- Вильям! Вилли! - ночную прохладу прорезал неприятный голос. Женщина с бутылкой пива стояла на крыльце сборного щитового домика, на самом краю огромного кукурузного поля.
Мальчик и не думал откликаться.
В ясном ночном небе сияла мёртвая Луна, словно полновесный серебряный доллар. Тихо покачивались налитые початки кукурузы, в ночи стрекотали ошалевшие цикады.
На даме была красная майка с изображением Микки и потёртые джинсы. Лицо её было помято, глаза блестели.
- Билли! Немедленно домой! - дама продолжала голосить на всё поле, так что, должно быть, её и в перелеске было слышно. Там вчера выставили посты солдаты американской армии. А, может быть, полиции. Люди в погонах, посетившие их скромное жилище, как водится, не представились. Но, очень много расспрашивали.
Сегодня была тёплая летняя ночь - тишина и лунный свет над таинственно качающейся кукурузой. А вчера, когда она, честно говоря, несколько перебрала пива, а отец мальчика и, соответственно, её муж, так и не явился домой, шуму было предостаточно.
Сначала в небесах раздался адский грохот. Словно военный самолёт падал сквозь облака, периодически пытаясь преодолеть звуковой барьер. Уж этот звук она знала – база военных находилась в десяти милях к северу, за фермерскими полями, у железной дороги. Громкие удары удалялись в сторону базы. Затем раздался взрыв.
Билли сразу же выскочил на улицу. Розовый шар огня пламенел на севере.
Потом пролетели вертолёты. И пришли эти, в погонах. Как, да что - расспрашивали. Сказали, что потерпел аварию самолёт. И выставили посты. И снарядили патрули. Граница Мексики рядом, база военная опять же. Американские солдаты чувствуют себя здесь, как дома. Арендованные земли вокруг базы засеяны кукурузой, временные строения, похоже, стали постоянными. Американские базы, раз появившись, укореняются в почву, словно деревья – выдрать их с места не представляется возможным.
-Ага, - сказал Вильям после прихода военных. – Как же, самолёт. Вон, сколько их в войну падало, не дотянув до базы - папа рассказывал. Никаких патрулей никто не выставлял. Это прилетели марсиане. Недавно по радио рассказывали про марсиан.
Смышлёный мальчик. Куда же он исчез? На станцию что ли подался, в кинотеатр? Когда появится - высечь бы его.
Мама Билли открыла новую бутылку с пивом и приложилась к горлышку.
- Билли! – хриплый голос вибрировал над полем…
Вильям полз по лугу. Слева протекал ручеёк, справа что-то колосилось, но в темноте ничего разглядеть не удавалось. Низина удачно скрывала мальчика от посторонних взглядов. И пусть штаны промокли от ночной росы, а коленки приобрели зелёный травяной цвет (мама убьёт, точно), но уж он-то доползёт, он упрямый.
Во тьме что-то пролетело, низко, над самой землёй. Страшно пискнуло, задев стремительным крылом по макушке. Мальчик от ужаса вжался лицом в траву, очки впечатались в переносицу. Вспотевшая от страха ладонь сжимала отцовские пассатижи, ручки которых были аккуратно обмотаны чёрной изолентой, приятно пахнувшей машинным маслом.
Во тьме тёмной горой лежало что-то закруглённое, наискось ушедшее в землю. Поверхность аппарата змеилась трещинами, сквозь которые выплеснулось содержимое - чудовищной путаницей проводов и осколками битых экранов, прямо на землю. Рядом с этой страшной горой краснел огонёк сигареты. Кто-то стоял в темноте и курил.
Мальчик затаился. Над его головой мотками висела колючая проволока, но он лежал в низине, образованной ручейком. К горящему огоньку подошёл кто-то ещё. Тени о чём-то пошептались, стали смещаться вправо, постепенно скрываясь за темнеющим в лунном свете силуэтом упавшей с небес конструкции. Билли расслышал слово «тарелка», и ещё «русские» и «Эйзенхауэр», но за два последние не ручался. Наконец всё затихло.
Он пошевелился, сделал движение вперёд, но штаны зацепились за проволочную колючку, ткань громко треснула. Мальчик дёрнулся, пробежал на четвереньках несколько метров и налетел на развороченный железный шкаф с перекорёженными дверцами.
Постанывая от ужаса, Билли попытался оторвать какую-нибудь деталь, но ничего не получалось. Наконец, он вцепился отцовским инструментом в плоскую коробочку и вытащил её по металлическим пазам, обрывая провода и какие-то прозрачные лески. Засунув коробочку в карман куцего пиджака, мальчик опёрся рукой о траву. Ладонь нащупала нечто круглое, похожее на батарейку для китайского фонарика. На донышке изделия в лунном свете переливалось и светилось перламутровое окошечко. Билли сунул таинственный предмет в задний карман коротких заношенных брюк.
Вдали раздались шаги. Мальчик метнулся, было влево, но попал рукой во что-то липкое. Он поднёс руку к самому лицу, ладонь была в тёмной, пахнущей кровью жидкости. Сходя с ума от страха, Вильям всё-таки вспомнил про низину, по которой приполз, и, поскуливая, ринулся под колючую проволоку. Он улепётывал на двух, а то и на четырёх конечностях, изредка поднимал голову, и видел, что спасительный перелесок медленно приближался. Откуда-то взявшийся прожектор ощупывал поле и кустарники, однако, мальчик успел юркнуть в кусты и затаиться.
- А, заявился! Мокрый, грязный! И где тебя черти носят! Весь в своего папашу, - орала мама. Поблёскивая очёчками, он стоял в своем мешковатом пиджаке, опустив глаза в пол, - Снимай штаны, буду стирать! И на заднице дыру заштопывать! Воровать апельсины, что ли на станции лазил??
Билли снял брюки и отдал маме. Потом он поднялся наверх, и, умывшись в тазу с водой, юркнул под одеяло. Всё закончилось, в сущности, пустяком. Отца дома не было, мать покричала и успокоилась.
Мамаша, по убытию отпрыска наверх, кинула грязные брюки мальчика в большой таз, там что-то звякнуло. Ножик, что ли, негодный мальчишка с собой таскает? Заинтересовавшись, она взяла одёжку, и выудила из кармана продолговатый предмет. Долго рассматривала у настольной лампы блестящую перламутровую наклейку на его донышке. В объёмной фактуре наклейки мельтешили какие-то рисунки и звёздочки. Вот мелькнули иероглифы, затем буквы, очень похожие на английский алфавит, но она ничего не поняла. Наконец, буквы видоизменились, и она прочла: «Элемент питания субъядерный, срок эксплуатации не лимитирован». Женщина взяла бутылку пива, открыла её, отхлебнула из горлышка.
- Понаделают сувениров для детей, - проворчала она, - Марсиане всё на уме, наслушался радио. Ещё с ума спрыгнет. Ну, что ещё взять с этих Гейтсов…
Она открыла двери и забросила дурацкий сувенир в заросли кукурузы…
Билли спал, улыбаясь во сне. Его рука сжимала спасённую чёрную коробочку с круглым, сияющим внутри кристаллом. Ему снилось, что он уедет в Сиэтл и окончит электротехнический институт - и все будут его уважительно называть сэр Билл Гейтс…
2007