Я вошел в аномальную зону в несколько квадратных метров, на которую боялись ступить все, кроме кроме меня, и обнял за плечи бедного Дон Жуана.
- Нет, ты видел, - обратился ко мне Белявский, наконец-то прекративший свой саркастический, почти по Гомеру, смех, - какое недопонимание! С ними - по хорошему, а они рыло воротят. Почему так, скажи!
Аппелировать к здравому смыслу бесполезно - у Шурика на данный момент о себе были завышенные самооценки, но эту площадную клоунаду надо было прекращать по-любому, поэтому я, не затрагивая его оборвавшиеся струны многоликой любви и не подвергая сомнению его импозантность, сделал акцент на качество предлагаемого на этом участке суши товара, чтобы хоть как-то отвлечь дружка от отчаяния и вместе с тем приободрить.
- Саня, конечно я все видел, - ответил я ему искренне. Шурик был мне как близкий родственник, почти брат, и юлить было-бы не к месту. К тому же я был слегка в хлам - а у пьяного на языке только правда. - И что я тебе скажу: эти маркитантки - тебя не стоят! Второй сорт, срок годности - давно вышел. Мы с тобой птицы другого полета, и нам подобает иметь самых лучших в округе. И я могу порадовать тебя: мне уже известно, где такие обитают!
- Маркитантки - это как?
- Обозницы. Вся их жизнь - следовать за чье-то телегой. Запасные лошади, короче.
Этот алкоголь - странная штука: иногда под градусом такое скажешь, что сам удивляешься: откуда?
- Значит, ты считаешь, зря я паникую?
- Уверен в этом. Не пройдет и часа, как ты сам это поймешь!
- И куда мы сейчас направляемся?
- В «Тавриду».
- Лучший ресторан в Ялте?
- Да, мон шер!
Шурик после таких приятных известий наконец-то расслабился: он улыбнулся мне так широко, что я увидел его грудную клетку изнутри, и похлопал меня по плечу. Я был доволен, как-будто выиграл миллион в лотерею.
- Знаешь, Жек, отдам-ка я все наши денежки тебе - сегодня ты будешь командовать парадом. И даже если ты умудришься все истратить - не беда! Я рад, что ты у меня есть.
Сунув пачку банкнот, и все - с изображением монополиста Ильича, в карман, я, топая с повеселевшим козельчаниным, объяснял последнему сценарий, роли в которой мы должны были придерживаться в ближайшее время. От напряжения вхождения в образы мы заметно трезвели, а предательский запашок от автоматной бурды убивали никотином. Через три четверти часа мы были на точке.
Мне как-то в голову не приходило поинтересоваться у Белявского, был-ли он еще когда в своей жизни в Ялте и посещал-ли еще разок «Тавриду», но я больше в этом городе не был и не знаю, существует-ли этот ресторан до сих пор. Да и название кабака я запомнил лишь из-за рифмы «таврида-ставрида», а эту рыбу часто покупала моя мама - оттуда и заметка в памяти. Однако, чую нутром, это заведение не должно было кануть в лету…
Ресторан был расположен в старинном здании и выглядел респектабельным со всех сторон: куда ни глянь - все из мрамора. Экзотические пальмы - в довесок - украшали фасад как-будто это были покои самого падишаха. Но главной достопримечательностью «Тавриды» все же была не архитектура с ее природной декорацией, а человек, который караулил вход в эту сказку. Швейцар.
Если собрать всех маршалов и фельдмаршалов всего мира, и даже генералиссимусов, в парадных кителях и при орденах, то, уверяю вас, они бы смотрелись на фоне этого швейцара в золоченной ливрее как минимум бледно. А то и чисто оборванцами. И действительно, этот высокий дядя имел очень презентабельный вид: на седой голове фуражка с такой высокой тулкой, что можно запросто задеть пролетающий мимо самолет; статное тело облегал богато расшитый камзол с золотыми пуговицами размером с хоккейную шайбу каждая, штанам с широкими желтыми лампасами позавидовал бы любой адмирал, а на ногах - штиблеты, в которых не стыдно показаться и на балу в Букингемском дворце. Если бы мы с Шуриком неожиданно оказались в восемнадцатом веке, то стопроцентно приняли бы этого шута за императора Австрии или там великого канцлера Германии - в зависимости от воображения.
Однако, шутки в сторону: по наветам нашего наставника - любителя спаивания местных ос, именно этот страж - главная преграда для таких парней, как мы - одетых не во фраках, или хотя бы в цивильные костюмы, а иные наряды в этом ресторане не приветствуются. Такой подход абсолютно ко всем посетителям, не взирая на ранги и статусы, только не к иностранцам. На этой поблажке мы и должны были сыграть свою партию.
Какие разведданные мы получили от ялтинского лазутчика, оплатив его счет за презентацию своей личности в размере рупь пятьдесят? Нам известно многое: швейцар - полиглот, но не знает восточных языков, не успел, видать, выучить, - вот в общем-то и все. Но и этих донесений достаточно, чтобы добиться поставленной перед нами цели.
Белявский дополнительно к русскому более-менее владел украинским языком, я - сносно мог произнести «гуд ивнинг» и еще пару фраз на английском - но все эти наши достижения в инязах не катили, так как этот сторожевой пес вычислил бы нас в шесть секунд, поэтому мы и решили прикинуться выходцами с Китая - эдакими младшими братьями великого советского народа. А если быть совсем точным, то настоящего китайца должен был из себя изображать лишь Шурик, а я - как бы полукровка: и китайоза, и русский. Почему так, а не наоборот? Все просто: Белявскому было проще косить глаза за толстыми линзами очков. Да он вообще - вылитый китаец, если приглядеться, и щуриться не надо, но лучше ему об этом не говорить - может пристрелить физиономиста.