Мне снился сон: под звездной рябью,
Как в поле крест, стою одна я
И проклинаю долю бабью,
За всех живущих проклинаю.
За тех, кто плачет ночь в обиде,
За тех, кто в крик кричит, рожая,
За тех, кто слез своих не видит,
Весь век в дорогу провожая.
За стервенеющих на кухне,
За увядающих до срока,
За тех, чей праздник рано рухнет,
Чья удаль облетит без прока.
За беззаветных и кричливых,
Земных забот хлебнувших вволю,
За несчастливых и счастливых
Я проклинаю бабью долю.
За всех, рожденных с искрой божьей,
Чтоб век тянуть упряжку рабью,
За всех, кто мог бы - да не сможет,
Я проклинаю долю бабью!..
Проснулась я от плача дочки,
Вставало солнце в чистом небе,
Благословляя мой бессрочный,
Мой трудный, мой прекрасный жребий.
И.Снегова
В приемном отделении этой ночью было немноголюдно: я и еще одна девушка, которая отказавшись от госпитализации, уехала на такси домой.
«Странно, зачем тогда скорую вызывала?» - подумала я.Ночью сюда только на скорой и попадешь.
Я с нетерпением посмотрела на медсестру, которая оформляла мою госпитализацию. «Что же так медленно? Где же врач? Они что не понимают как все это серьезно?»- в отчаянии я уже готова была вновь расплакаться, но тут появился дежурный врач. Бросив на меня равнодушный взгляд, она сказала заученную за годы работы фразу:
- Вещи оставляем здесь. Берем пеленку и за мной в смотровую.
- Ой, а я не взяла с собой пеленку – я растерянно посмотрела на нее.
- Девушка, вы что, не знали куда едете? Вы, может, к стоматологу на прием ехали?
Я хотела ей было объяснить, что увидев дома кровь на своем белье так перепугалась, что скорую вызывала, дрожа от страха, что мама собирала мне сумку, а я лежала и ждала приезда врачей и про пеленку я даже и не вспомнила. Но увидев все тот же равнодушный взгляд, поняла - у нее таких как я за день- десяток. Для нее мы рутина, работа и угроза выкидыша это лишь для нас трагедия, а для нее всего лишь диагноз очередной пациентки.
После смотровой меня отправили в процедурный кабинет. Уже немолодая медсестра , увидев мои красные от слез глаза, участливо спросила:
- Ты чего ревешь?
-Угрозу выкидыша поставили, - мои глаза снова наполнились слезами.
-Кровотечение сильное? Покажи прокладку, - увидев прокладку, медсестра облегченно вздохнула.
- Не плачь, это не страшно. Тут, знаешь, с каким кровотечением привозят? И ничего, сохраняем. Сейчас укол сделаю и все пройдет.
Я почувствовала прилив благодарности к этой женщине за ее участие и сочувствие. Это было именно то, в чем я нуждалась.
В палате, куда меня положили, нас было трое. Еще одна кровать пустовала. Мои соседки - Людмила и Катенька накануне перенесли операцию. У Людмилы была внематочная, а Катеньке удалили кисту. Делать в больнице особо нечего, тем более после операции, и мы все время проводили в разговорах. Прерывались наши разговоры лишь звонками на мобильный и посетителями.
Первым посетителем, которого я увидела, был Димочка- муж Катеньки. Почему то мне он показался каким то серым, грубым и неотесанным. В майке черного цвета и спортивных штанах он был похож на грузчика. Увидав же его руки в наколках, я вынесла вердикт: «Сидел». Меня Димочка ужасно раздражал. Он садился на кровать, где лежала Катенька , и наклонялся к ее лицу так близко, что мне казалась, что ей нечем дышать. Говорил он мало, а если они и разговаривали , то в основном шепотом.
К Людмиле по очереди приходили мама и муж Санек. В отличие от Димочки, Санек произвел на меня гораздо лучшее впечатление - подтянутый, чисто выбритый, в наглаженных брюках. Он всегда был приветлив и вежлив с нами.
Вечерами, когда особо остро ощущается, что ты не дома и тоска крадется в сердце, мы пили чай и рассказывали веселые истории. После чаепития , обычно звонил мобильный Людмилы, и мы с Катенькой становились невольными слушателями ее семейной интермедии. Разговаривала она с мужем долго и ни о чем. Я сразу вспоминала фильм «Я шагаю по Москве», где парень спрашивал девушку по телефону: «А почему голос нерадостный?» , «А да – да или да –нет?»- или что то в этом роде. Где то в середине разговора Людмила вместе с телефоном уползала под одеяло - чтобы не мешать нам спать, но становилось только хуже. Громкий шепот, приглушенный одеялом, добивал.
