Белявский был для меня уже давно прочитанной книгой - я знал его как облупленного, и когда он что- то решил за нас обоих - сопротивляться было бесполезно. Сказал: лучший ресторан - так тому и быть! А море… что ж, море пусть подождет наши тела еще сутки - мы пока уезжать отсюда не собираемся.
Когда Шурик намыливался на какое- нибудь мало- мальское мероприятие, то для него всегда было архиважно выглядить прилично, по моде, а уж если ему пожелалось посетить богемное место - он не только тщательно сдувал с себя невидимые глазу пылинки, но и вообще - отгонял от себя весь окружающий его воздух, чтобы не дай бог не замараться о пролетающие мимо молекулы азота и кислорода. Знатным, надо отметить, становился Шурик в таких случаях чистоплюем!
Вот и сейчас, имея под рукой для выхода лишь вельветовые с заплатой в районе мошонки джинсы и какую-то допотопную майку маде ин Козельск, он просто издевался над своей парадно- выходной одеждой, вытягивая в ней все ниточки строго по вертикали и горизонтали. Утюга нам прораб не оставил, так Шурик нашел свой способ убрать древние морщины с материи, использовав для глажки хромированную трубу спинки кровати. Он так усердно гонял туда- сюда бедную маечку, что та вскорости подчинилась и выпрямилась в струнку. Видя такие пытки, его попахивающие поттецом кроссовки хотели- было убежать за порог, но их хозяин вовремя заметил измену и кара для них наступила незамедлительно: их стали драить, как сидоровых коз.
Я эту картину уже наблюдал не раз, поэтому не смеялся - юморок- то с бородой. Но и быть рядом с таким кабальеро эдаким замухрышкой тоже не хотелось, поэтому я тоже встряхнул пару раз свои шмотки от дорожной пыли и на этом успокоился, полагая что этой операции для выхода в свет с них будет достаточно. Я же не тиран какой!
Ерунда, когда говорят, что внешняя атрибутика для представительнец слабого пола важнее всего и на наведение соответствующего лоска они тратят уйму времени - эта догма давно покрылась плесенью и не имеет под собой основы. Имею неопровержимые доказательства обратного: вот, Белявский уже три часа мается со своими портками и кроссами, и когда весь этот аврал закончится одному богу известно. А ведь он еще не брился и главное: не протирал свои окуляры - а этот процесс для него особенно важен и на эту сложнейшую процедуру ему вообще никаких часов не жаль.
Философствуя на тему: а сколько бы суток готовился Шурик к походу в ресторан, имея он в наличии костюм-тройку, я-таки уснул…
Толчок в бок прервал сон на самом интересном месте: та нимфа, которую я почти заграбастал в свои руки, превратилась в точку и мухой улетела прямо перед моим носом.
- Ну как я тебе? - спросила она напоследок.
- Красивая девочка! - ответил я.
- Какая девочка, дибил?! Крыша что-ли поехала?
Очнувшись окончательно, я осознал, что передо мной далеко не та фигура, которой я подкинул комплимент, это был начищенный как самовар Белявский.
- А-а, это ты?…
- Конечно я! Уже готов!
- Какой сегодня день?
- Слушай, оставь свои идиотские приколы при себе! Надоело, знаешь! Давай вставай и покатили в город - нас там уже все заждались!
Мы вышли из вагончика, и я сразу почувствовал в воздухе предвечернюю свежесть. Дышалось легко: нашим легким подавалось топливо из атмосферы наивысшего качества. Мозги работали только в одном направлении - строго: алкоголь, девушки, шуры-муры. Ноги так и несли нас на приключения, отметая любые мысли о фиаско.
Белявский, покоривший давеча саму Москву (кропоткинская выдра), учил меня уму-разуму.
- Ты смотри там, Женек, - говорил он тембром самого Казановы, - если подцепим девчонок, а мы их точно подцепим, ты особо не тушуйся! Смотри на меня и делай, как я. Якши?
- А как это: как ты?
- Ты что не видел, как я взял в оборот столичную штучку?
- Эту штучку- дрючку взял бы любой дурак: налил стакан - и она твоя.
- Не скажи, брат, не скажи! Флирт - это целая наука! Пока мы были с тобой в Козельске, я прочитал несколько статей на эту тему. И в Москве решил опробовать изученный материал. Как видишь, все получилось - эта певичка просто не могла сорваться с моего крючка: как я ее охмурил - это же сказка!
- За триста рэ - можно охмурить и королеву Англии.
- При чем тут деньги, недоносок? Когда ты прилично одет, от тебя исходит чарующий шарм, изысканность манер и поток галантных комплиментов - какая девушка устоит? Ни-ка-кая! И почему я раньше эти статейки не читал? Сейчас бы все общаговские бабы были мои!
Ох уж мне эти новоявленные теоретики! Одна полупобеда - а гонору…
Еще минут пятнадцать мои уши пытались сами собой прикрыться от потока шуриковской чепухи, когда их мучениям положил конец повстречавшийся на нашем пути ряд автоматов по розливу вина. Никакой фантазии - был такой сервис в то время на югах.
Я был удивлен, что сильно удивился Шурик - он как с неба свалился.
- Ничего себе, - крякнул он, округлив четыре глаза сразу, - нет, ты посмотри, вино из автоматов! И никаких очередей! Фантастика!
- А что, в Козельске таким способом алкоголь не продают?
- Иди к черту! Пошли лучше квакнем по двести - больно охота
попробовать, что там за пойло!
