"номер семь" - http://www.proza.ru/2010/06/27/989
Что-то кони мне попались привередливые*...
- Вот что, Геракл… - Копрей двусмысленно ухмыльнулся. – Внимай новому приказу Эврисфея… Твоя задача – увести коней у фракийского царя Диомеда и пригнать их в Микены. Всё!
- …Э! Что за цыганские замашки? – вскричал было Геракл, вне себя от гнева. Бесполезно… Окошечко в тяжёлых воротах царского дворца уже захлопнулось.
- Ватсониди, видишь город впереди? – подуставший было Геракл заметно приободрился. – Это Феры, правит которыми славный Адмет!
- И чем же он славен? – Ватсониди, едва волочивший ноги, чертыхнулся, в который раз споткнувшись.
- У него целый год сам Аполлон служил пастухом! Каково, а? – Геракл оглянулся на попутчика, наслаждаясь произведённым впечатлением. – Старая история… Гея, в своё время связавшись с Тартаром, родила от него чудовищное дитя – дракона Пифона. Пифон подрос и устроился на службу к дельфийской пифии… Да-да, к той самой, чей приговор я сейчас и исполняю… Кем-кем, да сторожем, кем же ещё… Охранял вход в прорицалище. Не знаю точно, что уж там у них вышло, но повздорил этот сторож с Аполлоном. И начали они биться… Сто стрел истратил Аполлон, но убил-таки Пифона. Гея, понятно, к Зевсу. Нажаловалась, конечно… Ну, тот и приказал лучезарному богу целый год служить простому смертному. Искупишь вину, говорит, и обратно на Олимп с чистой совестью… Естественно, когда в твоём аграрном секторе начинают работать боги, дела начинают идти совсем по-другому. Стада приумножались на глазах, урожаи не помещались ни в какие хранилища… Красота! Более того, Аполлон познакомил Адмета с красавицей Алкестой, дочерью Пелия. Увидишь её – обалдеешь, клянусь… Так вот, история их знакомства – это что-то с чем-то… Пелий, отец Алкесты и правитель Иолка, взял да и пошутил. Я, мол, выдам дочь лишь за того, кто приедет за ней на повозке, запряжённой львом и медведем. Аполлон и организовал эту сладкую парочку лошадиных сил… Говорят – весь Иолк сбежался посмотреть на Адмета, торжественно въезжающего в город. Представь картину – странная повозка, украшенная цветами, а на ней ферский царь, лихо машущий кнутом и покрикивающий на рычащих злобных «скакунов»: «Но-о, сонные твари!»… В общем, стала Алкеста женой Адмета. Наверное, во всей Элладе не сыскать более счастливой супружеской пары, чем они… Слушай, Ватсониди, осенило меня сейчас, может – поэтому народ Фер так добр, весел, гостеприимен и богат? Когда твои правители живут в любви…
- Очень даже может быть… - грустно вздохнул Ватсониди.
- Да, чуть не забыл… Миновал год, настало время Аполлону проститься с Адметом. И сделал бог царю последний подарок – договорился с Клото, Лахесис и Атропой…
- С кем-кем?
- С мойрами… - Геракл укоризненно покачал головой, поражаясь неосведомлённости Ватсониди. – Договорился, что прежде чем Атропа перережет нить жизни Адмета, спрядённую Клото и отмеренную Лахесис, они все втроём попытаются найти человека, который добровольно согласится уйти из жизни вместо царя… И если такой человек найдётся, жизнь Адмета продлится!
- Ничего себе… - ошарашенно прошептал Ватсониди, входя вслед за Гераклом в широко распахнутые ворота Фер.
- Ничего не п-понимаю… - пьяно заикаясь, пробормотал Геракл, намереваясь подлить себе ещё вина. – И почему никто не желает разделить с нами т-трапезу?
Ватсониди, расположившийся на ложе по другую сторону стола, почмокав губами, жалобно простонал во сне. Молодое виноградное вино хорошо знает своё дело…
Компаньоны вольготно расположились в одной из прохладных и чистых комнат царского дворца. Странная тишина царила кругом. Никого…
- Эй, кто-нибудь! – Геракл, узрев входящего в помещение слугу, выразительно потряс пустым кувшином.
