, чтобы это животное задержали и притащили ко мне.
В кабинет негромко поскреблись, затем ещё и ещё. Я нехотя спустил ноги с дивана и пошел открывать дверь. В образовавшуюся щель, жопой вперёд прошмыгнул мой верный, но малоавторитетный подручный в уголовной среде «Сорока».
- У тебя что, глаза на жопе прозрели ? Осваиваешь новый способ перемещения в пространстве?
«Сорока» обиженно задышал:
- Ты же знаешь, я глаза на жопе закрыл .
- Потому и спрашиваю, что они у тебя опять прозрели?
- Какая ты всё-таки Савранский - сука!
- Ты не первый кто мне об этом сегодня намекает. Я спрашиваю, чего жопой вперёд-то ходишь, должен, что ли кому из наших?
- Так! По мелочам! Но ты представляешь, при встрече они постоянно требуют вернуть должки!
- Подонки!
- И не говори!
- А ко мне чего припёрся? По делу или так пересидеть пока кредиторы из коридора уйдут? Ты же знаешь, я тебе денег в долг не дам!
- Вот в чём - в чём, а в твоей скупости и бесчеловечности я ни сколько не сомневаюсь.
- И правильно делаешь. Так каким тебя попутным хреном занесло?
- По делу. Вы такого Живнакого ищите?
- Да хрен его знает, я ведь розыском не занимаюсь. Зайди к розыскникам, узнай.
- А ты бы не мог к ним зайти.
- Что много им должен?
- Вроде нет. Брал-то понемногу, но часто.
Я беру «сотку» и набираю номер начальника отделения розыска.
- Сань, это Савранский. Слушай, вы такого Живнакого ищите?
- Живнаков? Живнаков? Ах, Живноков! А как же, двенадцать лет за макруку ищем.
Теперь я начинаю вспоминать:
- Живнаков? Живнаков? Что-то не припомню такую фигуру.
- И не мудрено, нам его розыске из Питера перепоручили. А ты чего Живнаковым заинтересовался?
- «Сорока», а чего я Живнаковым заинтересовался?
- В гости он к своей сестре приехал, искал связи в ментовки, хотел пробить ищут его или нет. Ну, ладно Савранский, задержался я у тебя, побежал, у меня дела.
- Эй! А ну постой? Куда это ты собрался?!
- Я же говорю, дела.
- Ты постой-постой. Присядь, потолкуем. Если информация в «цвет» я, ведь и заплатить могу.
- И стоимость информации из долга вычитать не будешь?
- Не буду.
- По божись!
- Век воли не видать!
- Вот есть у тебя Савранский талант – людей убеждать, я ведь потом шибко буду жалеть, что задёшево информацию продал, а ведь нечего уже не исправишь. Кстати, сколько заплатишь?
- По прейскуранту – тридцать серебрянников.
- Вам бы прайс надо было пересмотреть, ведь на дворе мировой кризис и инфляция.
- Хорошо, я при встрече передам министру твою просьбу. А теперь выкладывай.
Информация «Сороки» в чём-то смахивала на правду, но для того чтобы её проверить надо было съездить на адрес, а розыскников не было, они где-то в области задерживали кого-то по заданию суда. Мои тоже все как сквозь землю провалились.
Спустившись в дежурку, во избежание необдуманных поступков моего негласного друга, я сунул в камеру и попросил у дежурного кого-нибудь из дежурного наряда, чтобы сгоняли со мной на адрес. Свободных людей не было.
- Ой! Володька отвяжись! Не до тебя! Тут новый начальник ГУВД райотделы объезжает, чуть что, сразу снимает начальника с должности. У «Советчан» уже вакансия, не дай бог к нам заедет!
- Начальника своего любишь? Не замечал в тебе раньше мазохистских наклонностей.
- Ой! Да причём тут он! Мне самому год до пенсии! Ну, возьми инспектора по разбору, только не надолго. Одна нога тут, другая в заднице у преступности.
