На пустынной и одинокой остановке ветер гонял уличный мусор, теребил рекламные планшеты. Съежившись от осеннего холода Лена, ждала автобус, в надежде, что она ещё не опоздала на последний рейс. Иначе придется идти пешком на другой конец города. А этого Лена не хотела. Тусклый свет фонарей освещал одинокую улицу. В окнах горел свет, где были видны силуэты людей. Лена им позавидовала, казалось, она никогда не попадёт домой.
Наконец в конце улицы показался свет фар. Автобус выехал из сумрака улицы, словно призрак и, проехав немного, остановился. Дверь открылась, но никто не сошел. Лена зашла в автобус и села. Дверь закрылась, и автобус медленно поехал по тихой улочке. Девушка огляделась, на её удивление сегодня автобус был малолюден. На заднем сидении сидел парень и слушал музыку через наушники, напротив Лены сидел мужчина и читал газету, позади него свесив голову, набок спала девушка. Кондуктор пожилая женщина поднялась со своего места и подошла к девушке. Лена расплатилась.
- Вам куда? – спросила женщина, пробивая билет.
- На конечную, - ответила девушка, взяв билет.
Кондуктор ушла и села на своё место. Водитель посмотрел на неё в зеркало заднего вида. В салоне звучали тихие ритмы группы Enigma, успокаивая душу и наполняя салон покоем. И мрачная осень за окном казалась уже не такой унылой. Ехать было около получаса и Лена, чтобы не так скучна была поездка решила последовать примеру девицы и немного «покемарить» и сама того не ведая уснула.
Лена проснулась от того, что кто-то тормошит её за плечо. Её разбудила кондуктор.
- Приехали красавица, - сказала женщина, обнажая желтые зубы.
- Я что уснула? – потирая глаза, спросила девушка.
- Как Ангелочек, - квакнул водитель.
Лена протёрла глаза и увидела, что автобус стоит в пригороде.
- Но это не моя остановка, - сказала девушка.
- Автобус к сожаленью сломался, - буркнул водитель, - будь он не ладен, проклятый.
- Дальше пешком или на такси, деточка, - сказала кондуктор.
Лена сошла с автобуса. Место было незнакомое, вдали, словно великаны возвышались многоэтажки, вот там и жила Лена, стало быть, надо только миновать этот пригород и мрачные гаражи. «Надо же никогда в этом заброшенном месте не была», - подумала девушка. Скрестив руки на груди она, цокая каблучками, пошла по грунтовой дороге домой. Слава Богу, хоть есть фонари. От остановки до дома было идти около получаса, по тёмному тускло освещённому переулку, который ей сразу не нравился. Нечто зловеще было в унылых домах, старых гаражах. А сегодня она ещё задержалась на работе. Лена была бухгалтером в частной адвокатской конторе, её оставили работать сверхурочно, так как она была не замужем и детей не имела. А как двадцатидвухлетней девушке добираться до родной квартиры никто не спросил.
Вдруг она почувствовала, что за ней кто-то идёт. Она обернулась и увидела тёмный силуэт незнакомца, который шёл по тротуару, навстречу. Девушка поспешила убраться поскорее, пока жива здорова. Она не хотела, чтобы завтра её тело нашли в канаве с порезанным горлом. Чёрт что за времена пошли, красивой девушке невозможно выйти на улицу. Ах ты, паразит а, прибавил шагу. Мама, родная, догоняет, кажись, ну пусть только вытащит свой инструмент из широких штанин, я ему покажу Кузькину мать. Незнакомец окликнул девушку. Она обернулась. Замерла в ужасе. Из сумрака фонарного столба словно призрак вышел мужчина и Лена тут же признала в нём, того самого дядьку который читал газету в автобусе. Она готова была расцеловать его. Как гора с плеч.
- Извините, что напугал, - вежливо обратился к ней мужчина, - но вы забыли свою сумочку в автобусе.
И только тут Лена заметила, что десять минут уже идёт без сумочки. Вот зараза! Так устала, что стала совсем рассеянной.
- Ой, спасибо вам большое, совсем замоталась с этой дурацкой работой.
- Ничего бывает, можете проверить содержимое.
- Что вы, что вы. Да и там брать-то нечего, кроме косметики. Как же я вас не заметила?
- Вы слишком быстро убежали, я с трудом вас догнал.
- Простите, я приняла вас за маньяка.
- Сергей Алексеевич, - представился мужчина.
- Лена. А вы где живёте?
- Здесь неподалёку в частном доме.
- Проводите меня, до многоэтажек, видите вон там, а Сергей Алексеевич? – состроила глазки Лена.
- С удовольствием, - слукавил мужчина и незаметно надел перчатки…
Они медленно пошли мимо гаражей, холодная тьма поглотила две мрачные фигуры, и растворился в ночи отчаянный девичий крик…
…Предрассветные сумерки одеялом ложились на просыпающийся город. Уличные фонари гасли. Тротуары были ещё пусты, и лишь изредка одинокое такси нарушало покой заутрени.
