роман
2008-2010
в 37 главах
ГЛАВА 23
Солнце давно спряталось за горами, но еще ярко горели в его лучах снежные вершины хребта. Золотистые отблески постепенно сокращались, пока не погас последний яркий краешек одной из вершин, но они продолжали светиться мягким голубоватым светом. Вдруг голубые снега снова вспыхнули ярко-оранжевым. Это вышедшие из-за хребта низкие облака отразили солнечный свет, и он снова залил снежный хребет до самого его основания. Необычная картина заката наполнила Алексея какой-то торжественной радостью и восхищением. Краски уже потухли, а Алексей сидел, не шевелясь, на большом отполированном миллионами лет круглом выступе скалы, не отрывая взгляда от вершин, продолжающих светиться нежным голубым сиянием даже ночью. Здесь, в горах, он особо остро ощущал себя частью этого огромного космоса. Уходить не хотелось, но становилось все холоднее и холоднее, и Алексей вынужден был встать и идти в дом.
Сон не приходил, и Алексей, лежа на кровати, представлял себя раскачивающимся взад и вперед, словно на огромном маятнике. Он так делал в детстве. Тогда, маленьким, он фантазировал, вплоть до реальных ощущений, как вместе с кроватью летает от одной стены комнаты к другой, а потом, увеличивая амплитуду, уже вылетает за окно на улицу. Алексей закрыл глаза и стал мысленно вращаться то в одну, то в другую сторону. Затем усилием воли заставил себя почувствовать, словно он проваливается куда-то вниз, как в невесомости. Материальная реальность сопротивлялась этому, пытаясь вернуть ощущения тела в его физическое положение на кровати. Но Алексей внутренним усилием ускорил это возвращающее движение и резко подался вверх. По позвоночнику потекла волна энергии, и Алексей вдруг ощутил, что нижняя половина его тела поднялась над кроватью и висит в воздухе, слегка раскачиваясь. Но вот и верхняя половина тела стала отрываться от кровати, в уши ворвался какой-то громкий шум. Алексей резко открыл глаза, и в этот момент почувствовал, как падает с небольшой высоты обратно в свое лежащее на кровати тело. Алексей попытался повторить раскачивания, но не заметил, как уснул.
Алексей стоит на вершине горы. Под ним внизу на равнине между зеленых холмов виднеется поселок. Он не может вспомнить, что было перед этим, и как он здесь оказался, но совершенно ясно понимает, что находится в каком-то отдаленном будущем. Все его существо наполняется радостью и светом. Он понимает, что там, внизу, в поселке, живут такие же радостные люди, живут полноценной творческой жизнью в гармонии с окружающей природой и Космосом. Необходимость выживать, давящее уныние и несправедливость и все порожденное этим, все преступления, лицемерие, насилие самоутверждения и жестокость отношений, все осталось где-то далеко в прошлом. Приятное чувство усталости от прожитого дня и радость ожидания нового дня наполняет его ровной непоколебимой силой. Он ощущает себя неотъемлемой частью глобального процесса жизни и эволюции космоса, с которым он связан глубоким чувством ответственности, за все, что происходит на всех его беспредельных просторах. Алексей понимает, что там, внизу, его близкие, друзья и коллеги и чувство любви заполняет его без остатка. Он легко отрывается ногами от земли и плавно летит над поселком, словно страж, предохраняющий весь этот мир от опасностей. Возникает легкое ощущение тревожности. Алексей силится вникнуть в его причину, а оно увеличивается все больше и больше. Какая-то неумолимая сила возвращает его из будущего. Поселок исчезает, и Алексей стоит возле своей избушки. Неприятное ощущение чего-то темного, где-то там, впереди, среди ущелий нарастает. Ощущение перерастает в гнетущее состояние, и чтобы освободиться от него, Алексей усилием воли взлетает вверх и летит к высокой горной вершине. Он выныривает из гнетущего состояния, словно из мутной воды, и опускается на самый верх. Белый снег окружает его, а там, за ним, во все стороны простираются бескрайние просторы горной страны. Неожиданно острое чувство реальности возвращается Алексею, а вместе с ним и чувство времени. Он вспоминает события дня, и то, как засыпал в своей избушке. Холодный искрящийся под звездами снег окружает его. Он замечает, что стоит босиком на этом снегу, не проваливаясь в него, чувствует его леденящий холод, но вместе с тем, этот холод не создает ему проблем. Алексей оглядывает просторы горного пейзажа. Вон там, на том черном отроге хребта, находится его избушка. Над ним ярко светит большой прямоугольник крупных звезд созвездия Пегаса. Алексей переводит взгляд на ущелье за отрогом хребта со своей избушкой, туда, где в глубине между гор находится озеро, самое посещаемое туристами место. Ощущение тревожности возвращается и быстро начинает нарастать. Алексей устремляется к этому ущелью и опускается на камни одного из отрогов. Он явно чувствует присутствие еще кого-то.
