Руслан стоял перед зеркалом и изучал своё лицо. Разбитая нижняя губа припухла, правая бровь слегка набрякла, на левой скуле проступил синяк. Завтра он разольется на щеке бледно-фиолетовой тенью. Шестиклассник не понаслышке знал о мордобое и прекрасно представлял его последствия.
- Вот уроды, - сказал Руслан, окончив осмотр, и вспомнил Курманбека с дружками. Они поймали его у школы после уроков, устроили взбучку и отобрали деньги. Сэкономленные на завтраках тридцать сомов – больше часа игры в компьютерном клубе. Обычно там Руслан забывал побои и обиды, с удовольствием кромсая монстров мечом или поливая врагов из пулемета.
Курманбек не раз оказывался тем, кого Руся изрубил на куски. «Жаль, что нельзя поступить так в реале», - подумал парень и стал соображать, чем заняться. Клуб отпадает, по телеку в это время ничего интересного не показывают. Не уроки же делать!
Из всех предметов Руслану нравилась информатика, остальное навевало тоску. Кое-что он совсем не понимал, да особо и не старался разобраться. Хотя мать всегда твердила, что только образование позволит Русе пробиться в жизни.
- Окончишь школу на «отлично», - говорила она, - есть шанс поступить в университет на бюджет. На контракт я всё равно не заработаю.
Мать смотрела на Руслана поблёкшими глазами, и в них не было веры. Руся с ней старался не спорить: зачем её напрасно расстраивать? Ей и так не сладко. Да и что маме дало образование? С утра в министерстве полы драет или на «Дордое» [1] газетами торгует, а вечером в кафе посуду моет. Но денег всё равно не хватает. Уже и родственники, и соседи перестали давать в долг.
«Ну и ладно, - думал Руслан, - не пьёт и не бьёт – и на том спасибо». Вон Зайнидина, соседа по площадке, отец колотит, как напьётся. А в подобном состоянии дядя Эрмек пребывает с утра до вечера.
Свои же проблемы Руслан давно решает сам, как может. Да и что мать сделает, если у Курманбека отец в милиции работает? Поэтому семиклассника, который в школе задирает многих, даже старшие ребята не трогают.
Чтобы не встречаться с обидчиками, которые обложили данью многих, Руслан обычно сбегал с последнего урока. Если не получалось, шёл чёрным ходом. Если он был закрыт, то прятался в каком-нибудь укромном уголке, пока Курманбека разбирался с кем-нибудь другим.
Но сегодня Руся не проскочил. Вышёл чёрным ходом, а Бек с Нурдином и Артуром там и торчали. Курманбек курил, а его подельники методично сплёвывали. «Наверняка насвай [2] опять пробуют», - сообразил Руслан.
- Смотри, кто пришёл, - встрепенулся Курманбек и схватил Руслана за воротник пиджака. Обидчик был крупнее и выше на голову, так что вырываться не имело смысла. – Долг принёс?
- У меня нет денег, - сказал Руслан и тут же получил в челюсть от Артура. Маленький и слегка косоглазый Нурдин подскочил и стал ловко обшаривать карманы.
- Ага, - он вытащил три смятые зеленые десятки [3].
- А это за враньё, - Курманбек, не размахиваясь, ткнул Руслану в лицо кулаком. Бек занимался боксом, а потому бить умел. Руся клацнул зубами и почувствовал во рту солоноватый привкус крови.
«Только не заплакать», - приходит ему на ум. Иначе не отпустят и продолжат экзекуцию.
- Завтра столько же принесёшь, - говорит Курманбек и сплёвывает сквозь передние зубы. – Понятно?
Руслан кивнул головой, едва сдерживая слёзы. И тут же получил второй удар.
Отвечай, когда сплашивают, - Артур картавит, но Руслан сомневается, что в школе кому-нибудь придёт в голову дразнить друга Курманбека.
- Понял.
- Тогда до завтра, сопля, - Курманбек толкнул его в грудь и отпустил. Когда Руслан отвернулся, Нурдин подскочил и отвесил ему пинок. Троица заржала.
