Вот ещё одна, еле приметная тропинка в протоптанную старую
Михалычу за семьдесят. Но бодр. И глаз жив и весел. Старый конь. Рукопожатие крепкое. Настоящее. Мужское.
-Михалыч, что делаешь?
-Да, вот чабрец завариваю. Сейчас постоит немного.
-Ты не увлекайся. И зайди ко мне. Кипрей возьмёшь и ромашки лекарственной.
-Точно лекарственной? У неё серединка выпуклая.
-Не учи ученых, Михалыч! Из самой чащи. На поляночке собирал. Специльно для тебя.
-Э! Бегу!
Такой он, наш Михалыч! Дай Бог здоровья и годков. Ведь сколько может рассказать. Но тактично. Только, если слушаешь. А так, купит костей друзьям своим мохнатым, бездомным и растворится в безликой толпе. Михалыч!
-Как тебя видел. Точно, Гагарин был. Юрка, кричат ему, подавай.
Это Михалыч про первого нашего космонавта. Когда тот ещё не сказал:"Поехали!", а был простым индустриком и играл с такими же ребятами во дворе своего училища. И верится Михалычу. Жил-то рядом. И по годам совпадает. Не только же будущей легенде с Хрущевым встречаться. Простые смертные тоже видели. Михалыч.
-Михалыч. Ладно с ним, с Юркой. Ты что-нибудь о немецких военнопленных слышал?
Смотрит своими чистыми, голубыми глазами непонятливо. Да, нет, вроде.
-Подожди, подожди! Точно! Было, было. В сорок восьмом.
В то время Михалыч был ещё белобрысым, голоногим Жекой. И лето выдалось тоже тёплое, но подождливее. Страна выходила из трудных и голодных послевоенных лет. После прополки картошки айда на Сердобу. И селу, и речке, протекающей рядом, повезло с названием. Хоть и нет определения слова этого ни у Даля, ни у Ушакова, веет сердечным и милосердным.
Речушка сама невеличка, но чиста по тем годам. Любимое место и времяпровождение сельской детворы. И все приметны друг по другу. А тут-чужаки. Говорят гортанно, небоязливо. Сами белокожи и не худы. Немцы. Военнопленные. Пять человек. Приехали на лошади. Вон телега. Плещутся, робы свои стирают в их речке. На их косе.
В тот день Жека с друзьями не скупался с пацанами в любимой Сердобе. Дел полно. Скотину вечером встречать, матери помочь. Только что, вроде. А тут, Михалыч.
-Михалыч. Как чаёк?
-Во! Отличный!