Встречный ветер скисал. Он продолжал еще поворачивать из стороны
в сторону, но к вечеру перешел на попутный, а к ночи вообще сдох.
Настал штиль. А к десяти поднялся ночной бриз. Все это говорило мне
о том, что завтра я хотя бы на пол дня буду обеспечен попутным ветром,
если успею вовремя отчалить от берега. Так что все складывалось как
нельзя лучше для загоризонтного обхода секретной зоны. А обходить ее
надо было так для того чтоб не видеть засекреченный берег.
Утро было как обычно сырое мокрое и спокойное и к восьми часам я
уже был в море и греб от берега и поджидал попутный ветер. И ветер
пришел. И был он попутным. И я бодро, еще до полудня ушел по касательной
за четыре мили от берега. И обогнул уже мыс. И оказался в самом
начале длинной хорды между двумя мысами. Хорды стягивающей прогнувшийся
к горам песчаный берег с насаженными на нем зонами отдыха. Хорда та
была по моим прикидочным расчетам километров в двадцать или двадцать
пять. Так что направиться прямо к следующему мысу - Означало уйти
в море от берега уже не на семь километров, а на пятнадцать или больше.
Что моему утлому суденышку может быть и было по силам, но только в
крайнем аварийном порядке, а никак не в обычном дневном переходе,
тем более что рассчитывать на попутный ветер, который стал сдыхать
не приходилось. А времени было уже за полдень. Ближе к часу. И в
Море я провел уже шесть часов. И за один переход без ветра на веслах
пройти эту хорду без тяжелых травматических последствий мне не
представлялось возможным. Так что как бы мне того ни хотелось,
разумнее всего из этой хорды было сделать две и направиться в самый
центр береговой излучины, а уж по утру как то Бог даст выбираться
вокруг следующего мыса.
Порешив на этом я подергал парус и и поймав подыхающий ветер
выбрал курс и растянувшись на надувном матрас свесил руку в воду
— чтобы лучше чувствовать движение, потому как парус — только что
не висел и иначе чем по бегущей вокруг руки воде определить движешься
ты или нет было не возможно.
За этим занятием я провел около получаса пока совершенно не убедился,
что ветра просто нет. Есть лишь редкие его дуновения. И вообще,
после недавнего шторма и ветрокручения все ветра решили передохнуть,
набраться новых сил, ну а ко мне пришла пора браться за весла. Как
бы ни хотелось мне того избегнуть.
В слабой, но настойчивой надежде на ветряное воскресенье я провел
еще около четверти часа попивая теплый чай с печеньем и кусковым сахаром.
Но вскоре, убедившись в непреклонности ветряных затей, убрал таки паруса,
переложил вещи, достал весло, и начал движение. Но не прямо к намеченной
цели посреди береговой дуги, а все еще по той самой вожделенной хорде
соединяющей два мыса по которой мне, несмотря ни на что, все еще очень
хотелось пройтись.
Штиль еще не наступил. Ветерок продолжал поддувать с разных сторон.
Море успокаивалось. Регулярной волны уже не было. Были только мелкие
обломки — остатки шторма и переменных ветров. Они просто вскакивали
треугольниками. В хаотической направленности. Стукались друг о друга.
Исчезали. Появлялись вновь. Ветра сдули с поверхности моря всю пыль
и пригнали чистую воду. Совершенно прозрачную. Изумрудную на поверхности
и густо-зеленую в глубине так, что вскакивающие то тут то там
треугольники были изумрудного цвета и сверкали в лучах солнца. И так
до самого горизонта переходящего в ярко голубое как бы просветленное
небо по которому продвигались редкие маленькие, очень пушистые но
постепенно тающие облака. Лодка слегка подпрыгивала. Порывы ветерка
с разных сторон обдували тело.
«Наверное так и должен выглядеть Рай - подумалось мне. - Или хотя бы
преддверие к нему... Вокруг изумрудная вода приятный ветерок,
смягченное облаками солнце и ни одной живой души вокруг. Это,
наверное, уже очень близко к Богу... Вероятно с ним можно сейчас
и поговорить. Ведь никого вокруг. Никто не помешает. Не отвлечет...»
И я решился. И обратился мысленно к Всесущему:
«- О, Господи!.. Вот он я!.. Поговори со мной!..»
В голове наступила тишина. Я ни о чем не думал. Я ждал. И не
особо рассчитывал на ответ. И вдруг, неизвестно откуда в моей
голове прозвучал довольно сердитый голос:
- «У тебя весло есть?»
Я страшно удивился и не то чтоб испугался, но оробел. Весло
же я держал в руках и потому уверенно и радостно отвечал:
- «Да, есть, Господи! Вот оно...»
- «Ну и греби отсюдова!» - столь же бесцеремонно и
сердито прозвучало в моей голове.
Я растерялся.
«Этого не может быть! Это какая-то ошибка! Я что то не так сделал.»
Без всякой патетики и очень тихо думал я, почему-то будучи убежден,
что при таком подходе к делу я не буду услышан Всевышним.
«Надо все повторить сначала. Но уже без весла в руках» -
потихоньку решил я.
Весло у меня всегда было привязано к борту крепким линем и
потому без лишних раздумий я выбросил его за борт, где оно слегка
притонуло. Потом Вздохнул — выдохнул, еще раз оглядел окружавшую
меня неописуемую красоту, вновь впал в экзальтацию и вновь обратился
к Богу:
- «О, Господи! Вот он я! Поговори же со мной!»
И вновь расслабился и опустошил голову в ожидании ответа.
И у меня в голове уже более грозно и более сердито прозвучало:
- «У тебя весло есть?»
- «Нет, Господи! - Отвечал я — Нету.»
- «Так найди весло.» - был ответ.
Не смея ослушаться я выудил весло из воды и вновь взял
его в руки.
- «Вот оно, Господи! В моих руках!» - Сообщил я как можно радостней.
- «Ну так и греби отсюдова!» - громко, грозно, сердито и устало
прозвучало в моей голове.
И я взял то весло, и погреб, из той несказанной красоты, к
пыльному желтому и густо засаженному зонами отдыха берегу.