Автомобиль мерно гудел и мчался по дороге, увозя меня прочь из прошлой жизни. Мне было всё равно, куда я еду, самое главное – я еду; я ищу тех, кто бы меня полностью понял. Шёл уже где-то сороковой день моего путешествия, я не знал точно.
Невдалеке виднелся город. «Слава Богу, - подумал я, - не придётся ночевать в машине. Остановлюсь на пару дней, отдохну.» До этого мне встречались в основном деревеньки, и я соскучился по мягким кроватям, гомону телевизора и горожанам. Живо вообразив все прелести цивилизации, я поднажал, и мимо меня пролетел указатель с надписью «Вторино».
С первого же взгляда мне понравился этот город. Нет бесконечных пробок, безобразных граффити на стенах, не слышно никакого отвратительного шума и помеси из песенок разных стилей. Красота!
Я зашёл в местную гостиницу. Меня удивило, что её здание (как, впрочем, и все остальные в городе) было очень высоким — необычно для такого небольшого городка. Вторым сюрпризом стали низкие цены при высоком качестве номеров. Теперь мне не просто нравилось Вторино — я прикипел к нему всей душой.
«Тринадцатый номер свободен?» - спросил я у метрдотеля. Тот, ничего не сказав, протянул мне ключ с заветным номерком.
- Новенький? - поинтересовалась невесть откуда взявшаяся девушка.
- Новенький, - я кивнул головой.
- И как же тебя зовут? - не отставала она.
- Имена важны? Пускай, Нарцисс...
- Вот, значит, как, - девушка поднялась со мной уже на второй этаж, где, по-видимому, и был мой номер. - Убегаешь от прошлой жизни? Но настоящего-то Нарцисса не обратили в бегство, а превратили в цветок. Так куда же ты направляешься?
- А не хочешь спросить, откуда? - парировал я.
- Важна цель, а не пункт отправления. Ты мог быть кем угодно до. Я хочу знать, кем ты хочешь быть.
- Хочу быть собой. Хочу, чтобы меня понимали. Вот и всё.
- Тогда ты на месте. Увидимся завтра?
Резво... Хотя, что скрывать, я и сам хочу скорости. Не поэтому ли я сбежал?
Я медлил с ответом, рассматривая её. Высокая, стройная, голубоглазая, с резко очерченными контурами лица — кого-то она мне неуловимо напоминала. Ощущение было, как будто теряешь самую простую деталь, словно вертится на языке, а понять не можешь...
- Увидимся. Постой, - она уже развернулась, чтобы уйти, - как тебя зовут?
- Нарциссса, - многозначительно улыбнулась она.
***
Завтрак мне принесли прямо в номер, а после этого моя новая знакомая зашла за мной, чтобы вывезти меня в город. Она была в сногсшибательном красном платье.
- Что, так хочешь произвести на меня впечатление? - спросил я.
- Хочу, чтобы ты остался. Может, мне платят за увеличение населения? - Нарцисса рассмеялась.
Ещё и с чувством юмора... Да, это просто рай.
- Поехали, - воскликнул я.
Город был высоким, несмотря на то, что жителей было не так уж и много. Мы ехали на двухэтажном автобусе с открытым верхом.
- Смотри, - шепнула мне на ухо девушка, - достопримечательность нашего города, памятник основателю.
Я повернул голову направо. Застывший человек, которого я увидел, уже позеленел от времени. Зелёный пиджак, трость, руки... Только глаза оставались серыми и грустными. Будто живой человек стоял на пьедестале, глядел на город потускневшим взором и грустил, грустил непонятно из-за чего. Странный памятник.
- А вот это, - отвлекая мой взгляд от монумента, сказала Нарцисса, местный деловой центр...
Я слушал в пол-уха. Взглядом я был вне автобуса и далеко от моей спутницы. Я смотрел на людей. А люди шли по своим делам, шли работать или веселиться, шли жить. Почему они на своём месте, как им удаётся? Почему я сбежал? Я убежал от тех, кто меня не понимал, кто меня не слушал, а теперь я здесь, и сам не понимаю и не слушаю...
Вот люди — все они пёстрые, пытаются выделиться, пытаются диктовать свои правила. А разве я сам не такой? Я тоже всегда вырывался из лап обыденности, из серости. Здесь всё такое яркое... И люди... Где, как не тут, поймут меня? Где, как не тут, мой дом? Здесь жизнь, здесь краски, здесь смысл. Но почему мне всё кажется таким серым?
