«Примо Пиястро ди Монтэ Кассале»-, какая музыка для слуха! Да и имя маршрута то же звучит бесподобно - «нон соло панэ»! Да, казалось бы странная штука, альпинисты дают маршрутам имена. Неспроста конечно, каждый маршрут это произведение искусства первовосходителя, оно твориться на том материале что дает нам природа, и требует особой любви к своему делу и особо вдумчивого подхода. Первовосходитель вкладывает душу в свое детище, и те, кто идет вслед за ним, черпают от широты его души. В маршруте порой учитываются сущие мелочи, но главное, что никак нельзя упустить это красота маршрута, это и логичность его прохождения, это и красивое, желательно напряженное, лазание, это, в конце концов, и красивые виды с каждой точки этого маршрута.
Почему я хочу рассказать именно об этом маршруте: во первых он был последним за последние три года, во вторых он очень красив, в третьих он забрал у меня мои иллюзии и дал мне новые знания о природе человека, да много еще чего, но эти три вещи – это, пожалуй, главное.
Участники восхождения: Ваш покорный слуга, то есть я, собственной персоной и мой друг Игорь, больше известный среди альпинистов по своему прозвищу «Гоген». Познакомились мы с ним достаточно давно, но истинное знакомство состоялось несколько позже фактического. Как это у Высоцкого звучит « парня в горы тяни рискни.. там поймешь кто такой». Тянуть никого не надо, мы туда сами идем, тут порой даже сдерживать себя приходится, как хочется в горы! О вот «там поймешь кто такой» - это сказано справедливо, под этими словами я, пожалуй, тоже подпишусь! Наше первое совместное восхождение закончилось неудачей, нет, не подумайте, что произошел несчастный случай, или что ни будь в этом роде. Нет, нет, все прошло более ни менее благополучно, вот только до вершины мы так и не дошли, что называется гроза нас с горы смыла. Думаю, что стоит сказать об этом пару слов. С самого начала восхождения обнаружилось полное взаимопонимание, здесь сказался немалый восходительский опыт и Гогена и мой, но не это главное, главное это человеческие качества, которые проявились в нас в довольно таки сложных условиях, когда нам под потоками воды, в грозу, ночью пришлось сходить с маршрута. Итак, когда мы спускались по стене вниз, лило как из ведра, со всех сторон летели камни и грязь (удивительно, что в нас ничего не попало), мы были одинаково спокойны, шутили (все таки было страшновато). Я спускался первым, поскольку мой вес легче чем у Гогена (ему, с его почти двумя метрами роста, не возможно иметь небольшой вес), моя задача была - искать спусковые петли (используются как для организации страховки так и для спуска по веревке вниз). Спускались мы, спускались, работа эта уже успела превратиться в рутину, и тут на тебе: мой фонарь погас, а темень вокруг непроглядная. Что оставалось делать, в такой ситуации? Нашли небольшую полочку, что бы можно было разместить на ней хотя бы четверть попы, и сидели на этой полочке до утра, а вокруг нас летели камни, по стене струились многочисленные водопадики, сверху лил дождь, сверкали молнии и гремел гром. Вот так мы и познакомились! Кстати, это выяснилось только утром, спускаться нам от той полки оставалось не более ста метров.
Но вернемся к Примо Пиястро!
Помню выходил я на этот маршрут с каким то чувством грусти, почувствовал долгое последующее расставание с горами, может быть. А то сентябрьское утро было ясным, день обещал быть погожим и теплым. Мы оставили машину на небольшой площадке у обочины дороги и пошли под гору пешком. Сначала мы пересекли небольшой каменный мост через бурную горную речку, миновали трехэтажный сельский дом, пустырь за этим домом, отыскали начало тропы и по ней вошли в лес. Помню, я то и дело оборачивался, запоминал какие-то незначительные детали: калитка в сад , что около дома, не заперта, за домом размещены вповалку какие сельскохозяйственные агрегаты, промоина в начале тропы.
Около часа мы шли по смешанному лесу с преобладанием сосны вдыхая чистый, насыщенный хвойным запахом воздух. Тропа сначала лежала полого, затем резко повернула в право и повела вверх, взлетела. Дыхание мое участилось, род физической нагрузки меняется когда идешь по круто поднимающейся тропе вверх, лямки рюкзака поскрипывают, звучит привычная мелодия имя ей «подход под гору». И вот мы вышли на каменную осыпь, здесь тропа терялась меж камней и ориентироваться пришлось по турам, выложенным чьей то заботливой рукой. Мы поднимались галсами вправо, влево, пока не достигли подножья стены, нашего Примо Пиястро. Под стеной широкая слегка наклоненная в сторону долины полка, покрытая густой растительностью. Из за деревьев обзора никакого. Гоген прошел один раз вдоль основания стены метров двадцать вправо влево и остановился около начала небольшого камина. Повернулся ко мне лицом, улыбнулся по-Гогеновски, и сказал:
- Ну, что ты готов? Пойдем от сюда, сначала по камину, а потом примем немного вправо!