Инспектор по разбору большая пугливая лань весом примерно килограмм около 130-140. В помещении дежурной части любому задержанному он может поселить в душу животный страх, его любимая напугайка: «Сейчас как сяду тебе на лицо! Пёрну в ухо и тебе голову разрвёт»! Это страшно! Но за приделами дежурной части он сам, мягко говоря, всего ссыт. Это именно тот человек, который будучи в форме, а тем паче без неё, завидев распоясавшихся хулиганов, зайчиком перескачет на другую сторону улицы. Патологический трус, одним словом. В общем, брать будем не отвагой, а лишним весом.
- Ты Савранский как хочешь, а я ничего опасного для жизни совершать не буду! У меня дети и язва желудка! - В сотый раз повторяет мне инспектор по разбору.
- Да ясно мне, ясно! Ты главное повизгивай, что мы из милиции и всё.
- Ага, это я могу! А подмога нам будет? Без подмоги нам нельзя он ведь убийца, мало что ему взбредёт в голову, ему-то терять нечего, а я ещё пожить хочу.
- Поживёшь ещё! Не ссы! Лучшие силы милиции сейчас стягиваются на адрес. ППС, ОМОН, СОБР, спецназ, опять же, разный.
- Это хорошо, главное чтобы не опоздали. А ещё я это…
- Сышся?! – Высказываю я почти стопроцентную догадку.
- Не всегда. – Мотает головой инспектор. – Крови я шибко боюсь и всякого холодного и огнестрельного оружия. Как увижу нож прямо чувств готов лишиться и рассудка.
Я уже серьёзно начинаю жалеть, что взял его с собой. Трус он и есть трус и ничего путного от него ждать не приходиться.
Прибыв на адрес, стараясь не привлекать внимания, мы проходим к нужному нам подъезду. Квартира располагается на седьмом этаже, к счастью лампочка на площадке не горит, так что разглядеть нас через глазок практически нереально. Я подхожу к двери и нажимаю кнопку звонка.
- Кто там. – Раздаётся из-за двери.
- Мы, это… Водопроводчики из ЖЭКа. – Проявляет не дюжую оперативную смекалку инспектор по разбору и заговорщически мне подмигивает.
Я поднимаю вверх большой палец правой руки и подбадривая трясущуюся от страха гору сала.
Удивительно! Но как это иногда бывает, дверь взяла и открылась. На пороге стоит женщина лет сорока в домашнем халате с полотенцем и тарелкой в руках.
- Тихо! Милиция! – Сую я ей в нос своё удостоверение. – Петрова Елена Викторовна?
- Да. – Кивает женщина.
- Живнаков Василий Викторович, ваш брат?
Женщина кивает.
- Где он?
А дальше происходит нечто неадекватное не соответствующее мирной беседе двух интеллигентных с виду людей.
- Васенька! – Орёт женщина, и с грохотом роняя тарелку на пол. – За тобой менты пришли! Горе-то, какое!
Где-то в глубине квартиры происходит движение, и я кидаюсь на звук. Следом за мной кидается тётка. Инспектор по разбору стоит как вкопанный. В комнате, куда я забегаю, не молодой мужчина лет пятидесяти держит за волосы стоящую на коленях девушку, приставив ей к горлу нож. Я останавливаюсь в дверях, стараясь ни чем не спровоцировать мужика. Женщина с разбегу запрыгивает мне на спину, и ногтями впивается мне в лицо. Однако заметив мужика стоящего с ножом, она медленно сползаете по моей спине, и руиной разваливается у моих ног.
- Васенька! Что же ты делаешь, это ведь Оленька, племянница твоя, кровинушка единоутробная.
- Не подходи мент! Убью! Её убью и себя убью!
Женщина начала рыдать, но это полбеды, усугубил ситуацию появившийся за моей спиной инспектор по разбору, заметив в руках мужика нож он, как и обещал, лишился рассудка и, вереща – Убивают! Унёсся с места происшествия. Ещё долгих семь этажей не затихающим эхом неслось – Убивают! Убивают! Убивают! Убивают!