Старый слуга, неодобрительно и печально взглянув на Геракла, молча зачерпнул вина из кратера.
- Ты чего так г-глядишь на меня? – поразился Геракл. – Я, между прочим, приятель твоего хозяина и не мешало бы тебе, с-слуга, умерить свою неприязнь. Я что – на любимую мозоль тебе наступил, а, старик?
- Нехорошо кричать и пить, когда в доме горе… - покачав головой, тихо ответил слуга.
- Какое ещё горе? – нарочито громко захохотал Геракл, запрокидывая голову. – Жемчуг нонче мелок?
И поведал герою слуга, что накануне явился в царский дворец Танатос, демон смерти.
- Пора, Адмет… - прохрипел Танатос, складывая чёрные крылья и вынимая сверкающий меч.
- Постой, Танатос! – раздались голоса мойр отовсюду и ниоткуда одновременно. – Жители города Феры, кто согласится отсрочить смерть царя, отправившись к Аиду вместо него?
Тишина в ответ…
Молчат престарелые родители Адмета – им и так недолго уже осталось наслаждаться жизнью, да и не совсем понимают они, что происходит…
Молчат старые друзья, проверенные товарищи Адмета по пирам, походам и битвам – дружба дружбой, знаете ли…
Молчат и слуги верные – и так (как только могли) скрашивали-ублажали-подчинялись всю жизнь, прикусив своё «я»…
Но не смолчала прекрасная Алкеста.
- Любимый! – тихо сказала она, с нежностью заглядывая Адмету в глаза. – Всё равно мне не жить без тебя… Я готова уйти вместо тебя, но хочу попросить…
- Всё, что угодно… - прошептал Адмет, потрясённый.
- Обещай не приводить в наш дом другую женщину… - Алкеста смутилась, опустив глаза.
- Обещаю… Нет, клянусь! – выкрикнул Адмет. – ...Но я не позволю уйти и тебе! И наплевать мне на Тана…
- Хорошо… - удовлетворённо кивнула Алкеста, и в это самое мгновение тёмная тень пробежала по её лицу.
- Адмет безутешен… - слуга смахнул слезу, заканчивая свой рассказ. – И уже совсем скоро Танатос унесёт тень Алкесты в царство Аида…
- Не бывать этому! – гневно вскричал раззадоренный вином Геракл, вскакивая и выхватывая меч.
- Что случилось? – испуганно сел на ложе проснувшийся Ватсониди. – Геракл, ты куда? Я с тобой!
На землю уже опустилась ночь, привычно приглушив своей звёздной мантией все звуки. Лишь цикады, одуревшие от дневной жары, радостно продолжали петь гимны ниспадающей на землю спасительной космической прохладе…
Геракл с Ватсониди осторожно, стараясь оставаться незамеченными, выскользнули из дворца и крадучись пробрались в царскую усыпальницу.
- Ты что собираешься… - начал было Ватсониди.
- Тссс… - приложил к губам палец Геракл. – Молчи…
В тишине послышалось хлопание крыльев Танатоса. Словно услышав этот звук, из гробницы поднялась бледная тень Алкесты и обречённо шагнула навстречу чёрному демону.
- Постой, Танатос! – вышел из-за колонны Геракл с мечом наготове. – Она уйдёт с тобой только через мой труп!
- Что? Ещё один труп? – удивлённо изогнул тонкие брови Танатос. – У нас не привествуется перевыполнение…
- Хватит болтать! – выкрикнул Геракл, вскипая. – Сражайся!
- Ты всерьёз решил, что можешь одержать верх над демоном? – Танатос хохотал, согнувшись, закрыв глаза и царапая стены усыпальницы огромными крыльями... Внезапно смех прервался. Демон выпрямился, ноздри его хищного крючковатого носа раздувались от гнева, в чёрных глазках разгоралось синее пламя ярости. Длинный меч сверкнул в его руках. – Я готов, смертный!
- Постойте! – вмешался Ватсониди, боязливо высовывая голову из-за соседней гробницы. – Да что ж такое - опять тупая драка… Танатос, скажи - демон умнее человека?
- Стократно! – рявкнул Тантос, переводя взгляд на Ватсониди и презрительно кривя губы.
