Почувствовав себя намертво прилипшим к дивану, Серёга испугался не сразу.
Сквозь дремоту всплыло воспоминание - как однажды, мальчишкой, в пионерском лагере, он проснулся с пришитыми к матрацу трусами и майкой, так же беспомощно пытаясь приподняться.
- Ну, нифигасе шуточки! – сердито буркнул он, не открывая глаз. – Это у кого пионерская зорька в ж... взыграла?! Сенька, паршивец, выпорю!!!
- Блин... – простонал Серёга, вспомнив, что сын ещё вчера уехал в деревню к бабке, приподнял голову и осмотрелся.
Никаких швов-ниток не было. Ни на пижаме, ни на мягко-бежевой коже дивана.
- Маша!!! – дико заорал Серёга, беспомощно барахтаясь, словно перевёрнутый на спину жук.
Руки и ноги – двигались. Голова – тоже. А вот встать – не получалось.
Словно гвоздями приколоченный к любимому дивану, Серёга стонал и корячился, пытаясь подняться.
- Да что случилось-то? – заглянула в комнату жена.
- Маша, глянь, - простонал разом вспотевший Серёга, - что это я подняться не могу, а?
Маша ахнула.
Диван словно сросся с Серёгой; их слияние напоминало зависимость железного топора и магнитной скалы: диван позволял лежать и сидеть, но не отпускал.
Разъединить их было невозможно – до хруста позвонков и разрыва кожи. Попытка «вырезать» Серёгу из дивана ножом вызвала сильнейший приступ боли.
- Ты же МЕНЯ режешь! – завопил Серёга при первом же проколе дорогой бежевой кожи дивана.
Они срослись. Серёга и диван. Невероятно, но факт.
Пришлось приноравливаться к новой жизни.
Маша смеялась и говорила Серёге, что любит его и с диваном.
- ...тем более – не абы с каким диваном, а дорогущим, от «Инваго»! – звонко смеялась она.
Возвратившийся из деревни Сенька, слегка ошалев от увиденного, долго подозревал родителей в розыгрыше. После трёх-четырёх дней поиска «прикола» - сдался, согласившись с паранормальностью происшедшего.
Работать на дому Серёге было не привыкать: аналитические расчёты и выкладки для своей кампании он и так часто делал дома. Так что... почти ничего не изменилось, только ноут пришлось взять более мощный.
Растерявшиеся поначалу друзья - тоже нашли выход: они грузили Серёгу вместе с диваном на грузовичок и вывозили на привычную совместную рыбалку. Даже в баню один раз смогли пронести.
- ...а мне нравится! – ржал, опрокидывая очередную стопочку, Серёга и пультом приподнимал спинку дивана, чтобы увеличить обзор берега реки, - я себя султаном чувствую, ей-богу! Ох, мужики – не жисть, а сплошное удовольствие!
Но - «выезды на природу» не понравились дивану.
Нежная бежевая кожа темнела и неприятно топорщилась жёсткими складками, причиняя Серёге лёгкую боль. Всё мгновенно проходило, стоило вернуть диван с Серёгой на место, в квартиру.
От выездов пришлось отказаться.
Жизнь потянулась своей, бежево-привычной колеёй от диванного «Инваго».
Сросшийся с диваном Серёга иногда даже задумывался: а что, собственно, изменилось? Ну, сросся с диваном – и что, разве стало хуже? Нет, вон как всё отлично складывается... и даже удобнее стало!
Он не сразу обратил внимание на лёгкую морщинку на лбу и затравленный взгляд жены: однажды диван попытался срастись своей бежевой кожей и с нею - неохотно выпустив страшно испуганную Машу из сонного плена.
Теперь Маша присаживалась на бежевое чудо симбиоза редко и ненадолго, с обречённостью кролика, заброшенного в клетку удава. Но довольный жизнью Серёга этого не замечал.
Заметил он другое: жена стала задерживаться на работе, всё чаще.
Возвращалась, алея румянцем, для чего-то восторженно рассказывала о лыжной прогулке, о морозном воздухе и огромной луне.
Рассказы тревожили диван; от талых капель, падающих с волос Маши, он покрывался колкими мурашками... доставляя Сергею неприятные ощущения.
- Машунь, ты бы это... разделась сначала, а? смотри, вон на диван капли попали...
- Я... я замуж, в конце концов, не за диван выходила! - внезапно сорвалась на крик жена, - так жить невозможно, Серёжа! Да оторвись ты от своего дивана, я тебя прошу! Ну, сделай же что-нибудь, попытайся хоть подняться, я тебя умоляю!
Маша уже плакала. Навзрыд.
- Машунь... да ты что? у нас же всё так хорошо, - забеспокоился Серёга, - я нормально зарабатываю, дом – полная чаша, сын вон жениться собрался, свадьбу отгуляем... что плохо-то?!
- Всё, - всхлипнула жена и замолчала.
Маша ушла через месяц, оставив горестно-одинокого Серёгу на бежевом диване от «Инваго».
Он пытался подняться и остановить её, но...
Диван этого не захотел.