Преступление и наказание.
(почти по Ф. Достоевскому)
Глава первая, она же и последняя.
Весь вечер он бродил по городу и думал только о том, что ее нужно убить. Она просто должна умереть. Нет, сама старуха ему никакого вреда не принесла и ничего плохого не сделала, но она зажилась на свете. И это был непреложный факт. Она, словно паук, вцепилась в общество и сосет, сосет из него все, что только можно. Конечно, ее удел смерть, кроме того теория, которая засела у него в голове, не давала ему покоя. Решено, он ее убьет. Еще раз все повторить, чтобы не пропустить никакой детали. Сейчас важна любая мелочь. Итак, 860 шагов по проспекту до угла ее улицы, потом еще 750 шагов до ее дома, потом налево под арку – и вот она, парадная. Подняться на четвертый этаж. Подождать, перевести дух и собраться с мыслями, потом звонок, дверь откроет непременно она. Ну, конечно же она, а кто же еще. Ее сестра должна пойти в гости или, кажется, что-то там делать. Подать ей сверток, в котором для нее якобы подарок, и когда она начнет его вскрывать – ударить ее по голове топором. Стоп! Почему топором? Ах, да, этот, как его, Раскольников, кажись, тоже старушонку стукнул топором по голове. Вот и он просто обязан также, топором и по голове. Да, да, он помнит это так хорошо: «тварь ли я дрожащая». Какая к черту тварь, он это, как его, а вот «право имеющий». Ага, вот он самый, право имеющий. И теперь он все может, и старушку «пришить», и пуговицу к рубашке. Точно, он же Мастер. Стоп! Это уже лишнее. Мастер или нет, не ему судить, потом другие определят. А пока только бы все запомнить. И он стоял на углу площади и бормотал про себя:
- Улица, дом, арка, парадная, звонок и топор. Вот именно топор! А где его взять? Может купить? Нет, слишком все просто. Надо украсть, - парень остановился и оглянулся, - Украсть? Интересно где? На пороге XXI век, а он хочет украсть топор, - на секунду ему показалось, что кто-то рядом с ним хохотнул. Паренек вздрогнул, потом зажмурил глаза, на какое дело решился идти, а боится всего на свете, нехорошо:
- Ну, чего это, словно девица красная, все гадаешь, я это, я. Не узнал? – паренек приоткрыл один глаз. Прямо перед ним стоял ОН. Нет, конечно, рогов и копыт у него не было. На нем был серый в полоску костюм, берет такого же серого цвета и одетый чуть-чуть набекрень, трость и дипломат в руке. Выглядел он шикарно, можно было подумать, что перед ним этакий денди. Короче, производил впечатление такого респектабельного человека. Парень растеряно смотрел на незнакомца, наконец, прошептал:
- А хвост?
- Темнота, ну, какой скажи хвост? Сейчас начало XXI века, а ты – хвост, вот темнота, - незнакомец хохотнул, - Нет, нам хвосты нынче по штату не положены. Горе ты мое. Ну, давай еще раз все повторим. Ничего не забыл-то? – паренек мотнул головой, - Итак, как войдешь в парадную так, что? – незнакомец посмотрел на него. Парень сглотнул:
- Ну, это, жму звонок.
- Так, - незнакомец загнул палец. Парень обратил внимание, что на безымянном пальце сверкнул алмаз необычайной чистоты и большой по размеру, а вернее просто огромный. Незнакомец перехватил взгляд, - По службе получил, это что-то вроде премии. Отличился тут, вот и выдали. Продолжай, - потребовал он. Парень продолжил, запоздало вспомнил, что должен сначала вручить пакет, а уж потом топором по голове, - Мда, - произнес незнакомец, - Плохо, старуха дрянь, враз раскусит тебя, и все, амба. И ты лежишь сам с пробитым черепом у нее в квартире. Все как в прошлый раз. Плохо, - он опустился в кресло, которое появилось невесть откуда. Паренек оглянулся, никто, кажется, никто не заметил ЭТОГО. Незнакомец прикрыл глаза, - Ладно, иди и помни – ты «право имеющий», - потом все, пропал вместе с креслом. Парень какое-то время постоял, посмотрел на пустое место и пошел, пошел прочь. Ему надо было достать топор. Он должен был прибить старушку. Он же обещал.