- Одна загадка, Танатос, всего одна… - Ватсониди бесстрашно вышел в центр усыпальницы. – Отгадаешь – забирай Алкесту, не отгадаешь – она остаётся…
- Согласен! – прохрипел демон, пряча меч.
- Зевсом клянись! – вмешался Геракл, тоже убирая меч и надеясь, что Ватсониди знает, что делает. Очень надеясь…
- Клянусь Зевсом! – после несколькосекундного молчания раздражённо выдал Танатос.
- Итак… - Ватсониди стоял, облокотившись на гробницу Алкесты, куда, испуганно поджав ноги, взобралась её тень и бесстрашно смотрел прямо в глаза стоящему перед ним двухметровому Танатосу. – Загадка… Когда я вошёл в ворота Фера, у меня было десять оболов. Не моих, это командировочные от Эврисфея, за которые ещё отчитаться надо... Десять! Но, заснув во время пиршества, я потерял их и мне пришлось занять ещё пять у Геракла. Затем я купил две стрелы по одному оболу каждая… И осталось у меня сколько?
- Три… - недоверчиво хрюкнул Танатос.
- Правильно, три обола… - облегчённо вздохнул Ватсониди. – Допустим, я их вернул Эврисфею в счёт погашения долга… И что получается? Я должен отчитаться перед Эврисфеем ещё за семь оболов, так?
- Угу…
- И пять оболов я должен Гераклу, так?
- Угу… - начал злиться Танатос.
- Итого я должен двенадцать оболов… А в колчане у меня две купленные стрелы стоимостью два обола. Сколько? Четырнадцать, правильно?
Танатос ненавидящим взглядом молча сверлил Ватсониди, нервно подёргивая бровью.
- Правильно-о-о… - ответил сам себе тот. – А было-то у меня пятнадцать! И что? Куда подевался один обол?
Танатос молчал. Молчал долго…
Затем он, присев, начал что-то писать на песке. Стирал и снова писал… Но, видимо, ничего путного не получалось. Об этом можно было догадаться по движениям длинных когтистых пальцев Танатоса, становившимся всё резче и стремительнее… Всё резче и стремительнее!
Внезапно демон запрокинул голову, из его широко открытого рта вырвался гортанный крик ярости. Ватсониди проворно отпрыгнул обратно за гробницу, а Геракл вновь выхватил меч. Танатос обвёл усыпальницу полным страдания взглядом и, спешно расправив крылья, растворился в чернильно-звёздном небе…
«Лучше б мы умерли вместе… - печально думал Адмет, одиноко сидя на троне и заливая тоску вином. – По крайней мере – даже в лодке Харона мы бы были вместе… Как мне жить-то теперь?»
- Привет, Адмет! – раздалось за спиной.
Царь оглянулся. У входа стоял Геракл, а рядом с ним незнакомая женщина, с головой покрытая покрывалом.
- Я привёл тебе женщину… - продолжил Геракл, сделав знак женщине оставаться на месте и приближаясь к трону. – Если б ты только видел поединок, в котором мы её добыли…
- Уведи её, Геракл… - отвернувшись, Адмет снова приложился к вместительному керасу, обливаясь вином. Напившись и отдышавшись, он продолжил: - Уведи, я обещал Алкесте…
- А если я верну тебе Алкесту? – перебил царя Геракл.
- Если… - усмехнулся Адмет и вновь поднёс к губам керас. – Если… Если бы ты вернул мне Алкесту, я бы сделал для тебя всё!!!
- Ты бы отбил у Диомеда коней для меня?
- Хоть коней… Хоть дочь… Хоть царство…
Геракл обернулся и подал знак Ватсониди, стоявшему подле загадочной женщины. Тот, понимающе улыбнувшись, сбросил с неё покрывало…
От стука упавшего на пол тяжёлого кераса вздрогнули все.
Адмет, подавшись вперёд, жадно вглядывался в любимые черты…
«Это Алкеста!... Как Алкеста?... Нет, это не она!... Я же сам закрывал гробницу… Если это не Алкеста, то кто это?... Это вино! Нельзя столько пить… Неужели теперь в каждой женщине мне будет мерещиться…»
- Здравствуй, любимый! – негромко произнесла женщина.
Адмет попытался подняться, но дрожащие ноги подвели его.