Когда в очередной раз пришел Димочка, я чтобы не раздражаться, решила немного прогуляться вокруг больницы. Людмила тоже вышла, чтобы за корпусом тайком покурить. Вернувшись, я застала Катеньку в слезах, а Димочка испарился. Все мои попытки как то успокоить ее успехом не увенчались. Людмила, вернувшись с перекура, увидав Катеньку в истерике, сразу перешла к допросу:
-Рассказывай, что стряслось.
И Катенька рассказала.
Ее родители были категорически против Димочки, а свадьба уж и тем более не была счастливым событием. И я могла понять родителей девушки: без высшего образования, без определенной профессии, отсидевший два года на зоне, Димочка был далеко не лучшей парой для Катеньки. А вот чего я не могла понять, так это , что Катенька в нем нашла? Он был далеко не красавец, и не обладал брутальной внешностью. Его манеры и поведение приводили меня в состояние шока. Он был старше Катеньки на девять лет, а вел себя как недоразвитый подросток. Пелена стала спадать с глаз девушки после свадьбы. Димочка привел ее в однокомнатную развалюху в захудалом районе, где проживал его отец алкоголик. Отца они выселили на кухню. Димочка бросил свою шабашку и добытчицей в семье стала Катенька. Она зарабатывала наращиванием искусственных ногтей. У нее были постоянные клиентки и она ездила к ним на дом с двумя огромными баулами , в которых размещалось все необходимое для данной процедуры. Зарабатывала она прилично и им хватало и на пропитание, и на выплату кредита за холодильник и стиральную машинку, и на пиво и дорогие сигареты для Димочки. Себе же, Катенька, после свадьбы, ни купила ни одной новой вещи. На все вопросы жены по поводу его безделья Димочка всегда отвечал: « А зачем мне работа? Нам же хватает». И Катенька продолжала таскать свои огромные баулы. Однажды, приревновав жену, Димочка ударил ее. После этого, Катенька как бы оправдывала перед нами мужа, Димочка долго просил прощения и обещал, что такого больше не повториться. Причиной же сегодняшней ссоры, во время которой, Димочка лупил кулаком по холодильнику, стоявшему у нас в палате, стал вопрос Катеньки – на что же они будут жить? После операции ей минимум два месяца нельзя таскать тяжести и ездить с заказами она не сможет. К тому же, через две недели у нее начинается сессия. А Димочка так нигде и не работает.
Не знаю, как Людмила, но я была в шоке от рассказа Катеньки. Зачем, ради чего она живет с этим придурком? Детей у них нет и неужели после всего она еще и любит его? Бежать, бежать немедленно от этого Димочки и не оглядываться. Но сказать все это Катеньке я не решилась. Кто я такая , чтобы давать советы и лезть в чужую жизнь? Раз живет с ним- значит нравится.
На следующий день Димочка явился с букетом цветов и газетой, в которой размещались объявления о работе.
Даже в больнице жизнь не останавливается, а идет своим чередом. Девчонки ходили на улицу тайком покурить, а если вдруг появлялись посетители или врач, я звонила им на мобильный. Санек, муж Людмилы, вечерами пытал жену- не курит ли она? И Людмила нагло врала и натурально возмущалась: « Как ты можешь такое обо мне подумать?!» . Иногда она разговаривала по телефону со своей малышкой доченькой и тогда она включала громкую связь. И на всю палату звенел детский голосок: «Мама, мама!»
Однажды, выйдя на улицу, я увидала Людмилу с мужем в окружении троих детей. Машенька, совсем еще малышка, сидела у папы на руках, но обнимала Людмилу за шею своими ручонками. Рядышком стояли мальчик лет восьми и девочка лет тринадцати. Разговорившись в очередной раз, я спросила Людмилу - как она справляется с тремя детьми? И узнала , что у Людмилы лишь одна родная дочь Олеся, которой уже тринадцать. А Миша и Маша – это дети Санька от первого брака. Его первая жена умерла после родов Машеньки.