Кто начнет первый?
- Давай ты! Я еще не проснулся,- ответил я снимая рюкзак. Вытащил я снаряжение из рюкзака, посмотрел вверх, а там стена, метров через двести тень большого карниза, а что за ним от сюда не видно. Настроение приподнялось, одеваю страховочную систему, каску, раскладываю «железо», Гоген делает то же, исполняем обычный ритуал. Движения автоматические, все выверено годами, развеска снаряжения на системе, подготовка веревки, вязка узлов, подготовка первой станции.
- Ну что? Я пошел!- Гоген опять улыбнулся, подлил позитива в окружающую среду и медленно полез вверх.. Во время восхождения, очень важно общение между напарниками, а горы это стихия, мало того что ветер не перекричишь, когда тебе надо передать другу ту или иную команду, а еще бывает так ушел твой напарник за перегиб, и ты хоть оборись ни он тебя ни ты его не услышишь, а тут как назло, веревка заклинится или еще что ни будь неприятное произойдет. И вот, что бы общаться существует язык веревки, но это вчерашний день, а мы просто взяли с собой компактные радиостанции, и этим решили все проблемы коммуникации.
- Слышу команду «на самостраховке» , - это значит, что Гоген дошел до следующей станции, и на коротком конце веревки закрепился на ней, и мне его больше страховать не надо. Бросаю веревку, одеваю скальные туфли, собираю свои пожитки в рюкзак, одеваю его на плечи, жму на тангенту и коротко говорю в микрофон:
- Бери,- веревка поползла вверх и скоро натянулась как струна, иду за веревкой к скале.
Волнительный момент, первое прикосновение к скале рукой, а она шершавая, прохладная. Говорю ей в пол голоса:
- Ну, здравствуй девочка! Рад встрече! Примешь? Примешь! Спасибо!
Никого вокруг нет, поэтому я могу не опасаться, что меня кто ни будь услышит не дай бог и примет за шизофреника. Да если бы кто и был, наплевать, у меня со скалой свои отношения. Ну шизо я, ну и что? Слышу команду с верху: «Готово»
Это значит, что Игорь готов меня страховать, и я начинаю двигаться вверх по вертикали.
Несколько движений для того чтобы вылезти из тени деревьев, затем, что бы подняться над их кронами. Теперь самое время не на долго остановиться, тем более, что я подошел к закладному элементу, который надо извлечь из трещины в скале. Дело достаточно хлопотное, потому как Гоген очень надежно заклинивает «закладку», и надо повозиться, что бы её извлечь. Передаю команду: «крюк». Игорь реагирует моментально, веревка натягивается, Повисаю на ней, теперь у меня две руки свободны. Бросаю взгляд вниз, лес у подножья стены еще слишком близко и заслоняет собой обзор. А вот вид на горы на другой стороне долины великолепен , и еще от сюда уже виден замок, напоминающий линкор на рейде. Берусь одной рукой за стропу, закрепленную на закладке, делаю движения вправо влево, пытаюсь раскачать закладку, удача, получилось. Извлекаю ее из трещины и цепляю на свою систему, говорю в рацию: «пошел», и начинаю движение вверх. Подхожу к Гогену, он улыбается и спрашивает меня:
- Ну как?,- и одновременно цепляет меня на самостраховку, это у него гидовская привычка.
- Тяжеловато с утра, еще не проснулся!
- Это был легкий участок, дальше будет сложнее.
- Ладно, не пугай, пролезу как нибудь, давай железо (железом мы называем снаряжение, карабины, крючья, закладки, френды)
Звенит железо, приятная музыка, Игорь передает мне все, что у него осталось. Я развешиваю это снаряжение на себя и одновременно смотрю вниз. Долина начинает просыпаться, от сюда до дороги, что проходит по дну долины по высоте не более пятисот метров, и звуки дороги сюда долетают, особенно если там едет грузовая машина или мотоцикл без глушителя. Осматриваю себя, бросаю взгляд вверх, что бы просмотреть начало движения, вижу пару хороших зацепок, делаю глубокий вдох, выдох.
- Ну, что? Пошел!
Хватаюсь за скалу, встаю поудобнее, на автомате снимаю свою самостраховку и лезу вверх.
