Мироходы, ч. 1, глава 39. Сообщник

               
                ( П Р О Д О Л Ж Е Н И Е ) 

      Лысый поманил пальцем. Василий, холодея под пристальным взглядом, как под гипнозом, медленным шагом подошел к нему. Зашли в комнату. Здесь все было таким же, как и в апартаментах Кирилла.
      - Ну что ж, начнем? – сказал хозяин, усаживаясь на диван. – Вижу по реакции и поведению, что мозги твои в порядке, не стерилизованы. Здесь это большая редкость. Значит ты явно не из тех, чью форму надел. Начинай. Я слушаю.
      Во рту Василия все пересохло. Он несколько раз сглотнул. На лбу выступил пот. Мысли путались. Терзало запоздалое раскаяние за излишнее любопытство. Горечь, что не оправдал надежды друзей. Обида на превратности судьбы, которая так жестоко играет с ним, ставя в безвыходное положение, как сейчас.
      Лысый налил в стакан воды, поставил на стол и кивком предложил пленнику. Но тот стоял не шелохнувшись. Мысли продолжали лихорадочно будоражить голову. Что делать? Как себя вести? В душе шевелилась маленькая искорка надежды выбраться из постигшей его беды. И он решился.
      - Ну, хорошо. Буду говорить. – Он смело подошел к столу. Взял стакан и, не торопясь, немного отпил прохладной воды. Сел в кресло напротив лысого и смело взглянул ему в глаза. Тот с удивлением наблюдал за действиями своего невольного «гостя». – Мне податься некуда. Я в вашей власти. Вы правы. Я вполне нормальный человек. Волею случая мне удалось избежать палаческих рук людей, подобных вам и той операции над собой, которая проводится в данный момент в соседней комнате над двумя несчастными людьми.   – Он снова замолчал и задумался. Лысый  с удивлением глядел на собеседника, поражаясь его прямым обвинениям. Но молча и с любопытством  ожидал, что последует дальше. Щукина терзали сомнения – быть ли до конца откровенным? Он из подлобья бросал быстрые взгляды на лысого, пытаясь прочесть его мысли. Но они, кроме обычного любопытства, ничего не отражали. И все же Василий решил играть «ва-банк».   -Поскольку мы единомышленники и моя цель совпадает с вашей – бежать от сюда  в наш мир и как можно скорее,- буду откровенен.
      Лысый удивленно вскинул брови и уставился на Щукина.
      - Ты это о чем?
      - Да! Да, гражданин Борис. Я не оговорился, совмещая свое желание с Вашим. Стоя в тамбуре Кирилла и прячась от вас обоих  в шторе, я  имел  возможность  узнать и Вашу, и его точку зрения по этому вопросу. Он уверял, что побег невозможен, призывал Вас не поддаваться «гласу совести». А после, когда остался один, рассуждал вслух о том, что в целях личной безопасности ему следует отречься от Вас. А также о том, когда лучше сообщить хозяину о Ваших настроениях : сейчас или немного погодя.
      Выговорившись, Василий залпом допил воду и замолчал. На душе, вдруг, стало спокойно
      Лысый сидел молча, уставившись взглядом куда-то в угол. Он раздумывал. Щукин легко читал его беспокойные мысли: «Вот так фрукт! Может это провокатор? Но от кого и зачем? Неужели Кирилл следит за мной? Что он большой подлец, я давно знаю. Но не до такой же степени, чтобы шпионить. Хотя от труса можно ожидать всего. Подозрительно, что этот тип выскочил из его комнаты. Надо быть осторожнее».
      - Ну, хорошо, что же вы предлагаете? – Спросил он после долгого раздумья.