«Главное, не бежать», - стучала молоточком единственная мысль. Руслан медленно шел с понурой головой, но сдержался - не заплакал и не побежал. Он давно научился терпеть.
***
В дверь постучали. Руслан открыл и увидел на пороге Зайнидина, соседа и единственного друга. Худосочный, в замусоленных спортивных штанах и в выцветшей оранжевой футболке с непонятной надписью на груди, он близоруко щурился на Русю.
- Привет.
- Привет. Кто это тебя так? – Зая разглядел синяк на щеке Руслана.
- Как будто не знаешь.
- А я от Курманбека сегодня свалил. Он кого-то из пятого класса как раз тряс, меня и не заметил, - поделился Зая. – Может, на крышу пойдём?
Руслан кивнул и полез в карман джинсов за ключами. Плоская, залитая гудроном крыша их девятиэтажки была едва ли не единственным местом на улице, где подростки могли чувствовать себя в безопасности. Зая давно стащил у отца ключ от чердака, поэтому друзья имели неограниченный доступ на крышу.
В своё время они кидали с неё в прохожих полиэтиленовые пакеты с водой, но однажды их едва не застукали и от забавы пришлось отказаться. Хотя было весело глядеть на маленьких человечков, которые шарахались от хлопающей посреди тротуара водяной бомбы. Потом испуганно осматривались или задирали головы вверх, грозили небу кулаками. А пацаны катались по пыльной крыше и, держась за животы, смеялись. Смеялись до слёз, а потом успокаивались и признавались друг другу, что никогда раньше им не было так весело.
Теперь же они просто любили сидеть на крыше, смотреть вниз, на вереницы машин, томившиеся в пробке на Советской [4]. Или разглядывать облака.
Вот и сейчас они легли на старую пружинную кровать и уставились в небо. Сегодня облаков почти не было, а те, что изредка проплывали над головой, напоминали куски ваты. Как будто её мелко нарвали и небрежно разбросали по застиранному ковру.
- То вон похоже на верблюда, - ткнул в небо грязным пальцем Зайнидин.
- Сам ты верблюд, - ответил ему Руслан и толкнул друга в бок. Они немного поборолись под тяжелые всхлипывания кровати, которая давно должна была оказаться в плавильной печи в Китае, но по странному стечению обстоятельств задержалась на этой крыше.
- О чём мечтаешь? – неожиданно спросил Зая, когда они перевели дух.
- О каникулах, - ответил Руслан. Обычно на каникулах он помогал матери продавать газеты. Ходил по бесконечным рядам базара и чувствовал себя свободным человеком. Ему нравилась толчея и многолюдность. Странно, в этом взрослом мире его практически никто не обижал и не пытался отобрать заработанное.
- А ты?
- Вырасти и свалить из дома. Батя уже достал.
- И куда?
- Да хоть к братишке в Россию. Как и он, буду работать на стройке.
- А как же мать?
- Да она только обрадуется, что ртов станет меньше. Ей хватит и Марселя с Жибек.
- А не боишься?
- А, - Зая махнул рукой. – Поживи с моим батей, ничего бояться не будешь.
Зайнидин учился в той же школе, что и Руслан, но был на год его старше. Били соседа постоянно – и дома, и во дворе, и в школе. Иногда казалось, что Зая уже не должен чувствовать боли, так часто на нём отрабатывали удары. Дать сдачи он не мог, зато неплохо бегал.
- Уже бы допился до белой горячки что ли, - неожиданно продолжил Зайнидин. – Тогда мы его в больницу бы сдали. Сам он пить не бросит.
- И не жалко?
- Нет. Я даже хотел, чтобы он умер, но молдо [5] сказал, что меня за такие мысли Аллах накажет.
Зайнидин в последнее время часто наведывался в мечеть, которая находилась недалеко от их дома. Не раз заманивал и Руслана, но ему там было скучно - боги в компьютерных играх куда как интереснее.
- А ты Аллаха боишься?
Зайнидин задумался, поковырял в ухе и кивнул:
- Боюсь. Но отца больше.
***
Мать Руслана была дома, когда он в сумерках спустился с крыши. Уставшая, она в задумчивости сидела на кухне, положив натруженные руки на колени.