Вот так попеременно мы дошли до карниза! А карниз я застолбил еще вчера вечером, когда решали на какой маршрут идти. И вот он момент истины, карниз покажет кто есть кто, то есть в данном случае, кто есть я, этакая проба себя на прочность. Пока готовлюсь лезть, опять смотрю вниз в долину, красиво не то слово. В дали, на противоположной стороне долины цепь гор, покрытых лесом, ниже вершин, зеленые склоны, еще ниже, есть вкрапление поселений, от сюда дома кажутся игрушечными, маленькими, маленькими. Вот если бы не было этих гор напротив а там было бы море, то это наверное был бы Крым. Очень похожи здешние места на Крым. И очень я люблю наблюдать за изменениями вида ландшафта внизу по мере подъема. Почемуто всегда вспоминается Морчека (это крымская гора). Есть детали ландшафта рядом с ней, которую можно увидеть только пройдя половину стены. Есть там поле среди леса, это поле напоминает огромный след от ботинка какого то гиганта, и как только его увидел в полную развертку, знай что достиг середины стены.
- Как пойдешь?- спрашивает меня Гоген.
- Попробую лазаньем! Но на всякий случай приготовлю лесенки.
Карниз не широкий метров пять шесть не больше. В потолок вбиты четыре крюка, нет необходимости ставить свои страховочные точки, только бы эти крючья не вылетели под нагрузкой. Начало лазания очень комфортное, длинная трещина, достаточно широкая чтобы засунуть в нее руку до середины предплечья и заклинить стопу. Пролезаю до второго крюка, это примерно середина карниза, дальше сложнее, трещина становиться слишком узкой но есть несколько карманов, которые я и собираюсь использовать. Еле дотягиваюсь до ближайшего из них, пытаюсь взяться за него агрессивным хватом, так что бы уж наверняка, а он мелкий, и покатый. Схватился одним способом, подергал, не понравилось как держусь. Перехватился, попробовал слегка нагрузить руку, вроде бы ничего, переношу вперед центр тяжести и... Моя рука выскакивает из кармана. Времени думать нет, решил что с меня пожалуй хватит. Эксперимент не удался, ну что ж, хотя бы попробовал. Вешаю штурмовую лесенку на ближайший крюк и встаю на эту лесенку.
- Что спекся?- подначивает меня Гоген.
- Да уж!- с выдохом говорю я.
Но делать нечего, сил явно не хватило, остаток карниза прохожу на лесенках, используя ИТО (искусственные точки опоры) в данном случае оставшиеся два крюка.
Обидно конечно, но что поделаешь выше головы, как говорится, не прыгнешь.
Этот карниз ключ маршрута, самое сложное место, дальше до следующего пояса карнизов, лазанье приятное, вертикали с хорошим рельефом, но все же немного монотонно. А пока страхуешь первого, есть возможность вдоволь насмотреться на окружающие красоты, наслушаться пения песен легкого ветерка. Вдохнуть воздух какой то особой свободы, которую можно ощутить только в движении по вертикалям и навесаниям.
Следующий карниз первым проходил Гоген, а на мой черед выпал отрезок за карнизом который должен был вывести на узкую, длинную полочку. Первое движение я сделал спокойно, там надо было пролезть два-три метра и встать на очень маленькую, узкую полочку, такую, что только пальцы ног на ней можно разместить, но это считается очень комфортным. Вылезти то я вылез, и встать, я встал, а вот куда идти дальше, вот это был вопрос! Налево мне явно не надо было, это уход с маршрута, только заблудиться нам еще не хватало, направо – перегиб, а что за ним – не видно. А над головой монолитная стена, и вроде бы как лезется, своих точек страховки на монолитной стене не поставить, но я тогда рассчитывал, что там есть какой ни будь крюк типа болта или шлямбурного. Зацепки конечно не очень, маленькие луночки такие, что в них еле-еле встает один палец, но что делать полез! Через метров десять- двенадцать лазания, вся монолитная плита на которой я находился уже просматривалась вверх, до большой, в ширину с ладонь, длинной горизонтальной трещины, и до этой трещины было еще метров тридцать лазания по вот таким маленьким лункам. Ну что, вертикаль, местами чуть положе чем вертикаль, но ни одного крюка. Понял – влип! В смысле страховку мне здесь не организовать. Смотрю вниз, падать есть куда, полок нет, значит полечу свободно и просто повисну на веревке, только бы станция, на которой Гоген страхует меня, выдержала бы, а станция вроде была так ничего ( достаточно надежная), но все равно падать как то не очень хотелось. Что делать? Бояться уже поздно, заставляю себя ритмично дышать, это помогает умерить воздействие адреналина на мозг, лезу, каждое движение делаю четко, надежно ставлю ноги, хватаюсь наверняка. Только бы веревку не заклинило на перегибе, тогда будет , ну что будет в этом случае думать не хочу, вспоминаю Бога, вот самое время, что бы помог. А ведь помог! Кричу Гогену чтобы веревку давал свободнее. Метров за пять-семь до трещины стенка легла положе, уже легче, этот отрезок я просто пробежал, добрался до трещины, засунул левую руку в нее по локоть(такая глубокая оказалась!) встал поудобнее, стою, перевожу дух, а в голове : «пронеслоооо», и всплывают тут в памяти слова Редрика Шухарда: « фу отпустила …» А ведь и вправду отпустила. А потом вдруг пришла мысль…Да ведь это же мне подарок, компенсация за неудачу на карнизе! Ай да гора, спасибо тебе, девочка моя! Огромное спасибо, от всей души!
