Встреча в Риме
Мой спутник по турам и по жизни занемог, ни так, чтобы уж совсем ему было плохо, но и ничего хорошего – температура с утра тридцать восемь.
- Нет, такое просто придумать не возможно: первый и последний раз в Риме, а у него – горячка. Это что же мне теперь одной по вечному городу разгуливать? – тужила я.
Для других это может быть и ничего, даже романтично, но я то – рохля. Я даже в Москве умудряюсь заплутать, моя подруга говорит мне недавно:
- Давай встретимся в метро на выходе в “Славянском бульваре”.
А я понятия не имею, где это. Или вот ещё был случай, давно уже, молодые и не поймут, бегу я по Ленинскому проспекту, останавливает меня женщина и спрашивает: “ Скажите, пожалуйста, как мне до Лейпцига доехать?”Ну, - отвечаю я, - это или на поезде или на самолёте надо, здесь рядом кассы, за углом.
Она на меня посмотрела как на сумасшедшую, испугалась даже: “ Вы что, мне магазин нужен”.
Теперь-то Вы понимаете, что предстоящие одинокие прогулки по Риму меня как-то смутили. Да, я ещё забыла сказать, что никакого языка кроме русского не знаю, и путеводителя у меня с собой никакого не было, собирались, как всегда, в спешке.
Только Италия это такая страна, что там тебя любой без всякого языка поймёт. Вот случай был, нет, об этом как-нибудь потом…
А в то утро вышла я из отеля - солнце светит, тепло, пиниями пахнет, апельсины на ветках висят, за углом – старуха полная, седая, поверх одежды пальто накинуто, рядом короб на колёсах, то ли это дом её, то ли там скарб на продажу, смотрит на меня, не грустно, не весело, привыкла, наверно. Подходит к ней мужчина, спрашивает что-то, она достаёт какое-то тряпьё и ему протягивает, он обрадовался, засмеялся даже и хочет ей за это деньги дать, она тоже в ответ рассмеялась и головой из стороны в сторону, - нет-нет, - как будто говорит. Обнялись они, мужчина её по плечу похлопал.
Прошла я мимо исторических памятников, голову позадирала, мороз по коже от этой древности, спустилась в метро, народу мало, у них в тот день какой-то праздник был, наверно, отсыпались. Проехала остановки две-три, решила выйти. Вот тут-то и началось моё круженье. Это уж потом узнала, куда меня судьба закинула, а сначала шла – просто головой крутила, вот лодочка у лестницы, фонтан такой, с одной стороны вода вливается, с другой – наоборот, вода, чистая, утренняя. Потом взглянула налево, а там лестница в поднебесье, в поднебесье – Храм, а между ними то ли колонна, то- ли что-то ещё, что к небесам от нас устремляется. Стала по этой лестнице подниматься, пройду немного – оглядываюсь, будто город мне открывается, вон одна улица, вон – другая, красиво, вечно.
Поднялась на самый верх, оттуда – город в мои ладони, в мои объятья, в меня – хорошо.
От площади влево - улочка, узенькая такая, красивая очень. По ней и пошла, по левой стороне. Пусто так на улице, только я и улица и будто мы с ней переговариваемся. Навстречу мне идёт женщина пожилая, лицо уставшее, грустное, в руках сумка хозяйственная. Меня увидела, улыбнулась, будто узнала, и спрашивает: “Русь?” и рукой показывает вверх куда-то, посмотрела я, а там – Гоголь. Обрадовалась, она тоже, обняла меня как-то за плечо, будто к себе прижала, потом рукой помахала и отошла, поплелась, а спина уж сутулится и одежда тёмная... Вот значит, куда меня Бог привёл, к самому Николаю Васильевичу.
Потом в Храм, вернее, в Собор пошла, что на той горе.
Сижу, и как всегда в Храме, жизнь моя передо мной мелькает и будто я уже где-то не здесь…
А когда вышла – закружила опять, улочками, тропинками, вошла в парк.
Он ещё был свежим и не суетным, пахло влагой, чудными итальянскими соснами , от озера, в тот час расходились парочки, немного уставшие и потрёпанные ночными ласками. Парк открывал мне себя лабиринтом аллей, уютными уголками, скульптурами, фонтанами, Цвели какие-то мелкие зимние цветы, которые пахли летом.
Вдруг на аллейке появился велосипедист. Он был немолод, одет очень легкомысленно – не по сезону: шорты, майка – знаете такой пожилой мачо. Поравнявшись со мной, он начал выделывать какие-то совершенно немыслимые восьмёрки, он объезжал меня сзади, спереди. Вот, - думаю,- чокнутый.
У нас в школе тоже такой же акробат был, всегда с девицами с велосипеда знакомился. Мы его даже прозвали “Вовка без тормозов”.
Присмотрелись мы друг к другу повнимательней.
- Нанка, ты?
- Я, - говорю, - я. А ты всё такой же, пёс бы тебя драл.
- Садись, я тебя покатаю.
И вот мы катим с ним по Боргезе, он наклоняется ко мне и целует, сначала в шею, потом на повороте, в щёку, а когда с горы – я повернула к нему лицо - в самые губы. Его пружинистое тело прижимается ко мне, вибрирует, стучат наши сердца…
Потом что-то щёлкнуло, я свалилась в траву, Вовка на меня. Он дико заорал, вытаращил глаза.
- Нога, нога,- стонал он.
Скорая увезла его, я осталась в парке одна, далеко от входа.
Римские каникулы были короткими, всего несколько дней.
В день отлёта за прогулку по парку меня ждало наказание.
Потерялся мой билет. В аэропорту, уже пройдя все возможные контроли, оказалось, что мой билет вовсе и не билет, а какая-то его часть.
Я рылась в сумке, сердитая дежурная повторяла строго и монотонно:
- Check in your bag, check in your bag.
И только когда посадка подходила к концу, кто-то откуда-то позвонил дежурной и объяснил, что на стойке регистрации оторвали не ту часть бумажки и что мой билет у них.
Так закончилась моя встреча с Римом и Вовкой. Муж говорит, что нам надо обязательно ещё раз там побывать, так как из-за его болезни мы ничего не успели посмотреть…