- Вот и снова встретились! – звучит знакомый голос.
Алексей оборачивается и видит стоящую рядом фигуру в черном плаще.
- А, это снова ты, колдун, - узнает его Алексей. - И что ты здесь делаешь?
- Веду людей к счастью, а такие, как ты, мне мешают!
- И чем же я тебе мешаю?
- Такие как ты будоражат сознание людей, мешают мне превращать их жизнь в сладкий сон иллюзий.
- Ты считаешь, что счастье для людей в сладком сне?
- А что еще надо человеку!? – голос колдуна стал нарастать громом. – Люди желают жить в раю, так разве не милость с моей стороны им этот рай предоставить?
- Вон, посмотри туда, - колдун указывает пальцем на палатку, едва различимую на серых камнях. - Эти люди пришли сюда, чтобы найти Шамбалу, страну великих мудрецов, и не понимают, что не найдут ее, потому, что этим мудрецам они не нужны! А мне нужны. Я могу им помочь! Я помогаю им жить в их иллюзии и верить. И они счастливы!
- Счастливы в чем? – перебил его Алексей. - Так же счастливы, как Авина, которую ты заточил в темницу?
- Она сама виновата! Надо идти за мной до конца, и не сомневаться!
- Ты хочешь сказать, что человек должен упорно верить в то, что клетка, в которую ты его сажаешь, является раем, не замечать забора, за который ты его посадил?
- А у человека нет выбора! Хваленые боги бросили его, и либо он будет верить мне и жить в иллюзии, не задумываясь, либо его удел – вечные страдания и муки поиска несуществующего смысла своего никчемного бытия!
- Ты слишком самоуверен, колдун, и не способен понять истинного счастья и радости бытия. Ты оторвал себя от процесса эволюции и обрек на медленное разложение, - при этих словах Алексей почувствовал жалость к этому черному существу.
- Ты меня жалеешь? Забавно! Много я видал таких, как ты, зацикленных на своем бреде про эволюцию. И где они сейчас? Их тела гниют в земле, а души томятся в той же неволе, чтобы снова родиться рабами этого мира и снова страдать, стараясь выжить. Только я могу их освободить от страданий. Вечное Небытие, Вечный Покой – вот истинный исход любой жизни! Посмотри на этих людей, - колдун снова указал на палатку. - Ты думаешь, для чего они ищут Шамбалу? Для твоего вечного труда?! Глупец, они ищут богов, чтобы те их успокоили, освободили от страданий труда, необходимости содержать свое тело! Они ищут покоя и блаженства, как награды за свои страдания! Неразумные! Они не понимают, что Боги не могут дать им ничего кроме нового страдания, еще более изощренного! Поэтому есть я, тот, кто может дать истинный покой небытия, и боги меня не трогают и боятся!
- По-моему, глупец это ты! – Алексей улыбается. - Ты думаешь, что Боги не трогают тебя, потому что боятся?!
- А как же иначе! Я властвую над их детьми, как они называют людей, и они не вмешиваются! Вот этих я привел сюда для того, чтобы дать им покой, и я дам им покой! Они найдут свою Шамбалу и успокоятся! Держу пари, что Боги не вмешаются!
- Ты хочешь их убить? – догадка обжигает Алексея!
- Убить?! Как грубо это звучит! Я дам им блаженство покоя! И попробуй мне помешать! – хохочет колдун. - Боги остановят тебя, а не меня!
Алексей с тревогой смотрит на палатку, он должен что-то сделать, устремиться туда, к этим людям, но чувствует, что неотвратимо возвращается в собственное тело.
Алексей открыл глаза. В избушке было темно, и только в прямоугольнике небольшого окна виднелись яркие звезды. Тело гудело какой-то мелкой вибрацией. Вибрация постепенно проходила, но в душе оставалась тревога этого ночного видения.
ГЛАВА 24
Через день, направляясь по делам привычной горной тропой, Алексей присел отдохнуть на траву у небольшого озерка с прозрачной бирюзового цвета водой. Это была красивейшая долина среди гор с множеством маленьких озер, перетекающих каскадами друг в друга и сверкающих кругом голубыми пятнами среди цветущих трав и скальных выступов, покрытых разноцветным лишайником.