Замуж Людмила вышла рано - в девятнадцать лет. Вышла не долго думая - лишь бы бежать из родного дома , где отчим алкаш бил и мать и приемную дочь. Но, недолго музыка играла, муж оказался тоже алкашом. Развелись. Но, дурная голова ногам покоя не дает, и бывший муж частенько навещал Людмилу. Винился, просил прощения и оставался на ночь. На следующий день все начиналось заново - пьянки, скандалы, вызов милиции. Иногда, когда Людмила проявляла стойкость характера и не пускала бывшего мужа на порог, тот грозил самоубийством. Все попытки Людмилы наладить свою личную жизнь терпели неудачу - бывший муж подкарауливал кавалеров и те пропадали из ее жизни. Да и ей самой от него доставалось. Через пять лет после развода бывший муж Людмилы в пьяном бреду исполнил свою угрозу и повесился. Его труп нашли только через полгода. Мальчишки играли возле гаражей и там то - они и обнаружили страшную находку. Организацию похорон и поминок Людмила взяла на себя. А познакомившись с Саньком еще долго переживала, что люди скажут. Считала что должна носить траур хоть и по бывшему, но мужу. С детьми Санька она быстро нашла общий язык - Мишенька с нетерпением ждал, когда тетя Люда придет с работы, а Машенька вообще считала ее родной мамой. Только мать умершей жены Санька косо поглядывала в ее сторону и все выпытывала у Мишеньки и соседей - не обижает ли Людмила её внучат. Сейчас Людмиле было тридцать четыре года, а жизненного опыта и пережитого на все пятьдесят.
Неделя в больнице мне показалась вечностью. Тем более что муж не баловал посещением и звонками, ссылаясь на аврал на работе. А я с тоской думала, что жена в больнице на сохранении, а у него, видите ли, работы много…
На второй неделе моего пребывания в лечебном учреждении, к нам в палату положили еще одну беременную, тоже на сохранение. Вера мне не понравилась своим вечным нытьем. Ей все было не так – в палате было тесно и душно, постельное белье старое и рваное, кормят отвратительно. И она так искренне негодовала, что казалось, будто она собиралась на курорт, а по ошибке попала в «занюханную больницу». Врачи , по ее мнению, были все как один тупые, а медсестры злыми как собаки. Навещала Веру только мама и мы с девчонками уже решили , что она мать одиночка, а потому такая вся и недовольная.
На девятый день Людмиле и Катеньке сняли швы и благополучно выписали. Я осталась в палате с Верой. Волей-неволей пришлось общаться. Оказалось, что Верин жених за два месяца до свадьбы попал за решетку. В пьяной драке избил одного паренька, да так, что тот попал в реанимацию. А мать этого паренька работала в прокуратуре. Адвокат Васьки - так звали жениха Веры - ратовал за то чтобы того судили за хулиганство и что то в этом роде, и по этой статье могли дать максимум два года. Мать же пострадавшего настаивала на том, что это попытка убийства и соответственно десять лет. Вера была в смятении- с одной стороны она прекрасно знала, что никакой попытки убийства не было и сажать человека на десять лет за глупую ошибку, несправедливо. А с другой стороны - как будущая мать - она понимала ту женщину и окажись в подобной ситуации , наверное, поступила бы так же. Свой рассказ она закончила обычным для нее нытьем:
- Ну почему мне всегда не везет? Вот всегда у меня одни несчастья и проблемы… замуж не вышла, Васька в тюрьме, теперь вот в больницу положили. Ну почему я такая несчастная?
Вечное нытье Веры не могло не повлиять на мое настроение. В голову полезли мысли, что и у меня жизнь не сказка. Муж звонит редко, вечно занят, ласкового слова лишний раз и не услышишь. Становилось так себя жалко, что слезы невольно наворачивались на глаза, и хотелось разрыдаться. Но памятуя о том, что я и так на сохранении, а плохое настроение и слезы могут только ухудшить положение, я решила, что нельзя поддаваться мрачным мыслям. Старалась не слушать нытья соседки по палате и переводить тему .
Но иногда все - таки мысли о несовершенстве моих взаимоотношений с мужем посещали мою голову. Стараясь «оправдать» мужа, я перечисляла его достоинства. Не пьет, не курит, деньги в дом приносит, не гуляет и руку никогда на меня не поднимет. И тут же спохватывалась - но ведь это норма. Так и должно быть! Почему, если мужик пьет и поколачивает жену, та оправдывает его - мол, все так живут. А если не пьет, да еще и жену не обижает- то это уже повод похвалиться перед соседками.
Почему во всем животном мире самцы дерутся за право обладать самкой? И она уходит с лучшим. А проигравшие - слабые, старые, больные - лишаются права произвести потомство. И почему только у людей женщины выбирают в мужья и алкоголиков, и тунеядцев, и садистов, и прочий сброд? Почему мужчины так распустились, что уже не они выбирают себе невесту, а ждут когда девицы передерутся и он как кубок перейдет от проигравшей к победительнице? Скоро дойдет до того, что девушка будет провожать парня до дома, а то вдруг отобьют. Виноваты ли в этом обнаглевшие мужики, потерявшие гордость женщины или демографическая ситуация, в которой «на десять девчонок по статистике девять ребят»- это риторический вопрос. И кому бы я его не задавала, ответ был всегда один: «Такова бабья доля».