Хрустнула ветка в зеленой листве.
Вздрогнул тушканчик в высокой траве.
И в два - три прыжка испарился в кустах,
Чтоб не оказаться добычей в зубах.
Спрятался в норку как в божью обитель.
Он чёрную кошку впервые увидел.
Которая, важно по лесу гуляет,
Игриво и плавно, как будто играет.
Как чёрный призрак по ветру мчится,
С ветки на ветку… упасть не боится.
И пусть она хищник ловкий, опасный,
Душою пантера – котёнок несчастный.
Важной хозяйкой по лесу гуляет,
Но сердце по сильному другу скучает.
За одиночество и не молила,
Но гордость кошачья приговорила.
Тоскливо бродит по краешку леса.
И смотрит из под лесного завеса.
Как в жаркой саване свободно гуляет,
Лев благородный… о нём и мечтает.
Ей бы вприпрыжку к нему подбежать,
Нежно прижаться, за гриву обнять.
И вроде готова, но вдруг тормозит.
Мышцы сожмутся, лишь рык прозвучит.
Любит, страдает, но очень боится.
С ним ведь гуляет ревнивая львица.
Взор у которой, в леса устремлен,
В поисках скрытой угрозы при нём.
И так каждый день, с тоскою сидит,
Из кроны деревьев за стаей следит.
В засуху, в зной и под сильным дождем…
Ночью охота, томление днём.
Весеннее утро не ласковым было.
Не лучиком солнца её разбудило.
Рёв львиный услышала джунглей среди.
Проснулась, и замерло сердце в груди.
В мгновенье прислушалась лес изучая,
И с места вскочила как пуля шальная.
Она понеслась, когтями цепляясь,
За всё, что под них в пути попадалось.
Мчалась она ураганом свирепым,
С силой лесною невидимой спетым.
На рёв, что израненный лев издавал.
От боли такой, что он чуть не рыдал.
Туда, где ждала судьба роковая,
Истерзанный лев возвращался взвывая.
Шёл словно слепец, молодой и наивный,
Но в стаю вернувшись, прозрел вдруг глаз львиный.
В надежде, что львица поможет ему,
И раны залижет по телу всему.
Но встал на пути у него лев другой.
Хитрый, наглый и молодой.
А львица сидела в сторонке, в тени.
Во взгляде которой, потухли огни.
Свой взор она спрятала где-то в мечтах.
И ждала развязки в соседних кустах.
Но не отступает в боях закаленный,
И первым наносит удар обречённый
В горло он бывшему другу вцепился,
Но сил не хватило, и наземь свалился.
Лежал он и с жизнью прощался счастливой,
С друзьями лихими и львицей любимой.
А те уходили и только шакалы,
Сидели в сторонке и тихо рыдали.
За долгие годы соседства, за щедрость,
Они лишь его уважали за честность.
А он от обиды дышать не желал.
И ангела чёрного вдруг увидал.
Тот «ангел», к нему подбежал и прижался,
С горячей любовью, с цепи как сорвался.
Челюстью цепкой за гриву схватила,
И к водопою его потащила.
И хоть не посильную ношу взяла,
С любовью на муки себя обрекла.
Теперь не оставит его никогда.
Спасёт или рядом поникнет она.
Увидев такое, сбежались шакалы,
И как могли они ей помогали.
Те твари, что рядом стоять не мечтали,
Теперь они общего друга спасали.
А лев прослезился впервые тогда,
И понял, с кем будет теперь навсегда.
Лишь с той, что спасла его душу и плоть.
С ангелом чёрным, но кошкою хоть.
Эпилог
Тем утром пантера проснулась в слезах,
Хоть в солнечных, ярких и тёплых лучах.
Чувствует сердцем – любимый спасён.
Но жалко, что это был только лишь сон.