Откуда-то издалека ветер донес слабый, едва различимый звук человеческих криков. Алексей посмотрел в эту сторону и в нескольких километрах, на снежном склоне дальних скал различил крохотные точки человеческих фигур. Склон в том месте был почти отвесным, и лазить по нему без веревок и спецснаряжения было невозможно.
- Что они там делают, - подумал Алексей. - И зачем кричат?
Обычно в этом месте никто не поднимался.
Идя дальше, Алексей столкнулся на тропе с небольшой группой туристов, шедших к перевалу.
- Двух женщин с двумя маленькими детьми здесь не видели? – спросили они.
Расспросив их, он выяснил, что рано утром к спасательной станции спустилась странная женщина. От нее стало известно, что их в составе группы из трех женщин и двух детей, пяти и семи лет, вел в горы их гуру-учитель. Учитель этот был ведом неким слышимым им голосом. Они забрались на какое-то плато, промахнувшись мимо перевала, и остановились у обрыва. Три дня они там жили в палатках и молились. На четвертый день их учитель заявил, что нашел вход в Шамбалу, попытался спуститься с обрыва, сорвался и упал вниз. Эта женщина, будучи в трансе, сумела каким-то образом, спуститься к трупу, почти по отвесной стене. Переночевала возле него, и на утро спустилась к спасательной станции, находящейся внизу у озера ниже этого места.
Туристы ушли дальше, а Алексей стоял на тропе, погруженный в переживание происшедшего. С одной стороны, он переживал за этих людей, и их учителя, а с другой, понимал всю неизбежность подобного сценария развития ситуации.
- Может, для этих женщин и лучше, - думал он, - что их гуру погиб. Неизвестно в какие дебри психических расстройств он мог бы их еще завести, если бы это водительство продолжалось.
По большому счету, самого погибшего гуру Алексею жалко не было. Где-то внутри, конечно, шевелилась инстинктивная чисто человеческая жалость, но ее перекрывало холодное понимание закономерного течения вещей.
Через три дня Алексей, взяв пустой рюкзак, направился вниз, к озеру, на базу за продуктами. Зашел он по пути и к спасателям. Еще не доходя лагеря, он столкнулся с небольшой группой знакомых инструкторов-альпинистов, обслуживающих группы иностранцев. Они возвращались на свою туристическую базу, которая была несколькими десятками километров ниже, у шоссе. Оказалось, что их так же вынужденно привлекли к спасательным работам, так как почти два дня не могли найти тех женщин с детьми. Один из инструкторов, явно разгружая перенапряженную психику, громко рассказывал:
- Они там молились и ничего не ели, даже детей голодными держали! А я видел: еда у них была и шоколад! Мы как к ним поднялись, так они нас за ангелов-спасителей приняли! – рассказчик пытался сдобрить юмором свой рассерженный тон. - Ребенка я взял, а тетку к подвеске прицепил, и толкнул, говорю, спускайся сама. Представляешь, мы там, на стене, корячились, труп вниз спускали, а та, сожительница его, которая в лагерь пришла, пристала ко мне и требует, чтобы я снова туда полез магнитофонные кассеты с записями речей их мертвого гуру собирать! У него полный рюкзак этих кассет был, и они все по скалам разлетелись. Мне ее саму убить там хотелось!
Алексей узнал, что всю эту компанию вместе с трупом их гуру еще вчера отправили на вертолете, который привозил продукты и оборудование.
ГЛАВА 25
Подъем вверх по горной тропе с полным рюкзаком продуктов был достаточно тяжелым, но Алексей этого не замечал, погрузившись в раздумья о безграничности человеческой глупости и безответственности. Небо постепенно стала затягивать серая мгла. Сверкающие вершины скрылись в серых облаках, словно их и не было. Потянуло холодом, начал накрапывать небольшой дождь. Алексей достал и надел старенькую куртку из плащевки. От дождя она все равно не спасала, но, по крайней мере, защищала от холодного ветра. Сухой лишайник, покрывающий камни быстро размок и превратился в скользкое желе. Хорошо еще, что тропа в этом месте была нахоженная, и лишайника на камнях самой тропы было мало. Впереди тропа уходила в плотное облако, сидящее на перевале и полностью скрывающее его сырой мглой. Алексей вошел в это облако, и видимость сократилась до десяти метров. Нахоженная тропа была хорошо видна, и Алексей поднимался по ней, уже привыкнув к сырости и не замечая насквозь промокшей одежды. На перевале он услышал голоса отдыхающей группы туристов, но разглядел людей в тумане только когда подошел к ним вплотную. Люди прятались от дождя, кто под полиэтиленовым плащом, кто просто под куском полиэтилена. Лишь один человек не прятался от дождя, словно его не замечая, и стоял в промокшей одежде. Алексей узнал в нем руководителя группы, в которой была Саша, и обрадовано стал искать девушку среди едва различимых в тумане, закутанных полиэтиленом фигур.
