Мироходы, ч. 1, глава 34. Неизвестность

               
                ( П Р О Д О Л Ж Е Н И Е )

      Ночь была беспокойной. Дрова закончились еще вчера вечером. В пещеру медленно вползала знобящая сырость. Еды не было. Невольные пленники с трудом дождались рассвета, и вышли наружу. Река, чуть не затопившая их вчера, входила в свои берега. Первое желание было – согреться. Паводок оставил новые завалы плавника, но он был весь мокрый. Сырые дрова шипели, пузырились с торцов, дымили и долго не хотели разгораться. После упорных трудов с этой задачей, наконец, справились. Костер разгорелся ровным жарким пламенем. Поделив, съели  последнюю полоску копченого мяса.
      - Пора, Вася, переходить на подножный корм. Бери мешок, пойдем на промысел.
На плоском камне у входа, угольком, сделали надпись: «мы поблизости, скоро вернемся». В лесистом распадке, где ломали еловый лапник на подстилки для постелей, все было как прежде. Паводок не затопил его высоких берегов. На влажной земле островками розовели неспелой ягодой густые кустики брусники. С ветки - на ветку порхали непуганые рябчики, но близко не подпускали. Нашли несколько съедобных грибов. По опыту сава отыскали и выкопали несколько съедобных корешков. Добыча была довольно скромной и не смогла бы насытить двух изголодавшихся мужчин. Трудоемкие, но скудные сборы съестного отняли много времени и сил. Сборщики сели передохнуть на поваленное бурей дерево. Пригревало осеннее солнышко. Мимо с гудением сновали крупные насекомые. Иван Ефимович бездумно следил за их полетом. Потом, вдруг, оживился: - а ведь это, похоже, лесные пчелы! Давай-ка, Вася, проследим, где они квартируют.
      Искать пришлось недолго. В сотне шагов стояло дуплистое дерево. В нем-то и гнездился пчелиный рой.
      - Жаль, нет дымокурки. Но, ничего, обойдемся и так. Давай, Василий, разводи костер, я вон с той березки сниму кору, да коробок для меда смастерю.
      Наконец, все приготовления были закончены. Дупло размещалось всего в полутора метрах от земли и это облегчало задачу.
      - Ну, давай, приготовься. Хозяева сейчас нас угощать  станут, - усмехнулся Иван Ефимович, накидывая на голову и плечи пустой мешок. Он довольно ловко выкурил насекомых дымящим берестяным факелом и приступил к делу. Сзади охнул и зачертыхался Василий.
      - Я же тебе говорил, приготовься, угощать будут, - бубнил  под мешком новоявленный бортник.
      Берестяной кузовок наполнился тяжелыми, ароматными, темно-коричневыми гроздьями сот, истекающих янтарным медом.
      - Давай, Вася, уносить отсюда ноги. Хозяева не на шутку обиделись.
      Иван Ефимович тоже не избежал «угощенья». От укусов у обоих заплыли лица. У Василия верхняя губа нависла над нижней, у Ефимыча  опухла рука. Но оба радовались добыче. К полудню вернулись в пещеру, надеясь, что друзья уже там. Но, увы, пещера была безлюдна.

      Прошло еще несколько дней. Наступило «бабье лето». Осеннее солнышко ярко светило, но былого тепла уже не стало. В тени от прохладного ветерка становилось зябко и неуютно. Тревожила судьба друзей. В поисках их следов ходили вверх по течению потока, до водопада в конце ущелья. Убедились, что разведчики здесь не появлялись. Значит, они ушли в горы.
      - Ефимыч, что делать-то будем, а? Может, они давно уж погибли? Судя по всему, скоро ударят холода. Не зимовать же здесь сидя в пещере.
      - А по мне, так хоть и зимовать. Ребят бросать нельзя. Надо ждать. С места не тронусь, пока твердо не буду знать, что их нет в живых.
      - Ну, тогда надо искать!
      - Искать – это ходить по кругу друг за другом. К тому же горы страна для нас с тобой непривычная и непонятная. Поэтому вдвойне опасна. Мы люди с равнины. А потом, чего это мы заранее о них панихиду служить начали? Я на мужиков надеюсь. Это народ жизнью тертый, ко всему привычный. Раз их долго нет, значит, чего-то не заладилось. Вот управятся и вернутся. Ты, главное, в панику не лезь.
      Успокаивая Василия, Иван Ефимович глубоко переживал и тревожился за друзей, но старательно скрывал это и тяжелые думы пытался изгнать   каким-нибудь  делом.

      Однажды Василий, сидя на больших камнях переката, внимательно разглядывал дно омута  в посветлевшей  после паводка Бешенки. Так они стали называть этот горный поток.
      - Смотри, Ефимыч, тут обилие мелкой рыбешки. Может ее, как ни будь, ловить можно?
      - Давай попробуем. Все какая-то еда. К тому же в народе говорят: «маленькая рыбешка – все лучше большого таракана». Давай снасть  налаживать.
      В ближайших кустах наломали гибких прутьев, очистив от остатков листвы, сплели лоток, наподобие корзины. Ловушку установили между двух камней, под небольшую струю. По замыслу рыбаков вода уйдет сквозь прутья, а рыбешки, снующие в подобных струях, застрянут в ловушке.
      Снасть оказалась уловистой. За день в нее набивалось до двух килограммов разной рыбьей мелочи: пескари, голавлики, усачи и еще какие-то пестренькие рыбки. Улов вялили и впрок коптили в дымоходе.
      В больших омутах Василий углядел крупных рыб. Решили, что это форель.
      - Ефимыч, я читал в книжке уральского писателя Бондина, что эту рыбу можно ловить петлей из мягкой медной проволоки. Чем бы нам ее заменить? Из чего сделать подходящую петлю?
      - А оленьи жилы! У нас их целый моток.
      - Но они в воде размокнут и не удержат форму.
      - Чего проще. Надо их хорошо натереть пчелиным воском. Он хорошо воду отталкивает. Давай попробуем.
      Василий изготовил новую снасть. После нескольких неудач, ему все же удалось завести петлю под брюшко рыбы и резким рывком выбросить добычу на берег. Это, действительно, оказалась красавица форель, размером до сорока сантиметров.
      Вскоре рыбак наловчился заводить под рыбу две петли. Одну с головы, вторую с хвоста, как советовал Бондин. После этого Василию, почти постоянно, сопутствовала удача.
      Но ни удачи на рыбалке, ни другая работа, не могли отвлечь их от тяжелых дум. Иван Ефимович все чаще сидел, уставившись взглядом в одну точку. В такие минуты Василий старался как-нибудь его расшевелить. Их обоих терзала мысль о судьбе пропавших друзей. Но они, как сговорились, не выражали ее вслух. Неизвестность и судьба друзей тяжким грузом легла на их души.


                П Р О Д О Л Ж Е Н И Е        С Л Е Д У Е Т