      Василий следил за ходом рассуждений Бориса и, уловив его сомнения, решил: «Надо его убедить,  заставить поверить, склонить в свою сторону. В случае удачи все намного упростится. Если открыть ему всю нашу группу, это будет веский довод, но риск не малый». Он долго взвешивал все «за» и «против». И, наконец, решился, вкратце поведав историю всех беглецов. Но, на всякий случай, умолчал о профессоре Сизове. Снова наступила пауза. Теперь задумался лысый. И Щукину  теперь  приходилось работать на два фронта : думать самому и следить за размышлениями собеседника. А тот, между тем, рассуждал: «Это провокация. Все эти «байки» - примитивная приманка. Врешь, Кирилл, этот номер у тебя не пройдет! А что, если я сейчас ему верну этого типа? То-то у него сквасится морда». Он посуровел, взглянул на Василия и поднялся с дивана. Щукин понял, что сейчас все может рухнуть.
      - Постойте. Не спешите «огорошить» Кирилла. То, что вы сейчас задумали, сделает предателем скорее Вас, а не Кирилла, который обо мне даже не подозревает. Не удивляйтесь, что я проник в Ваш замысел. Я – телепат, уловил все ваши сомнения. Давайте продлим нашу беседу. При желании донести, Вы всегда успеете это сделать. Я же в Ваших руках.
      Лысый недоверчиво посмотрел на Василия и снова сел на диван. Разговор продолжился.
      Фамилию профессора Сизова, Борис Михайлович Кочетков, которого Василий окрестил «Лысым», хорошо знал еще со студенческих  лет. И это растопило лед недоверия.
      Не вдаваясь в детали, обсудили и взвесили варианты побега и, перед тем как уходить, Василий спросил:
      -А чем вас так напугали слонги, после неудавшегося побега ваших предшественников?
      - Их схватили при попытке проникнуть сквозь силовое поле на вершине сопки и отдали на потеху охранникам. А эти живодеры распяли их на полу в небольшом помещении и запустили туда стаю голодных крыс. Когда нам показывали их останки, палачи со смехом вспоминали и смаковали мучения заживо съедаемых. Это было страшно.
     Переживая рассказанное, снова замолчали.
      - Да, кстати, в разговоре с Кириллом Вы упомянули о какой-то акции, задуманной  слонгами против землян. О чем  идет  речь?
      - Суть вот в чем. Некоторые слонги  в вечном скитании покидают свой мир и навсегда уходят в космос. Большая же часть из них подвержена ностальгии  по тем временам, когда они обладали телом, по своему прошлому бытию. За совершенство разума они очень дорого заплатили: утратили свою плоть, способность физически ощущать мир, творить своими руками, владеть телом, а не его тенью-призраком. В соседнем блоке ведутся опыты по внедрению разума слонгов в человеческий организм. Они планируют в будущем заменить Гомо сапиенс этими искусственно созданными монстрами. Потом в наш мир будет запущен механизм выборочного самоуничтожения землян. Какой? – вариантов тьма. Часть человечества будет сохранена, как генофонд, для последующего использования в своих целях. Вот, в общих чертах, суть этого плана.
      Разговор затянулся надолго. Поговорить было о чем. При расставании Василий заметил, что Борис Михайлович поверил в возможность вернуться в свой мир. Взгляд его печальных и строгих  глаз изменился. В них загорелась живая искорка надежды.

      Вернувшись на стоянку к друзьям, Василий подробно отчитался  о добытых сведениях, о Кочеткове, о плане побега, о варварских замыслах слонгов, о том, что они уходят в другие миры строго по графику. Отступления бывают очень редко. Очередное снятие силового поля, по предположению Кочеткова, следует ожидать через пять дней, в полночь. После прохода слонгов поле восстанавливается примерно через пять минут. Вот эти минуты и должны решить судьбу беглецов. Кочетков обещал уточнить детали плана побега: пути подхода, места расположения постов охраны и ее численности.
      Время тянулось медленно. Заняться было нечем. Много раз прикидывали разные варианты захвата вершины сопки, заранее зная, что всего  не учтешь, что все может сложиться совсем не так, как задумывалось.

                П Р О Д О Л Ж Е Н И Е        С Л Е Д У Е Т