День начался просто отлично. Светило солнце, щебетали птички. Лучик солнца шаловливо играл на стене его квартиры: «Тоже мне квартира, настоящая каморка, скорее похожа на гроб, - он опять вздрогнул, - Вот опять, он опять говорит и видит все, как и ОН. Тот первый, кажется все-таки Раскольников Родион Романович», - парень потянулся и встал. Однако надо идти, пора! Когда парень намеривался уже отправиться на свое трудное дело, в углу своей каморки он заметил топор.
«Чудес не бывает, - подумал он, пряча топор под плащом, - Значит так надо», - и он вышел из квартиры. Топор практически не мешал. Идти было недалеко, и очень скоро он уже стоял перед дверью квартиры старухи: «Господи, неужели решусь», - пролетело у него в голове, но он был «железным человеком», и он нажал кнопку звонка. Звонок слабо вякнул и замолк. Паренек прислушался. Послышались шаркающие шаги, и дверь отворилась, но не полностью. Цепочка не пускала:
- А!? Это Вы, Родион Романович, - прошамкала старуха, - Проходите, давно уже жду, - и она посторонилась, пропуская Родиона в квартиру. «Вот тебе и раз, давно ждет», - пролетело в голове Родиона. Родион проскользнул в прихожую и невольно припал к стене. Ноги подкосились, сердце стучало молотом в груди, спина взмокла: «Господи, ну, все – пора», - и он дрожащей рукой передал старухе пакет:
- Вот, это Вам, Алена Дмитриевна, - старуха взяла и, шаркая ногами, подошла с пакетом к лампе. Хотя на улице и был день, в квартире все-таки было темно, а потому горела лампа. Она повертела пакет и стала его разворачивать, вот тут-то и решился Родион. Он выхватил топор из-под плаща, схватил его обеими руками и хотел, уже было нанести удар по голове, но старуха, с ловкостью кошки, отпрыгнула в сторону, схватила топор у Родиона и сильно дернула на себя. Родион в полном недоумении, как старуха смогла его так облапошить, свалился на пол к самому комоду. Не успел он ничего такого подумать, как старуха нанесла сокрушительный удар по черепу Родиона Романовича тем самым топором – свет погас.
Сколько прошло времени неизвестно. Но только старуха, отбросив топор в сторону, вытерла руки о фартук и презрительно произнесла:
- Слабак, куда тебе до первого Раскольникова, тот был огого! Орел! А ты – дрянь, чмо! – и она смачно плюнула на пол. Потом зашаркала ногами вон из квартиры.
Очнулся Роман от того, что холодная вода брызнула ему в лицо:
- Где я? – тревожно спросил он. Над ним склонился Незнакомец.
- Как где? На помойке. Старушенция хоть и слаба, но сумела-таки дотащить тебя до бака, тут и бросила, - он участливо смотрел на Родиона, - Оклемался? – Родион мотнул головой. В ушах звенело.
- Вроде оклемался.
- Идти-то сможешь? – Незнакомец протянул ему руку.
- Кажись смогу, - Родион встал. Его шатало, во рту был приторный вкус крови. «Эк меня старуха-то отделала», - подумал Раскольников, пробуя сделать первый шаг.
Незнакомец провел над его головой алмазом.
- Где я? – озирался по сторонам Раскольников.
- Мда, все опять сначала, - проворчал Незнакомец.
- А Вы кто? – смотрел на него Родион.
- Опять двадцать пять, начинается. Вот незадача. Все-таки есть еще недоделки и в нашей работе, - Незнакомец отряхнул плащ Родиона. Остатки крови исчезли под его рукой, словно и не было никакой крови, - Вы, Родион Романович, должны вспомнить все, что было прежде. Я Асмодееев Андрей Сергеевич, ваш близкий друг и помощник. У нас одно дело, так и осталось незавершенным. А Вы вот опять, - он сделал паузу и добавил – Упали, нехорошо.
- Упал? – переспросил Родион.
- Ну, да, упали, - продолжил придирчиво осматривать его Андрей, - Вот незадача, чуть не пропустил, - он погладил Родиона по голове, отчего у него исчезла огромная рана на затылке, - Ну, вот и все, теперь можно снова начать все сначала, - он повернул Родиона к себе лицом.
- Что сначала? – нервно переспросил молодой человек.
- Все-таки есть недоделки, есть, - незнакомец опять хохотнул, - Ну, ладно, нам пора, - и он легко потянул Родиона за собой.
- Куда? – тревожно переспросил Родион.
- Туда, - Асмодеев указал на улицы города. – Туда!!!!