Прошел 100-летний юбилей Твардовского, отгремели духовые оркестры и торжественные речи. Шумный караван гостей прокатился по Смоленску, сдёрнул покрывало с новенького бюста народного поэта, потоптал траву на воссозданной усадьбе Твардовских в Загорье и обошел стороной печальное пепелище – сгоревший клуб в Сельце, построенный на средства Ленинской премии Твардовского. Поэт, так же как М. В. Исаковский, которого он считал своим наставником, хотел оставить память о себе в родных местах, создав очаг культуры для земляков. Но, отремонтированный к юбилею, клуб сгорел почти полностью. Я распросила жителей Починка, толпившихся на центральной площади в ожидании открытия бюста Твардовского. В народе не верят в несчастный случай, склоняются к злому умыслу ремонтников. Но, так или иначе, клуба в Сельце нет. Кстати, я писала об этом пару месяцев назад в заметке «Земля родная, что же сталось…», и у меня было предположение, что стоящий в нескольких сотнях метров от Загорья обуглившийся очаг культуры праздник обойдет стороной. На мои расспросы в Смоленске услышала горький ответ: да ведь Сельцо почти умерло, там нет молодежи, в клуб некому ходить, даже школу закрыли, зачем восстанавливать клуб? Так потому и умирает Сельцо, уезжает молодежь, что нет клуба, закрыли школу, работы с достойной зарплатой тоже нет. Конечно, отдельно взятый клуб не спасёт все российские вымирающие сёла, но он может наполнить жизнью родину Твардовского: создать рабочие места, стать местом творчества селян (замечательный фольклорный коллектив «Реченька», выступавший в филармонии, размещается в таком же сельском Доме культуры в Ельнинском районе).
Я обращаюсь ко всем поэтам, писателям, тем, кому небезразлично творчество Твардовского и память о нём!
Напишите мне, считаете ли Вы, что клуб следует восстановить – как отдел музея Твардовского и как культурный центр на его родине? Я предлагаю создать благотворительный фонд и всем миром воссоздать это небольшое здание, в котором Твардовский видел рукотворный памятник своему поэтическому труду!
Об этом моё стихотворение «Обращение к поэтам»
Сельцо умирало. Чернели уныло
Слепые глазницы заброшенных изб.
Землица-вдовинушка плуг позабыла,
Рычание трактора, сеялки визг.
Припомнит порой, разнотравье вздымая:
Кузнец из Загорья, что в шляпе чудной,
Тот землю любил, и, в ладони сжимая,
Её согревал, называя родной.
Парнишку-селькора потом вспоминает.
Бывало, как батя, землицу сожмёт:
«Ничем не богата, а всё же родная!»,
И пишет у бровки, и строки вразмёт.
Земля вспоминает: горели деревни,
И пепел стелился по голым полям.
Бывала не раз в этом ужасе древнем,
Но снова всходили овсы по углям.
Весна за весною, засеяли пашни,
Латали да строили крышу да сруб.
Поэт знаменитый – парнишка вчерашний
На родине с премии выстроил клуб.
За книгою – книга, за далями – дали,
И хутор Загорье читатель узнал,
Чукотке и Бресту известными стали
Починок и Глинки, Угра и Десна.
Но вырваны корни, подрублены ветки,
(Вздыхает землица полынью-травой),
До срока увял человек этот крепкий,
Антей, отлученный от почвы родной.
Селяне старели, поля зарастали,
И тлен запустения клуб подкосил.
А память прочней древесины и стали,
А Тёркина знают, кого ни спроси.
На тысяче клубов замки и печати,
Но этот особый, почти что музей!
Немалые средства придется потратить
На дело благое – грядет юбилей.
Да Божия воля – его попущенье.
Пожар. Ожиданий стремительный крах.
И кто истолкует такое знаменье:
Восставшее вновь обратилось во прах.
Землица вздохнула, повеяло пеплом,
И что-то открылось в сознаньи моём:
В России сейчас сотни тысяч поэтов!
А может всем миром? Поднимем? Спасём?!
http://paramonovamaria.ru/diary/2070