Та-а-а-ак! В общем, всё хреново! И я пустился в длинные, малопродуктивные, но успокаивающие разговоры. Я рассказал ему про паучих, которые сжирают своих самцов после спаривания и про женщин, которые намного хитрее, потому что женят мужиков на себе, а потом долго и медленно пьют из них кровь. Мой своеобразный экскурс в арахнологию мужику понравился, видимо что-то созвучное болело и у него в душе. И меня понесло. Я сказал, что - люди забыли, что такое любовь... И что жизнь, она как радуга, образуется путём преломления света наших судеб, на капельках - наших ошибок. Но ведь каким бы мрачным не был дождь, радуга всё равно будет.
Я трындел и трындел, удивляясь сам себе, оказывается, что ложь - может быть очень красивой и убедительной! А сам потихоньку приближался к мужику. Я так ему засрал мозги, что мне почти без труда удалось взять левой рукой нож за лезвие и потихоньку отвести его в сторону от горла девчонки.
И в это время с топотом резвых ишаков в квартиру ввалились все, кому не попади. Я не знаю что орал в рацию обезумивший от вида ножа инспектор по разбору, но, судя по прибывшему кворуму, он был очень убедителен, потому что помимо Егора, Веньки и других оперов из нашего отдела, был САМ и какой-то незнакомый длинный мужик.
Живнаков тряхнул головой и потянул у меня из руки нож, но я держал его крепко. Живнаков дёрнул нож сильнее, и я почувствовал, как острое лезвие врезается в плоть моей ладони. Я быстро сообразил, если он дёрнет ещё раз, то может получиться так, что больше ковыряться в носу пальцами левой руки мне не придётся. Я коротко размахиваюсь и что есть силы, кулаком правой руки бью Живнакова в нос, но прежде он всё-таки успевает, сильно дёрнуть нож. От полученного удара Живнаков заваливаться на спину и выпускает девчонку. Мать ползёт к дочери, дочь бросается к матери, в комнате стоит такой крик, что никому практически не слышим мой нечеловеческий вой. Веня быстро забирает у Живнакова нож и надевает на него наручники, а женщина, упав на колени, обхватывает меня за ноги и начинает их целовать.
- Спасибо Вам! Спасибо!
Случалось, конечно, что меня и раньше благодарили за работу, но что бы так!
- Да перестаньте вы, в самом деле! – Смущённо бормочу я. – Я ничего особенного не сделал.
- Савранский! – Раздаётся за моей спиной голос САМого. – А без этой вот театральщины, ты ни как не можешь?
- Савранский?! – Удивлённо спрашивает незнакомый высокий мужик.
- Да-да! Савранский! Тот самый, помните, я вам про него рассказывал? – Заглядывая в глаза мужику, необычно раболепски залебезил САМ. И это было так необычно, одновременно противно и приятно. Я не разу не видел САМого чтобы он так перед кем-то пресмыкался.
- Савранский. Савранский. – В раздумье произносит мужик.
- Да-да, Савранский. Помните, мы разговаривали о предательстве в органах внутренних дел? Что некоторые оперативные сотрудники вступают в неформальные отношения с преступниками, так вот есть у нас «вора в законе» некого Сергей Сергеевича, с которым ….
- Савранский! – Опять в раздумье произносит мужик.
- Точно! – Обрадовался САМ.
- А ещё в прошлом году…- Сам так торопился вывалить на меня всё накопившееся дерьмо, что даже начал заикаться.
- Да погоди ты. – Отмахнулся мужик от САМого как от назойливой зелёной мухи.
- Москва 5-й Новоподмосковный переулок дом 3 корпус 1. – Сказал мужик, пристально на меня посмотрев. – Вам что-нибудь говорит этот адрес?