- Давай сойдём, - сказал я Нарциссе.
Наш диалог продолжился уже внизу.
- Ты говоришь, - сказала она, - бежишь от места, где тебя не понимают. А что ты хотел сказать?
- Просто хотел хорошей жизни. Меня всё там раздражало. Там грязь и серость, здесь — чистота и краски.
- Да, здесь у нас красота. И потом, не все же люди понимают, что смысл жизни — в развлечениях.
Я вопросительно посмотрел на неё.
- Да-да. Смотри: всю свою жизнь человек стремится к комфорту и уходит от боли. Всё он изобретает для того, чтобы добавить ещё больше удовольствия в свою жизнь. Веками испытанный метод — почему бы не воспользоваться?
Да, она умная. Умеет отстоять свою точку зрения. И, действительно, Нарцисса права. Только вот что-то в её высказывании меня тревожило...
Тем временем мы дошли до перекрёстка. Там сгустилась толпа: на дороге случилась авария. Не очень серьёзная, но собралось, должно быть, полгорода.
- Может, посмотрим, в чём дело? - предложила мне моя спутница.
- Нет, нет, пойдём.
Я стал легонько расталкивать зевак, давая дорогу Нарциссе. То тут, то там останавливался мой взгляд: вот цветастый паренёк с интересом разглядывает потерпевших, мужчина в шляпе смотрит на машины, какая-то женщина в толпе охает и причитает, и везде слышится — сами, сами виноваты... Здесь все были убеждены, что авария — не несчастный случай, и не давали даже шанса водителям оправдать себя.
Мне стало плохо. Я предложил присесть Нарциссе, и мы нашли лавочку неподалёку от перекрёстка.
Она продолжала о чём-то тараторить, но я не слушал. Я совершенно потерял себя в этом городе. Здесь всё остановилось, малейшая проблема парализовала всё движение, а ещё эти высотки смотрят на меня сверху, словно пытаясь раздавить своей величиной. Я отвёл глаза.
Но спасения не было. Вокруг была всё та же толпа, и она равнодушно и одновременно осуждающе смотрела на произошедшее, смотрела так, как будто желала казни всех и вся, и не было укрытия от этого страшного огня в глазах, глазах серых, как у того памятника по дороге. В надежде я перевёл взгляд на Нарциссу. Она перестала говорить и повернулась ко мне,.. а глаза у неё были такие же серые и так же были полны этой злобой. И в этих серых и бесчувственных глазах я увидел своё отражение.
- Мне надо в гостиницу, - выдавил я и сбежал.
***
Всю ночь я не мог уснуть. Ко мне в забытье приходили то давящие глыбы, то остановившийся город, то холодные глаза Нарциссы — и я сразу вскакивал в холодном поту. В конце концов, я бросил попытки расслабиться и сосредоточился на произошедшем. Я ходил по комнате взад и вперёд, пытаясь понять. Если здесь такие же люди, как я, почему я угнетён? Почему всё это происходит?
Я прошёл по комнате ещё раз, и бросил взор на трельяж, которого я раньше здесь не замечал. На нём было написано «Вторино» и ничего больше. А сам трельяж, по-видимому, был кривой, и все изображения в нём получались испорченными. Композиция зеркал создала вереницу моих изображений, но у каждого их них то увеличен нос, то вытянуты руки, и все отражения вторят мне, но будто показывают мне какой-то недостаток...
И тут я всё понял. Не став дожидаться рассвета, я быстро собрал свои вещи и стремглав кинулся в машину. Я утопил педаль газа в пол. Указатель «Вторино» промелькнул позади, и я почувствовал себя в безопасности. А в голове крутилась только одна мысль: «Смысл не в удовольствии. Продай себя удовольствию, и навек остановишься. Не останавливайся.»
Почти рассвело. Я въезжал в ещё один городок, но уже не такой большой. Табличка на сей раз гласила «Новиково». Гостиница и тут была - правда, похуже.
«Можно тринадцатый номер?» - спросил я у метрдотеля. «Тринадцатый занят, будете брать седьмой?» - ответил он. Я кивнул.
Ко мне подошла девушка, сразу привлекашя моё внимание: одета вроде неброско, но глаза так и полны каким-то светом, радостью, отчего она вся сразу преображается. Я улыбнулся.
- Привет, - сказала она. - Как тебя зовут?
- Вадим, - ответил я.