- Возвращаетесь? - спросил он.
- Да, спускаемся вниз, - ответил руководитель. - Еще два дня осталось на обратный путь. Погода неудачная, но мы уже пережидать не можем. Билеты на самолет заказаны.
- Ничего, спуститесь к кромке леса, это не так долго, там прекрасные стоянки и достаточно дров, - Обнадежил его Алексей, продолжая разыскивать взглядом Сашу.
- Саша вон там, если вы ее ищите, - показал рукой руководитель в туман, где были едва различимы два силуэта возле большого камня.
Саша стояла к Алексею спиной, и черноглазая девушка заметила его первой, выглядывая одним черным глазом в щелку полиэтиленовой накидки.
- Смотри, твой отшельник появился, - толкнула она подругу.
Саша резко повернулась, плащ соскользнул с ее головы, и ветер ударил мокрой пылью дождя в ее вспыхнувшее радостью лицо. Она молча смотрела на Алексея, улыбаясь. По залитым румянцем щекам текла вода.
- Здравствуй, - сказал Алексей, и вдруг понял, что не знает что говорить.
В этот момент ударил сильный порыв ветра с резко усилившимся дождем и сорвал с Саши плащ, который теперь развивался как флаг за ее спиной, держась на завязке вокруг шеи. Черноглазая, взвизгнув, присела, чтобы не упасть, и повернулась спиной к ветру.
- Промокнешь, - вскрикнул Алексей и бросился ловить развивающийся плащ и закутывать в него девушку.
Наконец Алексею удалось обернуть Сашу полиэтиленом, а она продолжала молча смотреть на него, не шевелясь и лишь сопротивляясь порывам ветра, чтобы не упасть.
- А я знала, что снова тебя встречу, - наконец заговорила она.
- Неужели я еще кому-то нужен в этом мире? – отшутился Алексей, отмечая про себя, как красиво ее мокрое от дождя лицо с глубокими серыми глазами, светящимися какой-то неземной светлой грустью.
Саша не ответила, повернула голову в сторону, обвела взглядом окружающую сырую мглу, и только затем заговорила.
- Я знала, потому что так хотела. И я знаю, как делать так, чтобы желания сбывались.
- Она может, могу подтвердить, - донесся голос черноглазой из-под полиэтилена. - Я ее иногда боюсь! Вот лучше бы сделала так, чтобы этот дождь закончился.
- Через пять минут устраивает? – В голосе Саши неожиданно зазвучали задорные хитроватые нотки.
- Устраивает, засекаю время, - пробурчала черноглазая.
Алексей вдруг заметил, что с момента этой встречи совершенно потерял восприятие окружающего пространства. Это было для него не характерно. За несколько лет жизни в горах он привык чувствовать окружающие стихии и постоянно находится с ними в определенном внутреннем диалоге. Алексей огляделся вокруг, восстанавливая разорванную связь с природой, и понял, что погода действительно меняется. Вокруг уже не было равномерной туманной мглы, и усилившийся ветер гнал туман небольшими облачными образованиями, между белых масс которых проглядывали очертания более удаленных предметов. Это означало перемену погоды. Моросящая сырость исчезла, и ветер выметал последние брызги дождя.
- Смотрите, - воскликнула Саша, показывая вверх, где между несущимися с огромной скоростью белыми массами тумана вдруг выглянул голубой островок неба.
- Ведьма! – воскликнула черноглазая шутливым тоном.
Голубой островок исчез, но уже через минуту, в другой стороне неба открылось большое пространство голубого неба, и в нескольких десятках метров от них, ярко вспыхнули камни под яркими лучами солнца. Островок солнечного света пробежал мимо них и исчез. Вдали стали открываться скалы, и последние куски тумана скользили по ним вверх, присоединяясь к несущимся уже где-то вверху облакам.
- Это ж как холодно! Не могла ветер потеплей заказать, - пробурчала черноглазая.
Дождя уже не было, и туристы стали отряхивать свои плащи от воды, но тут же надевали их снова, прячась от леденящего ветра.
