Он никогда ничего не находил в своей жизни - только терял.
В школе забывались после уроков кеды и спортивный костюм. Весной терялась шапка, потому что было уже солнечно и можно было добежать до дома без головного убора. Иногда терялись дневники, и родители считали, что это они специально терялись - чтобы отметки свои скрыть. А он просто забывал сначала, а потом терял. Когда в школе ввели "сменку", сменную обувь, то несколько раз терял ее, а когда отругали родители, пришел домой в сменке, забыв и потеряв уличную обувь. Терял библиотечные книжки, приходилось покупать новые и сдавать их взамен утерянных. Когда в старших уже классах надел очки, стал на вид серьезнее и умнее. Но потом потерял и очки.
Из-за забывчивости, внезапно нападающей на него, когда он просто не помнил, что нес, куда нес, чего не хватает в руках, что не сделал, в квартире на стенах родители развесили веселенькие яркие бумажки с рисунками и крупными надписями цветными буквами.
"Смой! - было написано на двери туалета внутри.
"Выключи!" - на выключателе рядом с дверью.
"Закрой на ключ!" - возле выхода из квартиры.
А он все равно забывал выключить свет, закрыть дверь...
- Ах, ты, Маша-растеряша,- ругалась мама.
- Отморозок,- давал определение отец.- На всю голову отмороженный. Киллером будет. Ишь, спокойный какой.
Нет, он не был спокойным, он очень даже волновался, когда забывал что-то или вдруг терял в очередной раз. Но почти тут же забывал сам повод для волнения и беспокойства, на лицо наползала маска задумчивости, он начинал рассматривать облака, красиво перелетающие по небу, смотреть на воробьев, чирикающих на ветках, на собак, валяющихся в тени.
- Опять ворон считаешь? Маша-растеряша!
А он вовсе и не считал никаких ворон. Даже и не думал никогда об этом - ворон считать. А кстати, почему так говорят? Наверное, в количестве ворон есть какой-то смысл? Он снова замирал.
С возрастом он научился скрывать свою забывчивость и "растерянность". Дома перед уходом методично проверял все форточки, закручивал все краны и выключал все лампочки. Только после этого выходил, запирал дверь, а потом уже из подъезда специально еще раз возвращался, чтобы проверить - запер ли.
Но вот находить что-то так и не научился. Это другие - то деньги, то вещи какие-то находили. А он всегда только терял.
Раньше - терял.
Сейчас же замер, как охотничий пес в стойке, подняв ногу, не завершив шага. Прямо под ногами валялся роскошный бумажник темно-красной с черным кожи.
Он аккуратно опустил ногу и стал оглядываться по сторонам. Известное дело: кто-то шутит. Он нагнется, они дернут за веревочку. И все тогда будут смеяться. А это в его возрасте как-то обидно даже. Не мальчик уже давно.
Вокруг никого не было. Не время было еще для толп народа. Вышел утром пораньше за свежей булкой в магазин, пока жена еще спит.
Он пошевелил бумажник ногой, смотря внимательно по сторонам при этом. Бумажник легко сдвигался с места. В кустах никто не шевелился. И не хихикал никто - он специально прислушивался. Как бы случайно он пнул бумажник, и тот улетел под самую стену дома на светлый мытый дождями бетон. Лески или веревочки никакой не было видно. Но он все равно сделал еще шаг и наступил всем телом сверху. Чтобы уж наверняка. Постоял так с минуту, посматривая то вверх, на облака, то по сторонам, ожидая, чтобы выскочили те, кто сидит в засаде.
Не дождался.
Медленно нагнулся, держась одной рукой за спину. Приподнял ногу, освобождая бумажник, и ловко двумя пальцами отправил его, даже не отряхнув, в карман плаща. И тут же пошел быстро, очень быстро, чуть не побежал даже, к дому. Подъезд. Лифт. Дверь. Ключ.
- Жена! Смотри, что я нашел! Я нашел!
- Ну-ка, ну-ка? Это что у нас тут такое? Это чье тут у нас пенсионное? А паспорт - чей? Ну-ка, ну-ка... Старый, да ты дурак совсем! Нашел... Потерял сначала, да? Эх, ты, Маша-растеряша... Куда ходил-то по утреннему времени? Зачем?