Лена очнулась в грязной канаве. Как она тут очутилась, она не помнила. Последнее что сохранилось в памяти это незнакомец в ночи, предложил проводить, дальше провал, пропасть. Одежда была выпачкана в грязи, в стороне валялась туфли. Страшно болела шея, она прикоснулась и вздрогнула, на пальцах алела кровь.
- Что ещё за ядрен батон, - проворчала девушка, подымаясь на ноги.
Она надела туфли и стряхнула грязь с брюк и застегнула блузку. Изнасиловал? Бросил чёрт знает где? Вот сволочь, выберусь, ну я тебя засажу пожизненно. Скотина.
Так, где сумочка, вот она. Лена проверила содержимое, ничего не пропало. Она вылезла из канавы и огляделась. Её окружали мрачные покосившиеся домики, чуть далее старые железные гаражи, давно забытые памятники истории города. В молочной белизне тумана вырисовывались голые деревья, словно говоря о том, что жизнь здесь умерла. Возвышались в туманной дали многоэтажки, дымовая труба котельной. Гиблый индустриальный рассвет в мрачном величии объял девушку в стальные объятия туманного утра.
Пока она шла по улице Лена никого не встретила. Ни людей, ни машин. Никого. Странное безмолвие настораживало и пугало девушку. Казалось вот они многоэтажки, ещё минут десять и дома. Но казались дома недосягаемыми островками в океане, куда так сложно добраться. Лена усталая, голодная, обиженная и униженная прибавила шагу, чтобы скорее покинуть этот жуткий пригород. Одним своим видом унылым наводящие мысли о смерти. Как можно жить в этом богом забытом месте? В городе веселее.
Впереди рядами шли гаражи, теперь мимо этих железных строений и здравствуй дом. Надеюсь, ничего не случится. Лена перешла железную дорогу, спотыкаясь об шпалы и по грунтовой дороге пошла вдоль гаражей…
Первым делом, когда Лена пришла домой она скинула с себя всю одежду и нырнула в душ.
Только после крепкого кофе с молоком она понемногу пришла в себя. После обеда она решила пойти в милицию и заявить об изнасиловании, сегодня хоть и суббота, но дежурный должен всё-равно принять заявление. Лена переоделась и вышла из дому.
В переулке, словно из ниоткуда возник незнакомец в плаще. Девушка вздрогнула, когда он сделал шаг в её сторону. В полумраке она тут же признала в нём того самого дядьку который её вчера вызвался проводить, а потом бросил в канаве одну, умирать.
- Вы как раз кстати, - заметила девушка, стараясь не выдавать свои страх.
- Не ходи никуда. Не стоит. Я не насиловал, я утолил голод.
- Голод? – не поняла девушка.
- Ты теперь одна из нас, навечно.
- Навечно, это как бессмертная что ли?
- Жить тебе, питаясь кровью столетия без конца.
Внезапно сильная боль сковала шею девушки. Да так что ноги её подкосились, незнакомец, словно парализовал взглядом.
- Боль твоя утихнет лишь в полночь, когда голод свои ты утолишь, - бубнил над ухом мрачный баритон незнакомца, - и в полночь отражение исчезнет с зеркала твоего навсегда успей насладиться своей красотой. Больше ты не увидишь отражения в зеркале. Ступай домой сегодня твой последний день, отныне свет будет губителен тебе, в полночь ты станешь убийцей.
- Иди в задницу ублюдок! – выругалась девушка и пересилив себя хотела ударить мужика но он исчез также таинственно, как и появился.
Дорогу в милицию пришлось забыть, шея нестерпимо ныла медленно словно яд, расползаясь по всему телу. Тело сдавила жуткая боль, и никакие лекарства не помогали. Лена не верила в мистику, но понимала, что с ней творится нечто сверхъестественное. Но ещё больший ужас её ожидал, когда в полночь во рту выросли клыки, глаза приняли красные оттенок, и как в размытом дождём окне исчезло на ее, же глазах отражение с зеркала. Пустота глядела на неё, словно её вовсе не существовало. Голод обуял ей внезапно и хочется ни борщей, ни чаю, а дикое убийственное желание напиться крови. Внезапно распахнулись окна, и словно ветер ворвался человек в чёрных одеждах с чёрным нечеловеческим лицом, цокая копытами, некто подошел, держа за шкирку чёрного кота. Бес порезал зверю горло и когда кровью наполнился кубок золотой. Бес сказал: «Пей!». Лена понимая, что творится нечто невероятное, приняла кубок и пригубила, а потом залпом выпила кровь. Бес лукаво усмехнулся, обратился в ворона и улетел. На пир смерти и рождения нового вампира слетались летучие мыши, лезли в окна вурдалаки, выли оборотни – волки. Вся квартира обратилась в жуткий шабаш. Нежить приветствовала Дочь тьмы. Но не было главного виновника торжества вампира Сергея Алексеевича. Мертвецы, вылезая из могил, играли чудовищно-красивую симфонию ужаса во славу рождения вампира. Это было посвящение. Лена была принята в обитель нежити. Отныне она стала убийцей в ночи. Путь в Свет заперт на ключ и не стучись, не отворит никто. В ужасном мироздании в кровавом безумии вечный голод терзает мертвое сердце и капли крови, словно глоток воды в пустыне. Отворила ночь свои врата и там, в кровавом блаженстве вечное наслаждение под пятою страдания. Что ты жаждешь душа? Чего ты ищешь в краю забытом. К чему идём мы дети тьмы и к чему придём к концу времён? Чего ждать от жизни вечной?