- Тебе не холодно, - спросила Саша Алексея, глядя на его легкую, насквозь промокшую одежду.
- Через час будет сухой, - ответил Алексей, перехватив ее взгляд. - Я привык.
- Небольшой перекус, - донеслась команда руководителя, и туристы полезли в рюкзаки, доставая из них сухофрукты, шоколад, сухари и галеты.
Большой валун был превращен в стол, и молодые люди толпились вокруг него, громко шутя и смеясь. Выглянувшее солнце одарило их порцией тепла, затем второй… и уже минут через десять солнце сияло над ними на почти чистом небе, с которого ветер сдувал последние белые пятнышки облаков. Мокрые камни начали парить под солнечным теплом, высыхая прямо на глазах.
- Ну, вы чего там стоите, - крикнула черноглазая Саше с Алексеем, - без вас все съедим.
- Красота какая! – сказала Саша, заворожено смотря на сверкающий под горячими солнечными лучами еще не успевший высохнуть горный пейзаж. - Счастливый ты человек, живешь в таком месте!
- Ты это серьезно? – слегка удивился Алексей.
- Как ты думаешь, сегодня мой день или нет? – словно не услышав его вопроса, Саша задала свой.
- Ты о чем? – не понял ее Алексей.
- Хотела тебя встретить и встретила, захотела, чтобы дождь закончился, и он закончился, - продолжала Саша, - осталось еще одно важное дело.
- Какое дело? – Алексей посмотрел на нее с любопытством.
- Сначала скажи, мой день или нет?
- Твой, - ответил Алексей, начиная в глубине души догадываться о том, что происходит с Сашей.
- Я серьезно спрашиваю, - продолжала она.
Вместо ответа Алексей посмотрел ей в глаза. Саша поймала его взгляд, и, не отпуская, проговорила:
- Тогда ответь мне, - девушка сделала паузу, словно набираясь смелости, - можно мне здесь с тобой остаться?
Ее глаза вспыхнули при этих словах какой-то самоотверженной прямотой, и Алексей растерялся, несмотря на то, что был почти готов к такому вопросу. Усилием воли Алексей вернул свою психику в управляемое состояние. Глаза девушки смотрели на него вопросительно, словно ожидая приговора за содеянное преступление. Алексей чувствовал, что какая-то сила неумолимо меняет русло его судьбы, но он еще не был в состоянии понять, как к такому повороту относиться. Привычка владеть ситуацией вернула ему самообладание, и Алексей, взяв в свои руки Сашины ладони с тонкими, холодными как лед пальцами, произнес ровным уверенным тоном:
- Сегодня, Саша, твой день, но завтра тебе придется хорошо подумать, готова ли ты на такие подвиги, ведь я не собираюсь никуда отсюда уезжать.
- У меня есть еще целых две недели отпуска, - едва сдерживая свою радость, заговорили Саша, - а там все решится, должно решиться, я знаю.
- И опять ты все знаешь! – улыбнулся Алексей, чувствуя, как вместе с передающейся ему радостью Саши, вместе с ее доверием на него опускается тяжелый груз ответственности и, ожидающей впереди, еще не прожитой, жизни.
Через полчаса Алексей с Сашей провожали взглядом уходящую вниз цепочкой группу туристов. Черноглазая постоянно оглядывалась и махала им рукой на прощание.
ГЛАВА 26
Саша с любопытством разглядывала бревенчатую избушку, в которой жил Алексей. Она так устала, что сразу опустилась в самодельное деревянное кресло, стоящее посреди комнаты. Алексей пошел за водой к небольшому ручейку, стекающему по скале позади избушки, а когда вернулся, обнаружил, что Саша заснула в кресле, слегка склонив голову в сторону на жесткой деревянной спинке. Алексей принес одеяло и накрыл спящую девушку, а сам сел напротив нее на скамейку у стены. Он смотрел на спящую Сашу и никак не мог свыкнуться и поверить в происходящее. Первый год, поселившись здесь, он представлял в своих мечтах, как заходит в избушку Лена. Часами он смотрел на ее фотографию, вспоминая проведенные вместе годы. Вечерами на него наваливалась тоска, и он не знал, куда от нее деться. В какой-то момент он заметил, что жалеет себя, и понял, что делает что-то не так, что все это неправильно, и надо менять ход вещей. Фотографию Лены он засунул между книг в шкафу и больше не доставал, а по вечерам, когда наваливалась тоска, выходил к звездам и долго смотрел на них, пока покой не возвращался в его душу. Он запретил себе думать о Лене, и постепенно она совсем его отпустила. В какой-то момент он заметил, что что-то постоянно сжимавшее сердце исчезло, сменившись спокойным безразличием. Больше не было необходимости усилием воли отгонять мысли о Лене, они уже не трогали его и, легко скользнув по поверхности сознания, исчезали сами.
