Май. Упоительное благоухание повсюду, и лепестки, летящие по ветру. Счастливые жаркие дни, когда главными объектами познания и самовоплощения становятся клубень и луковица, когда воздух пропитан дымом костров, солнцем, напоен сиренью, и в каждой крупинке пыльцы, собирающейся в облака, спрятаны волшебные сокровища эльфов. Когда вспыхивают звезды и рассыпается огненный дождь, у обелисков ложатся тяжелыми охапками свежесрезанные цветы, на городских улицах много пожилых людей, их морщинистые лица светлы, от них пахнет забытыми духами и далекими воспоминаниями детства, их собственные воспоминания уходят еще дальше, сквозь наше небытие, преломляясь в другой жизни – спасшейся и спасенной, в той, где они до сих пор, душой и сердцем – вопреки времени…
Май – это многочасовая «жизнь на шоссе» по выходным и стремительная перемотка природных явлений в пределах одной области, и если двигаться на север, то – сначала обратно, в прошлое, к дымке и робкому выглядыванию из почек, а затем – вперед, минуя упущенное: яблоневый цвет, всполохи тюльпанов, разлетевшиеся зонтики и парашюты. После коротких майских каникул будто сразу обрушиваешься в пыльную летнюю московскую жару. Но – краски еще нежны, ночи еще прохладны, и разливается соловьиная музыка, и уже открылись летние веранды. А в пятницу, нет, лучше в четверг – снова в путь.
Май – это когда все вдруг начинают чаще видеть друг друга, выбираться из квартир, «чаще встречаться», вместе выезжать, вместе приезжать, и жизнь становится плотнее, так, что негде поставить машину, стремительнее - целого дня катастрофически не хватает. Планы текущего года – в жизнь (откладывать уже некуда), и вопросы гамлетовские – строить-не строить? ехать-не ехать?– туда же; в спине – привычная боль, дети – хоть бы на месяц куда-нибудь определить, и пока решаешь, воплощаешь, строишь – оглядываешься: и сорняки подросли, и дети, и, видимо, комары – вот оно какое, лето.
Одним словом, май – это очень коротко.