Подходило к концу двухмесячное пребывание Алексея в Канаде.
В последний вечер зять возил его на машине вдоль берега Онтарио по хайвею, взобравшемуся на эстакаду, откуда открывался замечательный вид на ночной Торонто, на озеро.
Долго любовались прекрасным зрелищем – горсткой небоскребов, глядевшихся в зеркало озера.
Пора было возвращаться. Завтра – самолет. Съехали с эстакады, и на одной из улочек случайно увидели стриптиз-бар.
– Зайдем? – спросил зять. Алексей пожал плечами, но не стал возражать. Все-таки нечастый он гость такого рода заведений. Да и любопытно!..
…С большим трудом припарковав машину, вошли. Их встретил полумрак.
Ярко освещенная сцена оказалась единственным источником света, На ней, удерживаясь за традиционный шест, вихляясь, теряла остатки одежд стриптизерша.
Небольшой зал амфитеатром спускался к сцене. На ступенях амфитеатра вокруг установленных столиков сидели зрители – в основном мужчины. Полумрак зала оживляли подвижные светящиеся женские статуи – так показалось вначале. На самом деле светились обнаженные женские тела (отсвечивали). Одни сидели на коленях у мужчин, другие ходили вокруг столиков, третьи танцевали…
Сели за свободный столик у самой сцены на первой ступени амфитеатра, заказали пиво.
Алексей огляделся. Полукруглая освещенная сцена ограничивалась провалом (как рвом), отделив сцену от зрителей, там сновали официантки. Выше полукругом поднимались ступени амфитеатра.
Еще дальше, над проходом, возвышался балкончик на тонких колоннах, на котором, перегнувшись через перила, полуобнаженные девицы коршунами высматривали потенциальных клиентов…
Алексей с удовольствием смотрел на сцену, где, как бы нехотя роняя одежды, сменяли друг друга ладно скроенные девушки.
Подошла распорядительница, пояснившая (на английском языке, естественно) какими услугами стрип-бара можно воспользоваться, и их расценки.
Чтобы просто смотреть на обнажающихся на сцене стриптизерш, достаточно было заказать пиво (недешевое, кстати), 20 долларов стоил сеанс контактного стриптиза в зале, 40 долларов – то же самое в кабинке, 75 долларов – “девочка”. Что под этим подразумевалось, не вполне было ясно…
Алексей обратил внимание на соседний столик, где фигуристая стриптизерша обслуживала клиента контактным стриптизом, не иначе: садилась к нему на колени, ходила вокруг него, вихляя задом, прижималась своими прелестями.
Тот заводился, хватал ее, за что удавалось. Она с визгливым смехом отбивалась – за те деньги, что заплатил он не в праве был это делать. Но чувствовалось, что это постоянный ее клиент и ему многое позволялось.
– Здесь очень тихо, – рассказывал между тем зять Алексея, поглядывая на соседний столик, от их столика едва прослушивались разговоры посетителей на фоне негромкой приятной музыки.
– Как-то в Монреале мы попали на мужской стриптиз. Там не услышишь собственного голоса.
Женский визг, крики, вопли, смех сопровождали каждое движение стриптизера на сцене. Кроме того, стриптизеры, как эта девушка, обслуживали клиентов у столиков, и большой удачей для какой-либо ошалевшей женщины было ухватить его за увесистые “подробности”, что сопровождалось диким визгом и криками. Там – совсем иная обстановка, а здесь тихо…
Накаркал!
Их спокойствие длилось недолго, полуобнаженные девицы, высмотрев их с с балкончика, спархивали коршунами, атакуя, предлагая свои услуги.
Сначала подкатила не слишком молодая дева с роскошными формами, затем, еще одна – непомерно длинная, после нее подошла совсем юная невысокая девушка – миленькая, тоненькая, с небольшой грудью и великолепной формы бедрами. Алексею она понравилась и, видя это, зять, не без ехидства кивнул в его сторону, сунув ей в трусики двадцатидолларовую бумажку. Ему бы отказаться, но не мог же он ударить в грязь лицом!..
Девушка приблизилась, игриво глянула. Ладная, улыбчивая, красивая головка на длинной шее, узкий торс, едва прикрытые тоненькой полоской полушария грудей, хорошо развитые бедра в крошечных трусиках и точеные ножки. Села к нему на колени, прижалась.
Господи, какая дурь! Его атакует юная дева, а рядом сидит зять и насмешливо наблюдает за реакцией на это тестя.
Естественно, страха он не испытывал, но и ни малейшего удовольствия, лишь неловкость и жалость к девочке. Как с нее слетели трусики и лифчик, Алексей не заметил. Ее ноги летали перед лицом – она, как на вертеле крутилась на его коленях, упругие ягодицы уперлись в грудь, спустились на колени, развернулась, теперь стал виден бритый лобок, что создавало мучительное ощущение незащищенности. Она усердно терлась о его джинсы, вызывая сострадание, пробуждая единственную мысль: “так ведь можно занести инфекцию”!
А девушка отрабатывала деньги, мучая и его, и себя.
Скорей бы все это кончилось!
Видя страдания мужчины, девушка сжалилась над ним, и, не завершив сеанс, переместилась на свободный стул.
Зять что-то сказал. Вдруг она вскинулась:
– Вы что, русские? – на чистом русском языке спросила она, – откуда вы?
Зять ответил, что живет в Торонто, Алексей сообщил, что приехал из Киева.
Она захлебнулась от восторга! Оказывается, он ее земляк, ее мама живет в пригороде Киева. Назвалась Надей. Оживился и Алексей. Заговорили о родном городе, который она покинула не так уж давно.
Разговор зашел о ее жизни, девушка была довольна работой, посылала деньги матери, с той остались младшие сестры (их бросил отец).
Алексея удивляло, что девушку устраивает такая работа, она возражала, мол, каждый выбирает свое – демонстрировала же она только лишь стриптиз без дополнительных услуг.
Затем почему-то вспомнили о недавней “оранжевой” революции.
Прожив несколько лет в Канаде, она уже не понимала, как можно “дурить” избирателей с подсчетом голосов.
Трудно представить себе что-либо более комичное и абсурдное, чем увлеченный спор обнаженной стриптизерши и ее клиента о политике.
Они долго и возбужденно спорили, она была против революции, против насилия, Алексей же защищал “оранжевых”. Как она оказалась в трусиках и бюстгальтере, он не заметил. Его зять нетерпеливо елозил на стуле, он уже пожалел о своей опрометчивой затее, сложившаяся же ситуация отдавала тихим безумием…
Девушка заторопилась, время ее сеанса завершилось, пора было приступать к работе. Она неохотно попрощалась и направилась к сцене.
Да и им пора было домой…