Очень уж хочется остаться навеки в памяти потомков.
«История – дамышня капризная, кого приголубит, и потомки с уважительным восхищением будут взирать на почтенный лик, а кого задвинет так, что ни в каких архивах следов не раскопаешь. Одному достаточно устроить поджог чуть ли не сарая античного и все – почивай на лаврах, потомки тебя вовек не забудут. Другие уж так старались, Рейхстаг поджигали. Коллективно. И кто помнит их имена?
Или вот еще. Гомер. Написал «Илиаду» и все его знают. Потомки только растерялись в веках – гонорары выплачивать некому. А кто-нибудь сходу, навскидку, назовет имя автора бессмертных строк «У попа была собака…»? Вот то-то же.
А радио, к примеру? Народ толпится в очереди за право называться изобретателем этой штуки и войти в историю. А претендентов в изобретатели колеса не сыскать.
Нет, что ни говорите, а история – та еще сучка!»
Примерно такие невеселые мысли кружили в голове героя нашего повествования, сидящего за столом в начальственном кабинете.
«Взять, например, меня. Да, заслуженный, всеми почти уважаемый. Не один десяток лет бескорыстной службы на благо родного города. Не каждый градоначальник может в заслугу себе это поставить! Но годы-то идут. Никуда от них не деться. Придет время и вынесут из этого кабинета вперед ногами. И что? Ну, назовут моим именем какой-нибудь захудалый проспектик, потому как центральные уже все названы, раньше меня застолбить успели. Пройдет десяток другой лет и кто вспомнит, чьим именем проспект назвали? А при реконструкции так и вовсе переименуют».
В общем, как ни крути, а мысли не радующие. Не вселяющие радужных надежд мысли. И надо же такому, аккурат на пике этого сплина звонок раздается. Известная светская дама забавы костюмированные учинила. Предлагает принять участие. Всего-то и надо, что переодеться соответственно эпохе, принять должную позу и готово – известное историческое лицо.
«А что? – Обрадовался чиновник. – Великолепная идея! Это сейчас - все за шутку примут. А лет этак через двести кто там разберет: то ли я в него обрядился, то ли он под меня маскируется».
И согласился.