Появление Саши всколыхнуло память, и те давние события, словно старое кино, снова прокрутились перед его сознанием.
- У нас нет ни одного опытного подтверждения этой теории! - повышенным тоном восклицает Андрей Петрович.
- Да как мы можем подтвердить то, что проявляет себя только на расстоянии орбиты Луны, как минимум, без соответствующего эксперимента! – отвечает ему Алексей также возбужденно.
- Ну не планируются в ближайшие годы полеты к Луне, что я могу сделать?
- Убедить их не закрывать программу, она имеет массу и других полезных аспектов!
- Это уже от меня не зависит, да и не могу я их убеждать, так как сам не уверен в этой теории, - продолжает Андрей Петрович.
- Не уверен! Все вы не уверены! – восклицает Алексей, чувствуя, что не в силах пробить эту стену, возникшую вокруг него последнее время.
- Вот она тоже не уверена! – продолжает он, ткнув пальцем во входящую в этот момент в комнату Лену.
- Успокойся, Алексей, не можешь же ты бросать вызов всем, - вступает в разговор Лена, - никто уже не воспринимает всерьез твою теорию. Тебе же предлагают заняться более перспективной темой исследований.
Возмущение сдавливает грудь Алексею, - как она может так легко предавать его в столь важный момент!
- Я увольняюсь и уезжаю, - выдавливает он из себя.
- Куда ты уедешь? Не психуй! – безразличный тон Лены разрывает болью все его существо.
Алексей тогда надеялся, что Лена все-таки поймет его, но чем больше он пытался прояснить отношения, тем отдаленнее становилась от него Лена со своим холодным прагматизмом. Наконец он понял, что Лена уже вычертила все планы своей жизни, и таким, как есть на самом деле, он в них никак не вписывался.
Воспоминания перенесли Алексея на вокзал.
Лена молча провожает его по перрону, и только когда поезд останавливается рядом с ними, она берет его за руку и тихо произносит:
- А может, все-таки останешься?
- Для чего? Разве я тебе нужен? – спрашивает он.
- Нужен! Очень нужен!
- Тебе нужен не я, а тот образ, который ты спланировала для своей жизни, но я в него не вписываюсь! Я не такой! Меня ты не видишь и не желаешь видеть! Найдешь того, кто подойдет лучше для твоих жизненных планов! А нас все равно ничего не связывает, полноценной семьи у нас нет, по твоей милости!
- Я люблю тебя! – глаза Лены вспыхивают болью и гневом. - Но если ты сейчас уедешь, я вычеркну тебя из своей памяти!
- Вот и мой вагон, - Алексей наклоняется за чемоданами.
- Можешь мне не писать! Все равно не отвечу! - с этими словами Лена резко поворачивается и, не оборачиваясь, уходит.
Все же, несколько месяцев спустя, Алексей пытался ей писать, но ответа не последовало.
Алексей смотрел на спящую Сашу, и на мгновение ему захотелось, чтобы на месте Саши была Лена, но в этот момент девушка улыбнулась во сне, и эта легкая счастливая улыбка, огнем живого чувства сожгла паутину его воспоминаний.
Уже погас закат, а Саша продолжала спать в кресле. Алексей долго сидел на своей любимой скале недалеко от избушки, наблюдая звезды, пока не стало совсем холодно. Он вернулся в избушку. Открывая дверь в комнату, ему на мгновенье показалось, что все было лишь сном, и там за дверью как обычно никого нет, и лишь пустое кресло стоит посреди комнаты. Но девушка спала в кресле, и он с трудом свыкался с этой новой реальностью.
Алексей осторожно развязал шнурки на ботинках Саши, и разул ее. Девушка пошевелилась во сне, но не проснулась. Он аккуратно поднял ее на руки и перенес на кровать. Саша чуть приоткрыла глаза, взяла руку Алексея и, прижав ее к своей щеке, снова уснула со счастливой улыбкой на лице. Алексей присел на край кровати, боясь потревожить девушку, а она спала, не отпуская его руки. Он так и сидел до самого утра, боясь шевельнуться, словно страж у бесценного сокровища, подаренного ему судьбой.