- Общежитие №1 Академии МВД. – Киваю я. – Я там жил, когда учился в этом богоугодном заведении.
- 1996 год 12 апреля «день космонавтики». – Продолжил допрос мужик.
- Хороший был день, солнечный, а главное безветренный, в тот день я в первый раз после зимы открыл окно, а там весна! А под окном такая удача….
- Я тебя узнал, это ты, с подоконника 13-го этажа, обоссал машину начальника факультета!
- Это было трудно! – Не без гордости произнёс я.
- Но у тебя получилось!
- Я, конечно, старался, но один бы я не справился! – Улыбнувшись, говорю я, глядя на мужика. - Спасибо нашлись добрые люди, помогли.
- Ну, так как не помочь товарищу. Слушай у тебя кровь сильно бежит. – Говорит мужик.
Я с трудом разжимаю ладонь левой руки, пальцы как чужие и меня не слушаются, ладонь распорота до кости, а из порезов на пальцах торчат перерезанные сухожилия.
- Всё! Писец! Отыгрался хрен на скрипки. Теперь с такой культяпкой мне только в бубен стучать.– Грустно говорю я и вздыхаю. И в этот момент мне действительно становиться больно.
Егор метнулся по квартире, нашел на его взгляд, чистые тряпки и замотал мне руку.
- Ты давай поезжай в больницу, после поговорим. Посидим, вспомним прошлое. Нам ведь есть что с тобой вспомнить. – Хлопает меня по плечу мужик.
Когда я прохожу мимо САМого, он имеет вид собаки, которую хозяин сильно не любит. Упустить такой шанс, чтобы ему не посочувствовать я не могу:
- Да вы не расстраивайтесь так товарищ полковник, послужим ещё. – Ободряюще говорю я ему.
И как мне может быть показалось, он этому не сильно обрадовался.
По дороге в больницу мне звонит Толстый:
- Михалыч! Мне срочно нужен адрес твоего попа!
- Какого попа? Отца Никодима что ли? Что грехи к стене припёрли?
- Нет! Я машину купил.
- Ты? Машину? Вроде утром тебя видел, ты ни какую машину брать не собирался?
- Да тут такое дело… - Замялся Толстый. - «Мерина» подогнали прошлогоднего, очень не дорого. Думаю - чё не взять!
- А-а-а! А отец Никодим тебе нужен чтобы осветить её и всё такое.
- Точно.
- Не поможет Толстый!
- Почему?
- Ну, если «Мерин», прошлогодний и недорого значит точно краденый. И если от воров тебя отец Никодим, с грехом пополам отмажет, то против органов правопорядка даже он бессилен. Придут мои братья в серых шинелях и отберут у тебя «Мерина», а тебя в камере посадят. Но ты не расстраивайся, я буду тебе передачки носить и искренне тебе сочувствовать. В общем, можешь быть уверен, моя дружба к тебе простирается по обе стороны «кормушки ».
- Какая «кормушка»?! Какая передача?! Не хочу я ни каких передач!
- Тогда плюнь ты на этого «Мерина».
- Так ведь не дорого!
- Ну, коле недорого – бери. Только к отцу Никодиму не езди, чтобы потом обид не было. Поезжай на пятнадцатый километр дороги «М-5», там чёрт стоит в рясу обутый он тебе живо «левое» КАСКО от «Христа» за пару штук справит. Причём не просто так, а с гарантией! Будет, потом, кому предъяву кинуть.
- Короче! Даш адрес своего попа?
- Нет!
- На каком говоришь, километре стоит этот чёрт в рясе?
- На пятнадцатом. Да ты его сразу увидишь, он там один стоит. Раньше рядом с ним ещё кришнаиты свои музыкальный номера откалывали, но он их проклял, теперь они на двенадцатом километре пасутся. Увидишь кришнаитов, к ним не ходи они ребята с виду безобидные, но живо твоего «Мерина» на белую простыню и бубен обменяют и ещё башку тебе побреют, как ты потом со своей квадратной лысой башкой и в белой простыне на люди покажешься?