- Как дела в школе? – спросила мать, не поднимая головы.
- Нормально.
- Уроки сделал?
- Да, мам.
- Кушать будешь? Я пельмени купила.
- Да.
- Сам сваришь?
- Конечно.
- Пойду прилягу, что-то устала сегодня, - подняла голову и только тут увидела следы взбучки на лице Руслана. – А это что? Опять подрался или побили?
- Нет, мам. Это мы с Зайнидином боролись, а я случайно упал и ударился, - выдал заранее приготовленную байку Руслан. Мать дважды ходила в школу, чтобы разобраться с избиениями сына, но ничего хорошего этого не принесло: Курманбек не отстал, а учителя окрысились на Русю.
И, похоже, мать вполне устраивали такие объяснения. Хотя представить, чтобы щуплый, ни разу не способный подтянуться на турнике Зая смог его побороть, у Руслана не получалось. Подумав об этом, он улыбнулся.
Мать, как обычно, уснула на диване перед включённым телевизором. Руслан укрыл её черно-красным пледом. Диктор прощался, завершая выпуск новостей, но смотреть ничего не хотелось, поэтому Руся выключил телевизор. Погасил свет в зале и отправился спать.
Когда Руслан смотрел на мать, уставшую и осунувшуюся, он мечтал о том, чтобы она нашла мужа и родила ребёнка. Ей всего 35 лет. Руся не отказался бы от братишки или сестрёнки. Может быть, тогда он не чувствовал бы себя одиноким? Да и делиться мечтами интереснее не только с Зайнидином, он всё равно в последнее время говорил лишь о бегстве из дома или об Аллахе.
Руслан никогда не видел отца, а мать о нём рассказывать не любила. Всякое упоминание о человеке, который подарил Русе отчество Эстебесович, доводило маму до слёз. Она замыкалась в себе и сразу превращалась в старуху, как Баба-Яга.
Единственное, что было известно, – отец, узнав о беременности матери, в один из дней исчез, так, словно его никогда и не было. Об этом Руслану поведала бабушка, которую они похоронили в прошлом году.
Жылдыз-апа [6] была сварливой, с лицом похожим на сморщенную грушу, но иногда на ночь рассказывала внуку сказки, зачастую совсем не детские. Особенно Руслану запомнилась одна:
«Человек нашёл яйцо орла и подложил его курице. Орлёнок вырос вместе с цыплятами и был похож на них: кудахтал, копался в земле в поисках червячков, хлопал крыльями и пытался летать.
Прошли годы. Однажды уже выросший орёл увидел в небе гордую птицу. С необычайной грациозностью она преодолевала порывы ветра, лишь изредка взмахивая большими крыльями.
Зачарованный орёл спросил:
— Кто это?
— Это орёл, король всех птиц, — ответили ему. — Он принадлежит небу. А мы, куры, принадлежим земле.
Так орёл жил как курица и умер как курица, ибо верил в своё куриное происхождение» [7].
- Ба, а про что это? – попытался выяснить Руслан.
- Ох, мал ты ещё, - заявила бабушка. Она всегда так делала, если не хотела отвечать на вопросы внука. Но в тот вечер апа, пожевав в задумчивости синеватыми губами, вдруг объяснила: - Про людей это. Про вырастающих орлами в курятнике, и тех, которые думают, что они орлы, а на самом деле – курицы.
Потом опять задумалась, тяжело вздохнула и закончила:
- Про отца это твоего непутёвого.
Руслан бабушку вроде бы любил, но её смерть не вызвала у него больших сожалений. Он всплакнул для порядка, а потом быстро перебрался в освободившуюся комнату и обрёл собственный угол. В ней даже сделали скромный ремонт, чтобы хоть чуть-чуть сбить запах лекарств и затхлости, что нередко сопровождают стариков.
***
Засыпая, Руслан вспомнил Айгуль. Он ничего не знал о первой любви, но испытывал к однокласснице странные чувства. Руся боялся её, но часто на уроках разглядывал девичий профиль, забывая обо всём. Черные короткие волосы, маленькие ушки, в которых поблёскивали золотые гвоздики. Айгуль никогда не носила большие серёжки, а лишь те, что напоминали капельки мёда.
