Не навреди, госпожа Наука!

       
Главным мерилом достоверности любой научной теории является Время – в историческом масштабе развития мировоззрений.
В качестве примера – трансформация планеты Земля в сознании учёных и её жителей. Сначала Земля «была» плоской, затем её «округлили». Сейчас она «сплюснута» по полюсам и, кажется, ещё дышит вдобавок своей кристаллической структурой. А какой она «станет» в отдалённом будущем? – даже трудно себе представить!
Другой пример – про неё же, Землю, стало быть. Сначала она «была» неподвижным центром мироздания. Затем она «стала» центром солнечной системы и «завертелась» вокруг своей оси. Потом она вместе со всеми «подружками»-планетами «закружилась» по эллиптическим орбитам вокруг «ставшего» центром Вселенной Солнца. А звёзды, между тем, тогда ещё оставались «приколоченными» к небосводу! А сейчас вся солнечная система «оказалась» на задворках Млечного Пути, который по большому счёту вообще неизвестно «где» среди соседей-галактик.
И вообще вся обозримая и воспринимаемая нами Вселенная как единственная, неповторимая и необъятная  вполне может «оказаться» даже не на вторых ролях, а где-то на галёрке в ряду неисчислимого множества себе подобных «уникальных» объектов, которые флегматично рассматривают в микроскоп или вовсе игнорируют другие разумные существа. Не исключён и такой же гипотетический вариант, когда другой Разум в свою очередь подозревает в подобном «наблюдении» нас, человеков.
Так и любая теория, кажущаяся сейчас самодостаточной и основополагающей на все времена, в будущем может оказаться частным случаем или исключением из общего правила в рамках другой, более всеобъемлющей теории, полнота и истинность которой могут с таким же успехом опротестованы потомками.
Да и время – не подарок. Особенно впечатляют воображение его относительный масштаб и непостоянство. В микромире – наносекунды, иногда «пропадающие» неизвестно куда. В макромире миллиардолетия, «растягивающиеся» неизвестно как. Очень трудно совладать с такой ветреной вертихвосткой, «постоянство» которой прямо или косвенно зависит от размеров, скорости и свойств объекта, участвующего в процессе научного исследования. Скорость света пока что остаётся постоянной, пока не доказано обратного. Неизмеримо трудно, мягко говоря, наблюдать и анализировать космические объекты и события в таких крайне неблагоприятных условиях: с планеты Земля или с её орбиты, то есть из одной точки. И, – тем более, делать какие-либо далеко идущие выводы и строить достаточно убедительные умозаключения, опираясь лишь на зыбкое основание анализа мимолётной серии одномоментных фотографий неизмеримо малого и неизмеримо большого. Методика и средства наблюдений ещё ох как далеки от совершенства! Однако главный и неутешительный вывод уже сделан: аналогии микро- и макро-миров пока неуместны. Слишком много различий, толкований и необъяснимых противоречий, выявленных в экспериментах.
Тем не менее, измерять, наблюдать и систематизировать мы худо-бедно научились. А вот объяснять, понимать,  анализировать и прогнозировать результаты дальнейших поисков и направлений – отнюдь! Пока ещё учимся.
Познание бесконечно. Нельзя объять необъятное. Но попытаться можно. С помощью упрощений, допущений и обобщений. Или – моделирования объектов, систем, процессов или явлений, которые «загоняются» в привычные и понятные рамки формул, законов, логических построений и теоретических обоснований.
