Дано услышать птиц мне глуховатым ухом
И разглядеть в ночи рассвета первый луч.
Склониться пред умом, признать величье духа,
Отчаянье вкусить во дни свинцовых туч.
Дано открыть себя на жизненном закате
И утром трепетать от предвкушенья дня.
Надежду потерять, как управленье катер,
И всплыть наверх опять, уже коснувшись дна.
Войти в чужой покой желанным наважденьем
И воскресить давно угасший пыл.
Открыть затем простор бессмысленным виденьям,
Внезапно вдруг поняв, кем в этой жизни был...
Работою гореть, коль есть в ней место тайне,
Иль дни вести без сполохов, без молний.
И господа просить, ну дай мне, боже, дай мне
Гордыню усмирить, стать в нужный час безмолвным.
От слепоты прозреть с желаньем высечь строки,
Наполнив их блистательной игрой.
Усвоить вдруг судьбы печальные уроки,
И тут же их забыть, приняв иной настрой.
От боли оглупев, прощаться с этим миром,
Ах, жизнь моя, ты - мой земной арест!
Воскреснуть в ней опять счастливцем и задирой,
Как только боль ушла. Вновь легок жизни крест!
И наплодить опять несметный ряд обманов,
В них верить, им служить, считая все ж игрой.
Вперед идти, не ждать небесной манны,
И ясно понимать: финал не за горой…
Дано легко простить и стать вдвойне прощенным,
Иль гневом напитать отчаянный порыв.
Увидеть суть вещей предельно упрощенной,
От ясности застыв, как будто вскрыл нарыв.
ВТ. 2001 г