Кровь избавила от боли, словно рукой сняло, наступило блаженство, и облегчение, словно оргазм накатил волною. Лена в нежной истоме опустилась на пол и слёзы хлынули из глаз, от страшной мысли, что она стала вампиром, самым настоящим как их описывала Энн Райс, Уитли Стрибер. Но ведь, то литература вымысел и фантазия творческого человека, ан нет, стало быть, существуют на самом деле вампиры и я теперь стала одной из них. Навеки. Как же дальше жить? На что жить? Скитаться по свету? Где найти свой путь? Эх, и чего я вызвала его проводить себя дурёха, накликала себе сама беду, вот идиотка чертова, теперь живи-терпи. Никуда не деться от этого, эх жизнь. Боже, где ты? В кого ты меня превратил проклятый ирод. А-а-а-а-а!
На заутрени Посвящение было закончено. Нежить ушла, оставив Лену наедине с её трагической печалью.
В подавленном жутком состоянии она уснула прямо на полу.
Когда Лена проснулась, на улице уже рассвело. Редкие солнечные лучи падали, на пол оставляя тени от окон. Она лениво поднялась с постели и, проходя мимо солнечный лучик, коснулся её обнажённой ножки, и … нет, не просто ожог, а страшная боль в тот же миг пронзила её нервы, словно плеснули соляную кислоту на ноги. Она вскрикнула и отошла от окна. Свет, доселе так радовавший её, теперь приносил боль. Неужели это был не сон, и действительно я стала вампиром. Гос… но слова застряли словно в горле кость нет, не возможно взмолится богу. Он глух, ибо закупорили чувства демоны….
И что же теперь днём спать в гробу? и ночью выходить на охоту. Чёрт возьми, надо же было так лоханутся ах, чтоб бесы вас в аду на части разорвали вампиры. Ублюдки с большой дороги. Твою мать!
Наступает ночь и под пятой безысходного кошмара исчезает скорбь и вонзится жадными клыками голод в святую плоть. Кровь – эликсир вечности, вечный наркотик, для того кто принял бессмертие. На одиноких тротуарах притаилась тень, выжидает она запоздалого прохожего, чтобы дать ему билет в вечность. А он этого хочет? Нет. Но голод сильнее разума, уже не думаешь, ни о чём. Только бы исчезла эта боль, эти страдания. Кровь! Кровь!
Солнце тьмы ледяным безразличием окутала тихие улицы. Тусклые фонари, свет в домах, тишина улиц.
Лена, вовсе осатаневшая от голода, бродила по улицам, словно бродяга просящий подаяние. Но немы тротуары. Будь оно всё проклято!
И вот удача! Слава тебе Сатана! Молодой парень спешит домой. Лена дождалась, и когда он подошёл ближе, спросила его, который час. Парень ответил. Лена состроила глазки и попросила проводить до конца улицы, мол, боится хулиганов. Парень, ничего не подозревая, конечно же, согласился, не догадываясь даже, что пошёл в последний путь провожать свою смерть.
Пройдя немного, Лена уже не в силах сдерживать себя ловкостью тигрицы набросилась на дюжего парня и повалила его на тротуар. Хлынула кровь, заливая её одежды, и тщетно парень пытался вырваться, цепкие лапы голода крепко сдавили его в своих ледяных объятиях. И умер он, чтобы воскреснуть вновь и стать очередным сыном тьмы. Это цепь смертей бесконечна, и не разорвать её. Никогда.
В предрассветных сумерках пришла домой Лена, босая, растрепанная с пятнами крови на одежде. Но с чувством наслаждения. Но пройдёт день и наступит ночь и нужна будет очередная доза, и так до скончания веков.
Но грусть теснилась потом в груди. Невыносимо грустно становилось от мысли, что за вечность нужно расплачиваться голодом. Вот жизнь. Всё не в масть! И чего вампиры кровью свою вечность поддерживают? Жили бы себе вечно. Так нет ведь, черт побери!
Угнетают сердце тоскливые мысли, терзают душу сомнения. Вечность ужалила страданием. Неужели вся жизнь так и пройдёт не оставив после себя наследников. А ведь хочется семьи. Но кто захочет быть мужем убийцы. Страшная штука жизнь. Смерть отвернулась от меня, почему же, уготована была мне такая судьба? Поздно молить Бога о прощении, я проклята своей Судьбой. В ночи блеснула слеза отчаяния. Ничего уже не вернёшь. Никого уже не вернёшь. Жаль…