- Не бойся… - улыбаясь, сказал Геракл. – Это самая что ни на есть настоящая Алкеста! Танатос отдал мне её… Передумал он…
- О, великий Геракл, сын Зевса и мой друг! – вскричал Адмет. – Оставайся навсегда почётным гостем в моём доме! Чем я могу…
- Я думал – мы уже договорились… - подмигнул царю Геракл.
- Понял! – Адмет, помолчав, обратился к секретарю, наконец-то начав приходить в себя. – Указ! Направить спецназ Фер во Фракию, к Диомеду. Цель – четыре вороных коня, а именно – Подарг, Лампой, Ксанф и Дин. Захватить и доставить! Живыми!!!
- Ты даже их клички знаешь? – изумился Геракл.
Корабль с отборными воинами Фер и конями Диомеда вернулся через месяц.
Геракл и Ватсониди, уже порядком истомлённые роскошными ферскими пирами и страстными ферскими женщинами, нетерпеливо взбежали на палубу. Ого! Кони, прикованные цепями в трюме, бесновались, разбивая мощными копытами днище корабля. Глаза их горели огнём, а из постоянно раскрытых пастей стекала липкая слюна.
- Адмет, нам пора… - Геракл обнял друга и поцеловал руку Алкесте. – Ты скажи, нам сена хватит до Микен?
- Какого сена? – расхохотался Адмет. – Эти кони едят только мясо… Диомед-придурок приучил от нечего делать... Очнулся только когда они всех конюхов сожрали. Конюхов, кошек, собак, кур и почти всех коров…
- Людоеды! – ахнул Ватсониди. – Как в Африке…
- Ясно… - кивнул Геракл. – А я думаю – зачем нам столько свиной тушёнки грузят…
- ...И на кой Эврисфею эти твари? Домашнее животное должно быть тихим, спокойным и не приносить хлопот хозяину. Вот, например, чучело совы, рога у дверей или шкура на полу… Ладно, удачи вам! – Адмет пожал руку и Ватсониди. – И ещё раз спасибо!
- И что ты на этот раз напишешь? – хитро подмигнул компаньону Геракл.
- Не волнуйся, не впервой! – заверил его Ватсониди и развернул пергамент.
- Слушай, Ватсониди… - замялся Геракл. – Я про ту загадку хочу спросить… И где же всё-таки один обол?
- А хрен его знает… - буркнул Ватсониди. – Не мешай…
«Дойдя до моря, Геракл сел на корабль и поплыл во Фракию. Моряки, которые скитаются по всему свету и знают больше других людей, рассказали Гераклу всё, что знали про фракийского царя Диомеда и его коней.
Этот царь был свиреп и жесток и не любил чужеземцев. Он выстроил у моря крепость с высокими каменными стенами и глубоким рвом вокруг и жил там, окружённый своими воинами.
Когда незнакомый корабль показывался у берега, Диомед посылал своих слуг звать приезжих в гости. Он угощал их у себя во дворце и хвалился перед ними своими конями.
Четвёрка диких коней была у царя Диомеда. Никто не мог ни обуздать их, ни впрячь в колесницу. Железными цепями они были прикованы к стойлам. Огонь и дым вылетали у них из пасти. Питались они не травой, не зерном, а свежим человечьим мясом. Но этого не говорил Диомед гостям. Когда же гости выражали желание посмотреть на чудесных коней, царь отводил чужеземцев в конюшню и отдавал на съедение своим любимцам.
Вот что рассказали моряки Гераклу.
Теперь рассеялись все сомнения Геракла: избавить мир от страшных чудовищ-коней и от жестокого царя Диомеда было делом, достойным героя.
Подплывая к Фракийской земле, Геракл собрал самых смелых из моряков и, сойдя на берег, потребовал у царя Диомеда его коней. Царь выслал против Геракла войско, но Геракл с товарищами разбил его, убил Диомеда и отдал тело злого царя на растерзание его коням-людоедам.
Потом он погрузил коней на корабль и отвёз к царю Еврисфею. Еврисфей приказал отвести коней в Аркадию, в Ликейские горы, и выпустить в лесу. Там их растерзали дикие звери.»
* - ...несмотря на то, что кони бистонского царя были мясоедны и весьма злобны, красоту их невозможно описать словами. Всегда так...