Девочка лет с пяти посещала секцию таэквон-до. Но источник робости Руслана скрывался в другом: Айгуль казалась настолько недоступной, всё равно, как для сына чабана столичная королева красоты.
Руся два раза пытался предложить девочке дружбу, но стоило ему встретиться взглядом с её большими серыми глазами, и все слова застревали в горле. Это было похоже на то, как однажды он подавился вишнёвой косточкой: ни вдохнуть, ни позвать на помощь, только хрип да слёзы из глаз.
Мать тогда сообразила быстро и двумя ударами по спине облегчила страдания Руслана. В случае с Айгуль парню рассчитывать было не на кого. Эту тайну он не доверял даже Зае. И лишь подушка оставалась безмолвной свидетельницей его переживаний, ведь под ней Руся прятал маленькую цветную фотографию, которую стянул не перемене из пенала Айгуль.
Едва Руслан проснулся, как понял - сегодня произойдет что-то неожиданное. Это чувство пришло вместе с первыми лучами солнца, которые пробились сквозь неплотно задернутые синие занавески. Давно Руся не стремился так в школу, как этим утром. Он даже не опоздал на первый урок, что с некоторых пор стало для него нормой.
Странное чувство не оставляло его в течение двух уроков. Руслан даже схлопотал чудом тройку по географии, которую не учил. Но это слишком мелко, чтобы сердце учащённо билось, решил он. А вот то самое неожиданное, что так ждал Руся, произошло на перемене.
Айгуль прогуливалась по коридору с книжкой в руках. Черные узкие брючки и белая блузка были ей к лицу, и Руслан не мог отвести взгляда от девочки. Каблучки её туфель отстукивали в такт с его сердцем.
Айгуль подошла к доске объявлений и начала просматривать список двоечников и хулиганов. Именно в этот момент пробегающие старшеклассники буквально снесли девочку. Первым возле неё оказался Руслан. Она сидела на бетонном полу, подтянув ноги к груди.
Руся протянул руку и увидел в глазах Айгуль слёзы. Руслан стушевался – неужели она умеет плакать? Девочка также пребывала в замешательстве, но помощь приняла. Руслан ощутил теплоту ее мягкой ладони, в груди неожиданно защемило:
- Тебе больно?
- Нет.
- Ты ударилась?
- Нет.
- А можно я провожу тебя домой? – вишнёвая косточка подскочила к горлу Руси, но слова уже вылетели. Айгуль удивленно вскинула бровь, немного подумала и сказала:
- Да, если ты не сбежишь с последнего урока.
И вдруг Руслан вспомнил услышанное по телевизору сравнение и подумал, что Айгуль – это тополь, выросший посреди табачного поля. Она возвышалась над классом и все обходили её стороной. Чем серьёзнее были её успехи, тем заметнее становилась пропасть. Ни подруг, ни друзей. Но Айгуль, похоже, это не смущало.
В сочинении она написала, что для человека основой жизни является достижение поставленной цели. «Не важно, какая дорога, главное, в нужном направлении», - эти слова учителя ещё долго обсуждали, изумлённо замечая, что принадлежат они шестикласснице.
***
День продолжался на удивление хорошо. Даже Курманбек с кампанией не тронули Руслана, когда он вышел из школы с Айгуль. Её рюкзак цвета хаки был тяжелее русиного раза в два. «И как она его таскает? – подумал он. – И что она в нём таскает?»
Приставать к гордости школы хулиганы не решились. Мало того, что она могла дать отпор, так ещё и с учителями неприятности лишние. Это не двоечников на деньги раскручивать.
Под сенью невидимой защиты Руслан был неприкасаем. Он лишь услышал, как Курманбек сплюнул вслед и что-то сказал своим нукерам [8]. Те довольно заржали.
- Это они тебя побили, - то ли спросила, то ли сказала Айгуль.
- Да, - Руслан не успел прикусить язык, чтобы соврать по обыкновению.
- Ты поэтому меня захотел проводить?
