Эмпатия

 
…Как-то мы поспорили по поводу значения этого слова. Я его понимал, но объяснить не мог. Это – сопереживание, соучастие, сопричастность? Нет, не так! И вдруг память высветила давний почему-то запомнившийся мне эпизод из школьной жизни, который удивительно точно определялся этим словом…

Она была комсоргом школы, мы называли ее Белкой, что никак не сочеталось с внешностью. Высокая, хорошо сложенная к 11 классу она безнадежно выросла из школьной формы, распиная ее своими выпуклостями, особенно в бедрах, но менять форму уже не имело смысла – скоро выпускной вечер.

А в тот день все вышли из класса. Задержались я с “Кицоном” (моим дружком) и Белка. Подняв руки, выгнувшись, она стирала со школьной доски задание по математике. Бедра упруго натянули ткань, раскачиваясь от движения, расходящиеся книзу ягодицы, вызывающе обозначились, заставляя отводить глаза, но взгляд упрямо возвращался, пробуждая непреодолимое желание осязать!
Увы, это мы могли сделать лишь глазами. Вдруг счастье улыбнулось нам! Вытерев доску, девушка непроизвольно провела рукой по бедрам, оставив следы мела. Мы уставились на возникшие белые пятна.
 Следовало просто стряхнуть, но мы не смели - можно и схлопотать! По нашим глазам она поняла - что-то сзади у нее неладно, выкрутила тело, заглядывая себе за спину, стряхнула мел, еще более запачкав форму. Оглянулась вокруг.
Никого, только мы и мольба в глазах, вопившая:
 “Мне и только мне такое можно доверить!”
 Замерли в ожидании – кого из нас двоих она осчастливит?
 В задумчивости глянула на меня, затем на моего друга, наконец, решилась, поворачиваясь к нему спиной, но просить не стала, одними глазами позволила. Тот не торопился, преисполненный важности, предвкушая, растягивая предстоящее удовольствие.

Вдруг некстати вошел Клим – наш красавец, спортсмен (мастер спорта по плаванью). Черт бы его побрал!!!

Увидев происходящее, он решительно развернул Белку спиной к свету, и несколькими шлепками, но явно большим числом, чем того требовалось, стряхнул мел. Затаив дыхание, мы смотрели на это нахальство, досадуя, сопереживая, завидуя. Мне же представилось, будто это моя рука прикладывалась к заветным ягодицам - раз, еще раз, еще... Они дрогнули, завибрировали, распространяя волны дрожи, вызывая удивительно приятное, неизведанное еще ощущение упругости девичьей плоти.

Белка, зардевшись от смущения и удовольствия, покинула класс.

Именно это, возникшее тогда у меня и у моего дружка ощущение, можно определить словом ЭМПАТИЯ.

Огорченный упущенной возможностью, он не смог удержаться от вопроса:
 – Ну что, как? Что ты почувствовал?
Клим пожал плечами - мол, что тут рассказывать?..
 
…Через год Кицон (Леня Киселев) – наш поэт, признанный и уже печатавшийся тогда в «Новом Мире», отличавшийся среди нас нездоровой рыхлой полнотой, вечный вратарь в наших футбольных баталиях, ушел из жизни, боюсь так и не познав тактильной неповторимости девичьей плоти. Ну что стоило Климу уступить ему или прийти чуточку позже?..