Все никак руки не доходили рассказать о том, что мой Белявский уже несколько лет мнил себя настоящим ценителем виноградной лозы. Он уверял всех и каждого, что ему нет равных не только в общаге в оценке того или иного винного напитка, но и во всей Туле. Оттуда и интерес к этим автоматам.
Однажды он на спор предложил с закрытыми глазами, только по вкусу, определить три разных сорта вина, которые по случаю оказались на нашем столе. Над ним только посмеялись и все от пари отказались. Да любой студент только по запаху сделал бы это! СОЛНЦЕГРАД - точная копия ДИХЛОФОСА, портвейн ЯБЛОЧНЫЙ - тухлые яблоки, забродившие на керосине, московского розлива ВЕРМУТ - кислый аромат подмышек. Тут не только можно глаза завязывать, но и рот заклеивать!
150 грамм вина из автомата стоили двадцать пять копеек, и Шурик, пораженный дешевизной, налил нам обоим сразу по два стакана, то есть по триста на человека в сумме. Вообще-то, я был не большой любитель винца, мне бы водочки соточку и достаточно, но как товарища не поддержать?
- Что скажешь? - спросил он, осушив первый стопарь.
Я цедил бормотуху неспеша, ожидая момент, когда Белявский отвлечется, чтобы вылить ее куда подальше.
- По-моему, ничего, - тем не менее ответил я, - хорошего.
- Что ты понимаешь в этом деле, спортсмен хренов. Это же молодое вино, урожай этого года. Отличное качество!
- И как это ты определил?
- Как, как! Голову на плечах надо иметь, а не боксерскую грушу!
После второго стакана Шурик сменил гнев на милость и стал более великодушным. По моим прикидкам, именно такой синдром от выпитого наступал у стандартного алкаша.
- Что не пьешь-то? - поинтересовался он.
- Что-то не идет почему-то.
- Давай сюда - я оприходую.
Держа в памяти кропоткинскую оказию, мне почудилось, что если события будут развиваться такими темпами, то мы не только не дойдем до хорошего ресторана, но и до дома, поэтому я решил внимание дегустатора обратить на другую тематику.
- Шурик, смотри какие девчонки пристроились на соседним столиком! И еще вон там, справа, остановились симпатяжки! И на лавочке - тоже ничего! Да тут их целая клумба!!
Маневр сработал: его перескопы сместили фокус градусов эдак на сто восемьдесят. Он щурил глаза для прицела, выбирая себе в кого выстрелить.
- А не познакомиться- ли нам вон с теми красотками? - Кивнул он головой на стайку девиц, откладывая в сторону недопитый (!) стакан. - На вроде, ничего, что скажешь?
- Хорошие, не спорю. Но давай-ка ты пока сам, по своей методе, с ними пообщайся, а я тем временем разузнаю, где тут лучший кабак в городе. Окей?
- Нет вопросов. Пока ты будешь узнавать что да как, я окручу для нас самых лучших подруг. Я - уже умею это делать!
- А никто и не сомневается!
Подтянув мотню джинс до упора и поправив очки, Белявский вихляющей походкой ловеласа двинулся покорять Крым, а я перебрался на соседний стоячий столик, за которым в гордом одиночестве пристроился какой-то тип с грустным лицом. Его пустой стакан облизывали пьяные осы, поэтому я захватил с собой недопитую посуду Шурика.
Я встал таким образом, чтобы не упускать из виду своего очкарика, и обратился к соседу, который, судя по одежде, явно был местный.
- Не подскажете, где тут у вас самое приличное заведение? В смысле: отдохнуть- повеселиться.
Лицо аборигена, не знавшее бритвы с неделю, вытянулось от радости. Его глаза сразу прилипли к вонючей жидкости в моем стакане - такой натюрморт его взбодрил.
- Откуда сам? - спросил он, задвигав интенсивно кадыком.
- Из Тулы.
- Пряник, значит?
- Вроде того. Сладкий.
- Сладкий, как на счет угощения?
- Так вот - принес.
- Это - ты себе оставь. Я остатки за другими не допиваю. Возьми мне два по сто пятьдесят - тогда и поговорим. А я тебе поведую, где и - главное - как можно развлечься в Ялте. Я - бабник со стажем и знаю все злачные места в городе - не прогадаешь.
- Договорились.
На кармане у меня была какая- никакая щебенка - Шурик выдал премиальные за проделанную работу, и я отошел к автоматам. Пока загружал в монетосборник медь, оценивал обстановку в районе боевых действий однополчанина.
А он, надо отметить, воевал как настоящий полковник! По всем правилам военного искусства, когда пехоте надо отступать: потерпев одно поражение, Шурик, ничуть не тушуясь, сманеврировав, приступил к осаде нового неприятеля.
Что ж, подумал я, эти баталии - должны его отрезвить, и не только от спиртного.
Одно плохо: ялтинец не хотел пить один и настаивал, чтобы я его поддержал. Выхода не было - мне пришлось глотать бормотуху наравне с ним. Зато он не обманул моих ожиданий и рассказал столько всего интересного и поучительного про свой город, что я подрасчувствовался и слетал до автоматов еще раз. И еще раз. Можно было и еще разок, но денег у меня уже не осталось.
Прошло минут сорок, и к этому времени я уже о Ялте знал практически все. Сосед, закончив спич о кабаках и бабах, перешел на тему рыбалки, а мне этот вид досуга никогда интересен не был, поэтому я свои пьяные глаза и уши обратил вновь на своего приятеля.
Шурик уже какое-то время стоял один, как перст, и громко смеялся, и красивые женщины обходили его стороной. И некрасивые тоже. И я понял, что нам пора, что здесь нам уже метить нечего, надо искать новые места. А они, эти главные достопримечательности города, мне были теперь известны!