- Н-нет, - Руся задохнулся и понял, что больше не сможет сказать ни слова.
- Ну, тогда ты можешь проводить меня и завтра, - Айгуль склонила голову и пристально посмотрела на него. Руслан кивнул и покраснел.
Оставшийся путь до дома Айгуль они прошагали молча. Руслан судорожно пытался что-нибудь рассказать, но понимал - ему просто нечем удивить одноклассницу. А она шла легко, чему-то улыбалась и изредка мельком посматривала на отставшего на полшага парня.
- Спасибо, - Айгуль подхватила рюкзак и пошла к подъезду. Взялась за ручку двери и обернулась. – Так мы насчёт завтра договорились?
Руслан кивнул и вздохнул с облегчением, когда Айгуль скрылась в подъезде. Первое свидание стало настоящим испытанием. До последнего момента Русе казалось, что одноклассница больше не захочет с ним встречаться.
Он едва не вприпрыжку отправился домой. Ему хотелось залезть на крышу и мысленно пережить произошедшее. А затем предаться мечтам, разглядывая бегущие по небу облака, похожие на коробочки распустившегося хлопка, который Руслан видел на полях, когда они с матерью ездили в гости к родственникам в Ош [9].
Последние апрельские деньки радовали теплом, в воздухе разливались тягучие запахи пробуждающейся природы. Плохие мысли словно вымывались из головы упругой струей ледяной воды, такой, что бьет из артезианской скважины.
***
Руслан вышел из пахнущего кошками лифта и наткнулся на дядю Эрмека. Мужчина по обыкновению был пьян, от него разило кислятиной, и он невидящим взглядом смотрел в грязно-белую стену.
- Эй, бала [10], ты кто? – отреагировал дядя Эрмек на шум лифта.
- Руслан, ваш сосед.
- А-а. А где поганец Зайнидин?
- Не знаю, дядя Эрмек.
- Э, не хорошо обманывать. А ну иди сюда, - мужчина хотел схватить Руслана, но тот отскочил, чем неожиданно разозлил соседа. Он оторвался от созерцания стены, неловко обернулся и попытался влепить затрещину.
Руслан отпрыгнул к дверям своей квартиры, и вдруг вспомнил зарёванное лицо Зайнидина, в очередной раз избитого отцом. Недетская злость волной затопила сознание. Парень сжал кулаки, сделал шаг вперед и толкнул дядю Эрмека в грудь. Мужчина взмахнул руками, отступил, качнулся на верхней ступеньке и, не найдя ногой опоры, опрокинулся на лестницу. Его голова ударилась о бетонные ступеньки со звуком разбивающегося гнилого арбуза.
- Я не хочу быть курицей, не хочу быть курицей, - шептал испуганный Руслан, глядя, как тело соседа скатилось на лестничную площадку между этажами, оставив на ступеньках темный след.
Руслан отступил к дверям квартиры. Дрожащей рукой он попытался нащупать в кармане брюк ключи. Руся пока ещё смутно представлял, что натворил. Но одновременно с щелчком замка его неожиданно посетила мысль: «Ведь мечты иногда сбываются. Вот только Зае не следует знать, как это произошло».
Бишкек, 16-26 октября 2009 года.
--------------------------------------------------------
1 - крупнейший вещевой рынок города Бишкека.
2 - никотиносодержащий продукт, наркотик. Основными компонентами насвая являются махорка или табак, гашённая известь (может заменяться куриным помётом), масло. Полученное удовольствие — легкое головокружение, покалывание в руках и ногах, помутнение в глазах — длится не более 5 минут. Продается свободно.
3 - в Кыргызстане 10-сомовые купюры имеют зеленый цвет.
4 – одна из центральных улиц Бишкека.
5 – священнослужитель в мечети.
6 – апа – бабушка (по-киргизски).
7 – старая притча, цитируется по книге «Зачем поёт птица?» Энтони де Мелло.
8 – у кавказских народов - служитель, отрок при господине, телохранитель (из толкового словаря Даля).
9 – мальчик (по-киргизски).
10 – второй по величине город Кыргызстана, расположенный на юге республики.