 Однако, стоит отметить одно немаловажное обстоятельство. Модель, как правило, рассматривается с точки зрения только одной или нескольких (редко – более двух) научных дисциплин. И никогда – всех сразу. Такая «конкретность» познания природу не устраивает. Полнота флюса односторонняя. Иначе говоря, экстраполяция и интерпретация модели в действительности происходят в ограниченной по размерности системе координат и поэтому несовершенны. Вследствие чего зачастую модель как копия так и не становится похожей на оригинал. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. В «стройность» модели постоянно и в самый неподходящий момент вмешиваются игнорируемые ранее факторы и нюансы. Рано или поздно находятся «экстрим»-экспериментаторы, которые без сожаления в пух и прах, по камешку «раскатывают» годами и научными авторитетами выстраданную теорию, когда возникают «вновь открывшиеся обстоятельства» (иногда не очень «чистый» неповторяемый в последствии эксперимент), ну никак не укладывающиеся в модельные рамки. Ломаются копья в дискуссиях, и низвергаются ранее признанные авторитеты. В защиту своих коллег солидарности ради маститым «модельерам»-фундаменталистам приходится идти на «ответные» санкции: раздвигать или сужать рамки прежней модели с помощью выгодного изменения начальных и/или граничных условий или, понимая наконец всю тщетность своих усилий, в муках творчества создавать новую теорию, в корне меняющую представление об оригинале. И стяжать почести и лавры, становясь на изначально неустойчивый пьедестал.
Время, силы и средства при этом тратятся огромные, а движение прогресса происходит по кругу или же по крылатому изречению: а воз и ныне там. Или – по спирали, если быть точнее. Однако, отношение «шага резьбы» к «диаметру нарезки» настолько мало в космическом масштабе, что мы вынуждены признать первый вариант: по кругу.
Ведь до сих пор учёные мужи не нашли «шило», дабы проколоть спиральные «витки», или «домкрат», чтобы их раздвинуть, т.е. совершить качественный скачок в развитии научной мысли. Упование на лучше осведомлённых гипотетических пришельцев, которые якобы смогут подарить нам эти «инструменты» познания, неправомерно. Ибо сможем ли мы ими грамотно воспользоваться, если всё же такое чудо Контакта произойдёт? Вряд ли. Вероятнее всего мы даже не сможем правильно понять назначение «инструментов», не говоря уже об остальной скорее чуждой нам по логике технологии их изготовления. Ну, если, конечно, Они нас поймут, чего мы от Них хотим, разжуют и в рот положат с инструкцией как жевать, чтобы зубы не сломать, то тогда возможны варианты.
По Сеньке – шапка, а по замыслу – артефакт:  одеть можем брюки на ноги через  голову, не снимая шапки. Исторический опыт имеется: «успешное» выращивание высокоурожайных сортов кукурузы за полярным кругом, например.
Свои-то чудеса объясняем с трудом, а многие ещё ждут свою «Эврику!». А теми, что приручили, поспешили воспользоваться в качестве устрашения и сдерживания агрессивности себе подобных «миротворцев». Сначала – как средство разрушения, а уже потом – созидания. Вечно у нас телега впереди лошади! С незапамятных времён: не успел ёщё Человек толком научиться обрабатывать дерево, а сразу же выстругал себе опытный образец – дубину, дабы колоть черепа соплеменникам и конкурентам в борьбе за пищу. Уже потом, после «успешных» испытаний, додумался колоть ею орехи, обороняться от хищников, охотиться на мамонтов. Ещё поумнел и научился из дерева строить жилища, делать мебель. Ну и ответственных за свои глупости – деревянных идолов-божков наваял. Весьма «художественная резьба по дереву», не правда ли?
Кстати, изначальная агрессивность человеческой психологии – вынужденный противовес агрессивности окружающего мира. Клин клином вышибают. Выживает сильнейший. Хищники умнее травоядных. А охотники на хищников должны быть ещё умнее. До поры до времени. Ведь у палки два конца. Отдача может замучить. Милосердие должно присутствовать. Но с другой стороны, вдруг появятся разумные конкуренты агрессивнее нас, землян? Страшилка? Отнюдь! Вселенная непредсказуема…
Напрашивается вывод: назрела необходимость повышения ответственности изобретателя за своё детище. В смысле применения в будущем: против природных катаклизмов на Земле или угрозы с Космоса.
Нам  необходимо научиться прогнозировать появление открытий, анализируя их на соответствие главному принципу: «Не навреди!».

5.07.2010 А. Декабрист