- Вот тебе смешно, а у меня дилемма как у того Ёрика: брать или не брать, вот в чём вопрос?!
- Ну, положим, дилемма-то была не у Ёрика. Когда Гамлет решал вопрос: «Быть или не быть?», у Ерика ни каких проблем уже не было. Какие проблемы могут быть у черепа?
- Ладно. Приходи вечером в «Погребок» будем «Мерина» обмывать.
Я объясняю Толстому, что в принципе я не против обмыть купленный им геморрой, но прийти не смогу, потому что, скорее всего, буду на операции.
- Что клизму неудачно из попы выдернул? Торопился, небось, а в этом деле спешить нельзя, ведь он как в народе говорят: кто понял жизнь - тот не торопится!
Я благодарю Толстого, что он поделился со мной своим бесценным жизненным опытом и объясняю что у меня другая проблема.
- И как ты теперь будешь в носу ковыряться? – Интересуется Толстый.
- Как обычно, указательным пальцем правой руки.
Врач осмотрел мою руку и вынес приговор:
- Ну, положим солидно покашливать в кулак, вы будите, а вот поковыряться в носу или в зубах вам будет весьма проблематично.
- И что ничего нельзя сделать? – Упавшим голосом спросил Егор.
- Ну, почему же нельзя, можно. Я могу вам вот этот бесполезный кусок руки отрезать, а когда культя подживёт наши мастера из ортопедической мастерской сделают вам пластмассовый протез. Если на него натянуть перчатку, будет выглядеть очень натурально.
- Доктор! А если я вам в морду дам?! – Поинтересовался Егор.
- Поверьте, это не поможет вашему другу. Медицина ещё не научилась творить чудеса.
Но доктор оказался не прав. И Толян это очень быстро доказал. Он приехал в больницу, отвалил кучу денег и купил для меня не только «подлинное» милосердие, любовь ближнего, но и маленькое медицинское чудо.
Когда меня повезли на операцию, я успел крикнуть Егору, чтобы он не забыл, выпустил из клетки «Сорок» и заплатил ему полагающиеся тридцать серебряников. Всё-таки я профессионал и чувство долга у меня срабатывает на уровне подсознания.
За четырнадцать часов операции мне из руки вырезали все ненужные ошмётки моих родных сухожилий, а на их место пришили сухожилия телёнка. Комментируя данный факт, Толян сказал, что я конечно старый тупой осёл, но сердце у меня большое и доброе как у безмозглого телёнка и поэтому процесс приживания инородной ткани должен пройти без осложнений. Ну, в худшем случае моя рука превратиться в копыто, но это равным счётом ничего не меняет, и из-за такой мелочи мои друзья меньше меня любить не станут. И все эти суки, которые называют себя моими друзьями, с этим согласились. В подтверждение этих выводов, утром после операции меня пришли навещать эти самые друзья. Толстый принёс мешок грецких орехов, бросив их на кровать, и сказал:
- На, тренируй копыто.
А потом они долго решали, как меня теперь назвать: «золотая антилопа», «серебряное копытце» или «золотой телёнок»? Долго спорили, к единому мнению не пришли и в качестве рабочего прозвища, до моего полного выздоровления решили меня звать «Бычок - хрен и мозжечок»
1 Маразм старческий (marasmus senilis) — маразм, обусловленный процессами старения организма.
2 Наколка в виде глаз на ягодицах – знак «пассивного» гомосексуалиста, делается в местах лишения свободы насильственно за какую-нибудь «провинность», обладатель такой наколки относиться к касте «опущенных».
3 Закрыл – в данном случае вывел татуировку.
4 Арахнология – гр. [arachne паук + logos понятие, учение] – отдел зоологии, изучающий пауков.
3 Кормушка (жаргон) - окошко в двери камере, через которую подаётся пища.