По трещине траверсирую вправо на полочку, в ее начале устроена станция, два лепестковых крюка сблокированы стропой, слабенькая такая станция, а в тот момент хотелось какой то особой надежности, и железо я принес сюда все, ничего по дороге не использовал, вот и оторвался от души, положил еще три закладки и два френда, что бы усилить станцию и расслабиться. Смотрю вниз, к станции ведет довольно комфортный внутренний угол, и метрах в двадцати от меня в скале торчит крюк, маршрут проходил правее, надо то было всего, сделать пару шагов за перегиб, и лезть по простому пути. Но, я не жалею о содеянном, а ведь было здорово!
Еще через «веревку» (на альпинистском сленге, это отрезок пути от станции до станции, длинна маршрута мерится как в метрах так и в «веревках»), мы вышли на полку, достаточно просторную что бы на ней комфортно сесть, спустить ноги вниз, и полюбоваться видами долины. Сидим мы с Гогеном, болтаем ногами над пропастью, дышим чистым воздухом, а внизу на глубине около девятисот метров вьется речка, вдоль нее бежит дорога, по ней едут цепочкой в двух направлениях малюсенькие машинки.
Слышу крик хищной птицы где то совсем рядом, ищу ее глазами, вот она родимая, летает на нашем уровне, кружит, орет благим матом, наверно гнездо где-то рядом, а птичка крупная не то мелкий орел, не то очень крупный ястреб.
- Смотри что нашел, - отвлек меня от созерцания птицы Гоген.
- Что там у тебя?
- Да ты не поверишь, контрольный тур!
Вот это действительно, я последний раз видел контрольные туры давно в России, и здесь в Италии ну ни как не ожидал это увидеть. У нас в России это пустяковина, ржавая консервная банка в ней записка, оставленная последним восходителем, а здесь все культурно пинал, в нем записная книжка с карандашом.
- Ну и что там интересного?
- Маршрут впервые пройден в 72 году, и представь себе мы всего лишь восьмые здесь! Странно, маршрут красивый, очень красивый!
Следующую веревку, я лез первым по очереди. Это была вертикальная стенка, как бы сложенная из больших блоков, с нависанием в одном месте, технической сложности не представляла, но после нее начались «чудеса»… Обе мои руки от плеч до кистей свела судорога, да такая что я завыл по волчьи! Вот и расплата за удовольствие, подумалось мне тогда. Еле-еле принял Гогена. Страховать идущего вторым все же надо, работа не сложная, выбирать веревку, но во первых я с трудом вставил ее в страховочное устройство (реверсо) и самое неприятное было в том, что держать эту самую веревку для меня была проблема, кисти рук тоже свело.
Гоген подошел очень быстро, как будто чего то почувствовал. Вылез к станции как всегда улыбается.
- Что случилось?
- Руки свело, напрочь!
- лезть сможешь? Нам еще две веревки осталось.
- какая там сложность?
- Там дальше не сложно, следующая веревка пять «цэ», шесть «а», а последняя не больше пятерки!
- попробую, только не первым!
- ну это и так понятно, что не первым.
Вылезал я эти две последние веревки с большим трудом и наверное долго, насколько долго, не знаю, спросите у Гогена. Руки не работали, практически висели как плети, шел на ногах, местами Гоген подтягивал меня веревкой, но в основном я упирался плечами.
Когда мы вылезли на плечо Примо Пиястро ди Монте Кассале, одежду которая была на мне, а это очень легкий скалолазный набор штаны да майка, нужно было выжимать. Помню там был пологий склон, поросший густым лиственным лесом, из за деревьев растущих очень плотно долину было почни не видать, да и не до того мне тогда было, что бы рассматривать, что там внизу. Руки болели адски, все таки свело. Я сел на пятую точку, вытянул ноги, закрыл глаза и терпел. Гоген не говорил мне не слова, и тоже терпеливо ждал.
Когда резкая боль отпустила, я открыл глаза, повернул голову в сторону Гогена. Он уже уложил снаряжение в свой рюкзак. И сидел, ждал, когда я буду готов идти.
- Ну что, Сашка, с горой тебя! А быстро мы ее прошли, меньше чем за семь часов!
Эх, классный маршрут, красивый! Ну, скажи, ведь здорово было!
Я встал, руки все еще не слушались меня, но уже не болели. Осмотрелся вокруг. Вдохнул аромат горного леса. А ведь действительно здорово, и не беда, что вот так…, оно того стоило!